– Ох, мать твою!!!!!!! Он просто красавчик! Энтони Уилсон! Горячий мужик, Беа! Он же просто украл тебя с бала, – они ставят звук на всю громкость, и я слышу снова и снова его слова. – Он так сказал «забрать свою даму», что мои соски встретили бы его на «ура». И не только они. Раковинка откликнулась бы на каждый вздох этого Энтони. Клянусь, ты счастливая сучка, Беа. И что было дальше? Он целовал тебя, зажимал? Я бы не раздумывая легла с ним в кроватку, а можно и постоять у стеночки, – брызги слюней изо рта Полин поливают нас дождем, Джекс первым не выдерживает и отодвигает стул подальше от сумасшедших фанаток.

– Это был всего лишь поцелуй, – начинаю я, но под их взглядом съеживаюсь. – Ну, не плохой.

Полин уставилась на Джекса, поэтому я резко оборачиваюсь, и он шкодно смотрит на меня, так, будто он ничего только что не говорил.

– Джекс, лучше заткнись, – угрожаю ему.

– Так ты знаешь его, – восклицает Лили. – Посмотри только! Кажется, ты чуть не упала в обморок, не можешь от него оторваться, – она рассматривает кадры из видео, которое поставила на повтор, пока ей не приходит грандиозная мысль. – Он тот самый мужчина из Америки! Он твой первый!

Дурацкое выступление в виде громких хлопков, визга и объятий двух девчонок повергает нас Джексом в панику. Я вижу, как он лезет в карман и набирает мой номер, чтобы спасти от этого дурдома, который сам и заварил. Мелодия, играющая из моей комнаты, заставляет их остановиться на мгновение, чтобы прислушаться, что же за дивная трель.

– Девочки, извините, но я вынуждена оставить вас здесь с вашими мечтами, – говорю я и сматываюсь поскорее из кухни.

Моя комната превращается в забаррикадированный стульями бункер на случай, если не поможет замок. Отклоняю вызов, посланный Джексом, и разваливаюсь на кровати.

Я понимаю их эмоции, такой мужчина ни одну не оставит равнодушной. И меня, в том числе, моё тело абсолютный предатель в этом случае. Я хочу отрицать очевидное, доказывать себе и другим, что химия, между нами, это просто надутый шарик, моё воображение. Что если его проколоть иголкой, он лопнет, и от всего надуманного останутся только лоскутки. Но при этом моё тело не откликается на других, внизу живота нет пульсации от возбуждения. Он сделал меня фригидной по отношению к другим. Парни, которые мне встречались и даже мужчины, если на то пошло, не переходили из «френд-зоны» во что-то более серьезное. Я не хочу их, как этого мерзкого мужчину. Даже когда я думаю о нем, все тело покрывается мурашками, заставляет поглаживать себя в нужных местах. Я давно сроднилась со своей правой рукой, которая работает намного лучше всех этих пластмассовых вибраторов.

Шепот Энтони, его твердые губы и не только…преследовали меня во сне. Я прекрасно помню, как в доме сжала его член через трусы и испытала неподдельное удовольствие, когда он простонал, и нечто теплое просочилось через ткань. Это было высшей наградой для моего эго, меня хотел взрослый мужчина. До безумия, так, что вокруг воздух потрескивал. Можно было подумать, что это единовременная акция, но вчера вечером все повторилось, причем с еще большей силой. Мои щеки горели от возбуждения, еще секунд, и я могла бы лишиться своего самообладания, если бы не люди, прервавшие наше шоу.

Привстаю на кровати и шарю рукой, чтобы посмотреть на свой телефон. Селена, интересно какую роль она во всем этом играет? Была ли идея пойти на этот бал, чтобы я столкнулась с ним? Но я не помню, что бы рассказывала ей об Энтони. От меня она знать не могла, это точно. Что, если Энтони меня искал?

Глупости, зачем ему плестись во Францию в поисках бывшей девушки своего сына? Более дурацкие мысли меня не могли посетить. Настолько занятый человек не делает опрометчивых поступков. Ему точно есть чем занять себя.

В дверь стучат, и я прикладываю ухо к полотну.

– Кто там? – получается произнести почти курьезно при всей моей серьезности.

– Джекс. Я избавился от них, – разбираю завал, отодвигаю стулья в сторону и раскрываю дверь ровно настолько, чтобы он смог протиснуться.

– Ты предатель, зачем разболтал им о моем поцелуе? – тычу ему в грудь и не даю сесть на мою кровать, он изворачивается и забирается на самую середину, чтобы у меня не получилось его скинуть.

– Они ведь увидят тебя с ним, к чему скрывать? Тем более, я бы таким самородком похвалился, а не прятал, – сажусь напротив него и толкаю в грудь. – Я засранец. Согласен, но и ты могла бы мне рассказать заранее, что он будет там. Мое лицо перекосило набекрень, когда он подвинул меня и приставил охрану в виде твоей приятельницы. Ведь по законам жанра я должен был тебя представить?! Я даже речь приготовил, но все превратилось в тлен, – он обиженно опускает голову и начинает теребить кружево на моей простыне. Бью по его рукам, тогда он принимается за веревку от моих штанов.

– Не говори ерунду, я не знала, что он будет там. И поверь, меньше всего в жизни мне хотелось бы встретиться с ним, – убеждаю я его, мне теперь становится неудобно от того, в какое положения я поставила Джекса при всех этих людях.

– Я видел вас в коридоре, и если я свихнулся, то Селена не даст мне соврать, вы практически занимались сексом. Поэтому не убеждай меня в обратном. Цель разговора сейчас не в том, кто поступил хуже, а в том, что ты будешь делать дальше? Думаешь, он вернется за тобой?

А надо ли? Папка, которую я скрупулезно готовила для Энтони, пылится на одной из полок моего шкафа и напоминает о том, как он поступил со мной однажды.

– Ты его видишь здесь? – спрашиваю Джекса, на что он отрицательно качает головой. – Так к чему тогда этот разговор? Человек-невидимка или мистер-незабываемый-поцелуй исчез так же, как и появился, – в моем голосе появляется нотка обиды, которую я не скрываю от своего друга.

Джекс снимает с моей головы тюрбан, и влажные волосы рассыпаются по моим плечам.

– Но согласись, ты увидела звезды, когда он был там с тобой?! – Джекс берет меня за руку и внимательно изучает моё лицо. – Я все вижу, мадмуазель Пати. В одном я уверен, он тебя не отпустит.

Возмущенно охаю. Значит, он видел наш поцелуй с самого начала и слышал разговор?

Глава 14

Энтони

Очередной длинный перелет, и я возвращаюсь в наш с Хашем дом. На улице уже стемнело, и я ощущаю дежавю, когда вхожу в тёмную гостиную. Свет везде отключен, тягучая, тяжелая тишина давит на уши. Удивительно знать, что тебя никто не ждет много лет, и ты гость в этом мире.

Снимаю свои мокасины и прохожу на террасу, шлепая босыми ногами по гладкому покрытию. Мне хочется услышать всплеск воды, звонкий девчачий смех. Увидеть поломанное дерево и очертание женского тела, чтобы кровь снова забурлила, получить драйв от нашей потасовки. Прикоснуться к ней…

Ложусь на шезлонг и подпираю свою голову согнутыми руками. Я так и не внял словам Селены, она убеждала меня, что Беатрис ни с кем не встречается. Но это не может быть правдой. Парень очень неплох собой, молод и, судя по его крови, горяч. Вообще, кто мне объяснит, почему я повелся на нее? Почему стоит нам встретиться, и я вспыхиваю как спичка, готовый сгореть дотла? Вчерашняя ночь доказала мне то, что я думаю о ней все больше, и меня тянет к ней сильнее с каждым разом. Я словно в эпицентре бури, воронка начинает закручиваться, а я не могу сдвинуться, увлеченный происходящим. Дважды встретиться при не типичных обстоятельствах, похоже на судьбу. Меня словно выдернули из одного места и перенесли ближе к ней, подтолкнули. Конечно, физически я просто сел в самолет и прилетел, но каков шанс встретить человека из прошлого и еще оказаться спонсором ее наряда?

Вообще я не извлек ничего из этого мероприятия, кроме повышения давления в определенной точке моего тела. Деньги, отправленные на спасение сов какого-то редкого вида. Кому они нужны? Я что, думаю о популяции этих птиц каждый день? В общем, единственный плюс – это встреча с Беатрис, она же и минус. Теперь моё тело изнывает от одной мысли, что я мог быть не с Селеной, а с девчонкой. Возможно, даже не один раз. А что уже делать дальше, определили бы по ходу. Я бы пополнял ее счет, получал ее тогда, когда мне удобно, и попрощался, когда ей захотелось бы большего.

Хмурюсь от промелькнувшей мысли… Я не хочу платить Беатрис… Не хочу, чтобы она уходила… И не хочу сам уходить…

Интересно, что все это значит?

Может, пора просто пойти и нормально поспать, вместо того чтобы вести внутренний монолог с самим собой? Возможно, помимо усталости, я еще не отошел от пьянки, которую устроил в баре, когда опустошил пару бутылок виски. Опять же именно Беатрис была причиной этого поступка, я хотел расслабиться после встречи с ней. Последний раз я так напивался лет в двадцать. Мне не свойственно увлекаться алкоголем или курением. Может потому, что было некогда? Единственное, что осталось у меня в привычке, это спонтанный секс. Часто моё тело делает все быстрей мозгов, та же Селена! По моим расплывчатым воспоминаниям именно она оголила свою грудь. Не я первый начал. Конечно, я не монах, чтобы смотреть как передо мной мелькают зачетные сиськи.

Я воспользовался ситуацией, и никто не говорит о чувствах. Трахать и любить разные вещи. Однажды одна из моих любовниц спросила меня, почему я постоянно меняю партнерш, когда заканчиваю с этими. Я просто не могу быть моногамным. При всем том, что мне хотелось трахать Беатрис, я без зазрения совести завалил соблазняющую меня Селену. А уж кого я представлял, это отдельная песня.

На таких, как Беатрис, женятся, а таких, как Селена, трахают, пусть и недолго. Но мужская суть такова. Однажды я пойму какую-то святую истину, впитаю ее в себя, но не сейчас.

Да, меня немного жрет совесть, но она забилась в самый дальний уголок и тихонько фыркает, как только я думаю о ночи, проведенной не с той, которой хотел. Утешения не вышло… Секс был поганым… А уж послевкусие и того хуже…

Поэтому я поднимаюсь и иду в свою комнату, измученный анализированием и самобичеванием. Последние силы уходят на душ, я обтираюсь полотенцем, кидаю его в корзину, делаю несколько шагов и падаю поперек кровати голым, несколько глубоких вдохов, и я погружаюсь в сон.