Проверив безопасность мисс Доусон, я выхожу на улицу, прихватив с собой емкость с керосином. Мне предстоит завершить еще одно неотложное дело. Уничтожить улики и следы нашего пребывания здесь. Запрыгиваю в багги и отгоняю на сотню метров от места нашего ночлега. Въехав в разрушенную хижину с раскуроченным дверным проемом, глушу двигатель.

— Извини, приятель, — бросаю тихо и, с сожалением похлопав по рулю, выбираюсь из салона. Облив керосином старый проржавевший, но не потерявший маневренности джип, который ещё мог бы неплохо послужить нам, отхожу в сторону и поджигаю оставленную влажную маслянистую дорожку. Пламя вспыхивает мгновенно, направляясь к автомобилю, быстро распространятся по салону, слизывая остатки облупившееся краски.

Быстро, не оборачиваясь, я покидаю хижину. Взрыв раздаётся через несколько минут. Как раз в тот момент, когда я подхожу к излучающей мрачный свет «Обители звезд». Через пару часов ветры пустыни занесут следы от шин, огонь погаснет, оставив после себя только груду почерневшего металла.

Эрику не разбудил взрыв, она по-прежнему крепко спит. Вымоталась девочка. Ухмыльнувшись, я возвращаюсь к огню, закуриваю сигарету, задумчиво глядя на кусочек неба, виднеющийся в зияющей дыре под самым сводом. Яркие, словно умытые, звезды мигают таинственным светом в насыщенной глубокой синеве. Небо в пустыне совсем не такое, как в городах. В ясную звездную ночь, не затянутое облаками, оно может быть прозрачно-синим, лиловым, фиолетовым, а безлунными ночами — иссиня-черным, зловещим. Млечный путь в легкой дымке, далёкие созвездия и планеты, многочисленные переливы цветов и оттенков — художник во мне не может оставаться равнодушным к первозданной красоте Махруса, наблюдая, запоминая, слушая шёпот песков, используя оставшийся час до рассвета для принятия решений и проработки четкого плана действий.

На текущий момент времени удача на моей стороне, но никто не знает, как сложатся обстоятельства дальше, и поэтому жизненно необходимо предусмотреть максимальное количество вариантов. Каждый следующий шаг должен был тщательно взвешен. Я нарушил все возможные предписания и кодексы, разорвав канал связи с АРС, и до тех пор, пока они не в курсе, что я сделал это намеренно — мы с Эрикой имеем некоторое преимущество.

Я предвидел, что Азиз так просто нас не отпустит, его смерть отчасти была спланирована. И когда ублюдок поехал за нами, оставалось только увезти его подальше от лагеря, чтобы подельники не заметили взрыв и не пустились в погоню. Активировав взрывное устройство, установленное в Хаммере, я одновременно запустил сигнал в технический отдел АРС. Уверен, что им потребовалось не больше пары часов на определение координат источника сигнала, сбор группы и зачистку лагеря работорговцев. Я отлично знаю, как работают боевые отряды АРС в условиях строгой секретности. Никаких живых свидетелей и допросов. Уничтожен будет каждый торговец, оказавшийся на территории лагеря во время начала операции. Часы Кадера, которые выторговал почивший Азиз, в итоге сыграли мне на руку. Агенты найдут мой разнесённый взрывом Хаммер со сгоревшим трупом Азиза в паре километров от Шатров. Обнаруженные при нем часы Таира укажут на вероятность моей гибели. Разумеется, версия будет тщательно проверяться и в конечном итоге будет опровергнута после проведённых судебно-медицинских экспертиз над останками Азиза.

В лучшем случае у меня в запасе не больше двух-трех дней на то, чтобы найти Ильдара и выполнить задание. Каким будет итог, я не могу предвидеть. За намеренное нарушение устава и отказ подчиняться приказам прямого руководства мне светит по меньшей мере закрытый суд и тюрьма; другие варианты ещё хуже. На строгий выговор рассчитывать не приходится. Но я все же попытаюсь выйти сухим из воды, используя собственные методы для убеждения в правомерности моих действий Таира Кадера.

Сунув ладонь в карман штанов, я нащупываю пальцами четки Эйнин, мой личный оберег, приносящий удачу в, казалось бы, безвыходных ситуациях. Так странно — девочка, пообещавшая пятнадцать лет назад молиться за меня, давно отреклась от своего Бога и веры, но ее молитва хранит меня по сей день. Забрав кольцо из квартиры Эрики, я соединил реликвии нашего прошлого и теперь храню вместе, нанизав перстень на нить четок. Достав талисман моей несокрушимости из кармана, я рассматриваю разные по размеру разноцветные бусины, отражающие блики пламени в потускневших от времени камнях, согретых теплом моей ладони; перебираю их пальцами, напряженно прокручивая в голове многочисленные сценарии грядущих событий.

Прежде чем я ликвидирую Видада, мне необходимо знать, что у него есть на премьер-министра, а в том, что Ильдар владеет некой информацией — нет ни малейшего сомнения. Вся операция, начиная с режима строгой секретности и заканчивая уничтожением целой группы спецслужбы другой страны, вызывает сомнения в адекватности принятых руководителями АРС решений. И если имеющаяся у Ильдара Видада информация настолько важна, то, возможно, она станет гарантом моей безопасности… или наоборот.

Есть еще один значительный момент, играющий центральную роль в сложившейся ситуации. Эрика Доусон. Медина… Эйнин. Приказ Кадера прозвучал четко и недвусмысленно — уничтожить агента ЦРУ после выполнения операции. Я должен тщательно продумать, как вывести ее из игры до того, как АРС вычислит нас и пошлет спецгруппу, которая проконтролирует исполнение приказа. Поэтому мне просто жизненно необходима пара дней отрыва от бдительного ока Кадера. Не справлюсь в этот срок — погибнем оба.

Словно услышав мои тревожные мысли, Эрика заворочалась во сне, пробормотала что-то себе под нос, зарылась лицом в груду тряпья под головой. Собственноручно придушил бы всех, кто отправил ее сюда, сделав заложницей случая… и моего везения.

Небо постепенно проясняется, заползая сквозь щели в стенах серебристо-розоватой утренней дымкой, стелется по мраморному полу, засыпанному песком и обломками былой роскоши, и устремляется вверх, бриллиантовым свечением рассыпаясь под сводами дворцового зала. Близится рассвет.

Бросив в костер очередную выкуренную сигарету, я встаю и направляюсь к спящей девушке, вытягиваюсь рядом поверх шерстяного одеяла, разглядывая причудливые мерцающие блики, блуждающие по ее расслабленному лицу. Через пару минут мне придется нарушить безмятежный сон Эйнин. Слишком опасно задерживаться на одном месте. В постоянном движении больше шансов избежать погони.

Я бы мог бесконечно смотреть, как она спит, не спорит, не злится и не показывает свои колючки при каждом удобном случае. Наше перемирие не продлится долго. Дурман эротического наваждения рассеется с рассветом, и проснувшись, Эрика снова начнет задавать вопросы. Она неглупая девочка и быстро поймет, что я многое умалчиваю, но, если скажу правду, ее реакция может быть непредсказуемой, учитывая взрывной характер мисс Доусон.

Как я предполагал, Эрика проснулась не в лучшем расположении духа. Наверное, мой хрипловатый шепот, требующий спящую красавицу открыть глаза, она восприняла как прямую угрозу.

— Даже не думай, Престон! — зашипела она, вскакивая и отталкивая меня в сторону с силой, которую сложно заподозрить в хрупкой девушке.

Ее женственность и врождённая чувственность не вяжутся с образом спецагента с железной волей и отличной физической подготовкой. Но разве обычная девушка выдержала бы тот марафон, что я устроил ей ночью?

— Малышка, я бы очень хотел осуществить планы, о которых говорил пару часов назад, но, боюсь, что ни у тебя, ни у меня нет ни сил, ни времени даже на быстрый утренний секс, — спешу утешить разгневанную фурию. Эрика заметно расслабляется.

— Нам нужно уходить? — спокойным деловым тоном спрашивает она, включив спец. агента.

— Да. У тебя пятнадцать минут, — я бросаю к ее ногам тяжелый рюкзак. — Внутри вода, салфетки, одежда и… — делаю паузу и широко улыбаюсь, — зубная щетка и паста. Я уже все необходимые процедуры произвёл, пока ты безмятежно пускала слюни. Так что поспеши.

— Я не пускала слюни, — хмурится Рика, заглядывая в рюкзак. — Ты все предусмотрел. Спасибо, — неожиданно благодарит она. — Нижнего белья там нет случайно? — подняв голову, Эрика бегло скользит по мне напряженным отстранённым взглядом.

— Есть, — киваю я, она удивленно хлопает ресницами.

— Надеюсь, новое?

Я смеюсь, показывая взглядом на ее вчерашнюю комнату для омовений.

— Время пошло, Рика.

Пока девушка проводит необходимые всем женщинам процедуры, я собираю и пакую наши вещи, засыпаю пепелище песком, уничтожаю все следы нашего пребывания. Эрика справляется быстрее и, появившись через десять минут в светлой абайе с перекинутым чрез плечо рюкзаком и смятым никабом в руках, выглядит опасно-разгневанной.

— Ты же не хочешь выделяться и привлекать внимание? — предугадывая ее тираду, спрашиваю я.

— Нет. Я злюсь не на тебя, а вообще на ситуацию в целом, — отвечает Рика раздраженным тоном. — Не думала, что мне снова придется надеть никаб… — она осекается, подняв на меня нечитаемый взгляд.

Она блокирует свои эмоции, но я знаю, о чем она сейчас думает. Мы так и не сказали друг другу ни слова о нашей первой встрече. Не в Нью-Йорке на выставке, а в Аззаме. Но сейчас не время для откровений и воспоминаний.

— Мы поговорим позже, Эрика, — низким тоном произношу я, поднимая с пола тяжелый рюкзак и закидывая его на плечи. — Оружие не забыла? — спрашиваю я, и она приподнимает подол абайи, демонстрируя закрепленный на лодыжке пистолет.

— Обижаешь, Джейдан. И на будущие, — она мрачно ухмыляется. — Не шути с девушкой, у которой под платьем припрятана пушка. Это может плохо кончиться.

— Крутая малышка, — растягиваю губы в очередной улыбке и, обхватывая пальцами вздернутый подбородок, отставляю на губах быстрый поцелуй. — Готова?

— Так точно, — кивает она, упираясь ладонью в мою грудь. И выходит из «Обители звезд» первой.