— Эрика, ты пережила сильный стресс. Я понимаю, что тебе пришлось пройти через многое…

— Нет, не понимаешь, — упрямо заявляю я, в красках вспоминая о том, как стояла в шеренге связанного по рукам «свежего товара» на рынке работорговцев. — Нет. Не понимаешь! Может, тебя когда-нибудь выставляли на аукцион плоти? Зейн, как мы все это допустили? Агенты погибли… почему не были готовы, почему все не просчитали?! Это ошибка каждого из нас…

— И мы сделаем все, чтобы исправить ее, Рика. Мы на чужой территории, и именно сейчас находимся на грани серьезного конфликта, который обязаны ликвидировать. А значит, как можно скорее убраться с территории Аравийского Полуострова. Ильдар в импровизированной реанимации. Вертолет уже на подходе, но пока Видад не будет готов к транспортировке, нам придется переждать. Мы чертовски рискуем, Рика. Однако вызвать еще одну группу подкрепления равносильно открытому военному вмешательству. Секретная операция вышла за границы неразглашения. Подозреваю, что АРС нас рассекретили в первые же дни.

— Значит, вы не вступали с ними ни в какие договорённости?

— Нет, первая группа была уничтожена военными АРС, — сообщает Зейн.

Я сглатываю образовавшийся комок в горле от очередного выстрела, ударившего по свежим ранам.

— Никакой совместной операции по поимке Видада?

— Нет, Рика, — качает головой Хассан.

Я задерживаю дыхание, отводя взгляд в сторону.

— Итак, как ты выбрался? — когда мы оказываемся внутри небольшого штаба, представляющего собой базу с расставленными по периметру компьютерами и одной спальней с несколькими двухъярусными кроватями, я начинаю припирать Зейна к стенке пытливыми вопросами, которые помогают мне полностью удалить из своих мыслей Джамаля. По крайней мере, на время.

— После того как тебя похитили, мы вместе с группой начали преследование и попали под обстрел. Мне удалось сбежать, но ненадолго… — Зейн делает небольшую паузу. — В пустыне меня нашли и окружили люди Видада. И когда доставили к нему, то он сделал ЦРУ предложение, которое имело смысл, учитывая ситуацию. Видад уже был в курсе, что спецслужбы Анмара открыли на него охоту, и, имея гарантию в форме секретной информации, связанной с деятельностью «Шатров Махруса», он предложил сотрудничество. Видад сдает всю схему, мы предоставляем ему политическое убежище и защиту. Оставалось только вытащить тебя. Он согласился пойти на такой риск, зная, что, скорее всего, там его ждет агент АРС. Видад затребовал за свой подвиг кое-что…

Интуиция в состоянии аффекта всегда работает на все десять баллов, и я с полуслова понимаю, что на самом деле имеет в виду Хассан.

— И какое же, Зейн? Что ты мог предложить Видаду на тот момент? — с укором спрашиваю, ощущая, как сердце перебойным тамтамом стучит о ребра.

Неужели я имею дело с ещё одним двуличным сукиным сыном?

— Не заставляй меня произносить это вслух, Рика. Это были только слова. Мы бы не отдали тебя ему, и…

— Меня. Ты предложил меня. Это отвратительно, Зейн.

— Рика, это только видимость «предложения». Предлог. Ты сама согласилась быть приманкой для Видада. Я действовал по ситуации. Спасал твою жизнь. Иначе нам было тебя не вывести. Если бы мы послали другого агента, Престон ликвидировал бы тебя, поняв, что его раскрыли.

— А как бы ты действовал, если бы Видад забрал меня? Если бы его не ударило взрывом в том злосчастном коридоре? Твое так называемое «слово» стало бы моей реальностью, Зейн. Как ты смеешь прикасаться ко мне после такого признания? — я вздрагиваю, не замечая, как взмахиваю ладонями, и Зейн ловит мои запястья, пытаясь успокоить.

Но я не в силах. Внутри все клокочет от гнева, когда осознаю, что для ЦРУ я такой же «лакомый кусочек» плоти, как и для «Шатров Махруса». Не то чтобы я не знала об этом, когда шла на задание. Но я не думала, что меня на самом деле могут в любой момент по-настоящему принести в жертву.

Все это время я считала себя «приманкой», «наживкой», важным звеном в задании по спасению людей, а на деле являлась дурой, которая не замечала очевидных вещей. Я все могу понять, ЦРУ действует в рамках интересов большинства и страны, но я не давала согласие работать без прикрытия и быть «запасным вариантом».

— Успокойся, Рика. В тебе говорят эмоции. Ты себя не контролируешь в такие моменты.

— Какие еще эмоции? Если бы Престон не спас меня… не вывел из номера…

— Престон, — надменным тоном фыркает Зейн, выражая открытую неприязнь к Джейдану. — Конечно, Рика. Как я мог забыть о твоем «любимчике». Думаешь, он тебя спасал, глупая? Твоя смерть давно в планах АРС. Он тянул, потому что на то были причины. Он должен был убрать тебя и Видада, как свидетелей. Включи свои мозги, Рика.

Нет, я в это не верю.

— Что ты несешь, Зейн? Почему тогда я и Ильдар все ещё живы? Джейдан спас и меня, и этого ублюдка тоже.

— Почему Престон не убрал тебя, я не знаю. Думаю, об этом лучше спросить у тебя, — Зейн кидает недвусмысленный взгляд на мои ноги и бедра, и я всеми силами борюсь с желанием его ударить за невербальное оскорбление. — Не кипятись, Рика. Даже такому хладнокровному наемнику как Престон — его настоящее имя, кстати, Джамаль Каттан — весьма трудно отказаться от определенных… удовольствий, — мерзким голосом подмечает Хассан и продолжает давить, удерживая в воздухе мои запястья, которые я пытаюсь освободить от его цепкой хватки. — А Ильдар поспешил себя обезопасить, и Джейдану стало об этом известно. Секретную информацию отморозок передаст по частям. Первую — когда мы покинем воздушное пространство Анмара, и вторую, когда приземлимся.

— Какого рода информация? Это известно?

— Полагаю, у Видада есть доказательства связи королевской семьи и Правительства с работорговлей.

— Что? Королевская семья покрывает деятельность «Шатров»? Король?! — засыпаю Хассана предположениями, окончательно запутавшись в этой смутной истории.

— Это нам и предстоит узнать, Рика. Поэтому нужно как можно скорее вылететь в Штаты. Пока есть немного времени, тебе лучше поспать, — Зейн отпускает мои запястья, руки безвольно опадают, лишаясь последних сил.

Веки тяжелеют, и больше всего на свете я хочу побыть одна, наедине с собой и со своей болью и разочарованием во всех, кому верила…

— Я боюсь, Зейн, — слабо признаюсь я, обнимая себя за плечи. — АРС может найти нас в любой момент. Я хочу домой, к папе и брату. Я так хочу домой… к ним, — робко всхлипываю я, с трудом позволяя себе быть такой слабой в присутствии Зейна.

— Все будет хорошо. Я надеюсь, ты извлечешь полезные уроки из этой ситуации и этого задания — не стоит доверять мужчинам, которые в совершенстве обладают техникой покорения женских сердец и крутят тобой словно карманным «волчком».

— Что ты говоришь такое… что ты вообще о нас знаешь, Зейн? Что знаешь о настоящей любви, черт подери?

Взгляд Зейна вдруг становится на редкость глубоким, многомерным. В зеркале его темных глаз я вдруг вижу отражение искреннего раскаяния и невысказанных вслух слов.

— Я знаю, что такое любовь, Рика. И когда я потерял тебя, я осознал разницу между настоящей любовью и мимолетной страстью…

— Ложь. Давай без этих признаний, Зейн, — возвожу глаза к потолку, выставляя раскрытую ладонь вперед.

— Не делай больше глупостей, Рика. Каттан не тот мужчина, которому стоило доверять координаты экстренного штаба и свою жизнь. И себя тоже. Ты мне не простила пару бессмысленных интрижек, а его хочешь, даже теперь, когда знаешь, что в личной резиденции его ждут две горячо любящие жены? Хочешь быть третьей женой, Рика? Как думаешь — это норма, или же — измена? И если последнее, то чем Каттан лучше меня?!

— Что?

Чувствую себя так, словно на меня вылили ушат ледяной воды. Две же-ны.

Д-в-е.

— Я устал спорить, Рика. Боюсь, моим словам ты не поверишь. Но с удовольствием предоставлю досье на прикрытие Престона и приоткрою завесу на часть его реальной жизни, — Зейн протягивает мне небольшую папку, предварительно достав из кейса.

Не осознавая, как глупо со стороны выгляжу, я быстро раскрываю папку и жадно впиваюсь взглядом в страницы, текст, красноречивые фотографии, на которых запечатлен Джейдан на собственной свадьбе. Точнее на двух свадьбах — лица его невест мне не видны из-за национального свадебного наряда девушек, но они определенно разные и сделаны не в одном помещении. Когда мой взор улавливает слова «архитектор Джамаль Каттан; Частые командировки в Европу и США…», буквы начинают плыть, как и весь остальной мир вокруг.

Две, мать его, жены. Две.

Две жены!

— Эти бумажки меня не волнуют, — равнодушно отрезаю вдруг я, полностью собирая всю волю в кулак, и швыряю досье в камин, который зажигают в штабе исключительно в холодные пустынные ночи. Ловким движением руки достаю из переднего кармана формы Зейна зажигалку, потому что знаю, что он всегда носит ее с собой, поскольку имеет вредную привычку отравлять себя никотином, поджигаю и подношу ее к долбаной груде макулатуры. Мгновение — и вся жизнь Джейдана и его чертовы жены объяты адским пламенем. — Я хочу покинуть это место как можно скорее.

— Будет лучше, если ты поспишь до прибытия вертолета.

— Я попробую, — наспех бросаю я и спешу скрыться в общей спальне, фактически в один прыжок забираясь на верхнюю полку одной из кроватей.

В моем сердце бушует девятибалльный цунами, но я подавляю в себе все эмоции, прячу лицо в подушку и пытаюсь уснуть.

И, к счастью, мне удается это сделать. За последние часы меня эмоционально вытрясли, превратили в полую куклу… мозг просто вырубается, не в силах больше анализировать происходящее и выносить болезненные воспоминания.


Джамаль

— Ты готов отвечать на вопросы?

Голос звучит отдалённо, глухо с многократным эхом, отдающимся в голове пульсирующей тупой болью: в висках, в затылке, давит на глаза, плотно скрытые тугой повязкой. Язык распух, в горле пересохло, металлический приторный привкус крови во рту. Понятия не имею, сколько времени я нахожусь в состоянии периодической отключки. Гул в ушах нарастает, когда я пытаюсь пошевелиться, из правой ноздри начинает сочиться кровь, попадая на губы. По телу проходит судорога, и адская боль простреливает онемевшие мышцы. Никаких посторонних звуков, кроме прерывистого дыхания Кадера; темнота и едкий запах пота и крови. Наручники вздрагивают со скрежетом, когда я непроизвольно дергаю запястья. Бесполезная и мучительная затея. Тело словно вросло в металлический ледяной стул. Петля стального ошейника фиксирует горло, удерживая в сидячем положении. Руки прикованы железными браслетами к подлокотникам, щиколотки — к ножкам стула.