Саша моргнула несколько раз, а потом жалобно попросила:

— Можно мне… выпить?

Учитывая, что эта просьба прозвучала от девушки, которая практически не пьет спиртного, Вадик напрягся сильнее прежнего. Марк хмыкнул и без лишних слов достал стакан, бутылку виски, налил и поставил перед ней.

— Я… я… не знаю, как начать. — Призналась, сделав несколько глотков и выдержав длинную паузу. Встала, отошла вместе со стаканом к окну, там еще потопталась какое-то время, после чего вдруг спросила: — Вадим, а ты любишь Илону?

Что ответить — не знал, так как опешил. Вот это поворот. Любил ли он жену?

Наверное, это даже не любовь была, а что-то другое, гораздо сильнее и мучительней. По его мнению, любовь — что-то невесомое. Можно любить в разлуке, любить безответно, а он хотел владеть этой женщиной каждую секунду, каждой клеточкой ее тела, ее душой, и прошлым, и будущим, всей ее жизнью. Когда ее не было рядом, у него начиналась ломка, он лез на стены. Как наркоман без дозы. Сам не заметил, как стал наркоманом, и у его наркотика было имя, и голос, и запах волос…

— Люблю. — Ответил хрипло.

— А когда ты последний раз говорил ей об этом? И вообще — говорил?

Повисло молчание. Александра выпила еще немного.

— Я не знаю, как объяснить. Это всего лишь предчувствие и… ну выводы из некоторых фраз Илуси. Она стала такой, как ты хотел. Сидит дома на коротком поводке. Общается только с нами. С тобой больше не спорит. Но ей неудобно, понимаешь? Мне… мне кажется, что как только Тимка немного подрастет, она уйдет от тебя. Но в этот раз насовсем…

Разумовский непроизвольно расправил плечи, так сжалось все в груди. Дыхание сперло. Откровение невестки прозвучало словно приговор.

— С твоей подачи она подписала себе добровольное заточение в связи с появлением малого… Сейчас ей тяжело не только физически, но и морально. С ее слов проблема в твоем недоверии. И рождение сына не особо повлияло на ситуацию. Ей нужен сильный мужчина рядом, а ты душишь своей слабостью. Уж извини за откровенность.

— Что?! Чем душу?!

— Ты выбрал легкий путь — подавить ее, подстроить так, чтобы тебе было комфортно, вместо того, чтобы бороться со своими страхами. Хотя на чем они основаны — загадка для всех. — Спиртное, судя по всему уже здорово тюкнуло Сашку в голову, так как она перестала стесняться и теперь говорила то, что думала. Жестко, но справедливо. — Уж она, по-моему, последний человек, в ком ты мог бы засомневаться. Столько лет о тебе мечтала…

В один миг ему стали понятны и поведение, и замкнутость Малой, и странные фразы в переписках с Сашей, на которые не хотел обращать внимания… Пришло время открыть глаза. Даже если очень не хочется.

Распрощавшись с братом и его женой, Вадим вышел на улицу и остановился. Марк остался дома, сказав с усмешкой, что не хочет оставлять пьяную Саньку одну. Да уж, нетренированному организму достаточно пробку понюхать, чтобы охмелеть, а тут — добрых полстакана виски за двадцать минут.

Средина мая. Литву радовали солнечные дни. Весна вытесняла плохую погоду, но, не смотря на такой приятный антураж, сердце сдавливало невидимыми тисками. Предстоящее объяснение с Лонкой напрягало неимоверно. Как выстроить разговор еще не решил, но прежде, чем ехать домой, отправился в центр Вильнюса. Услышать о себе слово «слабый» — мало удовольствия. И он намерен был доказать хоть всему миру, что это не так! Да и не помешает освежить Илке память по поводу того, что она Разумовская, а по сему — ее место возле него!

Илона уложила сынулю спать и мельком взглянула на часы. Поздний вечер, а Вадик до сих пор не приехал и даже не написал ничего, что было странно. Обычно предупреждал. Ей очень хотелось набрать его, спросить все ли нормально, но сдерживала свои порывы усилием воли. Подумав немного, пошла в душ, втайне надеясь, что когда вернется оттуда, муж уже будет дома. Не свершилось.

Появился он где-то через полчаса. Лона подготовила все для ужина и собиралась идти в кровать. Это раньше обязательно бы дождалась, но времена меняются. И люди тоже.

— Тимка спит? — спросил, стоя на пороге.

— Да. — Ответила, взглянув мельком. — Ты голодный?

— Нет. — Покачал отрицательно головой и ушел в ванную, судя по всему помыть руки. А когда вернулся, неожиданно подошел сзади. Уперся ладонями по бокам, пресекая попытку вырваться, и наклонившись, поцеловал в волосы. Провел носом к затылку, легонько укусил. Чувствуя, как по спине пошли мурашки, Ила поежилась. Долго же он продержался. Удивительно даже.

Потом прижал ее бедрами к столу, а через пару секунд рядом с легким шлепком приземлилась пачка презервативов.

— Вадь…

— Помолчи пока. — Стянул шорты немного вниз, погладил ниже пояса и неожиданно ощутимо шлепнул, заставив сжаться от непонятных ощущений. — Мне надоело с тобой цацкаться. — Достал ленту с контрацептивами, оторвал по очереди несколько штук, отбросив в сторону, после чего, по-видимому, распечатывая один из них, спросил: — Ты еще помнишь о том, что ты моя жена? — А, не дождавшись ответа, прошипел на ухо: — Напомнить?

Илона не знала как справиться с нахлынувшим… возбуждением. Каждое сказанное им слово затрагивало какой-то очень личный изврат психики. Ну, наконец-то, вернулся прежний драйв. Вся эта патока ласково-нежная на протяжении стольких месяцев беременности, безусловно хороша, но очень не хватало другой, сумрачной стороны Вадима.

— Не… надо… — Пользуясь моментом, пока он чуть отстранился, попыталась вырваться в сторону. Наивная, да.

— Куда?! — Проскрежетал устрашающе. — Про супружеский долг слышала? — Разумовский подхватил ее рукой под грудью и легко перенес в сторону, где водрузил на диван. — Только дернись. — Забрался пальцами в святая святых и простонал: — Господи, Малая! Давно бы так… что ж ты молчала?

…

Глава 33

Через полчаса безумства они лежали на том же диване. Илона чуть подрагивала. Как же классно! И почему-то стыдно. Разрядка сладкими томными волнами еще блуждала по телу. Мысли потихоньку начинали проясняться. Все супер конечно, но никакое блаженство не даст ей свернуть с тропы войны. Она мысленно пыталась подготовить себя к привычному, сдержанному поведению. Пусть не рассчитывает, что что-то изменится благодаря сексу.

Вадик водил пальцами по ее позвоночнику и о чем-то думал. Хотел в какой-то момент то ли поцеловать, то ли в лицо посмотреть, но Ила не далась.

— Лон, расслабься. И тебе и мне это надо. Хотя бы периодически. Давай сейчас признаемся друг другу, что нам такой секс в кайф. Посмотри на меня. — Обхватил руками ее голову, пытаясь заглянуть в глаза, но она уцепилась в него мертвой хваткой, не давая сделать этого. — Тш-ш-ш… ладно. Просто кивни. Ну же. Мне надо понимать, Малая. — Вадим замер в ожидании и еле заметно улыбнулся, почувствовав ее движение: — Умница.

Они еще полежали вот так: Лона в полном смятении, а Разумовский, выжидая, и давая ей время на осмысливание. После чего предложил:

— Лапуля, давай обговорим и проясним наши… дела… и некоторые… моменты.

Небо! Небо не видело еще большего позора! И зачем она пошла на поводу и открылась? Что он хочет обсудить?! То, что ей нравится, когда мужчина берет силой? Чего ему еще надо?! Может, написать на плакате большими буквами и ходить с ним?!

Вадик вдруг перевернулся на бок, потеснив ее с себя чуть в сторону. Надавил на подбородок снизу, заставляя поднять голову и легонько поцеловал.

— Я когда-то уже спрашивал тебя… в курсе ли ты о причине моего развода…

— В курсе. — Ответила напряженно и недовольно зажмурилась. Зачем толочь воду в ступе? Все все знали. И то, что после измены первой жены он теперь не доверял женщинам — тоже.

Вадим погладил пальцами ее щеку, запустил их в волосы. Завис на какое-то время в своих мыслях, а потом спросил:

— А о том, что Лера не моя дочь — знаешь?

Лонка резко открыла глаза.

— Да. Я тоже был… удивлен, когда выяснилось.

— Как это… не твоя?

— С биологической точки зрения. Так понятнее?

— Ты хочешь сказать, что… — она без малого не задохнулась, осознав смысл сказанного. О, святые небеса!

— Я девять лет воспитывал чужого ребенка. — Он опять замолчал, а через какое-то время продолжил: — Это не оправдание, конечно… ты не заслужила… скорее хочу… хочу, чтобы поняла.

— И когда… узнал? — все еще пытаясь переварить шок, спросила в ответ.

— Примерно через полгода, после того, как перебрался сюда.

— Как?

— Неважно. Дело в другом. Прости меня, Лон… пообещай, что простишь.

— Ты… проверил Тимку? — догадка опалила Илону жгучим холодом.

— Да…

— Вадя, ты болен. Тебе надо к врачу. — Она не знала, как реагировать. Хотелось нервно рассмеяться и ужаснуться одновременно. Муж в ответ сделал тяжелый выдох. — У меня нет слов… и что теперь? Как предлагаешь жить с этим?

— Я хочу быть честным. Тайное всегда становится явным. Как бы заезжено не звучало. А жить будем как прежде, но с небольшими изменениями.

И все же Ила снисходительно хмыкнула. Какой самонадеянный! Капец.

— Завтра я вернусь в обед. Побуду с малым. У тебя встреча в три часа с Айдасом Пулейкисом.

— Что? — выдохнула Лона пораженно.

— Я договорился. Обсудите программу или что там. И будем искать няню. Выходи на работу, только не мучь меня. Приди в себя, пожалуйста… или… или я не знаю, что с тобой сделаю! — хлопнул рукой по заднице, после чего сощурил глаза в усмешке. — Хотя нет, знаю.

Прошло три недели. Лонка вместе с Сашкой сидели в парке на лавочке. Тимур посапывал в коляске. Девушки не виделись все это время. Брат с женой летали домой, и пробыли там дней десять, решая какие-то вопросы в суде по поводу недвижимости. Плюс Марк привел в порядок дела в бизнесе, который вел теперь удаленно. А по возвращению оба подцепили какой-то вирус. Одним словом, так как разговаривать на определенные темы по телефону они не могли, встретившись сейчас — пришло время откровений.