— Правда? — Алтея была заинтригована.

Её лицо было перепачкано мукой. Она снова что-то пекла. Из всех гостей в «Джунипер» Алтея единственная помогала мамочке по хозяйству, но лишь потому, что ей не сиделось на месте. Она занималась выпечкой или уборкой, напевая один и тот же радостный мотивчик какого-то старого церковного гимна, полузабытого мной. Её волосы были убраны в низкий пучок, одна тёмная прядь спадала спереди на лицо. Алтея обмахивалась одноразовой бумажной тарелкой, на её груди и лбу блестел пот.

— Это Эллиот, — сказала я, надеясь, что имя покажется ей знакомым. Но нет.

— Кто-кто? Прости, детка. Я так увлеклась работой и своим христианским кружком, что едва замечаю происходящее вокруг.

— Я встретила его два лета назад. Он был моим другом.

— Был твоим другом или он и сейчас твой друг? — она подняла бровь. — Тебе ведь нужен друг, дитя. Тебе нужен десяток друзей. Ты слишком много работаешь. Ей-богу, слишком много для столь юной девушки.

— Был, — сказала я, ковыряя гранитную столешницу.

        — Ой-ой, — хмыкнула Алтея. — Что стряслось?

        — Он уехал, не попрощавшись. И он не сдержал обещание.

        — Что за обещание? — спросила она.

        — Что вернётся назад.

        Алтея улыбнулась, придвинувшись ко мне и взяв меня за руки.

        — Девочка моя, послушай мисс Алтею. Он ведь вернулся,  — Сказала она, поднимаясь и идя к раковине. Она открыла воду, чтобы наполнить раковину и помыть тарелки, не поместившиеся в посудомоечную машину. — Как по мне, так он вернулся как только смог.

        — Он был нужен мне, — возразила я. — Он уехал, когда был нужен, а теперь он явился, когда я в нём больше не нуждаюсь. Слишком поздно.

        Алтея пальцами размешивала средство для мытья посуды в раковине с водой. Она посмотрела на меня, не меняя позы, а затем ответила мне тихо и ласково. В её голосе сквозила улыбка, словно она думала о чём-то приятном:

        — Может, он всё ещё нужен тебе.

        — Вовсе нет, — ответила я, допивая последний глоток чая. Кубики льда скользнули вниз, окатив моё лицо брызгами. Поставив стакан на стол, я вытерла губы.

        — Ну, тебе нужен кто-то. Не дело это, столько времени проводить одной. Неужели во всей школе не найдётся ни одного друга для тебя? Хотя бы одного?

        — Мне надо заниматься, а затем поставить стирку, — сказала я, вставая.

        Алтея зацокала языком.

        — Я поставлю стирку попозже, после того как позвоню ремонтнику. Господь Всемогущий, дышать невозможно.

        — Сказала она, пыхтя над раковиной, моя посуду в горячей воде, — поддразнила я её.

        Алтея взглянула на меня через плечо строгим материнским взглядом, который я так любила. Иногда я мечтала о том, чтобы Алтея задержалась у нас подольше. Было бы приятно, если бы кто-нибудь позаботился обо мне для разнообразия. Внуки Алтеи жили где-то в Ок Крик, но на время своих визитов она останавливалась у нас, чтобы не докучать сварливому зятю. Алтея была единственным доводом в пользу «Джунипер».

        — Завтра уроков не будет. В школе тоже кондиционер сломался.

— Похоже, это заразно, — расстроилась Алтея. — Тебе нужно найти местечко попрохладнее, чтобы отдохнуть. Наверху ещё хуже, чем здесь.

        Я поставила свой стакан в раковину, а затем направилась в гостиную, по пути постучав по термостату, словно это могло помочь. Термостат никак не отреагировал, меня удушали пыль и жара, так что я вышла через переднюю дверь и села на качели.

        Лёгкий ветерок, временами проникающий через решетки по бокам крыльца, спасал от палящего зноя. Я мягко оттолкнулась от деревянных планок пола, раскачиваясь взад и вперёд, ожидая пока сядет солнце и наблюдая за проезжающими машинами под аккомпанемент детских воплей в паре кварталов от нас — похоже, у них на улице был бассейн.

         Цепочки качелей скрипели в медленном ритме, я откинулась назад, глядя на пыльную паутину на потолке. Что-то коснулось моей кожи прямо над правой коленкой, и я вскрикнула, резко выпрямляясь.

        — Извини. Я просто шла мимо и увидела тебя. Решила зайти.

        — Шла откуда? — спросила я, потирая коленку.

        — С того конца улицы, дубина, — нахмурилась стоящая передо мной девочка. — Не хочешь вечером посмотреть фильм?

        — Не знаю, Тесс. Решим позже.

        Тесс было семнадцать, как и мне. Она училась на дому, отличалась причудами и прямолинейностью, но мне нравились её визиты. Она заходила, когда ей было скучно, или когда мне требовался друг. У неё был нюх на такие дела, за что я ей была признательна. Волосы Тесс была убраны наверх, а одежда на ней, похоже, перешла к ней от старшего брата Джейкоба. Я не видела его ни разу, но Тесс так часто его упоминала, что мне казалось, будто мы знакомы.

         Она чихнула, вытерев нос тыльной стороной ладони.

— Как жизнь? — она никогда не смотрела на меня, когда мы разговаривали, вместо этого она таращилась на свой дом дальше по улице.

— Нормально. Эллиот вернулся.

— Да ну? И как ты?

— Всё ещё злюсь. Алтея говорит, что я не должна злиться.

— Алтея мудра, но я с ней не согласна. Думаю, тебе стоит держаться от него подальше.

— Ты, скорее всего, права, — вздохнула я.

        — Я хочу сказать, что тебе известно о нём только то, что ему нравятся фотокамеры и внезапные исчезновения.

        — Раньше ему нравилась я, — сказала я, сглотнув.

Тесс нахмурилась.

— И как ты собираешься объяснить Минке и Оуэну, что всё-таки решила завести друга?

— Ты мой друг, — улыбнулась я ей.

— Точно. Так что Эллиот тебе не нужен, — улыбнулась она в ответ.

— Не нужен. Ни за что не захотела бы снова через это пройти, — скривилась я.

— Понимаю. Стоило тебе свыкнуться с его отсутствием, как он снова явился. Как по мне, так это жестоко, — Тесс встала. — Мне пора. Джейкоб меня уже заждался.

— Ладно. Увидимся позже.

Прикрыв глаза, я откинулась назад, позволив ветерку обдувать меня. Доски крыльца скрипнули, и даже с закрытыми глазами я поняла, что кто-то встал передо мной. Он заслонил собой солнце, отчего тени стали ещё темнее.

Я резко открыла глаза и прищурилась. Передо мной стоял Эллиот, держа в каждой руке по газировке. Пластиковые стаканчики запотели, из-под крышки торчал хвостик от вишенки.

         — Вишнёвый лаймад, — сказал он, протягивая мне один из стаканов.

        — Ты же обещал мне, — сказала я, уставившись на стаканчик.

        Эллиот со вздохом уселся рядом со мной.

         — Знаю. Но ты же сама сказала – я нарушаю обещания.

        Он снова протянул мне напиток, и я взяла стаканчик, сжав трубочку губами. Я сделала глоток, ощущая ледяной терпкий привкус лайма и сладкий вишнёвый сироп, чувствуя, как газировка щиплет язык.

        — Я скучал по тебе, веришь или нет. Я каждый день о тебе думал. Я всё перепробовал, чтобы вернуться к тебе. Мне так жаль, что твой…

— Замолчи, — оборвала я его, закрывая глаза.

Он умолк на миг, а затем заговорил снова, словно не мог остановиться.

— Как твоя мама?

— Справляется по-своему.

— Пресли всё еще… Пресли?

Я усмехнулась и посмотрела на него.

— Ты проторчал в школе уже день. Как по-твоему?

— Думаю, да, — кивнул он.

        — Кончай это, — сказала я.

— Что именно?

— Говорить вопросами. С вопросительной интонацией. Это странно.

— С каких это пор тебе не нравятся странности?

        — С тех пор как моя жизнь стала их определением.

        — Хочешь, чтобы я следил за интонацией? Ладно, — кивнул он.

        Эллиот выглядел так, словно не вылезал из спортзала. Его шея была мощной, челюсть – квадратной, а линии его плеч и рук – рельефными и твёрдыми. Он двигался с уверенностью, удерживал мой взгляд дольше обычного и улыбался с оттенком самонадеянности. Он мне нравился прежним – нескладным и неуклюжим, тихим и внутренне непокорным. Он был робким. Теперь же передо мной был парень, который знал, насколько он хорош, и думал, что жалкое угощение заслужит ему прощение. Моя улыбка погасла и я уставилась перед собой.

        — Теперь всё иначе, Эллиот. Ты мне больше не нужен.

        Он опустил взгляд, хмурясь, но не отступая.

        — Тебе, похоже, никто не нужен. Я заметил, что ты даже не взглянула на Минку и Оуэна, когда она проходили.

        — И что с того?

        — Кэтрин… я оставил всех своих друзей, свою футбольную команду, маму… я вернулся.

        — Я заметила.

        — Ради тебя.

        — Хватит.

        — Ты не можешь вечно на меня сердиться, — вздохнул он.

        Я встала, швырнув в него напиток. Он поймал стакан на уровне груди, но крышка соскользнула, и красная жидкость забрызгала его светлую футболку и лицо.

        Из меня вырвался непроизвольный смешок. Эллиот застыл с закрытыми глазами и открытым ртом, но быстро отошёл от шока.

        — Ладно, я это заслужил, — усмехнулся он.

Мне тут же стало не смешно.

— Ты заслужил газировку в лицо? Мой отец умер, Эллиот! Я смотрела, как его выносят из дома на каталке, на глазах у всего района. Моя мать впала в прострацию. Ты был моим другом, а ты просто… оставил меня стоять там.