Понедельник. Утро. И сегодня у Анны начинается новая работа. Позвонил ее отец Дон, чтобы пожелать дочери удачи.

— Должен признать, в наши дни одной удачи мало, — сказал Дон ей по телефону. — Теперь требуется еще и упорный труд. — Он откашлялся. — Эта Пэмми Ловенталь захочет выяснить, чего ты стоишь, потому что в этой передаче ты новичок. Тебе нужно все время быть начеку, Анна. Мир жесток. Ты всю жизнь должна работать так, чтобы не стыдно было показать свое резюме…

Анна услышала, как на коврик перед входной дверью почтальон бросил свежую почту.

— Пап, подожди секунду. Принесли почту. — Ей очень хотелось проверить, нет ли там чего-нибудь от НЕГО. Он обещал вернуть ей все ее любовные письма.

— Ладно. Кстати, я тебе кое-что послал, — сказал отец, регулярно посылавший Анне объявления о вакансиях. Эти объявления собирала Мирна.

«Требуются превосходные навыки общения и умение эффективно работать в критической обстановке…»

«Гибкому администратору предоставляется великолепная возможность возглавить отдел…»

«Вы профессионал, стремящийся сделать карьеру? Приходите к нам…»

Анна обрадовалась, найдя на полу мягкий пакет на свое имя, и вернулась к телефону с посылкой в руках. Она нечасто получала почту, хотя в этом, считала она, виноват почтальон.

— Но все и так будут знать, что это далеко не моя первая работа, — сказала Анна в трубку, рассматривая незнакомый почерк на посылке.

— Ну да, та передача о знаменитостях была очень интересной и забавной, — сказал Дон. — Но она же шла поздно вечером и была такой несерьезной. А теперь ты столкнешься с реальностью. На этой работе у тебя не будет времени дурачиться. Она же идет в обеденное время, когда больше всего слушателей…

— Па, я не дурачусь на работе, — заверила Анна, пытаясь вскрыть посылку. Она уже сто лет не дурачилась.

— Ладно, шучу. Я всегда был уверен, что у тебя светлая голова… Поэтому я вырезал для тебя пару-тройку статей, которые, думаю, будут тебе интересны. Они все из разных журналов и газет — ответы на письма читателей, которые просят совета в трудной ситуации. Почитай, и ты увидишь, как по-разному отвечают редакторы читателям. Ты увидишь, что всегда есть несколько способов решить одну и ту же проблему. Ты могла бы приятно удивить Пэмми.

— Не стоило так усердствовать, па.

— А может быть, как раз тебе иногда не помешало бы чуть более усердия, Анна. Разве без этого добьешься чего-нибудь в жизни?

Ее отец всю свою жизнь только и делал, что усердствовал. Он представлял партию консерваторов в округе, где большинство жителей были сторонниками лейбористов. Воистину, тут уж без усердия было никак. И усилия Дона приносили плоды. Он не уставал повторять, что с каждым годом консерваторы набирают все больше и больше голосов на местных выборах.

— Ну, все-таки я еще посмотрю, может, найду для тебя еще несколько проблем.

— Не стоит, ты и так дал мне их уже предостаточно.

Образовалась пауза. Тем временем Анне удалось найти ножницы и открыть пакет.

— А, это была шутка, — наконец заговорил отец. — Шутка. Прекрасно.

Из пакета выпала перьевая ручка Анны. Там же была и записка: «Ты забыла у меня вот это. В конце концов я сдала комнату своей подруге. Извини. Надеюсь, у тебя все в порядке. Успехов, Соня».

— Давайте все превращать в шутку, — расстроенным тоном произнес Дон, — и все будем только шуточки шутить.

Все эти длинные, блестящие коридоры были одинаковыми. Последний этаж, где находился офис и проходила запись передачи «SOS!», ничем внешне не отличался от любого другого в здании. Автомат для кофе был таким же, как и на третьем этаже, так что Анна, как обычно, могла начать день стаканчиком кофе с молоком и сахаром. Она миновала длинный ряд дверей, но нигде не увидела таблички «SOS!». Впервые за годы работы на «Радио-Централ» она заблудилась. Она в десятый раз проходила мимо одного и того же офиса за стеклянной перегородкой. Сидящая там женщина наблюдала, как Анна прошла мимо раз, другой, третий…

— Мне нужен офис «SOS!», — сказала Анна, но женщина не слышала ее через толстое стекло.

— Я не могу читать по губам, — улыбнулась она Анне, заглянувшей в офис. — Теперь все делается из двойного стекла.

— Вы не знаете, где находится офис «SOS!»?

— Угу, — оживилась женщина, радуясь, что наконец кому-то понадобилась. Она надорвала зубами обертку «сникерса».

«Должно быть, сидит здесь, в этих стеклянных стенах, уже целую вечность», — подумала Анна. Женщина откусила шоколадный батончик, на ее стол упала ореховая крошка.

— Ну, ты попала в бухгалтерию, — сказала она.

— Извините, вы случайно не знаете?..

— Конечно. Они специально делают все так, чтобы запутать, верно?

— Да уж, — вежливо улыбнулась Анна, старательно скрывая нетерпение и досаду.

Женщина вытащила из нижнего ящика стола пачку бумаги формата A4. «Она собирается нарисовать мне, как туда пройти», — подумала Анна. Женщина захихикала и пробормотала:

— Наблюдая за тем, сколько раз ты прошла мимо меня, я подумала, что у меня опять начинается…

— Извините, я лучше пойду. — Анне уже становилось не по себе.

— Что ты, что ты, мне это только в радость, — сказала женщина, опять кусив «сникерс». — Я просто радуюсь, что не свихнулась, — хихикнула она. — Опять.

Последнее слово повисло в воздухе между ними.

— Тааак… — беззаботно протянула женщина, как будто люди каждый день сходят с ума по нескольку раз. — Вот, возьми. Если потеряешься еще раз, то всегда сможешь найти меня здесь. Просто спроси Сару.

Анна улыбнулась и в ту же секунду забыла ее имя. Она взяла нарисованную схему. Затем опять спросила дорогу, теперь уже у проходившего мимо мужчины, высокого красивого брюнета в светло-зеленом костюме.

— Извините, я…

— Заблудились? — подсказал он мягким голосом.

Он предложил показать Анне дорогу.

— А зачем вам в «SOS!», — поинтересовался он. — Кстати, меня зовут Шон. — Он протянул Анне руку.

Шон объяснил, что сначала им надо будет пройти через два других офиса. Анна пожала сильную руку Шона и последовала за ним через «Отдел разработок».

— Здесь они создают так называемые идеи, — тихо прошептал он Анне на ухо. — Хотя любая приличная секретарша выдает такие идеи практически каждый день. — Шон улыбнулся кучке секретарш.

— Я уже столько лет работаю на «Радио-Централ»… оператором, — сказала Анна, стараясь не отставать от него. — Так глупо, что я не смогла найти дорогу, — пробормотала она, когда он провел ее мимо охранников.

— Ничего страшного. Я вообще не понимаю, зачем Дункану потребовался отдельный кабинет, — уверенно произнес Шон. — Надо, чтобы все работали в одном месте и без перегородок.

— Вам, наверное, надо было совсем в другую сторону?

— Как раз нет. Я гость месяца в программе «SOS!». Так что, очевидно, мы будем работать вместе.

— Вы ведете программу вместе с Пэмми? Здорово. А как ваша фамилия?

— Всего лишь на месяц. Они сейчас как раз представляют мою тему — преодоление прошлого. — Он улыбнулся. — А фамилия моя — Харрисон, — сообщил он, подходя к двери с табличкой «SOS!».

Шон Харрисон.

Пэмми Ловенталь сидела на просторном письменном столе. Ее толстые ноги были обтянуты колготками цвета темного загара.

— Не торопись, — медленно сказала Пэмми, пока Анна пыталась пристроить свой стаканчик с кофе.

— Э-э-э… Это мой стол?

— Ну, не я знаю, как там, у Джимми Сэлада, — произнесла Пэмми с легким американским акцентом, — но мы стараемся не распределять столы в «SOS!». Мы здесь не отгораживаемся и не метим свою территорию. Хотя, дорогая, там лучше не садись. Я называю это место столом идей.

— Ой, хорошо.

— Иди сюда, присядь рядом со мной. Возьми стул. Сегодня утром ты можешь следить за всем, что я делаю.

Анна подхватила свой неустойчивый стаканчик с кофе. Она прекрасно знала, что незакрепленные столы означают, что все, кроме начальства, могут остаться без рабочего места. Она подтащила стул к столу, который, вне всяких сомнений, принадлежал Пэмми. Ошибиться было невозможно. На всем проступала ее печать. Например, на плюшевом мишке, на животе которого было вышито имя Пэмми, на стэплере, сверху которого была приклеена скотчем бумажка с ее именем. Если бы Пэмми еще чуть более ревностно относилась к «своей территории», то ее стол был бы обнесен рвом, а вокруг стояла бы вооруженная охрана.

— Итак, Анна. Возможно, ты хотела бы начать с рассказа о том, почему ты опоздала. В свое первое рабочее утро. Не самый лучший способ начинать работу на новом месте, а?

— Э-э-э, я…

— Ну, продолжай, — перебила ее Пэмми. Она подняла руки и опустила их опять на колени. Ее глаза свирепо блеснули. — Мне очень даже интересно.

То, что обычно называют молочными железами, у Пэмми скорее было одной огромной грудью. Анна не могла себе представить, что эта глыба под Свитером может быть разделена на две части без помощи грубой физической силы. Но никто никогда не посмеет применить силу по отношению к Пэмми Ловенталь. Анна заставила себя отвести взгляд от груди Пэмми и посмотреть на ее лицо. Сначала она увидела приглушенного темно-красного цвета помаду. Затем рот, который выглядел так, будто его недели две продержали в холодильнике.

— Я не могла… — Анне никак не удавалось придумать благовидную причину.

— Видишь ли, Анна, меня это очень даже волнует. Почему ты опоздала на работу в свой первый день? Мне кажется, это демонстрирует неуважение ко мне, к программе. Но больше всего, мне кажется, это свидетельствует о твоем неуважении к самой себе.

Ее голос звучал так, что казалось, она вот-вот расплачется или запоет. Мирна, естественно, сказала бы, что у Анны появилась проблема во взаимоотношениях с начальством. Но, слушая голос Пэмми, чья вежливость граничила с истерикой, Анна подумала, что скорее наоборот — у начальства проблемы с Анной. Обычно начальство говорило ей вот что: