Время от времени я баловал своих племянников, хоть их отец и был обеспеченным человеком. Однако выбирала подарки к праздникам от моего имени всегда моя мама, я лишь спонсировал такие мероприятия. Сейчас же у меня зарябило в глазах от кучи ярких предметов на полках. Когда я сам был ребенком, выбор стоял проще. Боже, где здесь хотя бы прибамбасы для девочек?..

— Вам чем-то помочь?

Да! Да! Да! Вселенная же придумала продавцов-консультантов! Я был готов расцеловать милую девушку с веснушками. Похоже, февраль плавно перетекает в март и раскрашивает кожу рыжеволосых людей. Хотя меня сейчас волнует другое.

— Мне нужны игрушки для девочки, — пояснил я свою «проблему», потом вспомнил разговор Алисы с врачом, — четырех лет.

Сотрудница разноцветного ада натянула вежливую улыбку, ее зеленые глаза забегали.

— Вас интересуют куклы или…

Да, одна кукла сейчас определенно начнет мне названивать. До «свидания» с Любой оставалось пятнадцать минут.

— Главное, Оля, чтобы они пришлись по душе ребенку, — сообщил я милой продавщице, скользнув глазами по бейджику, — возможно, что-то еще. В общем, пусть ей будет чем заняться.

Глава 4

Куклы были или уродливыми, или слишком дорогими. Нет, я честно не пожалел бы денег для своей мелкой знакомой. Пусть это была бы благотворительность, которую я вроде как терпеть не мог. Но я успел немного изучить ее мать — Алиса ни за что не примет дорогой подарок. Развлекалки для Машки должны смотреться демократичными. Иначе мне их вернут, потупив глаза.

— А вот тряпичные игрушки, — Оля выдернула меня из мыслей.

Я проследил за ее пальчиками. Мило.

— Давайте вот этого зайца.

К длинноухому я по совету Оли приобрел маленькую пластиковую коляску. Уже сам попросил альбом для рисования, краски и карандаши. Оля порекомендовала какой-то непачкающий пластилин… В общем, пакетик вышел увесистым, но вроде смотрелся ненавязчиво. Люба набрала мне уже два раза, я поспешил к ней.

— Прости, заскочил в магазин рядом.

Я подошел к столику, где уже скучала моя давняя приятельница. Как всегда ослепительная, только вот формы с нашей последней встречи значительно увеличились. Даже поплыли. Грудь Любы вздымалась под бежевой строгой блузой. Девушка улыбнулась мне идеальными пухлыми губами, тряхнула медовыми локонами. Подставила мне щеку, сияющую дорогими румянами и еще какой-то косметикой. Но я лишь немного приобнял Любашу.

— Не буду портить тебе макияж.

Люба цокнула.

— Раньше ты был вежливей, Гера, — посетовала она, — в последнее время я всё чаще вспоминаю наши первые встречи…

— Ты сделала заказ? — прервал я ее романтичную речь.

Знакомая кивнула.

— Да, можешь добавить то, что хочешь.

Я попросил лишь кофе. Когда высокий официант удалился, пожал плечами.

— Прости, спешу.

Люба нахмурилась, впилась в меня светло-карим взглядом.

— Что за дела у тебя, Альшанский? Что ты там накупил? Игрушки? Поедешь в гости к Кристине?

Любочка обожала обращаться ко мне по фамилии. А Кристиной звали мою родную сестру, с которой они дружили.

— Нет, — честно ответил я.

— А кому это?! Гера! Тебе нравится издеваться надо мной?!

Люба хмурилась.

— И в мыслях не было, Люб, — вновь не соврал.

— У кого-то из твоих друзей родился малыш? — Люба мечтательно улыбнулась. — Я тоже так хочу детей! Помнишь, мы пообещали друг другу, что поженимся, когда нам исполнится тридцать. Ну если не найдем до этого пару…

— Нет, не помню, — перебил я бывшую, — наверное, я был пьян.

Люба закатила глаза.

— Мне через месяц справлять юбилей, — медленно сообщила девушка.

Намекает на брак со мной?.. Я все меньше понимал, зачем вообще пришел на эту встречу. Наверное, какая-то мышечная память сработала.

— Если не забуду, пришлю тебе открытку в смс.

Мне принесли кофе, я сделал глоток. Поднял глаза и встретился с взглядом в упор.

— У тебя кто-то появился, Альшанский? — требовательно спрашивала Любочка.

Я выдохнул.

— Какое это имеет значение? Мы расстались и вроде бы окончательно. Ты в очередной раз уехала устраивать судьбу, на этот раз в Питер. Как там северная столица, Люба?

— Ты обижен, Гера!

— Я устал.

Кинул пару купюр на стол, взял пакет. Внутри было пусто, муторно. Но только за мной хлопнула кованая дверь, я увидел свою машину, стало легко. Сейчас заеду, куплю продукты и домой, к девчонкам.


Квартира встретила меня совершенно посторонним запахом — ароматом свежеприготовленной еды. Володя вроде бы выскочил привычно в коридор, но едва нюхнул пакеты и уплелся назад в гостиную. Британец явно не был голоден, как это обычно происходило к моему приходу. Я разулся, скинул куртку.

— Привет.

Я поздоровался с Алисой, которая робко вышла меня встречать.

— Привет, я там приготовила… мм, суп и курицу с картошкой, — выпалила гостья.

Да, это не паста с семгой. Мне стало немного стыдно за такой простецкий набор продуктов. Но с утра смог попасть только в маленький маркет рядом. Магазинчик не радовал разнообразием товаров, потому я взял курицу, овощи, хлеб и молоко. Я подумал, Алиса сможет сварить бульон больному ребенку. Даже каких-то конфет забыл прихватить. А моя гостья целый ужин приготовила.

— Вот, я привез фрукты и еще кое-какой еды, — я делал работу над ошибками, — сейчас отнесу в холодильник.

На кухне я понял, Алиса курицу с картофелем запекла. Пахло обалденно. Еще час назад мне еле лез в горло кофе, а сейчас желудок отреагировал бурным урчанием. Я заметил, девушка прячет улыбку.

— Как ты поняла, можно накрывать на стол, — резюмировал я, и моя гостья широко заулыбалась.

— Хорошо, сейчас.

Я не удержался и окинул ее взглядом. Сегодня Алиса надела темные узкие штаны, простой бледно-голубой джемпер. Одежда невесть какая, поблекшая. Но я чуть не облизался уже не от запаха жаркого, а от вида ее идеальной фигурки. Как стрекозка она запорхала у кухонных шкафчиков. Я с силой заставил себя не смотреть.

— А где наш выздоравливающий человек? — решил я отвлечься. — Не спит?

Алиса покачала головой.

— Температура спала, и Маша хочет играть. Пока Володя еще это терпит.

Я усмехнулся.

— Пойду выручать приятеля.

Из пакета с игрушками я пока достал только зайца. Остальное пусть разбирает Алиса и решает, что можно дать ребенку. От мягкой игрушки явно не будет никакого вреда. Я двинулся к комнате.

Темненькая кудрявая девочка сидела на диване и на своем языке что-то рассказывала Вове. Периодически она подергивала британца за уши, хвост. Кот и правда терпеливо сносил участь няньки. Я медленно прошел вперед и даже слегка растерялся. Как обратиться к ребенку? Ее особенности меня не пугали, но не расплачется ли она без матери? Я совсем не любил тискаться с мелкими, хоть всех детей сестры в младенчестве при любом случае совали мне в руки. Но за Машку отчего-то чувствовал все большую ответственность. И знал, сейчас мне просто надо дать игрушку и как-то объяснить, что это ей.

— Маруся.

Я оказался прямо перед девочкой, она меня увидела. Глянул на ушки, аппарат на месте. Посмотрел в темные глазки и как можно четче сказал.

— Это заяц — подарок Маше.

Маленькая гостья внимательно глянула на меня, на длинноухого. Потом хихикнула и приложила ладошку к груди.

— Маша.

Наверно только по контексту я понял слово из ее уст.

— Держи, это тебе.

Я вложил в пухлые пальчики светло-фиолетового зайца из хлопка. Девочка тут же заулыбалась, прижала к себе игрушку, загулила. За спиной я услышал шаги.

— Спасибо, Георгий, — к нам присоединилась Алиса, — но не надо было…

— Она рада, — заметил я.

Мама Маруси помолчала.

— Спасибо, — еще раз сказала она, — я накрыла на стол.

Я приподнял брови.

— Поужинаете со мной?

Алиса замялась.

— Машку я недавно кормила и сама…

— Идем, — позвал я ее.

Алиса положила мне только второе, но я выпросил немного супа. Запах подкупал, да и вдруг чертовски захотелось домашней еды. Почему-то сразу вспомнилось детство, матушкина стряпня. Мои родители, слава Богу, живы и здоровы. Вот только заезжаю я к ним редко — работа, они в основном в загородном доме. А сам я естественно не готовлю.

— Очень вкусно, — искренне похвалил я свою случайную хозяюшку, — правда, я думал, ты приготовишь ребенку. Ну и себе. Хотя продуктов теперь много.

Алиса посмотрела на меня украдкой, потом все же заговорила.

— Мы ведь не останемся надолго у тебя?

Я глотнул сок.

— Ты сегодня хотела лечь с мелкой в больницу, чтобы не быть здесь? — ответил я вопросом.

Девушка опустила глаза, потом посмотрела прямо.

— Больной ребенок в доме — не лучшее, что может случиться с холостяком. Я тебе правда от души благодарна, это действительно чудо. Не знаю, почему ты сказал Машке, что ты злой. Ты… необыкновенный.

Ее голос сорвался.

— Но я не хочу злоупотреблять твоей добротой. Там, в спальне, я положила деньги за лекарства и продукты. У меня было немного, на Машу я получаю пособие.

Меж ребер стало больно. Я вспомнил Любу, которая спокойно заказала ужин, по цене равный препаратам и этой несчастной еде. А Алиса готова отдать мне копейки на дочку.

— Не нужно, Алис.

Я уже хотел спокойно закончить ужин, но Алиса вскочила на ноги.

— Как не надо? Скажи, зачем ты это всё делаешь?!

Откуда-то из-под тех же ребер поднялось раздражение. Как будто я знаю ответ на этот вопрос! Но я просто чувствую, что нуждаюсь в этих действиях не меньше, чем они.