Анастасия Шерр - Малолетка

– Красиво… Очень. Спасибо. Правда, мне некуда его надеть, – улыбнулась, захлопнула коробку.

Во взгляде Макара промелькнуло что-то похожее на сожаление, но его быстро заменили веселые искорки.

– Ну, у меня, жена, есть кое-что попрактичней. В окно глянь.

Я глянула и не увидела ничего, кроме ряда припаркованных машин, и вывески салона красоты напротив.

– Иии…

– Красивая, открой глазки пошире.

Взгляд зацепился за ярко-красную иномарку, с огромным подарочным бантом на крыше. Да нет… Этого же не может быть… Где я и где машина?

– Да-да, девочка. Красная «Ауди» твоя. Это тебе за шанс.

Я перевела взгляд на Лаврова, неверяще улыбнулась.

– Но я даже водить не умею…

– А разве это проблема? Заниматься любовью ты тоже не умела, но мои уроки на пустынном пляже схватывала на лету, – усмехнулся своей обаятельной, дьявольской улыбкой, а я почувствовала, как щеки заливаются краской.

Ванечка завозился в переноске, а официантка принесла шампанское и фрукты.

– Поздравляю вас, – пролебезила, мерзко улыбаясь и явно желая мне смерти.

– Спасибо, буркнула ей не особо приязненно и так же улыбнулась.

Да, это мой муж. Да, он мечта многих женщин. Но чтобы увидеть его таким, я пережила столько, сколько этой выдре и не снилось.

– Научишь меня ездить? А как же Ваня? Я от него отойти на шаг не могу.

Официантка отошла от нашего стола, слишком вызывающе виляя бёдрами, но Макар даже не посмотрел в ее сторону, что вызвало во мне волну гордости и, чего уж там, радости.

– Нууу… Ваньке придется привыкать. Не сейчас, конечно. Позже…

А у меня сердце куда-то вниз рухнуло. Это о чем он сейчас говорит?!

– В смысле?

– Ну как же? Ты же не сможешь его брать с собой на пары. Ну и к подружкам своим не позволю таскать, – проворчал недовольно, отворачиваясь к окну. – Будем с ним вдвоём, как два одиноких волка… Ждать нашу мамку.

– Я не понимаю…

– Асенька, что непонятного? В институт ты восстановлена, с друзьями можешь общаться в любое время. Разумеется, только с девчонками, никаких мне ухажеров, а то ноги им из жопы вырву.

– Макар! Перестань выражаться при Ванечке!

– Как скажешь, любимая, – он сложил руки на груди, в ожидании моей реакции на сказанное.

И честно говоря, такого поворота я не ожидала. Наоборот, корила себя, на чем свет стоит, что сдалась так быстро, позволила ему снова управлять мной.

И это было очень странно… Макар не из тех, кто сдает позиции. Не из тех, кто так просто соглашается на то, что раньше казалось неприемлемым. Он монстр. Он чудовище. Он… Не такой, каким я вижу его сейчас.

– За машину, конечно, спасибо. И за позволение видеться с подругами. Но в чём подвох? – прищурилась и склонилась над столом, что вызвало у Лаврова смех.

– Дурочка. Нет никакого подвоха. Я пойду тебе навстречу, попытаюсь жить так, чтобы наша семейная жизнь не страдала из-за моего сложного характера. А ты? Ты готова дать мне шанс?

Готова ли я? А что? Разве не заметно?

Только страх все равно сковывал тело и разум, не давая нормально мыслить. Что, если все изменится? Или, наоборот… Ничего не изменится и Лавров снова превратится в монстра, каким был еще несколько дней назад?

Но взглянула на Ванечку и поняла – нет смысла сопротивляться. Макар его отец. Тот, кого так крепко обнимала при зачатии и кого вижу сейчас… Сексуального и страстного мужчину, верного мужа и любящего отца. Хочу видеть своим мужем, отцом нашего сына… Хочу семью и видеть его во главе этой семьи.

– Блядь… – Лавров выругался, отодвигая от себя тарелку с блинами. – Что за дерьмо?

– Макар!

– А ты сама попробуй! Нет, не пробуй, мне жена здоровая нужна. И Ванька ещё отравится. Пойдем, будешь меня учить, а я сам блины испеку.

* * *

Вышла на балкон и, устроившись в мягком кресле-качалке, зажмурилась, наслаждаясь солнечными лучиками, играющими на коже.

– Ммм, как приятно, малыш. Чувствуешь запах роз?

Ванечка недовольно захныкал, явно не согласившись со мной на счет прекрасного, а ворота вдруг открылись и во двор заехал знакомый внедорожник.

– О, смотри, дядя Гена приехал. Странно, папа то наш ещё в офисе… Разминулись, что ли?

Геннадия я видела в последнее время крайне редко. А когда это случалось, он почему-то делал вид, что меня не существует и уходил в дальний угол помещения, лишь бы не дышать со мной одним воздухом.

Да, это было обидно и неприятно, но я привыкла к такому отношению уже очень давно и как-то особо не обращала внимания. Для меня в приоритете были сын и его отец. Последний, отдать ему должное, стал совершенно другим человеком. Вру, конечно… Не совсем другим. Скорее, попытался стать другим. Но и это уже много значило, если учитывать сложный характер Макара.

Помимо учёбы было разрешено навещать подругу и Степана Ивановича, что уже хорошо, а ещё выезжать с Ванечкой по магазинам. Последнее далось Лаврову нелегко, ведь он всё время ожидал от меня подвоха. Ждал, что я однажды возьму нашего сына и сбегу в неизвестном направлении. Но, разумеется, этого не произошло, а Макара отпустило.

Он действительно разрешил мне все, что обещал и даже больше. Правда, охранники в черных костюмах никуда не делись, а мужчина, с которым я ложилась, а одну постель каждый вечер не стал добрее.

Он остался таким же деспотом, только я научилась им управлять и пользоваться этим. К примеру, иногда позволяла Макару быть самим собой, за что вскоре получала приятный бонус, в виде провинившегося и на все согласного олигарха.

Особых перемен не произошло, но мы научились слышать друг друга, что уже немаловажно.

– Привет, – Геннадий как-то странно взглянул на меня, а потом подмигнул Ване. – Как дела, мужик?

Мужик, разумеется, ничего не ответил, только радостно замахал ручками, что вызвало у Пахома улыбку.

– Что-то случилось? – поёжилась от холода в его взгляде, которым он смерил меня с головы до ног. – Где Макар?

– Он в офисе, наверное. На вот, ему передашь, – и папку какую-то мне протягивает.

– Что это?

– Документы. Я свои акции на него переписал.

– Аааа…

– Просто передай.

– Хорошо… Но почему ты сам не отдашь?

Он потрепал Ванечку за пухлую щечку и вздохнул.

– Потому что мы с ним больше не увидимся, Ася. А ты… Если что, вдруг помощь какая нужна будет, звони. Уезжаю я.

– Куда?

– Далеко, – улыбнулся на сей раз мне и развернувшись просто ушёл.

Честно говоря, я даже не догадывалась о причине его ухода. Ведь они столько лет были вместе с Макаром. Шли рука об руку и ничто не могло испортить их дружбы. Ничто, кроме того, о чем я не знаю.

Макар примчался домой спустя полчаса и, влетев на кухню, где я обедала, застыл, тяжело дыша.

– Что с тобой?

Он не ответил, лишь обвёл взглядом меня, Ванечку, что агукал в слинге и, казалось, успокаивался.

– Макар?

– Что он здесь делал?

– Ты о Гене?

– О нем, Ася. Так что он здесь делал? Я видел его по записям с камер.

Ещё одно доказательство того, что Лавров не изменится никогда.

– А ты всё так же шпионишь за мной, да?

Он покачал головой и подошёл ко мне вплотную. Чмокнул Ванечку в макушку и прижался к моему лбу своим.

– Асенька, девочка моя, ты же знаешь, что я каждую минуту о вас думаю. И я должен знать, где вы и чем заняты. Мне так спокойнее.

– Ну тогда не спрашивай, что здесь делал твой друг, раз сам все видел.

– Что за папку он тебе дал? Акции?

– Да. У вас что-то произошло? Почему он уехал?

Макар вздохнул и криво улыбнулся.

– Это лучшее, что он мог сделать. Иначе, я помог бы ему… Уехать.

На этом наш разговор закончился и больше я не задавала вопросов по поводу Пахома, видя, как тяжело от них мужу.

Три года спустя

Горячее солнце обжигает плечи, немного щекотно. Я открыла глаза, сняла очки и обратила внимание на своих мужчин, что с победными криками преодолевали очередной «девятый вал».

– Папа! Волна! – закричал Ванечка, сползая с надувного круга, бросаясь в море с головой.

– Макар! – только и успела вскрикнуть.

Муж уже нырнул в бирюзовую пучину и тут же вынырнул, выуживая оттуда сына.

– Все холосо, мамоська! – радостно визжал сынишка, отплевываясь от соленой воды.

– Всё нормально, Ась. Смотри, в этот раз даже не наглотался.

Лавров – лучший из отцов всего мира. И, уверена, лучший муж. Ну, из того что было… Не самый плохой вариант, во всяком случае, если посмотреть со стороны. Для меня – лучший. Может быть, мы просто научились слышать друг друга, а может он и правда изменился в лучшую сторону, начал мне доверять.

Да и я всё равно люблю этого негодяя… Так люблю, что простила ему всё. И, наверное, кто-то скажет, что я слабохарактерная амёба, но по-другому быть не могло. Я это поняла ещё тогда… Давно. Когда только начинала свой путь Аси Лавровой.

Конечно, тяжелые воспоминания никуда не делись, они будут жить в нас вечно. И это хорошо. Так мы никогда не забудем, до чего доводит недоверие и молчание.

– Может пойдем в отель? У меня что-то живот разболелся.

Не могла не любоваться вышедшим из воды мужем с сынишкой на руках. Прозрачные капли стекали по его лицу и подтянутому, почти идеальному телу, а глаза лихорадочно осматривали меня.

– Началось, что ли? Ещё же неделя до родов! – поставил Ванечку на песок и присел рядом. – Покажи, где болит.

– Да перестань, просто не стоило так много есть за завтраком.

– Уверена, что всё в порядке?

– Уверена, пойдёмте.

А уже к вечеру у нас родилась чудная доченька. Взяв её на руки, Лавров, казалось, задохнулся от счастья. Видеть его таким мне еще не приходилось. Словно совершенно другой человек со мной рядом…

* * *

– Спасибо, – прошептал ей, потому что ничего больше не смог из себя выдавить.