Войдя на кухню, она заметила Мамонта, держащего в руках кружку. Напротив него стояла еще одна с кофе, и Аня улыбнулась.

Мужчина смотрел на нее нагло, бесстыдно, словно пытался вогнать в краску и заставить смущаться, сгорать от стыда. Он рассматривал ее, словно любовницу, которую пытался оценить. Вероятно, он делал это из мести, но она не обижалась. Ане нравилась игра, ведь она заранее знала, что выйдет из нее победителем. Хотя когда она вспоминала угрозы Мамонта, брошенные неизвестному по телефону, сердце переворачивалось в груди от страха, что она идет по лезвию только что заточенного ножа.

— Ты хотела высказать свои условия… Не считаешь ли это глупой затеей, учитывая, что у меня в рукаве козырь? — спросил Мамонт, едва Аня присела и сделала глоток кофе.

— Кофе прекрасный, — ответила она и улыбнулась.

Мамонт смутился. Вероятно, такое поведение было для него непривычным. Он смотрел на Аню, как на какую-то диковинку, которую не так-то просто испугать.

— Я хочу поставить свои условия, потому что в моих услугах нуждаетесь в первую очередь вы, Петр Сергеевич, — нараспев произнесла Аня и поймала себя на мысли, что переигрывает. Она сделала серьезное выражение лица и посмотрела на мужчину. — А если серьезно, то я не потерплю угроз. Вы предложили мне работу, и только я могу решать согласиться или отказаться. Угрожая мне, вы можете получить не няню для своего сына… Не женщину, которая будет любить его… А кавказскую пленницу, желающую сбежать из этого дома. Я не хочу, чтобы наши отношения начались именно так. Если вы хотите, чтобы я стала няней для Миши, то должны будете принять мои условия. Вы не станете угрожать моим знакомым, потому что ко мне они не имеют никакого отношения. Нина мне не подруга, всего лишь коллега. Бывшая коллега. И, между прочим, она потенциальная фиктивная мать для вашего сына, потому что прекрасно ладила с ним в саду.

Лицо собеседника чуть вытянулось от удивления, подтверждая, что догадка была правильная.

— Вы рассматривали такой вариант, и спорить будет глупо. Если откажусь, вы обратитесь к Нине, а не станете втаптывать ее в грязь.

Мамонт судорожно сглотнул, а Ане пришлось спрятать взгляд в кружке с кофе, только бы скрыть улыбку, так и плещущуюся в нем.

— Чего ты хочешь еще? — спросил Мамонт.

— Уважения, — ответила Аня, допивая кофе.

— Я согласен с твоими условиями. Мы можем поехать к юристу.

— Хорошо, но если у нас осталось еще десять минут, я накормлю Мишу завтраком.

— Я уже накормил сына кашей, поэтому можем выходить.

Аня пожала плечами. Она направилась в детскую, чтобы помочь Мамонтенку собраться. Настроение было прекрасным. Ощущение сковывающего страха, которое окутывало вчера, отпустило. Девушка знала, что согласилась остаться в этом доме по доброй воле, и ей никто не будет манипулировать, хоть и отлично понимала — Мамонт еще ни раз попытается указать ей что и как делать.

— Мишут, доброе утро, — произнесла Аня, заглядывая в детскую, где малыш стоял у окна и смотрел в него.

Он обернулся и улыбнулся.

— Пливет! — ответил Миша.

— Мы сейчас с твоим папой должны поехать по делам. Прокатишься с нами?

Мамонтенок надул губы в ответ.

— Мы купим мороженое и заедем на фонтан после того, как все сделаем.

— Холосо!

Аня подумала о том, что для четырехлетнего разговаривает Миша действительно плохо и нужно будет позаниматься с ним, научив правильно произносить все слова и звуки.

Машина Мамонта притормозила у здания, с вывеской «Коллекторское агентство Партнер Профи». Аня пыталась поймать тонкую нить, почему именно тут мужчина решил отыскать юриста, но едва они вошли, и Мамонт начал здороваться со всеми, как с родными, она поняла область его работы. И уместность угроз, которые он бросал прошлой ночью.

«Значит, коллектор», — подумала Аня.

Иметь с ними дела ей не доводилось, но в хрониках девушка частенько читала о том, как коллекторы доводят людей до нервного срыва и самоубийства. Аня не искала там правых или виноватых, она считала, что если люди взяли долг, то должны быть готовы ко всему, в случае невозможности вернуть его. Но и действия коллекторов никогда не оправдывала. А сейчас жила в доме одного из них. По коже побежали мурашки. Аня сглотнула, присаживаясь за столик и посадила на стул рядом с собой Мишу, дав ему бумажку и ручку, лежащие на столе, чтобы порисовал.

Из соседнего кабинета послышался мужской крик.

— Марья Ивановна, а я и не говорю, что я бог! И за вас долги отдавать не собираюсь. Либо вы все возвращаете в сроки, либо мне придется пообщаться с вашим сыном!

Миша вздрогнул, а Аня напряглась словно струнка. Она испуганно посмотрела на Мамонта, а когда из того кабинета вылетел мужчина, точно ошпаренный, и подошел к бутыли с водой, взгляд прилип к нему. Незнакомец был взвинченный и вспотевший.

— Паш, ты чего орешь с утра? — спросил Мамонт, а Аня посмотрела на юриста в коротенькой юбке, трудящуюся над договором.

«Интересно у них с Мамонтом уже было или еще будет?» — мелькнула мысль, и Аня постаралась отогнать ее.

— Да охренели совсем, — бросил мужчина, оборачиваясь, и посмотрел на Аню с Мишей. — Ой, извините! Я не хотел выражаться при женщине и ребенке, — произнес он, залпом выпивая воду из одноразового стаканчика.

— А я уже не женщина, да? — себе под нос пробурчала юристка.

— Ты своя баба, Свет, без обид. Иногда она может похлеще нас загнуть, — шепотом в шутку бросил он и приблизился к столику.

— Привет, Мишань, дай пять! — произнес Павел, и Мамонтенок хлопнул его по ладони. — А вы…

— Аня, — улыбнулась девушка. — Я Мишина няня.

— О! Очень очаровательная у Миши няня. Повезло ему. В такие моменты мне хочется вернуться в детство, чтобы у меня тоже была няня. Вот такая.

Аня смущенно опустила взгляд.

— Паш, хорош паясничать. Ты лучше скажи, что там с Марьей нашей? Дожал ее? — спросил Мамонт, всем видом давая понять, что ему не нравится флирт… при ребенке.

— Да че… че… — Павел взъерошил свои угольно-темные влажные волосы. — Ни в какую карга не идет на разговор. Ну про сына как сказал, так она встрепенулась. Так она этому лбу перечисляет каждый месяц по тридцать тысяч! Тридцать, Мамонт! Могла бы половину в счет долга отдавать. Или одну из квартирок продать. Короче, думаю, я ее дожму к концу недели, и она всю оплату принесет, как миленькая. Сра-зу!

— Отлично. Я вернусь через часика три, будем Бражинова жать, а то наш бизнесмен тоже заигрался. Вчера сказал, что возвращать ничего не собирается и бизнес свой продавать не станет…

Аня заслушалась разговором, сопоставляя его со вчерашними угрозами Мамонта. Он не был убийцей, это уже радовало. Однако он мог быть одним из тех, кто доводит должников до самоубийство, манипулируя их чувствами к близким людям.

— Вот! Подпишите тут! — прокуренный женский голос врезался в сознание.

Аня посмотрела на юристку, стоящую рядом и широко улыбнулась. Взяла бумаги в руки и перевела взгляд на Мамонта.

— А подписывать я ничего не буду! Мне нужно сначала внимательно ознакомиться с документом, поэтому я заберу его с собой и подпишу вечером.

Рыжая повернулась, посмотрела на Мамонта и пожала плечами, возвращаясь к своему столу, а в руках мужчины хрустнула ручка. Скулы на его лице передернулись, но он выдавил из себя улыбку.

— Разумеется, — ответил холодно. — Миш, пойдем! Нам пора домой.

— А молозеное? — спросил мальчик.

— Будет тебе мороженое, я пока еще не сказала папе об этом, но оно обязательно будет, — произнесла Аня, направляясь к дверям.

Она чувствовала гневный взгляд Мамонта, сосредоточенный на ее спине, и думала о том, что самое главное не перегнуть палку, ведь у любого терпения бывает предел.

Глава 5. Маятник

— Больше никогда! Слышишь? Никогда так не делай! — прошипел Мамонт, нагнав Аню и Мишу.

Было ясно, что он разозлится. Аня готовилась к этому и теперь не собиралась оправдываться. Усадив Мишу в детское кресло и захлопнув дверцу, она обошла машину и с вызовом посмотрела в глаза разъяренного мужчины.

— Он ребенок. И ему хочется хоть немного развлечений. Они ему необходимы. Миша будет учиться в игре. Вы хотите помешать этому?

— Я хочу, чтобы с этого момента каждое действие ты согласовывала со мной, иначе никакого договора не будет.

Мамонт сел в машину и сразу же завел ее, дав знак, что он тут главный, а Аня должна стать послушной девочкой. Ухмыльнувшись, она тоже забралась в салон, пытаясь подавить улыбку, которая так сильно лезла наружу.

«Ведет себя, как ребенок», — подумала Аня.

Она посмотрела на Мишу, надувшего губки и с грустью во взгляде глядящего в окошко. Ему было сложно с таким отцом, хоть тот и старался многое сделать ради своего сына.

— Мишут, а ты посмотри на небо. Видишь по нему плывут белые облака? — решила превратить поездку в игру Аня.

Мальчик поднял взгляд и посмотрел на небо. Он кивнул, продолжив зачарованно разглядывать облака.

— Смотри, вон то облако, что проплывает сейчас над нами, оно похоже на большого кудрявого барашка. Видишь?

Миша кивнул, но Аня поняла, что он мало понял из ее слов. Работы по его развитию предстояло много. Следовало познакомить ребенка с животными и лучшее, что можно для этого сделать — свозить его на контактную ферму, где каждого можно увидеть воочию и даже потрогать.

Притормозив на ближайшей парковке у фонтана, Мамонт бросил недовольный взгляд в салон, переведя его на часы, а затем снова в салон, прямо на Аню, выдавил из себя:

— Идите. У вас полчаса. Потом я уеду, и придется добираться своим ходом.

Аня понимала, что это просто угрозы, и мужчина не оставит своего ребенка с няней, которая еще даже договор не подписала и может отказаться подписывать. Однако получаса вполне достаточно для первого раза, тем более погода начала портиться, и ясное небо потихоньку затягивали серые густые тучи.