– От того и неприятно, – сделал последнюю затяжку и выкинул бычок, вминая его в глинистую почву. – Думаешь, я сам не понимаю? Понятное дело, что подозревать лучшего друга то ещё паскудство. Но чего только ждать не приходится, когда оказывается, что в процесс вовлечена женщина. Сам понимаешь, какое влияние они на нас оказывают.

– Понимаю. Ни дурак. И всё-таки мне это кажется лишним.

– Поживем, узнаем. Если что, я всегда смогу извиниться. А если нет… – от одной только мысли стало хреновей некуда. Словно кошки в душу насрали, растягивая своё дерьмо по всем углам. – Будем решать проблемы по мере их поступления.

– Хорошо. А с этим-то что? – кивнул в сторону подвала. – В мешки и на свалку? Или скормить животным?

– Тушу на свалку, а голову отправь Фрицу. Пусть знает, что я в курсе посланных за мной ищеек. Кто знает, может после этого он допустит ошибку, помогая моим ребятам схватить себя за жабры. А сейчас отвези меня куда-нибудь, где я смогу без лишних глаз смыть с себя кровь и переодеться.

Как же уже надоело прятаться от Ники. Скрывать что к чему, делая вид, что мы живём в волшебной сказке.

Итак, вчера, как вор из дома убегал, чтобы Ника ни о чём не догадалась. Пусть хотя бы здесь забудет обо всех проблемах. И поймет, что жизнь бывает не только чёрной и серой.

Уверен, ни во что другое она уже не верит. Особенно после такого насыщенного анамнеза. Убийство родителей, постоянные нервные срывы, сестра, зарабатывающая деньги сексом с оборотнями, смерть бабушки, жизнь под одной крышей со мной.

Так что узнай Ника про очередное покушение и в её только-только наладившемся мирке снова начнут сгущаться краски.

Ника


– Как тебе это? – показала Амалле уже третье платье, вызывая у неё снисходительную улыбку.

– Очень красивое, миссис Грэм, но это не совсем то, что нужно для фестиваля.

– Почему? – снова посмотрела на красивый сарафан, совершенно не понимая, по каким критериям она судит.

– Он слишком длинный. В таком не потанцуешь.

– Да я как-то и не собиралась.

– Пойти на фестиваль и ни разу не потанцевать? Всё равно, что прейти на пляж и ни разу не искупаться. В любом случае в этом вам даже вечером будет жарко.

– Ну и какое же тогда?

– Можно? – посмотрела на меня, прося разрешения заглянуть в шкаф.

– Пожалуйста.

Несколько секунд девушка перебирала висящие наряды, сканируя их с самой настоящей дотошностью:

– Кхм… Вижу вам не нравятся короткие платья. Вот только не понимаю почему. Ноги ведь у вас красивые. Такие никому не стыдно показать.

– Не знаю, – пожала плечами. – Просто привыкла надевать или штаны или длинные юбки.

«Не знаю?» Неужели я на самом деле сказала именно это? С ума сойти какая чудовищная ложь.

На самом деле я никогда не выставляла на показ свою женственность по одной единственной причине – чтобы не оказаться там же, где и Вика.

Стоит приглянуться волку и тебя ждёт только один исход. Превращение в его подстилку. До сих пор удивляюсь, почему Максвелл ведет себя со мной иначе. Спокойно и сдержанно. Так словно по-настоящему дорожит мной. Опекается. Заботится…

Да, не спорю, с самого начала у нас не заладилось. Но сейчас всё настолько хорошо, что даже страшно. Его поступки настолько быстро ломают все мои представления о волках, что я уже самой себе начала казаться не к месту предвзятой.

– Что ж, здесь у вас есть все основания избавиться от своей привычки.

– Что? – не сразу поняла чему это адресовано, с головой уйдя в собственные мысли. – А. Да. Почему бы и нет.

Как не посмотри, но сейчас мне на самом деле больше не угрожало приглянуться какой-нибудь твари, грозящей меня изнасиловать.

Сейчас рядом со мной был мужчина, который ни за что на свете не позволит меня обидеть. Даже если я решу выйти в город практически голой!

– И какое же ты тогда выберешь для меня платье?

– Это! – протянула один из сарафанов, который я купила исключительно для похода на пляж.

Лёгкая, нежно-персиковые кружевная ткань, тонкие лямочки, свободная юбка. Конечно же, оно было красивым. Но и откровенным.

Очень откровенным…

– Это? Серьёзно? Такое крохотное?

– Да! Только это и никакое другое! Поверьте, миссис Грэм, оно превосходно.

– Допустим, – приняла его, напряженно изучая глубокий вырез. Лифчик под такое точно не наденешь. Весь вид испортит. А идти без него… Всё равно что дразнить голодного волка свежей вырезкой. – А что с волосами сделать? Поднять или оставить как есть?

– Оставить. У вас очень красивые волосы и кожа. Здесь редко когда увидишь таких светлых людей. Так что вы точно не останетесь без внимания!

На улице было так горячо и влажно, что от любой лишней косметики создавалось ощущение грязной кожи. Так что ни став ей злоупотреблять, я ограничилась тушью и блеском для губ.

Не знаю, сколько раз я уже посмотрела в зеркало, пытаясь довести себя до идеала.

Как же хотелось чтобы, глядя на меня, Макс больше не видел Вику. Хоть бери и перекрашивайся! В шатенку, брюнетку, рыжую. Всё равно. Лишь бы раз и навсегда вытравить из себя её призрак.

– Почему? – провела пальцами по щеке, буравя своё отражение.

Почему не могли родиться двойняшками? Почему мне приходится носить её лицо?

Интересно, видит ли Макс под Викиной внешностью меня настоящую?

Хоть немного?…

Самую малость?…

Специально, впилась ногтями в кожу, получая живительную дозу боли.

Уверена, стоит накрасить губы красным и уже никто не сможет понять, где заканчивается она и начинаюсь я.

– Госпожа Грэм, – постучала Амала, выводя меня из ступора, – мистер Грэм попросил передать вам, что ждёт внизу.

– Уже спускаюсь.

Несмотря на то, что Макса не было всего около пяти часов (ничтожно мало, по сравнению с тем как ещё месяц назад мы могли не видеться целыми неделями), казалась, я прожила без него целую жизнь. В которую мне совершенно не хочется возвращаться!

Когда я спустилась, Макс играл в гостиной с моим любимым волчонком, заставляя его хохотать беззубым ротиком. И я даже не сомневаюсь, что смогла бы смотреть на них куда дольше, чем на огонь или воду.

Нет. Эта картина была настолько безупречной, что я бы любовалась ей вечно.

– А вот и мама, – улыбнулся Максвелл, держа на руках Куина.

И…

Кажется…

В этот момент со мной произошло что-то невероятное…

Внутри что-то оборвалось. Треснуло. Лопнуло. Разорвалось на мелкие осколки, заставляя почувствовать себя до ужаса беззащитной.

Эти двое обезоружили меня. Превратились в мою личную «Ахиллесову пяту». Окончательно и безвозвратно лишая той надёжной и крепкой раковины из одиночества и ненависти, в которой я пряталась всё это время. Все последние тринадцать лет.

Странно… ещё пару месяцев назад для полноценной жизни мне не было нужно ничего кроме этой тяжелой, окостенелой раковины. А уже сейчас я ни единого дня не могла представить без этих двоих.

Да. Так и есть. Я на самом деле позволила себе любить. Позволила себе завесить. Позволила нуждаться. В тех, кого поклялась ненавидеть.

К глазам подступили слёзы и я сама того не понимая, пошла к ним навстречу, целуя Макса самым честным и самым искренним поцелуем на который была способна.

Врезаясь в его губы с до ужаса тихим и невероятно громким признанием в любви.

– Ника, ты… – ошарашено посмотрел на меня Берсерк, когда я наконец-то оторвалась от его губ, целуя Куина в румяную щечку. – Всё нормально?

В его голосе было столько тревоги, словно я, ей богу, сошла с ума, перегревшись на солнце!

Уверена, пощёчину Макс воспринял бы куда спокойнее, чем мой первый самостоятельный поцелуй.

– Нормально, – пожала плечами, не сдерживая улыбки.

– Кхм… – недоверчиво прочистил горло, передавая мне Куина.

Кажется, он собирался что-то сказать, но как только растерянный взгляд оторвался от сына, скользя по моему наряду, в нём появилось уже привычное мне напряжение. Мужчина изучал каждый сантиметр моего платья, надолго цепляясь за вырез и длину.

По всему ему виду так и читалось желание отправить меня наверх, что я переоделась. И кто бы только подумал, что чёрствый и самоуверенный волк может оказаться таким собственником!

– Тебе не нравится? – невинно захлопала глазками, делая вид, что ничегошеньки не понимаю.

– Ну что ты… Ты… Кхм… – снова прочистил горло, делая долгие паузы и хмурясь, словно впервые в жизни собирался сделать девушке комплимент. – Тебе очень идёт. Просто не привычно видеть тебя в чём-то настолько откровенном. Обычно на тебе или слишком много одежды или вообще ничего.

Вот ведь гад! Не успела я насладиться его растерянностью, как он тут же вогнал меня в краску! Заставляя во всех подробностях вспомнить случившееся в джакузи.

– Пора извлекать уроки и открывать для себя новые горизонты.

– Неужели? – сощурился Максвелл, явно нащупав в услышанном скрытый подтекст.

Ничего не ответив, я пожала плечами, отходя к выходу.

Как и ожидалось, праздничный Тенганан (который лично я назвала бы обычным селом) утопал в музыке и разноцветных гирляндах. По улочкам ходили толпы пёстрых островитян, смешиваясь с глазеющими по сторонам туристами. Втягивая их в танцы и зазывая в открытые кафешки. Местный колорит напоминал тропических птиц. Порхающих из стороны в сторону, что явно нравилось Куину.

Каждый раз, когда мимо нас проходил кто-то из местных, волчонок тянулся за ним крохотными ручонками, пытаясь ухватиться за яркую шляпу, перья или другую часть наряда. И обязательно недовольно бухтел, когда у него ничего не получалось.

– Извини, что потащили тебя с собой, – с сожалением посмотрела на идущую за ними Амаллу. – Уверена ты бы с удовольствием провела этот вечер с друзьями.

– Ничего страшного, миссис Грэм, это совсем не первый и далеко не последний мой праздник. К тому же с малышом Куином вы не сможете по-настоящему насладиться вечером.