– Слушаю! – бросилась к телефону, поднимая трубку дрожащими пальцами.

Сложно описать словами, в каком напряжении я жила в ожидании очередного звонка от Вики, превращая экран мобильного телефона в свой личный фетиш.

– Спасибо что не рассказала обо мне Максвеллу. Господи, Ника, ты даже представить не можешь, чтобы он со мной сделал, если бы узнал, что я тебе позвонила

– Почему ты ушла от него? – напряглась всем телом, сжимаясь в крохотный комочек из костей и кожи. – Почему бросила родного сына и ушла?

– Потому что у меня не было другого выхода! Потому что должна была это сделать! Я не могла… Не могла по-другому!

– Почему? С тобой всё хорошо? Что, черт возьми, с тобой случилось?!

– Смотря, что ты имеешь в виду под словом «хорошо», – хмыкнула Вика, буквально сочась от ненависти. – Ты даже представить не можешь, с каким монстром живёшь. Но ты поймёшь это, как только мы встретимся. Обещаю!

– Встретимся? – застучало сердце, словно обезумевший метроном. Неужели она на самом деле хочет со мной встретиться? Встретиться спустя два года?! За которые мы прожили отдельно друг от друга целую жизнь! – Где? Когда? – спросила, даже не задумываясь о том, что так просто меня отсюда не выпустят.

– Чем быстрее, тем лучше. Если дадим Максвеллу возможность обо всём узнать, другого шанса уже не будет. Делай что хочешь. Ври, дави на жалость, но обязательно приезжай сегодня в пять на Вест Поинт 2/5. И даже не вздумай взять с собой телефон! Иначе он быстро выследит, где ты находишься!

– Оставить телефон? – конечно же, я знала, что в телефоне маячок, но избавляться от него сейчас было слишком тревожно.

Особенно направляясь в порт Манхеттена!

– Не веришь мне? Боишься? – словно прочитала мои мысли Вика, начиная бить по больному: – Ты это серьёзно, Ники? На самом деле боишься родную сестру? Я не вру тебе, говоря, что он – чудовище! То самое чудовище, которыми ты всё это время считала ликанов! Но если ты на самом деле считаешь, что я могу или обмануть тебя или причинить вред, бери телефон и приезжай в тоже время в центральный парк. Буду ждать тебя у озера Бельведер, – снова кинула трубку, заканчивая наш разговор так ничего и не объяснив.

Несмотря на то, что ничего подобного я не просила и Вика сама предложила мне такие условия, на душе остался неприятный осадок.

Понятное дело, что после совершеннолетия мы перестали быть такими уж близкими подругами, но даже так, Вика на самом деле по праву могла считать моё недоверие оскорбительным.

Всё-таки, если не брать во внимание крайнего эгоцентризма, она никогда не давала мне повода считать её способной на крайнюю степень подлости и лицемерия. А тем более на то, чтобы причинить кому-либо вред.

Не смотря на то, что до пяти часов оставалось не так уж и много, мне всё равно хватило этого, чтобы провести время с Куином. Не знаю, о чём именно хотела рассказать Вика, но всё моё естество противилось этой встречи. И не столько из-за того что она могла открыть мне касательно Берсерка, сколько из-за страха больше никогда не увидеться с малышом, ставшим для меня за это время практически родным.

Даже сейчас, мысленно, я продолжала называть Куина сыном. В которого с каждым днём влюблялась всё больше и больше.

– У тебя ресницы как у папы, – погладила его по пухлой щечке, чувствуя, как сильно сжимается в груди. – Такие же густые и длинные.

А что если мне просто не ехать? Что если избавиться от симки и спокойно жить дальше, словно ничего не случилось? Вычеркнуть Вику. Поставить на ней крест и рас и навсегда забыть о том, что у меня когда-то была сестра?

«Эгоистично. Слишком эгоистично. И чем же ты тогда отличаешься от людей, которых сама же столько времени презирала?»

А что если она отнимет у меня сына?

«Это её сын. И всегда был её. Ты ведь не знаешь, почему она ушла. Не знаешь, что с ней случилось. Как вообще можно лишить мать ребёнка, занять её место и жить со спокойной совестью?»

– Никак… – выдохнула, чувствуя, как по щекам покатились слёзы.

Я не чудовище и не смогу поступить так с родной сестрой. Легче сделать себе больно. Отрубить руку или вырвать из груди сердце, чем стать бесчувственным монстром.

– Иди ко мне малютка, – взяла Куина на руки, целуя его в висок. – Чтобы ни случилось, я очень хочу, чтобы ты знал, как сильно я тебя люб-лю… – прохрипела дрожащим голосом, втягивая в себя его запах. Заполняя им каждый миллиметр своих лёгких. Стараясь, во что бы то ни стало запомнить, как приятно пахнет мой чудесный малыш. – И всегда буду любить… Ты – моё солнышко. Моя самая большая радость… Мой самый драгоценный мальчик. И самый лучший во всём мире волчонок.

Снова поцеловав, я посадила его на коврик и поспешно вытерла слёзы, чувствуя, что если не уйду сею же секунду, моё сердце просто лопнет:

– Присмотри за ним, Гретта, а я пока отъеду в город на приём к врачу.

Даже не смотря на моё, уже не такое осадное положение в этом доме, поездка к врачу была единственным мероприятием, на которое меня отпустили без лишних вопросов. Конечно, для этого всё равно пришлось записать на приём, но даже если и так, если Берсерку и доложат о моём отсутствии, будет уже поздно.

– Как скажешь, девочка, – улыбнулась женщина. – Надеюсь, тебя наконец-то подлатают, и ты снова станешь прежней собой.

– Даже не сомневаюсь, – взяла сумочку, выходя из детской.

Когда-то я прочла, что от адреналина время замедляется. И ты всё чувствуешь, всё видишь, всё слышишь, но будто находишься в туннеле. Всё так медленно двигается, но быстро проносится.

Что-то подобное происходило сейчас со мной.

Целую вечность, я шла по коридору к лестнице. Целую вечность спускалась по ступеням вниз. Целую вечность подходила к стоящему у порога автомобилю.

– Присаживайтесь, – подал мне руку мужчина, присланный Морганом на замену Ромэна, пока тот находился в отпуске.

– Спасибо, – вложила кисть в его огромную лапу, поднимаясь на ступеньку джипа.

Вильям Шварц, кажется, так говорил Берсерк, хотя все обращались к нему просто «Бес». Вполне подходящее прозвище для такого жуткого, татуированного амбала.

С короткой, военной стрижкой. Ростом под два метра, в облегающей чёрной футболке и висящим на боку пистолетом, этот волк напоминал главаря банды. От которого так и разило сгоревшим порохом и недавней смертью.

– Может, меня отвезёт кто-нибудь другой? Не хотелось бы увозить тебя от Куина. Как-никак, без Берсерка ты здесь самый главный

– Не переживайте, ваш сын под надёжной охраной, – отрезал мужчина садясь за руль. – Так что составлю компанию вам.

– Хорошо, – погрузилась в тёмный салон, запрокидывая голову на кожаное сидение.

Наверное, нервы окончательно сдали, потому что я и сама не поняла, как уснула, возвращаясь в реальность уже тогда, когда мы вовсю колесили по городу.

– Подожди меня здесь, – выходя из авто, когда мы наконец-то остановились у клиники.

– Уверены?

– Да. Не думаю, что ты понадобишься на приёме у врача. Да и мне будет не комфортно решать вопросы в присутствии посторонних.

– Как скажите, – нехотя согласился Шварц, проводив меня до дверей.

Не став отмечаться в регистратуре, я прошла по служебному коридору. Вышла на задний двор и сразу же поймала такси, направляясь к центральному парку.

Семи минут хватило, чтобы добраться до места и ещё пяти, дойти от парковки до озера. И это было слишком быстро. Очень! Очень быстро. Не успела я осознать, что делаю, как уже стояла на берегу. Смотря на замок Бельведер, я ощутила жгучее желание убежать. И чем дольше не было Вики, тем сильнее оно становилось. Заполняло меня! Порабощало! Отгрызало кусочек за кусочком, пока я наконец-то не сдалась, делая шаг назад.

– Ну, здравствуй, сестрёнка, – послышался Викин голос, и я невольно повернулась к идущей ко мне женщине. – Два года не виделись.

В бежевом плаще, с накинутым на голову платком, тёмными очками и заходящими на лицо каштановыми волосами. Она совершенно не была похожа на мою сестру.

Такая блеклая…

Невзрачная…

Словно из неё высосали все краски, превращая из роскошной бабочки в обычную моль.

– Ты спрашивала что именно со мной случилось? Хотела узнать, почему я ушла от Максвелла и не хочу, чтобы он знал, что я вернулась? – хмыкнула Вика, не подходя ближе, чем на пару метров. – Думаю, чем скорее ты увидишь всё своими глазами, тем быстрее поймёшь, – избавилась сначала от очков, а следом и от платка, начиная нервно оттягивать высокий ворот. И не успела я опомниться, как она обнажила передо мной огромные шрамы, начинающиеся на виске и спускающиеся вниз по шее. Скользя по плечу до самой груди. Обезображенная кожа напоминала стянутую и перекрученную ткань, усеянную багровыми рубцами, от вида которых мне самой стало больно. – Ну так что, Ники, теперь ты мне веришь? Теперь понимаешь, с каким чудовищем живёшь? – заплакала Вика, пряча от прохожих свои шрамы. – А теперь выбирай: или ты выкидываешь телефон и идёшь со мной. Или возвращаешься обратно. Других вариантов нет.

Прокручивая в голове вид её шрамов, я с трудом могла представить, что именно должно было произойти с Максвеллом, чтобы он на самом деле сделала с ней нечто подобное? И что могло случиться со мной, если бы в нашу первую встречу, я всё-таки отказалась от его предложения?

– Решай быстрее! – не выдержала Вика моего молчания. – У нас больше нет времени!

– Х-хорошо, – достала из сумочки телефон, выбрасывая его в озеро. – Я с тобой. С тобой.

– Тогда нечего тратить время. Живо иди за мной, – скомандовала, пряча лицо под крупными очками.

Последовав за сестрой, я оказалась на парковке, где Вика тут же нырнула в невзрачный автомобиль, открывая для меня соседнюю дверь.

Как она и сказала, мы направились на Вест Поинт 2/5. Отвратительное место для жизни. А вот для того чтобы затеряться самое то. Грязное, безобразное, отдалённое. Уверена, Берсерк бы ни за что на свете не стал бы искать Вику в подобном свинарнике!