Делиа Фиалло - Мариелена

Конечно, она давно заметила, какими глазами он смотрит на Ненси, маникюршу своей матери, он явно к ней неравнодушен… Но и она, Сулейма, ему нравится! Всякий раз, когда она входит к нему в комнату, он встречает ее с распростертыми объятиями, норовит обнять, прижаться к ней, расстегнуть пуговицы блузки. А уж когда он целует ее, — Пресвятая Дева, она как будто возносится на небо! Нет на свете ничего слаще его губ! Они мягкие, как лепестки жасмина! Да и сам он красавец, ничего не скажешь.

…Только бы их снова не застукали, думала Сулейма, отправляясь в свою комнату. Сегодня молодой сеньор обещал навестить ее с подарком. Конечно, ей не нужны никакие подарки! Ей нужно он только видеть его!

Тихонько приотворилась дверь, и в комнату, крадучись, вошел Энди.

— Я принес тебе подарок.

Сулейма потупилась.

— Я же сказала, чтобы вы не беспокоились.

— Я хочу, чтобы у нас с тобой сегодня был праздник… Ты это когда-нибудь пробовала?

Сулейма взглянула ему в руки и вздрогнула.

— Нет, сеньор! Унесите это. Это дьявольская вещь.

— Ну да! — легкомысленно усмехнулся Энди. — Это курят и очень важные люди, поверь мне!

— Нет-нет, оно очень сильно пахнет, — отказывалась Сулейма. — Ваши родители почувствуют запах…

— А откуда ты знаешь, как оно пахнет? — изумился Энди.

Сулейма помолчала.

— Знаю, — наконец подавленно сказала она.

— Я знал, что ты придешь, — такими словами встретил Луис Фелипе Мариелену на следующее утро.

Мариелена выдержала нелегкую борьбу сама с собой, чтобы прийти сюда. Твердое намерение оставить эту работу не покинуло ее, но после прихода Луиса Фелипе в их дом она сочла необходимым сделать ответный визит, чтобы подтвердить принятое ею прежде решение.

— Я пришла сказать, что не смогу у вас работать.

— Я не отпущу тебя. И ты сама не захочешь уйти, — не менее твердо сказал Луис Фелипе.

Мариелена усмехнулась:

— Что вас заставляет так думать?

— Тот наш поцелуй. Ты ответила мне, я почувствовал это.

— Я была как в тумане, — защищалась Мари елена. — Работа! утомление… шампанское…

— Не пытайся ничего объяснять, — прервал ее Луис Фелипе, привлекая к себе.

Мариелена положила голову ему на плечо.

— Я подозревала, что это — любовь. Я спрашивала себя — что случилось? Отчего во мне все так изменилось?

— Не пытайся анализировать. Следуй за своими чувствами, — прошептал Луис Фелипе.

Мариелена вырвалась из его рук.

— Но я не могу! — в ее голосе послышались слезы. — Не могу! Я не должна испытывать к вам никаких чувств! Это невозможно!

— Но почему? — допытывался Луис Фелипе. — Почему дорогая?

— Потому что вы женатый человек! — выкрикнула Мариелена.

Луис Фелипе отступил от нее на шаг и задумчиво проговорил:

— Возможно… Может, ты права. Но дело в том, что есть и другой расклад. Я — мужчина, ты — женщина. И мы любим друг друга.

— Нет, нет! — бормотала, как заклинание, Мариелена.

— Да, да, да! — тихо отозвался Луис Фелипе.

Устройством на работу в рекламное агентство Рене был обязан никому иному, как жене Луиса Фелипе, Клаудии.

Он хорошо помнил то время, когда, для того чтобы заработать на кусок хлеба, брался за любую, даже самую тяжелую работу. А между тем Рене был классный специалист.

Клаудиа случайно увидела снимки Рене в какой-то бульварной газетенке. Она тогда сама подыскивала штат для агентства, стремясь нанимать в основном мужчин, а если женщин — то некрасивых и в возрасте.

Клаудиа разыскала Рене и пригласила его работать в фирме своего супруга. С того момента дела Рене совершенно наладились, и он не уставал возносить Богу молитвы за Клаудиу. Вот почему ему были неприятны намеки Пуриты, повсюду разносившей сплетни, что у Луиса Фелипе и Мариелены — любовь. Он в это верил и не верил. Конечно, Мариелена красивая и хорошая девушка, но Клаудиа всегда была предана Луису Фелипе, всегда обожала его, и чтобы он оставил ее ради секретарши — это казалось невозможным. С другой стороны, Клаудиа на много старше мужа, и разница в возрасте становится с годами все заметней. К тому же у них нет детей.

Рене ощутил себя чуть ли не загнанным в западню, когда Клаудиа обратилась к нему за помощью.

— Я пришла к тебе, потому что между нами есть некоторое доверие, — начала Клаудиа. — Ни к кому другому я бы не позволила себе обратиться, только к тебе, Рене. Ведь ты мне не откажешь в просьбе?

— Я ни в чем никогда не смогу отказать вам, — подтвердил Рене.

— Я должна знать, Рене, существуют ли между моим мужем и его секретаршей любовные отношения?

Этот прямой вопрос, тон, которым он был задан, а главное, потерянный вид Клаудии поразили доброго Рене в самое сердце. Ах, как нехорошо получается! Конечно, сам он не сомневался в, что Луис Фелипе питает какие-то чувства к Мариелене, он сам это видел, видел, какими глазами смотрит шеф на девушку, но о том, как далеко ли их отношения, — Рене и думать не хотел. Он наделся, что девушка себе ничего такого не позволит.

— Клаудиа, — сказал он, стараясь, чтобы его слова прозвучали как можно убедительнее, — между ними ничего нет! Они просто вместе работают. Вот и все.

— Ты не обманываешь меня? — с мольбой спросила Клаудиа.

— Нет. Я не обманываю вас, — сделав над собой усилие, выговорил Рене.

Однако Клаудиа не поверила в правдивость утверждения Рене относительно верности ее супруга. И только случайная встреча, которую ей послала судьба, окончательно развеяла ее сомнения.

В последнее время они с мужем стали часто ходить в кино. Клаудиа не понимала этого вдруг появившегося пристрастия Луиса Фелипе к боевикам. Она подозревала, что он таскает ее по кинотеатрам нарочно, чтобы как можно меньше оставаться с ней наедине, и эта мысль выводила ее из себя.

Они уже выходили из кинотеатра, когда вдруг столкнулись с секретаршей Луиса Фелипе. Девушка была не одна. Ее сопровождал красивый, весьма интеллигентной наружности мужчина. При виде этой пары Луис Фелипе слегка изменился в лице, чего Клаудиа, во все глаза, смотревшая на спутника секретарши, не заметила. Зато Мариелена не смутилась. Поприветствовав шефа, она самым светским тоном произнесла:

— Хавьер, позволь представить тебе сеньору Сандоваль, супругу моего шефа… Сеньора, это мой жених, доктор Хавьер Варела.

— Как, ты помолвлена, Мариелена?! — не в силах скрыть своей радости воскликнула.

Мужчины в это время чинно раскланивались.

— Да, сеньора, помолвлена. Извините, нам пора…

И дружная, красивая парочка скрылась за углом.

— Милый, почему ты не сказал мне, что у твоей секретарши есть жених? — ласково спросила мужа Клаудиа.

— Не думал, что это для тебя так важно, — буркнул тот.

— Какой симпатичный жених у Мариелены, — разливалась Клаудиа, — они так подходят друг другу!

— Да, хорошая парочка, — был вынужден согласиться Луис Фелипе.

В тот же вечер Клаудиа поспешила поделиться своей радостью с сестрами. Летисии не было дома, и она помчалась к Ольге.

— Ольга, конец всем моим страхам! У Мариелены есть жених, мы сегодня случайно встретили их! Как я рада, что мои подозрения оказались напрасны!

— Ох, ну и наседки же вы с Летисией, — отозвалась Ольга. — Ничего не видите, кроме своих мужей! Только они для вас и существуют, а ведь на свете столько удовольствий! — Ольга мечтательно прищурилась и потянулась. — Я бы вас с радостью познакомила с другими мужчинами, молодыми, дерзкими, но вы — вы и знать никого больше не желаете, кроме своих супругов, дурочки!

А между тем Ольга ошибалась, хотя бы в отношении младшей сестры.

В то время, когда они с Клаудией обсуждали неожиданную новость о Мариелене, Летисия сидела во французском ресторане с Кике, и лучшего общества, судя по ее настроению, ей и не надо было.

Кике чувствовал себя неловко. Он не привык, чтобы за него платили. К тому же этот ресторан — такой дорогой!

— Не думай об этом, Кике, — уговаривала его Летисия. — Ты потратил на меня то, что дороже всего, — часть души и много времени. Ты… ты спас меня от отчаяния. Мне хочется сделать тебе подарок.

— Но вы подарили мне роскошный одеколон, — взволнованно сказал Кике. — Прошу вас, больше ничего не надо…

— Нет-нет, мне еще что-то хочется тебе подарить, например рубашку. Ах, не возражай, это доставит мне удовольствие!

— Сеньора, а мне очень нравится самому зарабатывать себе на жизнь. Благодаря вам я могу немного помочь маме и моим сестрам! Без вас не видать бы мне этой работы как своих ушей!

— Ты такой добрый. Кике!.. За каплю нежности я бы отдала все золото мира! А ты очень бережно и нежно отнесся тогда ко мне, — в упоении лепетала Летисия.

Ей и в самом деле приятно было «оторваться» с Кике — отвлечься от своих проблем, от неприятности, происшедшей с Энди, от грубости Мелиссы, от вечно занятого делами мужа…

— Ну что вы, — смущался Кике. — Ведь я только отвез вас домой.

— Ты выслушал меня и утешил. Ты осушил мои слезы своим платком. Я буду беречь этот платок!

— Да что вы, сеньора!

— Но ты и правда лучше всех на свете, Кике. Ах, — Летисия нежно взъерошила юноше волосы, — если бы мой сын Энди был хоть немного похож на тебя!

Андреас приехал домой вне себя от бешенства, которому, к сожалению, он сейчас не мог дать надлежащий выход: он ждал гостей.

Ему в офис позвонил ректор университета и сообщил, что Энди исключен не только из-за плохой учебы, но и потому, что в его комнате обнаружили наркотики.

Андреас взглянул на часы.

До прихода Негретти с сыном еще было немного времени, и он велел Марии позвать в гостиную Энди.