Да, мы женщины, и по статистике мы в большинстве. Но нам всё равно нужно учиться выживать в диких джунглях столицы: меньше нервничать, больше спать, следить за фигурой и весом. Нам приходится иногда работать за двоих, одновременно нянчить детей и руководить проектами, разбираться с проблемами подруг и чинить вышедшую из строя плойку без особых знаний в нагревательных приборах. Когда надеяться больше не на кого, мы становимся сильными, железными леди. Но всё же иногда нам полезно поплакать, вот так просто обо всем, чтобы снять со своих плеч тот большой груз ответственности и забот, который мы время от времени на себя взваливаем.

Андрей пробыл у меня до самого утра, выслушал все мои проблемы и осушил поцелуями слезы. А ещё, измученную и уставшую, напоил чаем с бутербродами из тех самых пакетов, которые сам же не поленился разобрать, и уложил спать.

Я заснула с мыслью о том, как же всё-таки хорошо, когда у тебя кто-то есть. Есть две добрые ласковые руки, заботливое сердце, согревающее своим теплом, и верное плечо, подставленное в нужный момент. Кто-то, кто не только будет ублажать тебя любовно, но и поддержит в трудную минуту.

Свернувшись калачиком у своего любимого мужчины под боком и прислушиваясь к стуку его сердца, я точно осознала одно. Женщины могу всё: летать в космос, водить машину, покорять вершины гор, накачивать мускулы. Но какими бы мы хищницами ни прикидывались, сколько масок на себя ни надевали, мы все до единой хотим одного – быть любимыми. Да, это трудно. Да, не так просто найти единственного мужчину. И может, придется не один раз ещё обжечься. Но если наперекор всем статистикам ты захочешь настоящей любви, жадно пожелаешь всем сердцем и распахнешь душу навстречу истинному чувству, то мужчина не заставит долго ждать. Он придет в самую трудную или нелепую минуту твоей жизни.

Глава 20. Перемены

Врагу не сдается наш гордый «Варяг»,

Пощады никто не желает.

сл. Рудольф Грейнц

Все перемелется, родная

Все перемелется, пойми.

А жизнь хорошая такая

Ты улыбнись и обними.

из песни группы «НА-НА», сл. Б. Алибасов


Москва такая большая, а рядом с ним превратился в маленький под названием «я и ты». Всё свободное время, которого было ничтожно мало для двух влюбленных, мы проводили вместе. И у меня, как и прежде, от одного прикосновения Андрея мурашками покрывалось всё тело. Это невозможно объяснить, это химия, от которой так чудесно кружилась голова.

Но время от времени нам всё же приходилось спускаться на землю. Больше всего меня приземляли дела в журнале, которые шли из рук вон плохо. И я начала инстинктивно полагать, что пусть мне не повезло в карьере, зато  повезло в любви.

– Кто это там опять? – спросила я у коллеги Наташи, отъезжая от стола на крутящемся стуле и всматриваясь в темную полоску коридора, которая вела к кабинету начальника.

– А, эти в черных костюмах? Не знаю, они уже какой день тут ходят. Наверное, это из свиты Голубкиной, – отозвалась Наташа и вцепилась глазами в ведущего редактора.

– Я ничего не знаю, – развела руками Элла Эдуардовна. – Моё дело малое – следить за наполнением журнала, в срок написанными статьями, размещением рекламы, а дела учета и баланса – это не ко мне.

– Думаете, они за балансом приходят? – иронично вставила Наташа.

– Не знаю, – раздраженно отвечала та. – Но работы от этого у тебя не станет меньше. А если мы не успеем в тайне подготовить специальный выпуск на следующий месяц, пока Голубкина отсиживается на парах, то, какое бы «фи» ты, Наташенька, перед Лизой не показывала, а придется признать своё поражение. Падать всегда больно, а подниматься и идти дальше ещё больней.

И в этом я была полностью согласна с Эллой Эдуардовной. Тяжелей всего будет мне – необходимо выплачивать ипотеку. Да и работать с Голубкиной, такое в страшном сне представить не могу.


Подушкой безопасности я считала светскую тусовку, организованную в торговом центре «Времена года». Торговый центр был набит самыми элитными бутиками Москвы, обещающими только эксклюзивный шопинг, а рестораны там были настолько дорогие, что неловко испытаешь гастрономический шок от одних цен в меню. Да и если ты одет не от известного кутюрье, вряд ли охрана тебя пропустит просто так, не обшарив все карманы с мелочью.

Поэтому модными нарядами мы со Светой обзавелись у Розы, превратив накануне вечером её гардероб в ряды на китайском рынке, заваленные вещами. Зато было весело, особенно когда Роза открыла бутылку шампанского, за которой последовала ещё и ещё одна. Всё выглядело лучше, чем на пленке голливудского фильма, только вот голова на утро болела не бутафорски.

Нас троих с парковки к главным галереям огромного комплекса охрана пропустила быстро. На мне была пышная юбка-татьянка в мелкую клеточку, на Свете – юбка-трапеция, на Розе строгое платье с длинным рукавом и всё значительно ниже колен и из толстой ткани: твид, болонь с добавлением синтетического волокна. Мы походили на модниц 50-х годов, которые достали одежду из бабушкиного чулана, только из очень дорогого. А вот внештатному фотографу Юрию, которого я пригласила для работы, пришлось распыляться перед охраной, чтобы доказать свою привилегированность элитному обществу.

– Зачем ты его пригласила? – шепнула мне на ухо Роза, когда проблема с пропуском фотографа была решена.

– Потому что статью вместе с эксклюзивными фотками мы сможем продать в три раза дороже. Тебе ли это не знать, как моему агенту, – отвечала я. – Кстати, смотри, у Юры неплохо получается. Никогда не видела его в работе, – указала я на парня. Тот мастерски обходился с гламурными девицами, постепенно наполняющими зал магазина. Парень не боялся разодетых напыщенных стерв, честно намекал, в какой позе лучше смотрятся ноги, руки и отштукатуренные лица. И хотя внешний вид Юры – потёртые джинсы, белая приталенная рубашка на выпуск, тонкий небрежно повязанный галстук, недельная щетина и рюкзак за спиной – говорил о том, что охранники не зря не хотели его пропускать, но вот обаяние и уверенное щелканье затвором творили с девицами чудо, они готовы были затоптать друг друга у билборда, чтобы только попасть к нему в объектив.

– Да, он не плох собой, – протянула недвусмысленно Роза. В её жаркой саванне до сих пор не пролился ни один хилый дождик.

– Даже не думай! – сурово наказывала я.

– Что не думай? – подключилась к нам Света, протягивая бокалы с шампанским. – Кстати, Роз, эта юбка на мне, похожая на старомодное пальто из колючего драпа – видела примерно такую на одной девице. Честно, думала, ты над нами прикалывалась, когда говорила, что мы будем выглядеть модно.

– Это ещё что! – добавила я. – Я видела здесь тётку в классических брюках цвета детской неожиданности и беговых кроссовках. То ещё месиво!

– А я видела, – продолжала смешить нас Света, – адские красные вельветовые полусапожки в сочетании с золотой безрукавкой из тюлей, которые висят у бабушки на даче. Да, вот кстати и она.

Мы все втроем вперились взглядом в особу в красных сапожках, безрукавке и пальто в частую черно-белую клеточку – и вправду, адское сочетание. Девушка радостно подплыла к нам, улыбнулась отполированными зубками и только тут я узнала её – это была Анастасия Саровская, светская модница с того самого показа Аллы Романцевой, после которого вышла моя статья в ТАТЛЕР.

– Розочка, милочка, – защебетала Настенька. – Прелестно выглядишь! Чмок-чмок. О, это твои подруги?! – начала знакомиться с нами девушка. Меня она вспомнила не сразу, но всё же сделала лицо очень «знающее», а вот Свету, которую в жизни ни разу не видела, перепутала с какой-то владелицей крымской винокурни, от чего заставила нас рассмеяться во весь голос.

– Вечеринка просто отпад, – продолжала улыбаться позитивная Настя. – Будет презентация в виде видеопроекции с акцентами на деталях, текстурах и материалах будущей коллекции весна-лето. Классненько, правда?

Мы согласно кивали, Настя продолжала тараторить про какие-то фирменные фотоработы, иллюстрирующие сильных и независимых женщин. Говорила она много, не всегда разумно и толково, но вдруг меня посетила мысль – а почему бы саму Настеньку не взять в оборот. Она – светская дива, пусть и без царя в голове, но всё же! И я потащила Настю к фотографу Юрию, навешивая ей на уши информацию про печать в журнале, слегка приправленную отборными итальянскими спагетти. Всё, как того требует высшее общество!

Мы отсняли большое количество фотографий с улыбающейся и очень довольной Настей. Я заручилась у неё интервью, обменялась визитками, и, распрощавшись с девушкой, стала искать подруг, но большие стенды с фотографиями и наполненный людьми зал не давали мне быстро справиться с этой задачей.

Я взяла с подноса у проходящего мимо меня официанта бокал шампанского, и вдруг увидела в толпе одну знакомую личность. Мне стало не по себе. Это была Инесса – бывшая девушка Андрея. Такую ни с кем не перепутаешь! Прямые развивающиеся волосы, отполированное лицо, словно английский сервис, походка от бедра, прокачанный пресс и бразильская попа, отлично проглядывающаяся под тонким трикотажным платьем. Не девушка – а стандартная обложка современного глянцевого журнала.

Инесса тоже меня заметила и вперилась взглядом, будто трехметровый удав из рек Амазонии в легкую добычу. Мне стало одновременно дурно и страшно. Девушка шла в мою сторону. Я хотела бежать, но выхода у меня не было. Может, стоило притвориться мертвой, как делают хитрые лисы, и беда прошла бы мимо меня?

– Ну, привет! – надменно бросила мне девушка.

– Добрый день! – я сделала вид будто Инесса – одна из гостей, с которой надо дежурно поздороваться и уйти прочь.

– Значит, ты и есть та самая Марина, на которую меня променял Андрей. А ты так, ничего на мордашку, но слишком простенькая, – это казалось похвалой, но с такой концентрацией яда, что можно было убить роту солдат. Поэтому я прибегла к методу: «пью шампанское, ничего не слышу и смотрю в сторону, выискиваю подруг».