Пока я занималась с малышкой, время было милосердно, и часы пролетали незаметно, но в остальном нахождение в доме стало для меня испытанием. Ничто не радовало. Ничто не увлекало — даже разговоры с родными, которым я никак не могла признаться, что в воскресенье они меня не увидят, и каждый вечер превращался в бесконечность. А еще меня преследовало постоянно чувство настороженности. Я невольно ждала какого-то подвоха со стороны Вараввы, и не могла спокойно дышать, выходя за пределы детской комнаты.

Пересечения с дядей Викки случались крайне редко, но очень эффектно для меня. Я буквально превращалась в кокон с опущенной головой. Только не потому, что боялась встретиться с его глазами, а потому что видеть его не хотела, и наверняка на моем лице отражались соответствующие эмоции.

Он, конечно, не замечал этого или делала вид, но общался исключительно спокойно и формально. Порой даже, казалось, будто Марк Алексеевич нарочно ищет повод задержать наше общение, которое я всячески пыталась избегать. Похоже, очень хотел показать, кто здесь хозяин и что эмоциям в работе не место.

Несколько раз я порывалась пойти в кабинет этого дьявола, и попытаться вернуться свой положенный выходной, однако его последние слова про месяц наказания тут же молотом били в голове. Вдруг я еще хуже сделаю? Приходилось себя останавливать и глушить захлестывающее возмущение музыкой. Включала что-то веселенькое из плейлиста местной музыкальной установки и, закусывая надутые губы, начинала пританцовывать.

Разговор с мамой состоялся в пятницу вечером… Я почти без запинки выдала заранее приготовленную речь с выдуманной причиной, и зажмурилась в ожидании сильных расстройств и наводящих вопросов. Однако она отнеслась к моей новости неожиданно спокойно и стойко. Наверное, предполагала, что такое возможно на высокооплачиваемой работе и морально была готова. Я же не была готова совершенно, а потому не испытала ни чуточки облегчения и, после завершения разговора, еще долго мысленно ругала злого гения.

Суббота выдалась особенно длинной. То и дело в голову лезли мысли о том, что завтра должен был быть мой выходной и с самого утра я ходила сама не своя. Внутри предательски закрадывалась надежда: вдруг он передумает? Просто решил выдержать меня до последнего, чтобы усвоила урок наверняка?

Глаза невольно искали на горизонте высокую фигуру Аглаи, которая могла бы сообщить мне, что Марк Алексеевич изменил решение. Однако за весь день ни она, ни сам хозяин дома не появлялись в поле зрения. Будто кое-кто наверняка знал, что я буду ждать снисхождения, и не давал мне даже повода думать об этом.

К вечеру я совсем поникла. Зато обрадовала Вики, что на этой неделе я никуда не уеду, и ей не придется скучать без меня ни одного денька. Как только малышка засопела, я покинула детскую и не спеша направилась в свою комнату. Там апатично уселась на свою кровать и принялась буравить взглядом пространство. Так глубоко ушла в мысли, что дернулась, когда стационарный телефон ожил от звонка.

Хмуро глянув в ту сторону, я тут же поднялась с места.

— Алло?..

— Арина, это Аглая, — раздалось в трубке, и сердце застучало быстрее.

— Я слушаю, — произнесла затаив дыхание, и уже мысленно ликуя.

— На завтра у вас запланирована поездка — приготовьте себе и девочке необходимые вещи на день. — Слово «поездка» меня поспешно обрадовало, только вот я не сразу разобрала, причем тут Вика? — Вы должны быть полностью собраны к пяти утра, Арина. Имейте это в виду, когда будете ставить будильник.

— Подождите… поездка? — глухо повторила я. Все ликование уже снесло к чертям. — Но куда?..

— Пока сделайте то, что я вам сказала. Дополнительную информацию получите завтра.

Аглая повесила трубку, а я еще некоторое время уставшим, обманутым мозгом прокручивала её слова. После, не спеша отступила от комода, и направилась к шкафу, где лежала моя сумка со скромным запасом повседневной одежды.

Честно говоря, мне было без разницы, куда мы поедем. Хоть к черту на куличики — сейчас меня занимала только одна гнетущая мысль: Варавва не изменил своему слову и все-таки отобрал у меня этот день.

Несмотря на то, что я легла пораньше и спала как младенец, пробуждение в четыре утра оказалось тяжким… Я еле заставила себя встать и вдобавок к скверному настроению, больно задела плечом косяк, когда заходила в ванную. К слову Викки раннему пробуждению обрадовалась не больше меня.

Ровно без пяти пять я уже спускалась по главной лестнице, удерживая на руках сонную малышку и предплечьем небольшую сумку, куда уместились наши вещи. В холле стояла Аглая и еще несколько мужчин в строгих костюмах, будто под её командованием сновали у дверей.

Завидев меня, самый взрослый и невысокий из них — кажется штатный водитель, мгновенно переключился от своих дел и направился ко мне. Учтиво поздоровавшись, он так уверенно перехватил Вику из моих рук, будто делал это каждый день и направился к парадным дверям, где девочку заботливо накрыли одеялом.

— Я могу узнать, куда мы поедем? — спросила я озадаченно, как только приблизилась к Аглае. — Не уверена, что взяла нужные вещи…

— Не беспокойтесь об этом, — отчеканила она. — Все, что вы «не взяли» вам предоставят на месте. Идите в машину, Арина.

Мысленно пожав плечами, я вышла через двери, вслед за удалившимся водителем и забралась в комфортабельный салон высококлассного автомобиля, что стоял прямо возле порожек. Хмурую Вику уже пристегивали к навороченному детскому креслу и, встретившись с её хлопающими сонными глазками, я тут же придвинулась ближе, чтобы она не начала нервничать.

Малышка уснула, едва мы выехали за пределы элитного поселка, я же большую часть пути не сводила глаз с окна. Вроде ничего необычного — мы часто куда-то выезжали с Викой для увлекательной прогулки, но это всегда происходило в черте города, а автомобиль уже долго несся по неизвестной трассе, и меня невольно пронимало любопытство.

Когда в салоне раздался хлопок, я резко очнулась и поняла, что задремала. Вику уже вытаскивали из кресла, а с моей стороны только что открылась дверь. Сумка, всю дорогу стоявшая у меня в ногах, тут же испарилась, и водитель принялся терпеливо ждать, пока я выйду.

Не успевая толком прийти в себя, я выкарабкалась из салона и взволнованно завертела головой, рассматривая ребристые стены огромного ангара, освещенного мощными лампами. Все плясало перед глазами: мужчина с моей сумкой, несколько похожих автомобилей рядом, какая-то тяжелая техника…

Наблюдая мою растерянность, водитель мягко поймал мой локоть и с лаконичным: «сюда», куда-то настойчиво потянул. Как только мы обогнули машину сзади, и мой взгляд, наконец, перестал бегать, я охнула и чуть не споткнулась на идеально ровном бетонном полу. Впереди — всего в дюжине метрах от нас, возвышался белоснежный, глянцевый самолет со спущенной лестницей.

Не может быть…

С широко распахнутыми глазами таращясь на крылатого красавца, я даже не сразу обратила внимания, что нам навстречу размашистым шагом кто-то стремительно приближается. В глаза бросилось лишь стильное темное-серое пальто.

— Почему так долго? — строго бросил Варавва водителю, который тут же отпустил мой локоть. Хотя ведь это я двигалась как черепаха.

Все мое внимание мгновенно переключилось на дядю Викки, который подтолкнул меня ладонью в спину.

— Все вопросы в самолете, Арина, — опередил он, даже не видя выражение моего лица.

— Вы не шутите?.. — взволнованно спросила я, неуклюже перебирая ногами.

— У меня плохое чувство юмора. Вылет через пять минут.

Мой взгляд метнулся к овальному входу, откуда начиналась лестница, и мандраж стрелой разошелся по телу.

— Но к-куда?

— Тут — недалеко, — сдержанно сообщил Варавва, явно поскромничав насчет чувства юмора, а я резко затормозила возле ступенек. Мне требовались хоть какие-то объяснения, прежде чем ступит на борт без каких-либо документов и со скудным набором вещей, которые уже унесли внутрь.

Моему работодателю тоже пришлось остановиться и, шумно втянув воздух, он, наконец, сосредоточил на мне свой пронзительный взгляд.

— У девочки сегодня день рождения. Ближайший Диснейленд находится в Европе, так что если ты не против — придется воспользоваться самолетом, чтобы успеть отметить его по плану.

Меня будто обухом по голове стукнули. Причем два раза.

У Викки. Сегодня. День рождения!

Я лечу в Европу. Чтобы моя воспитанница отпраздновала его в Диснейленде!

Вот так просто. Как в городской парк съездить на выходные…

Еще до того как самолет выехал из ангара, я завалила главного зачинщика тихими, но настойчивыми вопросами. Как и обещал, Варавва ответил на все. Спокойно и избыточно, словно готовился заранее: пункт назначения — Франция, все необходимые документы, чудом сделанные без моего участия — имеются, примерное время полета — четыре часа, возвращение в Россию — уже завтра утром.

Просто с ума сойти…

Неожиданные обстоятельства настолько вывели меня из равновесия, что я была не в силах фильтровать нескончаемый поток размышлений, и хоть на чем-нибудь сконцентрироваться. Ответы порождали еще больше вопросов, которые уже и задавать казалось неуместно. Однако вскоре все лишние мысли отошли на второй план, и я всецело сосредоточилась на том, что происходит здесь и сейчас.

Бодрая Викки сидела у иллюминатора, к которому буквально прилипла носом, я — рядом, пристегнутая вдоль и поперек, предусмотрительно держа руки на подлокотниках. Сидящий напротив Варавва, наконец освобожденный от моего допроса, всецело погрузился в планшет. Кажется, он делал какие-то чертежи, судя по движению стиллуса в его длинных пальцах…

В какой-то момент я без задней мысли повернула голову к Вике, и вдруг увидела, что самолет уже мчит по взлетной полосе. Он стремительно разгонялся, и сердце резко рухнуло в пятки, приводя меня в оцепенение.