Но одна фраза Вараввы никак не давала мне покоя. Обещание помочь… Если я все расскажу.

С одной стороны, довериться ему в настолько личном вопросе казалось мне чем-то невозможным, абсурдным. Я ведь даже с близкими людьми не смогла поделиться! Но с другой стороны я трезво оценивала свою проблему, и понимала, что без профессиональной помощи мне с этим не справиться.

Марк профессионал.

Один из лучших.

Он действительно может помочь мне!

Вдруг это и есть тот самый шанс на исцеление?.. Шанс, который я упускаю из-за своей трусости.

Я так много думала об этом, что вконец уже потеряла способность мыслить рационально и просто устала метаться. Сомневаться. Решила, пусть случай определит, как мне поступить. Вот Вики уснет, и я пойду к нему в кабинет. Если хозяин там, то расскажу ему все и попрошу помощи. В конце концов, хуже, чем, сейчас вряд ли уже может быть…

Если же кабинет окажется закрыт, значит, изначально принятое мной решение было верным, и не стоит этого делать.

Осуществить задуманное оказалось не так просто, как решиться на этот поступок. Двигаясь по знакомому просторному коридору, что вел к кабинету хозяина дома, я едва сдерживала себя, чтобы не развернуться и не зашагать обратно. Ноги не слушались меня, во всем теле поселилась неприятная слабость, сердце тревожно билось в груди, не позволяя спокойно дышать.

Возле массивных дверей стало совсем не по себе. Я сделала неуверенный шаг к ней, и даже уже занесла руку… но стучать не спешила. Так и стояла, дрожа от острого волнения и борясь с мыслью сбежать. И только наличие камер в доме не позволяло уступить этой мысли. Марк наверняка узнает о том, что я приходила, и захочет узнать причину.

Сделав глубокий вдох, я еще раз поднесла ладонь, собранную в кулак, к двери, как вдруг… она сама распахнулась, вынуждая меня резко отскочить. Однако прежде чем на языке успели собраться хоть какие-то неловкие оправдания, меня охватил ступор.

Из кабинета вышел не Варавва, а… девушка.

Эффектная брюнетка — она бегло поправила волосы, убранные небрежными волнами на бок, и разгладила ладонями шелковую ткань длинного платья на бедрах. Будто еще секунду назад его юбка была задрана…

Едва задев меня безразличным взглядом, незнакомка порхнула в сторону, и грациозной походкой зацокала по коридору.

Разумеется, моя персона не вызвала у неё интерес. Рядом с такой я и сама как-то резко ощутила себя маленькой невзрачной мышкой в своей серой униформе. А она… была просто роскошной! Высокой, изящной, стройной, в элегантном черном наряде, с идеальным макияжем на кукольно-красивом лице.

Я уделила этой девушке столько внимания, что пропустила момент, когда дверь кабинета распахнулась шире, и на пороге возник Варавва. Обоняние уловило терпкие ноты мужского парфюма, и только в этот момент я встретилась с его строгим пронизывающим насквозь взглядом. А еще осознала, что впиваюсь ногтями в свои ладони до острой боли, и в груди тянет так невыносимо, что не вздохнуть!

— Что ты здесь делаешь? — сдержанно поинтересовался он, а в моем горле мгновенно образовался ком.

«Он был там с ней» — громом разнеслось в голове.

Где-то в отдаленном уголке голос разума тут же крикнул — ну и что? Чего я ожидала? Он молод, красив, невообразимо богат. Вполне логично, что у него должна быть женщина!

К тому же я ведь сама его просила… оставить меня в покое…

— Я… хотела спросить… — сдавленно произнесла, судорожно придумывая причину и безуспешно стараясь скрыть от него свое состояние. — Могу ли я перенести свой выходной на день раньше?

Марк прошелся по мне придирчивым взглядом и серьезно спросил:

— Что-то случилось?

— Да. То есть, нет! Просто сестра… в воскресенье будет занята. А я хотела её увидеть… — кое-как выдавила из себя ложь.

Боковым зрением я заметила, что девушка остановилась, и сосредоточила на нас внимание. Однако Марк будто не заметил этого, с пристальным вниманием он продолжал изучать мое лицо.

Я допускала мысль, что он, скорее всего, все понял, но даже не думала пасовать. Естественным движением расправилась и посмотрела ему в глаза, изо всех сил пытаясь «держать лицо».

— Я не возражаю, — в конце концов, вынес вердикт хозяин резиденции. — Возвращайся в свою комнату, уже поздно. Утром предупредишь Аглаю.

Я смогла лишь сдержанно кивнуть в ответ, после чего Марк развернулся, и уверенно пошел вслед за своей гостьей.

Перенос моего выходного на один день раньше оказался как нельзя кстати. Этот отдых был нужен мне как воздух. Вздохнуть полной грудью, переключить внимание, перезагрузиться. Я была так рада, что выдумала именно эту причину для оправдания своего необдуманного поступка…

Но долгожданная встреча с родными не принесла облегчения. Я старалась отвлечься, как могла: активно расспрашивала маму обо всех события, произошедших за очередную неделю моего отсутствия, играла с близнецами в мяч, пока соседям снизу это не надоело, и они не стали стучать по батареям, помогала Лике делать уроки. Вот только все мои старания были тщетными — мысли о Марке не отпускали ни на секунду. В голову так и лезли мерзкие картины, как он прикасается к той девице… Как нагибает её над своим столом, точно так же, как в моих фантазиях тогда в столовой… но только не с моим участием.

Интересно, он трогал её так же, как меня? Внутри все горело огнём при одной мысли об этом. А еще безумно мучил вопрос — что, если бы тогда, в душе, и после, в своей комнате, я не оттолкнула бы Марка? Столкнулась бы я с этой девицей на пороге его кабинета? Или она бы не появилась в его доме, поступи я тогда по-другому?

Что-то подсказывало мне — вряд ли наша с ним связь могла как-то повлиять на привычную жизнь Вараввы. И от этой мысли было очень, очень горько. Я ненавидела себя за это отравляющее чувство горечи в груди, и ничего не могла с ним поделать.

В конце концов, даже мама заметила, что со мной что-то не так. Но я, как и всегда, нашла нужные слова, чтобы её успокоить.

Начало следующей рабочей недели далось мне тяжелее обычного. Теперь я ещё больше не хотела пересекаться с Марком, отчаянно пытаясь выбросить его из своей головы, но, конечно же, это неизбежно происходило. Мысль о том, чтобы доверить ему свою боль, теперь казалась абсурдной, и я была даже рада, что провидение меня уберегло от такого шага.

Искать точки опоры внутри себя и восстанавливать душевное равновесие после шторма всегда нелегко. Но со временем я отлично научилась делать это быстро. Отсекать лишнее, концентрироваться на самом главном. На самом важном для меня.

А важным — была Викки. Ради неё я здесь. И она ничем не заслужила страдающую, витающую в облаках няню.

Мы только что вернулись в её комнату после ужина, и мне вдруг показалось, что малышка грустит.

— Эй, кто это тут нос повесил? — задорно спросила я, присев на корточки напротив неё. — А давай поиграем с тобой в какую-нибудь супер-интересную игру!

Викки приняла серьезный вид, и забавно постучала указательным пальчиком по своим губкам, словно глубоко задумалась. Мне даже стало любопытно, у кого она срисовала этот уморительный жест?

— Змулки! — вдруг выдала она, с озорством посмотрев на меня.

— Эмм, это что за игра? Я такую не знаю…

— Змулки! Ты заклываес глаза салфиком, а я хлопаю так, — малышка звонко хлопнула в ладоши и засмеялась.

— Ах, жмурки! — наконец, сообразила я, тепло улыбнувшись ей. — Точно. Я же сама тебя научила. Конечно, давай!

— Тойко завизи глаза! — прощебетала малышка, хитро прищурившись.

— Сейчас, сейчас!

Нашла в её шкафчике легкий шелковый шарфик, и надежно зафиксировала его у себя на голове.

— Ситай! — весело крикнула Вик, и со звонким смехом бросилась наутёк.

Я честно сделала десять кругов вокруг себя, так что трудно было определить, куда удалился топот детских ножек.

Остановившись и чуть покачнувшись, я поняла, что за плотной повязкой совершенно не понимаю, в каком направлении стою.

Мы с Ритой в детстве часто играли в жмурки, и очень любили эту игру. Главным правилом в ней у нас считалась честность. Подглядывать — подло. Это настолько прочно укоренилось с тех пор в моей голове, что даже сейчас, играя с малышкой Вик, совесть не позволяла мне мухлевать.

— Первый хлопок! — произнесла я громко и задорно.

Глухой «хлоп» раздался довольно далеко.

— А-я-яй, Викки! Мы же с тобой договорились уже — во время игр за пределы комнаты не выходить! — пожурила я, но все же осторожно зашагала на звук, выставив руки вперед.

Немного промазала и уперлась ладонями в стену, но быстро добралась до массивной приоткрытой двери. Оказавшись в коридоре, попыталась угадать, куда малышка могла убежать. Вряд ли бы далеко ушла. В этих стенах легко заблудиться, хоть я и работала здесь уже достаточно времени, все равно путалась. С закрытыми глазами тем более…

— Второй хлопок! — разнесся эхом мой голос по коридору, в этот раз я говорила тише.

«Хлоп» и тихий смешок раздался откуда-то слева. Захваченная азартом охотника, я пошла на звук, однако когда добралась до ориентира, никого не нашла. Чуть огромную вазу не уронила, но рядом однозначно никого не было! Неужели сбежала хитрая лиса? На ковре можно было не услышать детских цыпочек.

Выпрямившись, я напряженно прислушалась, потому что вдруг услышала какой-то шорох совсем рядом. Холодок прошел по спине, потому что это уже немного напоминало фильм ужасов… Но пока совесть все ещё не позволяла мне снять повязку.

— Третий хлопок, — произнесла я без громких нот, остро чувствуя присутствие рядом.

«Хлоп» раздался так неожиданно, что я вздрогнула и отпрянула назад, потому что он принадлежал взрослым рукам!

Дальше произошло, что-то совсем непонятное… Мужской запах окутал меня, большая и сильная ладонь надавила на живот, и я оказалась прижата спиной к стене. Тело настолько оцепенело от растерянности, что я даже не могла поднять руки и повязку снять! Лишь раскрыла рот, готовясь возмутиться, но вдруг услышала четкое над лицом: