– Гло, ты в этом наряде соблазнишь любого ученого сухаря.

– Тогда не промахнуться бы с бельем.

– Вот смотри.

Тина Маквелл продемонстрировала узкие прозрачные трусики в мелкий черный горошек.

– Вот именно в таких меня лишил девственности Большой Сэм.

– Не упоминай этого гада.

– Ах да.

– И вообще – при чем здесь соблазнение?

Глория Дюбуа прижала легкий невесомый подол к немного излишне целлюлитным бедрам.

– Речь идет о любви, а не о сексе.

– Одно другому не помеха.

Тина Маквелл исчезла, чтобы вновь появиться буквально через минуту.

– Гло, у меня идея.

– Предложить надеть платье на голое тело?

– Зачем так вульгарно?

– Тогда выкладывай.

– Надо брать гарнитур под цвет платья.

– А не будет избыток монохрома?

– Думаю, наоборот.

Тина Маквелл перешла на интимный шепоток:

– Если платье спровоцирует в мужчине выброс адреналина, то лифчик и трусики заставят его окончательно потерять голову.

– Если до трусиков дойдет.

– Нет, она еще и сомневается!

– Ох, Ти, натура у меня такая – вечно терзающаяся по пустякам.

– Что да, то да.

– Вот и сейчас думаю: а вдруг я промахнусь с платьем?

– Давай спросим у менеджера.

– Разумно.

Глория Дюбуа вышла из кабины и мгновенно услышала льстивые комплименты и восхищенные комментарии вышколенного работника.

В результате аспирантка, разбирающаяся в генной инженерии, но не в последнем писке дамской моды, покинула салон с изрядно опустошенной кредиткой, но с двумя объемистыми пакетами.

Идея насчет сочетания платья и белья тоже была осуществлена.

Тина Маквелл нарыла полупрозрачные трусики с излишеством кружевной отделки, а также узкий лифчик – как раз под глубокое декольте.

Возвращаясь к машине, дизайнер по ландшафтам воспевала не симметричные клумбы, не арки из роз и даже не кроны, строго подогнанные под единый стандарт, – дизайнер по ландшафтам восторгалась гарнитуром, который, по ее мнению, был в меру эротичен.

Глория Дюбуа, еще не отошедшая от безумия примерок и кошмара прикидок, зашвырнула пакеты на заднее сиденье.

Подруга, тоже ошалевшая от избытка амурных событий, осталась на обочине, мысленно костеря неразборчивых гименеев.

Почему кому-то – избыток чувств, а кому-то – проходные и короткие интрижки, пусть и заканчивающиеся в постели?..

– Ти, родная, может, поедем?

– Куда?

– По домам, наверное.

Глория включила зажигание.

Мотор довольно заурчал, как будто именно ему предназначалось шикарное платье и не менее шикарное белье.

– Сначала заброшу тебя.

– А может, в ресторанчик?

Тина Маквелл изобразила пантомиму с открыванием бутылки шампанского.

– Отметим покупки!

– Ти, я устала от переизбытка впечатлений.

– Завидую.

– А мне надо еще обязательно заехать к бабушке – сообщить о…

Тина Маквелл не дала подруге договорить:

– Лучше не надо.

– Чего не надо?

– Сообщать твоей Гранд Маман о стихийной любви неизвестно к кому.

– Ти, а ты бы поменьше напрягалась. Я как-нибудь сама разберусь, о чем надо сообщать Гранд Маман, а о чем не надо.

Глория демонстративно зевнула, показывая степень невероятной усталости.

– К примеру, о твоем романе я не скажу ни слова.

– И на том спасибо.

Тина Маквелл поняла, что пора элементарно переключиться на что-нибудь нейтральное, вроде топографических подробностей.

– Хорошо, что ваша усадьба между Шривпортом и Батон-Ружем.

– Да, весьма удобно.

– И крюк всего двенадцать километров.

Тина Маквелл потянулась было в бездонный карман за мини-калькулятором, но вовремя одумалась, вспомнив, что клеенчатый фартук с эмблемой Национального парка роз остался в офисе.

– Можно сэкономить на бензине.

– Так ты едешь?

– Нет, лучше возьму такси.

– Спасибо, дорогая.

Глория мельком глянула на себя в зеркало, прикрепленное на панели управления между спидометром и тахометром.

В ярко-голубых глазах рассудительной аспирантки явно появилась авантюристская искорка.

– Завтра предстоит очень трудный день!

– Не сомневаюсь.

– Очень трудный.

Глория отжала сцепление.

– Стой!

Тина Маквелл взмахнула обеими руками перед капотом вздрогнувшей машины.

– У меня еще одна гениальная мысль.

Глория убрала ногу с педали сцепления.

– Выкладывай.

Тина Маквелл попыталась изобразить вдохновение, но ее смазливой и хитроватой физиономии не шли высокие творческие эмоции.

– Я думаю, что к твоему клевому платью и обалденным трусикам не хватает маленького штришка.

– Бриллиантового колье на сто каратов?

– Нет, Гло, нет.

– Намекаешь, чтобы я сделала пластическую операцию? – пошутила аспирантка.

– Нет, Гло, тебе надо просто изменить прическу.

– Терпеть не могу искусственную завивку.

– Нет, Гло, сделай из себя блондинку!

– Вот этого!..

Разозленная аспирантка дала машине задний ход.

– Этого вы от меня никогда не дождетесь!

17. Исступленные танцы

Пока влюбленная дочь в Америке преодолевала километр за километром, не менее влюбленная мать во Франции предпочитала автомобильным гонкам танцевальную лихорадку.

Разумеется, в «Розовой шкатулке».

Голландский партнер нравился строптивой американке все больше и больше, как мужчина, созданный для классических па.

Под элегантным дорогим пиджаком угадывалась отличная осанка.

Плечи расправлены, корпус сохраняет прямизну и в наклоне – чувствуется, что учился в хорошей танцевальной школе.

Интересно, как Тюльпанчик проявит себя в латинском попурри?

Вечеринка с зажигательными ритмами была в самом разгаре.

Хозяин остался верен себе и не поддался новым модам.

На танцполе царила эклектика мелодий и танцевальных движений всех видов, лишь бы было весело, красиво и похоже на латину.

Несколько юных парочек смешно махали руками и отчаянно прыгали кто во что горазд.

– Как вам такое безобразие? – спросил председатель отборочной комиссии, поглядывая на зрелище поверх меню.

Глория снисходительно улыбнулась:

– Ребята молодцы. Не стесняются. Им бы еще умения… Жаль, некому дать мастер-класс.

– Как это некому? – Председатель отшвырнул меню, привстал.

В этот момент подоспел официант.

– Что господа будут пить?

– Два кальвадоса, – быстро сказала Глория.

Официант кивнул и умчался к бару.

Председатель уселся обратно и снова взял в руки меню.

На столе возникли бокалы с напитком.

Глория делала глоток за глотком, улыбаясь все блаженнее и счастливее.

Председатель махом осушил бокал, нахмурился, решительно расстегнул пиджак, ослабил узел галстука, освободил верхнюю пуговицу голубой рубашки.

Боевое настроение голландца все больше и больше нравилось американке.

Председатель повелительно протянул руку верной партнерше:

– Идем! Покажем, как правильно танцуют латину!

Через минуту юные парочки выстроились по краям танцевальной площадки, отбивая ритм ладонями и каблуками и неистовым свистом сопровождая действо, происходившее в центре зала.

Американка, ведомая голландцем, сама не знала, что они исполняли.

Самба переходила в ча-ча-ча, ча-ча-ча – в джайв, джайв – в сальсу, меренгу, бачату и другие безбашенные танцы.

Публика хохотала, свистела, аплодировала, музыка, не останавливаясь, поддавала и поддавала жару.

А партнеры, потные, ошалевшие от собственной дерзости, не замечали ни времени, ни окружавших их людей и остановились, лишь когда диск-жокей, по кивку хозяина, сжалился над пленниками Терпсихоры и пресек счастливое безумие.

Грохот аплодисментов продолжался все время, пока председатель поднимал, отряхивал и надевал пиджак, пока Глория, чертыхаясь, пыталась всунуть распухшие ноги в тесные туфли, пока они, оба враз ослабев, поддерживая друг друга, плелись к столику.

Расчувствовавшийся хозяин презентовал отличившейся паре бутылку лучшего шампанского.

Вечеринка продолжалась.

Американка и голландец дегустировали отменный напиток и чокались со всеми, кто желал подойти и засвидетельствовать свое восхищение.

Подкатил на инвалидной коляске и сам хозяин. Благосклонно кивнув, принял бокал, протянутый председателем, и после краткого спича выпил за успех гостей.

Глория искренне восхитилась букетом напитка.

– Это шампанское я берег для такого случая, как сегодня, – важно ответил хозяин. – До сих пор никто не удостоился такой высокой оценки. Вы первые. Да.

Председатель ответил достойным поклоном.

– Пятку не до конца опускаете, – заметил хозяин, делая очередной глоток.

Председатель виновато развел руками.

– Я бы показал, как надо, да ноги отнялись, – вздохнул хозяин.

Председатель сочувственно закивал:

– У меня тоже.

– Может, вам написать учебник танцев? – серьезно и значительно предположила американка. – Или мемуары о вашем блистательном победном прошлом… Не каждый выигрывает золотую медаль в танцевальном турнире.

– Неплохая идея, – оживился хозяин. – С меня еще шампанское!

Бармен, изумленно тараща глаза на неслыханную хозяйскую щедрость, выдал официанту старательно протертую бутылку из самых недоступных закромов.

Начали даже набрасывать план будущего бального бестселлера.

Но в самый ответственный момент в Париже раздался привычный звонок из Луизианы.

– Ма, привет! Как успехи?

– Бэби, мы пишем учебник по танцам.

– Только не это!

– Понимаешь, Гло, во всех учебниках упирают на выработку техники, а я считаю, главное – правильно выбрать партнера.

– Ма, отличная мысль. Тогда не буду вам мешать.

– Запомни, бэби, главное – не ошибиться в выборе партнера.

– Я буду иметь в виду… Ма, а какие у тебя планы на завтра?