Вскоре эта история отошла на черт знает какой план. Ваня был заботлив, хотя времени у него на это было немного. Познакомил меня со своим другом и мамин переезд к тому же. Как я не хотела этого избежать, но Ваня меня не особо слушал, а это был на самом деле гарант его серьезности в отношении меня. Ну кто еще станет тащить тещу в свой дом? Особенно если не любит? Правильно, только полный идиот, но точно не Иван.

Так, в заботах о Егорке, подготовке к маминому приезду и забыла про эту коварную Милу и ее нижнее белье. Всё растаяло в хороших моментах.

И сегодня мы счастливые отправились в Ваней на вокзал, встречать мою маму. Он даже взял выходной ради такого дела, а Егора оставили на тетю Катю, та с радостью, с ним нянчилась. Только Олег Егорович не смог отложить важных дел, и вообще, чем чаще я видела Ваню дома, тем реже видела Олега Егоровича. Видимо, он разгружал сына, чтоб мы могли побыть вместе и не только я занималась воспитанием Егора. Вот он минус всего, что имеют Реутовы. Им нет ни в чем отказа, они могут позволить себе любой каприз кроме полноценного отдыха. Жить есть на что, но некогда. И та неделя в Роднике была для Вани роскошью. И сейчас один день, проведенный вместе, стоил потом ему круглосуточной работы. Неудивительно что он сгреб меня так оперативно в охапку и уволок с Егором в Москву. Он просто не смог бы мотаться часто в Краснокамск.

— Как ты думаешь, не слишком ли будет, если мы твою маму с поезда и сразу в няньки к Егору? — спросил Ваня, не отрываясь от дороги.

— Даже не знаю. Об этом надо у мамы спросить, как непосредственного участника. А что ты задумал? — я уже расплылась в улыбке, остаться с Ваней наедине я бы не отказалась.

— Ничего особенного. Просто по Москве погулять, а то ты и города толком не видишь. Я бы тебе свои любимые места показал. Потом можно будет в кафе посидеть. — Ванино предложение было таким романтичным.

Погулять по любимым местам, посидеть наедине в кафе. Очень мило, особенно если учесть его охоту до меня в постели. Мог бы на эти пару часов затащить меня в номер ближайшей гостиницы, где нас в ответственный момент не прервёт внезапно проснувшийся сынок.

— Это очень даже особенно для меня. Теперь тебе придётся уговаривать маму мою согласиться на эти посиделки с внуком. Иначе я расстроюсь и съем тебе мозг чайной ложечкой. — даже представила, как это будет, зря он мне заранее сказал.

Не хотелось расстраиваться.

— Не надо мой мозг есть Пчёлка, я люблю тебя как раз за то, что ты его не ешь.

Я замерла. Вот так признание в любви, вылетело у Вани неосознанно. Он и не заметил, а у меня ладошки вспотели. Так ждала этого и вот. А самое смешное и глупое то, что при ожидании признания, я сама Ване не говорила, что люблю его. Боялась не услышать ответного, а что-то вроде " Я знаю" или просто неуютного молчания получить.

— Ладно не буду. — ответила осипшим враз голосом, а что люблю его тоже так и не сказала.

Время есть, скажу позже. Может, в одном из его любимых мест.

На Ярославский вокзал мы приехали немного раньше, потому что выезжали из дома с учетом пробок, в которых почти и не стояли. До прибытия маминого поезда оставалось целых двадцать минут, и Ваня предложил прогуляться вокруг здания вокзала. Оно действительно было очень красивое, в мой приезд я на него не обратила ни малейшего внимания.

Мы медленно шли по дорожке и глазели на причудливый, мультяшный фасад здания, пока Ваня не отвлек меня.

— На Пчелка тебе подарочек. — он протянул мне большую монету с изображением вокзала и архитектором Шехтелем.

— Тяжеленькая. — монета была не только тяжелая, но и большая несмотря на ее цену в двадцать пять рублей.

— Она серебряная. Тут вот есть проба. — Ваня указал мне на цифры, на обороте.

— И что, на нее можно что-то купить? — двадцать пять рублей же.

— Можно. — Ваня засмеялся над моим вопросом, словно я дурочка на такую монету что-то покупать.

— Нет, я не буду ее тратить. Спасибо! — потянулась к нему, чтоб поцеловать, и он врезался в меня губами.

Так, и целовались у здания вокзала, пока мама звонком не сообщила о своем приезде.

— Это так вот вы меня ждете? Это что такое?! Даже не встретили! Я же вся изволновалась, это же Москва! — мама стояла с вещами уже в здании вокзала, и возмущалась на всю округу, чтоб мы слышали издалека.

— Пробки мам! Пробки! Привет, мамуля! — обняла свою ворчливую мамочку, ссориться при первой встречи ну никак не хотелось.

— Мм. Доченька! — мама меня всю расцеловала, даже боязно стало за Егорку.

Затискает ребенка, зацелует до посинения маленького.

— Здравствуйте Анастасия Николаевна. Давайте вещи ваши. — Ваня забрал у мамы сумку, сетуя что вещичек маловато.

— Да я же на две недельки всего, осмотреться, да и за месяц с хозяйством моим не разобраться. Я еще две недели не отработала. Думаете так легко у нас в Краснокамске уволиться? Специалист то я хороший как никак. Не хухры-мухры какие. А где Егорка? Вы что его в машине бросили? — мама засуетилась в тревоге догоняя Ваню.

— Мама он дома остался, что мы совсем, по-твоему, что ли? — повисла одной рукой у нее на руке, проверяя другой рукой монету.

На месте ли Ванин подарочек памятный в кармане куртки. Хорошо бы побыстрей его прибрать, чтоб не потерять.

— А что, вот как новости посмотришь, особенно летом. Что за мода детей спящих в машинах бросать? — возмутилась она.

— Мам, ну мы Егора на тетю Катю оставили, кстати, ты как? Посидишь с ним? Или устала? — я сразу скорчила просительную мину, отлично зная Ванин рабочий цейтнот и такая удача, как прогулка с ним, могла мне нескоро улыбнуться.

— Что за вопрос? Конечно, посижу, я же для этого и приехала. С внуком помогать. К тому же я по нему соскучилась безумно. Везите меня скорей домой. — мама расцвела на глазах от такой радости.

Сразу с места и в карьер.

По приезду домой я покормила Егора, тетя Катя покормила маму, а потом мы с Ваней уехали гулять по городу, вручив сына в надежные бабушкины руки, чему она была несказанно рада.

Первым делом мы доехали до метро, чем Ваня меня знатно удивил.

— У нас с тобой времени немного, в машине пробки все словим, а на метро быстрей до места доберемся. — так он пояснил свои действия, и судя по всему, с метрополитеном он на ты.

Знакомство с Москвой началось очень тепло, несмотря на то, что мне как жительнице тихого и малюсенького городка было сложно перестроиться к таким масштабам и к такому количеству людей. Наверное, так чувствует себя одинокий жук, попавший в муравейник. Но Ваня всю прогулку держал меня за руку, крепко, словно ребенка и боялся, что я потеряюсь. Любуясь древними церквями, шли к мосту через Москва-реку. Потом свернули в какие-то тихие улочки, и поначалу я еще пыталась запоминать дорогу, но очень быстро бросила эту затею. Было так хорошо просто гулять по городу, даже совсем не хотелось отвлекаться на фотографии.

— На выставку пойдем? — предложил Ваня, когда мы добрели до галереи.

— У нас так мало времени осталось, давай в другой раз. Для первого раза впечатлений хватит и что-то кушать хочется. — отбрыкалась от скучной выставки неизвестно чего как могла.

А по пути в кафе, честно призналась, что я не любитель тратить драгоценные минутки на то, чтоб разглядывать картины, которые можно и в интернете посмотреть.

— Ирка! Я обожаю твою непосредственность! Какая ты у меня! — Ваня на последнем слове притянул к себе.

Прижал так, что ребра затрещали и присосался как клещик. Чуть не лишил меня кислорода таким напором. Пришлось даже отбиваться, да и есть хотелось. И не в метро грызть непонятно что, а все же в место поприличней. Знала б чего я в уборной этого приличного места наслушаюсь, даже шаурму бы съела! Наверное…


— Слушай давай, может, в другое место пойдем? — спросил вдруг Ваня, когда мы уже устроились за столиком вполне обычного то ли ресторанчика, то ли кафе.

А я уже нацелилась на кусок шарлотки, что аппетитно выглядел на фото в меню.

— Нет. Если мы сейчас пойдем искать другое место, то мы не успеем поесть. А я ну очень кушать хочу. — отбрила Ванину идею, совершенно не думая, какая муха его вдруг укусила, и даже не спросила, почему мы вдруг должны уйти.

И он спорить не стал, мы сделали заказ, и я отправилась в дамскую комнату.

Там-то, в туалетной кабинке и стала слушателем интересного разговора, потом уже под конец поняла, для меня, разыгранного как по нотам.

Кто-то еще зашел и тут послышалось;

— Нет ну ты видела это убожество? Может она его приворожила? — послышался манерный голосок.

— Думаешь?

— Да! Сама посуди, обеспеченный, умный, красивый и это! Ещё и с прицепом.

— Так может он её любит.

— Любит?! Я тебя умоляю! Любил бы, женился бы давно. Такие, как Реутовы… — и если до этого я слушала разговор невольно, то после Ваниной фамилии навострила уши; —… сразу женятся. А так…Просто блажь какая-то. С жиру бесится. Ты не слышала, как Кирсанов в бомжа переодевался и по вокзалу побирался? Говорят, не он один.

— Нет, не слышала такого. Но она в его доме живёт, с ребёнком взял опять же.

Тут у меня щеки загорелись от гнева. С ребенком взял, тут еще и дошло, что мымра эта нашего с Ваней сына прицепом назвала. Так бы волосенки ей и вырвала, но больно хотелось дослушать разговор сей до конца.

— Ну и что, подумаешь живёт. Сегодня живёт, а завтра нет. Это ничего не значит. Тем более для такого, как Иван. Вот увидишь, наиграется в семейную жизнь и ко мне вернётся. Я праздник, а это чучело будни сплошные.

— Но тебя Ваня даже со своим отцом не знакомил, а она в его доме живёт. По-моему, это полное фиаско Мила. Раз уж тебя на обычную мать-одиночку променяли. — а подружка змея, а не такая уж и подружка этой Миле.