Вот за что люблю я вокзалы — здесь у меня всегда настроение праздничное, здесь моя кровь бурлит, как только что открытое шампанское.

Я купила два песочных пирожных (одно съем прямо сейчас, другое в поезде), газетку со сканвордами и только потом направилась к билетной кассе.

— Мне, пожалуйста, один билет до N-ска.

Пальцы кассирши порхали над клавиатурой. Она довольно долго таращилась в монитор, сверяя какие-то цифры, и я испугалась даже, что билетов нет.

— Вам только туда билет? — вежливо уточнила она. — Или обратный тоже покупать будете?

Я улыбнулась.

— Нет, мне билет в один конец.

До отправления поезда оставалось целых полчаса. Я присела на лавочку на перроне и подставила лицо несмелому солнцу. Эх, надо было сходить в солярий, тогда бы меня вообще никто не узнал — ни Женя, ни Юра, ни Люська. Мне было и весело, и страшно. А что, если никто из них не будет мне рад? Все они любили меня другой, они любили меня, жалея. Сочувствовать страшненькой, брошенной мужем женщине — это же совсем нетрудно. Иное дело — попробуйте полюбить симпатичную, дорого одетую блондинку. Является ли моя выходка предательством? И если так, то сможет ли Юра мое невольное предательство простить?

И самое главное — смогу ли я уговорить его перебраться в Москву? Этого мне хотелось больше всего — жить с любимым человеком в привычной атмосфере.

Втайне я, естественно, надеялась на финал в духе хэппи-энд. Я сидела на грязной лавочке возле заплеванной вокзальной урны и, млея, представляла, как постучусь в дверь депрессивного хмурого Юры. Откроет, наверное, любопытная Люська. Она вытаращит свои вульгарно накрашенные глаза и спросит: «Девушка, вам кого?» А я улыбнусь и отвечу: «Детка, позови, пожалуйста, папу». В моей улыбке ей почудится нечто знакомое. Тем не менее она не впустит меня в прихожую, эта подозрительная Люська, а скажет: «Подождите минуточку» — и плотно прикроет дверь. А потом я услышу в коридоре его шаги. Дверь вновь распахнется, я поставлю на пол легкий чемодан. Он выдохнет: «Ты?!» На нем — нестираная рубаха, седая щетина на щеках. А я первым делом скажу, что меня зовут Оля. И только потом расскажу ему все. А он… ему ничего не останется, кроме того, как принять меня такой, какая я есть.

Я так размечталась, что чуть не пропустила свой поезд.

Заняла местечко у самого окна. Разгадывать сканворды не хотелось. Я смотрела в окошко, на пропылившиеся деревья, безрадостные блочные дома и одинаковые полустаночки.

Поезд уносил меня все дальше от Москвы.


KOSMODROM