Пока шли с ней следом за дворецким, я тихонько шепнула:

— Ты не перестаралась с нарядом? Мы идём на простой ужин, а не на свидание.

— Это ты идёшь на ужин, а я на свидание, — тоже шёпотом оветила мне она.

Когда вошли в просторную светлую столовую — с большим столом в центре, стульями с высокими спинками, заострёнными кверху окнами в готическом стиле, настоящим камином в стене, старинными люстрами и канделябрами — всё это поразило наше воображение. Так и кажется, что сейчас выйдет какая-нибудь Анна Болейн или королева Елизавета со своими подданными. За столом пока никого не было, а накрыт он был по всем правилам этикета: столовые приборы, салфетки…

— Садиться-то уже можно? — спросила нетерпеливая Натка у дворецкого.

— Нужно ещё подождать хозяев, — ответил тот. — Ваши места будут здесь, — показал он на пару стульев.

Хозяева не заставили себя долго ждать, появились буквально через минуту: Глеб с Мэри и глава этого дома — судя по возрасту и схожей внешности с сыном, только волосы не крашеные, а тёмные с проседью. Глеб представил нас отцу — Альберту Игнатьевичу — и все расположлись по своим местам.

В столовую вбежал запыхавшийся Роман:

— Простите, опоздал.

— Ничего страшного, мы ещё не приступили, — ответил глава и с интересом стал нас разглядывать. — Как долго девушки будут гостить у нас? — обратился он толи к сыну, толи к нам, так как продолжал пристально на нас смотреть.

— Сколько пожелают, — ответил Глеб.

Мэри, до этого смотревшая только в свою пустую тарелку, сейчас недовольно смотрит на мужа. Но тот как будто не замечает её.

— Что ж, — ответил Альберт Игнатьевич. — Надеюсь, им у нас понравится. — прозвучало это так сухо, как будто с другим подтекстом: “надеюсь они побыстрей уберутся отсюда.”

Лично мне после этой фразы сразу захотелось встать и уйти, но, так как я девочка воспитанная и, вроде как, все здесь присутствующие — обвела всех взглядом — тоже воспитанные, конечно, я не сдвинулась с места. Сделала вид, что не поняла подтекста.

Посмотрев на настенные часы, которые стали бить ровно шесть, глава сказал:

— Приступим.

Тут же подошли слуги и начали наливать и накладывать каждому сидящему за столом еду. Мы с Наташей переглянулись, сдержали улыбку и приступили к трапезе. Ужин прошёл в полном молчании, только иногда стукала ложка у Наташи, все при этом направляли взгляды на неё, а она делала вид, что ей всё равно на весь этот этикет и ест она так, как привыкла. Судя по улыбке Глеба, ему нравится её поведение, так что, может, всё не так уж и плохо. А если Наташа действительно вытянула счастливый билет? Каменное лицо Мэри вообще не выдавало никаких эмоций, она даже не смотрела в нашу сторону. С таким же лицом сидел и глава семейства, периодически на нас поглядывал, особенно на Наташу. Неужели тоже приглянулась? Наверно, зря я наехала на неё по поводу одежды — она молодец, знает, как обратить на себя внимание.

Первым наелся Роман, откинулся на спинку стула и, сняв с колен салфетку, продолжал сидеть, как будто ждал чего-то ещё. Посмотрев на меня, едва заметно подмигнул, я тут же опустила глаза, сделав вид, что не заметила. Только все закончили с основными блюдами, как сразу принесли десерт: фруктовые пирожные. Судя по тому, как загорелись глаза Романа от созерцания кулинарного изделия — именно этого он и ждал.

Пирожные были бесподобными, а чай… слов нет. Только ради этого мне стоило наплевать на свои принципы и осторожность, чтобы приехать сюда. Глава дома дождался, когда все доедят и допьют чай, молча поднялся из-за стола — все последовали его примеру. Альберт Игнатьевич поблагодарил всех за ужин и ушёл из столовой.

Я про себя облегчённо вздохнула: как-то напряжно было в его присутствии. Думаю, что не только я — все заметно расслабились. Слуги тут же начали убирать со стола; чтобы не мешать им, мы отошли и встали у камина.

— Простите, что не встретил вас лично: был занят на работе, едва успел приехать к ужину, — обратился к нам Глеб.

— Ничего, мы не в обиде, — улыбнувшись, ответила Наташа.

Я машинально посмотрела на реакцию Мэри — её лицо, как всегда, не выражало никаких эмоций.

— Хотите, проведу экскурсию по замку? — спросил Глеб.

— Конечно, — чуть подпрыгнула Натка, едва не захлопав в ладоши.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Тут Мэри ожила, подошла к Глебу, положила руку ему на плечо и, изобразив улыбку, проговорила:

— Я жду тебя в спальне, дорогой, не задерживайся, — после этого бросила победный взгляд на Наташу и с гордо поднятой головой удалилась из столовой.

Все проводили её взглядом, только Наташа, наоборот, отвернулась и, встав ко мне лицом, немой мимикой спародировала жену Глеба. Я едва сдержалась от смеха: что-что, а актёрский талант у моей подруги всё же есть — странно, что её в театральный не взяли.

Оторвав взгляд от двери, в котороую вышла Мэри, Рома, повернувшись к нам, произнёс:

— Я, конечно, много раз видел замок, но с удовольствием посмотрю ещё, — остановив на мне взгляд, — тем более в такой приятной компании.

Наташка вцепившись в локоть Глеба:

— Ну, давай уже, показывай, мне не терпится всё увидеть.

Внутри замок казался больше, чем снаружи. Глеб провёл нас по главным коридорам, объясняя, какие комнаты и кабинеты здесь находятся. В кабинет Альберта Игнатьевича мы, понятно, заходить не стали, а вот в библиотеку вошли. Библиотека оказалась не просто большой — можно сказать, огромной! В самом центре — очень высокий потолок с расписным барельефом вокруг огромной шикарной люстры. По обе стороны читального зала — три этажа со стелажами плотно, забитыми книгами. Лестницы на второй этаж по обе стороны от входа и в самом конце зала. А вот лестницы на третий этаж идут со второго и их всего две. Между несколькими стеллажами находятся высокие окна, с одной стороны стены, в которые сейчас проникает свет заходящего солнца, от этого библиотека выглядит особенно сказочной. Как будто находишься в фэнтезийном фильме, так и кажется, что все предметы, включая книги — оживут.

— Вау! — воскликнула Натка, пробежалась по читальному залу и плюхнулась на мягкий диван. Запрокинув голову на спинку, восторженно восклинула: — Вообще бы жила здесь всегда! Будь такая возможность! — поняв, что сказала немного не то, посмотрев на Глеба, поправилась: — М-м-м, имею ввиду, что здесь очень здорово.

— Очень рад, что вам нравится, — довольно улыбнувшись, ответил Глеб. — Я сам очень люблю здесь бывать.

Я немнмого прошлась по залу, подошла к стеллажу, чтобы взять одну из книг, при этом посмотрев на хозяина, спросила:

— Можно?

После утвердительного кивка, я взяла книгу, но, взглянув на название, разочаровалась, а когда раскрыла, убедилась, что весь текст на английском языке. В школе и в универе я, конечно, учила английский, но, к сожалению, не владею им в совершенстве, чтобы читать художественное произведение. Хотя — можно попробовать, надо ведь чем-то заниматься здесь три дня.

— Можно взять на время?

— Конечно, — ответил хозяин.

Посмотрев на Наташу, по её лицу я поняла, что мне лучше уйти, и желательно забрать с собой Романа. Уж очень хорошо я изучила её мимику за много лет нашей дружбы.

— Я, наверно, пойду — мне надо маме позвонить, — произнесла я и, показав книгу, — да и книгу почитать хочу.

— Но я ещё не показал вам сад, книга пока здесь подождёт, — возразил Глеб.

— Ничего, в другой раз. Мама волноваться будет, если вовремя не позвоню.

Роман тут же вызвался меня проводить — как раз кстати, хоть мне не пришлось его просить об этом.

Пока мы шли по, казалось, бесчисленным коридорам, Роман заговорил со мной:

— Твоя подруга — не промах, но только у не ничего не выйдет.

— О чём ты? — изобразила я искреннее недоумение.

Роман заулыбался:

— Ты всё прекрасно понимаешь. Наталья, конечно, на редкость красивая женщина, но только не во вкусе Глеба.


Слегка оторопев, я остановилась. Как это Наташа может кому-то не нравиться — такого быть не может! Прищурив глаза, я произнесла:

— Признайся честно, ты просто злишься. С тебя она переключилась на него и это не могло не задеть твоего самолюбия.

Он ответил:

— Вовсе нет, я ожидал этого. Ты, конечно, извини, но сразу видно, что Наталья — охотница за деньгами.

Понимаю, что он прав, но всё равно мне стало обидно за подругу. Да! Она мечтает выйти за богача. Но, несмотря на свою любовь к деньгам и стремлению к славе, любить она всё-таки умеет и полностью отдаёт себя отношениям.

— Знаешь человека всего один день, и уже судишь о нём, — упрекнула я. — А вдруг ты ошибаешься?

Роман поозирался по сторонам, чтобы убедиться, что здесь нет никого, кроме нас и, подойдя на шаг ближе ко мне, заговорил вполтона:

— Допускаю, что в твоей подруге я могу ошибаться, но друга своего я знаю с детства. И поэтому с твёрдостью могу заявить, что у Натальи нет шансов.

— Тогда объясни, почему?

Роман снова посмотрел по сторонам, потом остановил взгляд на мне:

— Потому что Глеб относится к тому редкому типу людей, которые называются однолюбы. Он до сих пор не может забыть свою первую любовь, которую потерял четыре года назад. Этому поспособствовал Альберт Игнатьевич, так как девушка не обладала благородными корнями. Он просто помешан на своей родословной.

Пока разговор плавно не ушёл в другое русло, напомнила ему:

— Так что произошло с девушкой? — в первую очередь эта история заинтересовала меня из-за Наташи. Очень хочется понять, есть у неё шанс или нет. Если нет, то надо срочно ей рассказать, чтобы предотвратить очередное разочарование.

— Да ничего страшного. Отец Глеба предложил ей очень крупную сумму денег за то, чтобы она уехала из этого города очень далеко и желательно навсегда, дав понять, что в случае отказа он лишит Глеба наследства и в итоге она не получит ничего. Девушка согласилась, теперь уже четыре года живёт в Америке. Глеб, конечно же, был возмущён поступком отца и нашёл-таки свою Светлану спустя год, но она к тому времени уже была замужем за другим и родила ребёнка.