Я кивнул.

— Они составили свое мнение, почему дела идут туго.

— Я вас слушаю.

— Отель заложили «голубые».

— То есть?

— Дитер привлек сюда интернациональную толпу. Следом потянулись они, причем в таком количестве, что, когда Дитер попросил их немного поостыть, они на него окрысились и пустили про отель дурную славу. Сам знаешь эти толпы. Они буквально роятся в шикарных местах. Куда они — туда и общество. Возьми хоть Капри, Акапулько, юг Франции. Но стоит брякнуть, что курорт вышел из моды, — и поток пересыхает начисто. Как Ага-Кан на Сардинии, побережье Патино и Порто-Церво.

— Чушь какая-то, — возразил я. — С чего бы Дитеру обижать приятелей?

— Поговаривают, что один из богатых «кралечек» стянул его любимца. Вот Дитер и вышел из себя.

Верита слизнула с тыльной стороны ладони немного соли и сделала глоток текилы.

— Ходит и другой слух. Мол, вмешался его отец и заставил выгнать приятелей. Старику хотелось, чтобы Дитер женился и продолжил род. Он даже раздобыл для этой цели подходящую девчонку — двоюродную сестру или нечто в этом роде.

— Ее имя, случайно, не Марисса?

Верита кивнула.

— Кажется, да. Она работает в отеле. Вы уже встретились?

— Да. Дитер послал ее в качестве переводчика. Я отказался от услуг, поскольку ты здесь, но пригласил ее на ужин.

— Я думал, ты спишь, — заметил Лонеган.

— Это произошло до того, как я прилег, — со смехом пояснил я. — Просто решил искупаться, а когда вышел из воды, она уже была тут как тут.

— Теперь тебе никогда не удастся вернуть богатых клиентов, — сказал Лонеган, возвращаясь к делу.

— И хорошо, — ответил я. — Потому что в таком случае фон Хальсбаху больше не к кому обратиться. Мы его единственный шанс.

Я направился к бару и еще раз наполнил свой бокал.

— А раз так, то условия, которые я собираюсь предложить ему, окажутся в два раза хуже.

— Ты собираешься предложить девять миллионов?

— Нет. Это половина того, что просят. Я же говорю о половине того, что согласен дать. Было двенадцать, стало шесть.

— Думаю, тебе следует знать кое-что еще, — заметил Лонеган.

— А именно?

— Со мной только что связались из офиса. Поговаривают, что в местных аферах серьезно участвует Джулио.

— Доказательства?

Лонеган пожал плечами.

— Это место очень удобно для перелета из Кулакана.

Прозрачнее намекнуть было нельзя. Кулакан — центр по производству наркотиков в Мексике. Практически каждая доза героина, которая просачивается в Соединенные Штаты из Мексики, либо делается в нем, либо перепродается оттуда.

— Есть какие-нибудь данные, что замешаны наши хозяева?

— Этого я ни смог узнать.

Я осушил бокал и поглядел на Вериту:

— Ты завтра пройдешься по книгам?

— Мурта обещал все приготовить.

— О’кей. Держи глаза и уши открытыми. И обязательно дай мне знать о любой мелочи, которая окажется не к месту. Ясно?

Когда мы вошли в основное здание, Дитер с отцом ждали нас у бара. Граф оказался сухощавым, чуть пониже своего сына человеком пятидесяти двух — пятидесяти трех лет с коротко постриженными седыми волосами, острыми льдышками голубых глаз и дуэлянтским шрамом на левой щеке. Ему только монокля не хватало, а во всем остальном — настоящий персонаж сороковых из фильмов «Уорнер Бразерс».

— Я с нетерпением ждал встречи с вами, мистер Брендан, — произнес он по-английски с мягким акцентом. — Я много о вас слышал.

— Хорошего, надеюсь?

— Конечно, — улыбнулся граф. — Мы всегда стараемся слушать о людях только хорошее.

— Иначе очень трудно жить, — согласился я, но, кажется, не в тон. — Спасибо за приют. Изумительно удобно и красиво.

— Приятно слышать. Надеюсь, что вы найдете возможным уделить нам достаточно времени, чтобы оценить красоту и удобства как следует.

— Попытаюсь.

К нам направилась Марисса. При виде ее глаза графа заблистали. Похожая на индианку девушка исчезла. Она превратилась в высокую аристократку в облегающем белом платье, которое выгодно подчеркивало ее смуглую кожу и ниспадающие по плечам черные волосы. Марисса поцеловала графа в щеку.

— Моя племянница, баронесса Марисса, — с гордостью представил он ее.

— Мы уже встречались, — сообщила девушка, протягивая мне руку. — Мистер Брендан.

— Баронесса, — с улыбкой ответил я.

Она выпустила мою руку и повернулась к остальным. В следующую минуту мы уже шли за графом в сад, где под большим деревом был сервирован стол. Марисса заняла место между графом и мной, и я, честное слово, не мог решить, откуда доносится благоухание: из сада или от нее.

Ужин был в европейском стиле, очень формальный и крайне скучный. Разговоры велись самые благопристойные и ничего не значащие. Бобби с его моделями и ассистентами, в отличие от нашего стола, было гораздо веселее. Судя по выкрикам и взрывам смеха, им удалось найти собственный источник удовольствий. Все явно накурились.

Лонеган и старый граф быстро нашли общий язык. Может быть, дело было в их возрасте, а может, дядя Джон искренне наслаждался обедом и болтовней своего собеседника. Мне же скоро стало совсем невмоготу, и, сославшись на головную боль, я вернулся в бунгало.

Первое, что я там сделал, это раскурил марихуану, затем уселся в саду и уставился в ночное небо. Никогда еще мне не приходилось видеть столько звезд. Интересно, есть ли еще кто-нибудь в этой бесконечной ночи, кто занимается тем же, чем я, и кому в голову приходят те же мысли?

Скрипнули ажурные ворота. Белое платье Мариссы поплыло в темноте, словно облако.

— Я пришла навестить вас, — сказала девушка.

— Не знал, что ты баронесса.

— Собственно говоря, нет. Но дяде жутко приятно представлять меня именно таким образом.

— Затянись-ка, — предложил я ей, протягивая травку.

— Нет, спасибо. От этой штучки я схожу с ума.

— Еще немного, я свихнулся бы даже без ее помощи, — рассмеялся я.

— Мой дядя очень старомоден.

— Зачем же он полез в это дело? Оно настолько не в его характере.

— Просто чтобы чем-нибудь заняться. Вся земля принадлежит ему. Власти же потребовали, чтобы участок тем или иным образом осваивался, иначе они его реквизируют и раздадут кампесиносам.

— Это еще не причина бросать на ветер тридцать миллионов долларов.

— В землю и строения он вложил не больше шести, десять дало правительство, а остальное — частные инвесторы.

— Кто именно?

— Не знаю.

— Мексиканцы или иностранцы?

— Не знаю.

— Ему было бы выгоднее пригласить кого-нибудь из Лас-Вегаса, чтобы выпутаться из этой затеи.

Марисса промолчала.

Я сделал еще затяжку и подтянул к себе кресло.

— Садись сюда.

Она не шелохнулась.

— Ты пришла по своей воле или тебя послал Дитер?

— Дитер, — призналась она после недолгого колебания.

— Он, случайно, не обмолвился, что в твои обязанности входит физическое ублажение?

Ответа опять не последовало.

— Что будет, если я откажусь заключить сделку?

— Власти грозят лишить права пользования. Они потеряют все.

— Тяжеловато взваливать на твои плечики тридцать миллионов. Это нечестно.

Марисса молча закинула руки за голову, а когда опустила их, то платье соскользнуло с ее тела. Она переступила через него и нагая остановилась передо мной. Теперь понятно, какое благоухание доносилось до меня за столом.

Я сидел не двигаясь.

— Ты красива.

Она действительно была красива.

— Что я могу для вас сделать?

— Найти мне пару таблеток аспирина, — проговорил я, наклоняясь и поднимая платье, — у меня действительно болит голова, — добавил я, протягивая его ей.

Она прижала платье к груди. В голосе проскользнули озадаченные нотки:

— Ты не хочешь…

— Хочу, конечно, — рассмеялся я. — Только это напоминало бы получение кредита под фальшивые проценты. Я пока еще ничего не решил. Вот и выходит: мы переспим, я не куплю, а ты зря старалась.

Марисса впервые рассмеялась. Платье снова упало на землю.

— Какие уж счеты между друзьями?

Глава 29

Телефон зазвонил в восемь утра. Я снял трубку. Судя по силуэту за стеклянной дверью душевой и плеску воды, Марисса была в ванной.

— Угу, — буркнул я в телефон.

— Похоже, у тебя была бурная ночь, — раздался голос Элен.

— Да уж. В чем дело?

— Просто захотелось дать тебе знать, что, пока вы там наслаждаетесь на юге, в конторе кое-кто все-таки работает.

— Мы немедленно исправим это обстоятельство! Оно компрометирует наш образ. Мир не должен подозревать, что мы занимаемся чем-то еще кроме отдыха.

— Я прилечу следующим же самолетом, — в голосе Элен зазвучали дразнящие нотки. — А тем временем почему бы тебе не узнать о паре хороших новостей?

— Рассказывай.

— Мы только что получили цифры по распространению за январь — февраль. Рубеж в три с половиной миллиона взят!

— И как?

— Это еще не все. «Лайфстиль дайджест» достиг миллиона. По-моему, неплохо.

— Что мы делаем не так?

— Не знаю, но мне кажется, лучше продолжать в том же роде.

Я рассмеялся.

— А что на юге? — спросила Элен.

— Пока не знаю. Верита сегодня разберется с книгами, а я займусь оценкой обстановки на местности.

— Не понимаю, зачем тебе курортный комплекс. При двух доходных журналах.

— То же самое говорили, когда я занялся клубами. А между прочим, только один лондонский клуб приносит шесть миллионов в год.