Волнение подчинило себе мой пульс. Сердце словно сорвалось с цепи и пустилось в неистовый бег. Меня накрывало лихорадочными волнами, однако безграничное вожделение, с которым Самсонов изучал меня, очень скоро уняло панику и стыд.

От смущения осталось лишь легкое тепло на щеках. На смену стеснению пришел голод, ощущавшийся обжигающей пульсацией между бедер. Я стиснула ноги как можно плотнее.

— Не прячься, — прошептал Дамир, потянувшись пальцами к моей ладони, накрывавшей лобок. Сжав ее подушечками по бокам, убрал в сторону и облизнул свои полные губы бледно-карминного оттенка. — Хочу прикоснуться языком к твоей киске. 

Я сильнее вжалась в стену.

Рукой задевая напряженные соски, провоцировала трение нежной кожи и тяжело дышала.

Почему он истязал меня? Почему не мог просто оставить в покое?

— Уходи, — попросила я тихо, надломлено.

— Я бы и рад, — Дамир взглянул на меня со смесью отчаяния и боли. — Я пытался столько раз, ты даже не представляешь.

— Так попытайся еще раз, — стиснула зубы.

— Рядом с твоим сладким, обнаженным телом я становлюсь гребаным слабаком, — резко прильнув, Самсонов оттянул зубами мочку моего уха.

С вымученным стоном я закатила глаза, утопая в блаженстве, когда мужчина воздушным касанием ногтя указательного пальца провел дорожку по животу.

— Вся дрожишь, малышка, — он сделал круговое движение над лобковой костью, и к моему величайшему сожалению не дотронулся до заветной точки.

Заставив комочек нервных окончаний пульсировать со страшной силой, переместил пальцы на талию и скользнул по поясничным ямочкам.

Сейчас Дамир будто бы касался не позвоночника, едва поглаживая его пальцами правой руки, а оголенного провода. Брюнет выразительно и страстно пожирал меня взглядом. Его длинные ресницы намокли и слиплись. Хрипло дышал и ничего не говорил. Лишь едва дотрагивался до моей спины… но делал это так, что подкашивались колени. Убрал назад потемневшую русую прядь волос, намеренно не притрагиваясь к груди.

Мне хотелось — нет, мне нужно было прикоснуться к нему.

Скользнуть рукой по его совершенному телу, проследить пальцем рельеф натренированных мышц живота. А затем лизнуть языком область немного ниже пупка. Опуститься медленно вниз…

Дамир издал хриплый вздох, напоминающий по звуку мое имя.

— Давай же, милая, сдайся, — искушал вкрадчивым шепотом. — Попроси меня дотронуться до твоей киски. Попроси о большем, малышка. Ну же. Ты хочешь. Ты нуждаешься во мне, — его мятное дыхание защекотало лицо.

Вдруг Самсонов резко обхватил заднюю часть моей шеи и развернул, вдавив щекой в скользкую от влаги стену. Брюнет прижался горячей, несмотря на лившую холодную воду, грудью к моей спине. Тесно-тесно.

— Ты хочешь, чтобы я наполнил тебя собой? Хочешь, чтобы трахнул прямо в душе? Только попроси. Я хуево притворялся хорошим парнем, Вик. Больше не буду. Я завис на волоске от того, чтобы раздвинуть твои ножки и насадить тебя на свой член. Жестко. Не нежничая.

Он начал тереться стояком о мои ягодицы, плавно покачивая бедрами, имитируя секс, но без прямого проникновения.

— Буду твоим первым мужчиной, — его хриплый голос сводил с ума. — Слышишь?

Дьявол… сущий дьявол…

Я до боли впилась ногтями в ладони. Жар растекался по телу, горел в моей крови. Ледяной душ не спасал. Гладкая поверхность стены щекотала, дразнила чувствительные соски. Это почти невыносимо. Слишком остро. Желание, приумноженное и усиленное, вспыхивало сверхновой. Резонировало, выливаясь в неутолимую, нестерпимую жажду.

— Я трахну тебя, Вика, — пообещал, уверенно направив ладонь вниз.

Средним пальцем нажал на клитор и похитил с моих губ протяжный стон.

Боже, да! Да! Как же хорошо!

Неосознанно выгнулась, прильнув попкой ближе к его члену.

— Сучка, — прошипел, скользнув по моим влажным складкам.

Вверх-вниз, вверх-вниз.

Задал ритм. Медленный, слишком медленный. Наказывал. Дразнил. Мучил.

Я подчинялась, терпела из последних сил.

Его выдержка иссякла раньше. Мгновение, и я вновь прижата к стене спиной. Лицо Дамира совсем близко. Голод плескался в его глазах, когда он смотрел на меня, ласкал взглядом выпяченные груди.

Брюнет захватил в плен мою руку и потянул вниз. Я вздрогнула, выгнувшись, когда мой собственный палец под чутким руководством Самсонова нашел клитор. А Дамир… он вынуждал двигаться медленно и неровно, оттягивая разрядку. Заставлял замирать в этом хрупком мгновении. Снова и снова.

Моя ладонь, накрытая его большой рукой, двигалась возмутительно бесстыдно под шелестом воды. Мы переместились во вселенную, где единственные звуки — наши хриплые стоны и рваное дыхание.

Эйфория взорвалась оглушительными фейерверками. Я жадно хватала ртом влажный воздух, содрогаясь от оргазма. Мой стон был поглощен ртом Самсонова. Он впился в мои уста с глубоким, голодным поцелуем.

— Скорострелка, — хрипло усмехнулся на выдохе, оторвавшись от моих губ. — А сейчас на колени, непослушная девчонка.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ

ВИКА


Дамир оторвался от моих губ.

По телу пронеслись мурашки, а  все мои внутренние демоны принялись плясать от такого поворота событий.

Я не могла представлять ни один его следующий шаг, ни одно слово — и, дьявол, как же это возбуждало!

Я немедленно выполнила приказ, оказавшись лицом на уровне его четко очерченного пояса Адониса. Невольно пробежалась язычком по контуру губ, облизываясь в предвкушении.

Неужели, он доверит мне себя?

Неужели, я получу его?

Дамир не сводил с меня своих плотоядных светлых глаз, прочно обхватив ладонью основание члена. Я смотрела на него снизу вверх, как на невесть откуда взявшееся божество. Эти смольные, чернее самой ночи, волосы… сила жилистых, мускулистых рук… Если бы сейчас Самсонов сказал мне лечь и умереть — без сомнений, мое сердце подчинилось бы его воле и прекратило биться.

 Вероятно, на моем лице отразилось раболепное обожание вперемешку с греховным, диким желанием дотронуться губами до головки члена. На конце выступила капелька смазки, и я немедленно облизала рот, глядя с жаждой, будто проголодавшаяся кошка на сметану.

Рука Дамира дрогнула.

— Пододвинься, — его голос сорвался на хрип.

Я выполнила поручение с судорожным кивком и теперь почти упиралась кончиком носа в уздечку.

— Приоткрой рот. Но слегка, — отдал следующий приказ.

Я так и сделала.

Дамир придвинулся ближе и постучал головкой члена по моим губам.

— Твою ж, — сдавлено прошипел, обводя по контуру мой рот упругой, нежной плотью.

Я застонала.

Великолепный. Идеальный, ровный член, жаждущий моих касаний. Внушительного размера. Еще раз скользнув взглядом по всей длине, сильнее свела бедра вместе, представляя его внутри.

— Можешь обхватить его своими сладкими губками, — разрешил Самсонов, властно глядя на меня с высоты своего роста. — Медленно. Не торопись.

Я заставила себя прекратить любоваться совершенной частью богатырского тела мужчины перед собой.

Осторожно лизнув набухшую от прилива крови головку, попробовала Дамира на вкус.

Терпкий. Солоноватый.

Брюнет задрожал, со стоном запрокинув голову.

Хотела еще.

Не встретив сопротивления, уже уверенней обхватила губами самый кончик. Чуть посасывая, уздечкой языка касалась натянутой крайней плоти. Шумное дыхание, раздававшееся над головой, говорило о том, что я на верном пути.

— Умница. Продолжай, — севшим от возбуждения, низким голосом мягко велел Дамир.

Я едва сдерживала ликование.

Положила правую ладонь на бедро брюнета, а второй принялась поглаживать толстый ствол. Ласково сжимала фаллос, ощущая его каменную твердость, и начинала задыхаться от прилива эйфории.

Не описать словами, как приятно было осознавать контраст ситуации. Я, сидевшая на коленях перед мужчиной, имела над ним высочайшую власть, заставляла его дрожать и постанывать. Я срывала с его уст рык, сбивала его дыхание.

Спустя несколько минут позволила члену скользнуть в мой рот настолько, что головка уперлась в заднюю стенку горла. Смачивая пенис слюной, продолжала помогать себе рукой. В награду услышала очередной хриплый стон, и если бы не была столь увлечена процессом, то одарила бы брюнета победной улыбкой.

Его напряженные бедра дергались под моей ладонью от легких посасывающих движений. Я была полна решимости экспериментировать, познавать новое сексуальное развлечение дальше, так что ускорила темп и стала сосать глубже, иногда едва-едва смыкая вокруг горячего, пульсирующего пениса зубки.

А у самой все сводило внутри от тяжести, от того, как сильно я желала почувствовать в себе твердую плоть, которую с наслаждением обхватывала ртом.

Еще один стон, старательно заглушенный, и пальцы Самсонова запутались в моих волосах, одобряя каждое движение.

— Как хорошо, Вика, — на протяжном выдохе выдавил он, наматывая на кулак мои русые пряди.

Я дразняще обвела языком головку, провела им вдоль пениса, и как только принялась лизать сжавшиеся яйца, Дамир резко потянул меня вверх. Он нечленораздельно выругался, не выпутывая пальцев из моих волос. Прибил к стене и вжался тазовой областью в мои бедра.

— Ты — мое гребаное проклятие, — процедил он, вжимаясь в меня все сильнее. — Твои губы — наказание за все грехи, — большим пальцем оттянул мою нижнюю. — Как ты можешь быть такой совершенной и убийственной одновременно?

— Пожалуйста, войди в меня, — прошептала, целуя Дамира в подбородок, прикусила его за шею, оттянула зубами кожу на плече. — Пожалуйста, я… так сильно тебя хочу!

— Нахер все.