— Я взял машину в аренду, — поясняет Кирилл. — Ты не против?

— Нет, если мы поделим счёт пополам.

— Ты серьезно? — Кирилл разворачивается ко мне. — Миша и мой сын, я хочу поучаствовать хоть таким образом, а ты опять строишь из себя «Мисс независимость»? Чем мои деньги хуже денег Андрея? Они честно заработаны в отличие… — он замолкает, усаживает Мишу на заднее сиденье в детское кресло.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Ничего, Белка, садись в машину, — открывает мне дверь.

Я молчу, пока наша машина движется на восток. Миша, устав от пятичасового перелета, быстро вырубается. Останавливаемся на светофоре, Кирилл скосил взгляд на мои голые ноги, кожу жжёт, сдерживаюсь, чтобы не одернуть подол ниже. Когда машина плавно движется, выезжая за город, облегчённо вздыхаю.

— Расскажи мне. Пожалуйста.

- Хорошо. Все равно, когда вернешься, твой адвокат все расскажет. Андрей далеко не бедный человек. Помимо зарплаты он брал взятки за закрытие дел. Поэтому у него хорошие связи, — я сижу оглушенная, мозг медленно переваривает полученную информацию.

— Нет, — отрицательно качаю головой и нервно улыбаюсь. — Не может быть.

— Помнишь вечеринку, на которой мы встретились? Там были самые влиятельные люди города. И каким образом там очутились вы с Андреем? При всем моем уважении к твоей профессии, ты пока не так известна, как Кира Пластинина, чтобы звать тебя на подобный вечер.

— Да, я видела ее там.

— Да, публика была разношёрстная, от депутатов до прокурора города. Но все они шишки. И среди приглашенных твой муж, простой майор. Тебе не показалось это странным?

— Тогда нет, — а сейчас, когда Кирилл всё разжевал — да.

— Но как же мой папа это не заметил? Что Кирилл проворачивает такие дела? Пусть он теперь работает в другом отделении. Все же он не дурак.

— Я думаю, он знал. Но ничего не стал предпринимать, пока его дочь была счастлива в браке. Не стал заводить дело против зятя.

— Ты думаешь, поэтому Андрей так не хочет разводиться?

— Давай говорить честно. Он ведь тебе изменял. Я не хотел тебе рассказывать, но сейчас ты и сама все знаешь. Я видел, как он трахал свою любовницу прямо на том вечере, — достала из сумки бутылку с водой, припасенную для Миши, запила горечь во рту.

Это получается Андрей принудил меня к сексу, сразу после того, как переспал с другой?! Как же это отвратительно и мерзко!

— Видимо, это моя судьба, чтобы мне изменяли. Наверное, дело во мне, — пыталась проморгаться, но зрение помутилось, отвернулась, чтобы Кирилл не видел.

— Геля, — он свернул на обочину. Взяв меня за подбородок, развернул к себе лицом. — Я бы никогда. Понимаешь? Я пытался тебя забыть. После тех злополучных фотографий в голове все помутилось.

Меня душила боль разочарования, что мы не смогли тогда просто поговорить. Один спокойный разговор мог изменить все.

— Как они попали к тебе?

— Алекс передал.

— Значит, он тоже в этом замешан, — мне он никогда не нравился, а после Нового года, когда он приставал ко мне, просто возненавидела его.

— Нет. Он как друг хотел предупредить. Ему их передали эти уроды. Я потом отправил их на месяц в больницу, — его рука переместилась на мое плечо, опаляя кожу даже через ткань платья. Я не смогла оторвать взгляд от его губ. Мои собственные покалывало от фантомных воспоминаний, как он целуется. Облизала губы.

— Не делай так, Белка, — прошептал Кирилл охрипшим вмиг голосом, рука сжала плечо. — Я обещал, что не трону, — он отвернулся, завел машину, мы выехали на дорогу.

— Скоро приедем. Я снял нам два номера. Вам с сыном двуместный, мой рядом. Гостиница находится на территории парка. Это удобно. Во-первых, для постояльцев парк открывается раньше на час, можно избежать больших очередей, во-вторых мы сможем быстро вернуться, как только Миша устанет.

Сглотнула, меня ещё потряхивало от его близости. Но постаралась выглядеть непринужденно.

— Я смотрю, ты все продумал.

— Да, я старался.

Мы остановились у отеля с синей крышей, он полукругом окружал водоем.

— Тут потрясно. Вам понравится. Ночью на здании включают подсветку, она отражается от воды, в общем, красиво будет.

— Ты останавливался в этой гостинице? — насмешливо приподняла бровь. Я думала, тут скорее отель для детей.

— Мы с друзьями хотели остановиться в другом отеле, но там все места были заняты. Кирилл осторожно взял Мишу на руки. Он, не просыпаясь, обвил его шею. — Не беспокойся, багаж принесут в номер.

На ресепшене нас приветствовала русско-говорящий администратор. Пока Кирилл оформлял документы, оглядывалась с открытым ртом. Я впервые за границей, в таком волшебном месте. Шикарный холл в жёлтых тонах, на паркете восьмиконечная звезда, мягкий свет делал место похожим на дворец.

— Здесь есть также массаж, хамам. Можно нанять нянечку. Ты тоже сможешь отдохнуть.

Мы поднялись на нужный этаж. Кирилл открыл дверь ключ-картой. Осторожно положил Мишу на кровать и снял с него сандалии.

— Отдыхайте. Завтра будет трудный день. Мой номер за стенкой, если что.

Я открыла ему дверь, провожая. На пороге Кирилл обернулся, схватил меня за шею, смотрел своими невозможными серыми глазами.

— Прости, Белка, я такой обманщик, — и впился в мои губы. Зажмурилась от налетевшего на меня урагана чувств. Мурашки волной пронеслись по телу, осели в животе. Пол, кажется, ушел из-под ног, если бы не сильная рука Кирилла, что крепко держала меня за талию, я бы точно свалилась к его ногам. Оторвавшись от меня, прошептал с наглой ухмылочкой:

— Спокойной ночи, Белка, — распахнутыми от изумления глазами смотрела, как он зашёл в свой номер.

Закрыв дверь, сползла по стене. Не может быть спокойная ночь после такого поцелуя.

Глава 60

Кирилл

Уйти от Гели стоило мне невероятных усилий. Стоит её коснуться, и я теряю выдержку.

Мечусь по номеру из угла в угол, провожу по волосам, пытаясь прогнать наваждение. Она там, всего в нескольких шагах от меня. Сейчас, наверное, пошла в душ. Картинка как капли воды скатываются по стройному телу, очерчивают каждый изгиб, четко возникает в голове. Остановился, поправляя тесные джинсы. Моим стояком можно колоть орехи.

Вдали от нее, когда нас разделял океан, было проще. Я мог отвлечься на работу, лёгкие, ни к чему не обязывающие отношения. Сейчас мои мысли поглотила Ангелина. Понимаю, что не время давить на нее. Я легко бы мог получить то, что хочу. Её. Но по какой-то причине не могу. Хочу, чтобы она сама пришла к этому, сама сделала первый шаг. И этот поцелуй — ошибка, я не смог сдержаться.

В восемь утра стучусь в номер Гели. Она открывает, удивлённо ойкает и туже затягивает пояс на махровом халате.

— Прости, мы проспали.

— Не страшно. Нам к девяти. Ничего, что я заказал завтрак в номер на троих?

— Да, конечно, — Геля отходит в сторону, пропуская вперёд, старается не смотреть на меня, ее щеки краснеют, и я знаю, о чем она думает. О нашем поцелуе.

Из комнаты выходит заспанный Миша, сонно потирает глаза, кудряшки в хаотичном беспорядке, и он в этот момент такой милый.

— Привет, дядя Кирилл, — по-деловому протягивает руку.

— Не выспался?

— Да.

Стучат в дверь. В номер вкатывают тележку, заставленную едой. Устроились в гостиной.

Для меня это необычные ощущения. За всю свою жизнь едва ли могу насчитать пять завтраков в кругу семьи из тех, что помню, и большинство из них проходили, когда Светлана жила с нами. Обычно они заканчивались ссорой, папа спрашивал, кто маме пишет на «аську», и начинал орать, что его рога скоро в квартире не поместятся…

Сейчас же мы обмениваемся улыбками. Мне нравится, как Белка намазывает черную икру на бутерброд, нравится, как она накладывает Мише кашу, и даже то, как сын недовольно морщит носик, но послушно ест. Сколько таких волшебных завтраков потеряно? Я многое упустил в жизни. Его первый зуб, слово, первые шаги. Но я намерен наверстать упущенное.

— Дядя Кирилл, а вы мой папа? — Геля закашливается, стучу ей по спине, передаю апельсиновый сок.

— Спасибо, — чуть слышно говорит она.

— Почему ты спрашиваешь?

— Папа Андрей сказал маме. Я услышал.

Мы с Гелей переглядываемся. Как объяснить маленькому мальчику столь запутанную ситуацию.

— Да, малыш, — Геля гладит сына по голове. — Кирилл твой отец.

— А где он был?

— Он не знал, что ты родился, а я не могла его найти. Но у тебя два папы. Андрей тоже…

— Я не хочу, чтобы он был моим папой. Он нехороший. Он бьёт тебя, — стакан с соком в моих руках рассыпается на куски.

— Геля. Можно с тобой поговорить, — отвожу её в сторону. — Это правда? Он бил тебя?

Ангелина опускает глаза.

— Скажи мне, — с нажимом говорю, приподнимая указательным пальцем подбородок. В ее глазах стоят слёзы. — Ну что ты, Белка, — прижимаю её к себе.

— Мне так стыдно. Она утыкается мне в грудь. — Никогда бы не подумала, что окажусь в подобной ситуации.

— Глупости не говори. Ты ни в чём не виновата. Ты не заслужила такого обращения, — так хочется набить гаду рожу. Никогда не понимал, как мужчина может поднять руку на женщину. По любому поводу.

Я замер, боюсь пошевелиться и спугнуть её. Геля прижимается ко мне, такая хрупкая, нежная, ранимая. Тепло разливается в груди, щемит, не хочу, чтобы это кончалось.

— Нам пора собираться, — против воли шепчу, продолжая обнимать.

— Да. Пора.

Геля собирает Мишу. Сижу, жду её в гостиной. Геля выходит, держа Мишу за руку. На ней голубое платье, на стройных ножках белые кеды. Залипаю на несколько мгновений. Какая же она красивая, моя девочка.