Поцелуй прервался. Я выпустила тихий стон, но Давид всё услышал. Он смотрел мне в лицо потемневшим взглядом, жадно поглощая меня им. Потёрся об меня бёдрами.

– Давид!..

Он обхватил кисть моей руки и опустил вниз. Накрыл мою руку своей ладонью, сжал пальцы, заставив обхватить его член. Даже через спортивные шорты и плавки чувствовалось, какой он большой и горячий. Ладонь Давида переместилась на мою грудь. Одной рукой он сминал кожу на моей попке, а второй рукой забавлялся с грудью. Он меня уже не удерживал, но мои пальцы сами двигались по стволу члена.

– Бэмби… – застонал Давид и приложился губами к моей шее, покусывая.

Горячо и влажно облизывал шею языком и довольно постанывал, прижимаясь всё теснее. Это был пожар. Давид горел сам и заставлял гореть меня.

– Я хочу тебя, Бэмби. Охренеть как хочу…

– Давид…

Мне кажется, что я забыла все остальные слова, потому что могла выговорить только его имя.

– Только не говори нет, Бэмби. У меня острый недостаток тебя. Такой острый, что даже яйца звенят. Скажешь «нет», свяжу и оттрахаю. Потому что ты сама этого хочешь, да?

– Да, Давид!..

Вырвав признание из моих губ, Давид отстранился и сгрёб наши спортивные сумки.

– Поехали.

Он обхватил меня за запястье и потащил за собой. Я едва успевала подстроиться под его размашистый шаг. Давид закинул сумки в багажник и подтолкнул меня к автомобилю, открыв заднюю дверь. Я едва успела сесть, как он залез следом и потянулся ко мне словами:

– Я до отеля не дотерплю. Я сейчас взорвусь.

Он дёрнул меня на себя, заставив устроиться у него на коленях. Горячие пальцы легли на талию и сжали её. Я вскрикнула. Давид переместил ладони на попку и сжал пальцы. Двинулся бёдрами мне навстречу. Я застонала.

– Потрись об меня, Бэмби… – прошептал мужчина, сжимая пальцы.

Даже если бы я этого не сделала сама, его руки заставили бы меня это сделать. Но мне и самой хотелось почувствовать его. Я медленно качнула бёдрами вперёд и назад, чувствуя его эрекцию.

– М-м-м, ты супер, Бэмби. Такая сладкая, что съесть хочется. Я тебя в отеле из постели до завтра не выпущу. Всю оближу и покусаю, – выдохнул мне Давид прямо в губы.

И принялся претворять свою угрозу в жизнь. Он терзал мои губы, покусывая, прикусил кончик языка и втянул его себе в рот, принявшись посасывать. Чёрт! Как же сильно он меня возбуждает! Я уже чувствовала, как от огня между ног плавится моя воля, проступая влагой на ткани трусиков. Я дёрнула низ футболки Давида и едва оторвалась от его жадных губ.

– Ты должен мне свою футболку.

Давид посмотрел на меня, улыбнувшись:

– Только футболку? Я думал, что ты хочешь получить к ней кое-что ещё.

Я проникла пальцами под ткань футболки, царапая его пресс ногтями. Разгорячённая влажная кожа немного подрагивала от моих движений. Близость Давида не оставляла никаких шансов мыслить здраво. Я жадно вдыхала запах его тела: резкий, мускусный, животный. Он пьянил и возбуждал. Это была окончательная капитуляция. И на пути к ней стояли несколько слоёв лишней ткани.

– Хочу, Давид.

Я дотронулась до его губ и нарочно медленно очертила их языком. Едва скользнула в рот, облизнув губы со внутренней стороны. Подразнилась о язык Давида и медленно потёрлась им о нёбо. Давид нетерпеливо рыкнул и задрал мой тонкий джемпер. Не стал возиться с бюстгальтером, просто оттянул его чашечки вниз. Обхватил руками грудь с вызывающе торчащими сосками. Они набухли и пульсировали.

– Какая ты невозможно красивая.

Давид зажал мои соски между пальцев. Наклонился и лизнул чувствительную вершину. От такого мимолётного прикосновения возбуждение лишь усилилось. Я запустила пальцы в пряди волос, прижимая его к своей груди. Хотелось, чтобы он не прекращал ласку. Хотелось чувствовать его пальцы, губы, язык. Быстрее и неистовее. Он словно прочитал мои мысли и обвёл сосок языком, обхватив ареолу губами. Лизнул другой сосок, а потом сжал влажную вершину, покручивая её между пальцами.

 Я довольно застонала: возбуждение охватывало всё тело жаром. Между ног стало невозможно горячо и влажно. Я начала тереться о стояк Давида, чувствуя, что влага просачивается сквозь ткань. И не могла остановиться. Мужчина сжал грудь ладонями, покручивая соски, и легонько покусывал их по очереди, ударяя по тугой вершине языком. Чувствительность была обострена до предела. Внутри живота бушевал ураган, продвигаясь к самому низу. Я громко застонала. Ещё немного, и я кончу только от того, как вкусно он дразнит мне грудь и забавляется с сосочками.

– Давид… Чёрт…

– Нравится? – оторвался он мгновение.

– Да, ещё хочу!.. Хочу тебя в себе… Пожалуйста.

Давид ухмыльнулся и просунул руку между нашими телами, ущипнув за клитор. Он двинулся пальцами дальше и выматерился.

– Да твои трусики выжимать можно, Бэмби. Моя голодная девочка…

Давид принялся ласкать клитор большим пальцем, ритмично надавливая на него, и прижался к шее губами, поднимаясь от ключиц до уха и спускаясь обратно.

– М-м-м, мой оленёнок… Не могу долго ласкать тебя. Иначе спущу себе всё в штаны, как последний идиот, – отстранил меня и попросил. – Дотянись до бардачка, Бэмби. Там лежат резинки.

Я послушно повернулась и, опёршись на подлокотник, потянулась к бардачку. Пока я копалась в содержимом, пальцы Давида проникли под юбочку и стянули трусики. Через мгновение они начали гладить влажные складочки.

– Давид, я ищу…

– Ищи, – резко оборвал меня он, – разве я тебе мешаю?

Он обвёл влажную пульсирующую дырочку по кругу и ввёл палец. Нарочито медленно. Я застонала, дёрнувшись. Перед глазами всё плыло. Я никак не могла найти презервативы, а горячая ласка пальцами не давала сосредоточиться. Давид сразу присоединил к ласке ещё один палец и принялся двигать ими внутри очень быстро. Мышцы живота скрутило, и оргазм обрушился сверху, заставив выгнуться в спине. Давид поцеловал кожу попки и принялся покусывать её, продолжая трахать меня пальцами.

– Ты так сладко течёшь, Бэмби.

Я задыхалась. Всё тело дрожало от спазмов непрекращающегося удовольствия. А глаза закрывались сами по себе. Я наконец смогла нащупать шуршащую упаковку от презерватива и двинулась назад, усаживаясь на коленях Давида.

– Послушная девочка, – рыкнул он и прикусил кожу на моей шее. В два счёта разорвал упаковку презерватива и сдвинул шорты с плавками вниз по бёдрам. Я пыталась повернуться к нему лицом, но он не дал.

– Сидеть. Лучше спусти трусики окончательно.

Я послушалась и избавилась от крошечного кусочка ткани, прикусив губу от нетерпения. Давид раскатал прозрачный латекс по члену и обхватил меня за бёдра, заставил приподняться и толкнул вниз. Я закусила губу, когда головка члена уткнулась между влажных пульсирующих складочек, и нетерпеливо качнула бёдрами. Мне хотелось почувствовать его в себе. Сразу. До упора.

– Нетерпеливая, да, Бэмби?

– М-м-м… Да, Давид. Очень…

Давид тихо засмеялся. Я сидела на его коленях, прижатая к его телу спиной. Правой рукой он заставил меня развести ноги в стороны, накрыв клитор. А левой рукой обхватил набухший сосок, принявшись перекатывать его между пальцами. Возбуждение было нестерпимым. Я толкнулась вниз, разом насаживая себя на его член. Давид застонал сквозь стиснутые зубы. Я непроизвольно сжалась вокруг его члена. Пульсация усиливалась.

– Ещё, Давид… – захныкала я, желая, чтобы он предоставил мне свободу движений.

– Не дёргайся, Бэмби. Сейчас я тебя трахаю так, как мне угодно. А если хочешь, потом поменяемся ролями. Хочешь?

– Да! Хочу… Хочу… Хочу… И сейчас тоже хочу!

– Моя горячая девочка. Ты так сильно меня сжимаешь… А как сладко течёшь… Приподнимись немного и держись за переднее сиденье. Ни одного лишнего движения! А я буду двигаться в тебе.

Я послушно исполнила его просьбу, прикусив губу от нетерпения. Я была готова слушаться его во всём, предвкушая порцию удовольствия. Которое не заставило себя долго ждать. Оно обрушилось на меня уверенными быстрыми движениями его пальцев. Он поглаживал мой клитор, забавлялся с чувствительной набухшей горошиной. Давид растирал и пощипывал меня, не давая передышки. Левой рукой он выкручивал сосок. Было немного больно, но крошечный укус боли и ноющая пульсация лишь подчёркивал наслаждение, оттеняя его.

Давид упёрся лбом в мою спину и начал двигать бёдрами, всаживая свой член в меня снизу. Лоно пульсировало, истекая влагой удовольствия и сжимаясь вокруг члена. Давид вбивался в меня на большой скорости. Он выходил почти полностью, а потом резко, до упора наполнял меня собой.

Воздух в салоне автомобиля стал нестерпимо влажным и горячим, как в джунглях. Тело покрылось бисеринками пота. Он собирался капельками и стекал по позвоночнику, спускался по ложбинке между ягодиц, присоединяясь к сокам, которые источало лоно. Под закрытыми глазами взрывались ослепительно яркие вспышки салюта удовольствия. Одна за другой, не переставая. Сдерживаться уже не было сил. Я вцепилась пальцами в сиденье автомобиля, царапая его ногтями и из последних сил балансировала на грани. Ещё немного, и смоет очередным шквалом оргазма. Мы с Давидом часто дышали и постанывали в унисон. Он что-то говорил, но жаркий шёпот прерывался громкими стонами, и слов было не разобрать. И не нужно было. Тела сами говорили за нас, соприкасаясь со звонкими шлепками.

Всё тело превратилось в один источник удовольствия. Возбуждение всё нарастало от умелых, бесстыдных ласк пальцев Давида, от шороха ткани о нежную кожу, от запаха секса и влажных дорожек смазки, стекающих по бёдрам. Я выгнулась в спине, больше не могла выдержать и закричала, отпуская себя, чувствуя, как последним мощным толчком Давид вонзается в меня и разрешает опуститься, оставаясь во мне. Сильная дрожь сотрясала всё тело. От мощного оргазма кожа покрылась мурашками и стала сверхчувствительной. Даже прикосновения губ Давида к шее вызывали трепет. Оргазм расплывался жидкой лавой, не отпуская меня.