— Расскажешь, о чем думаешь? — терпеливо спросил он, ласково убирая прядь моих волос с лица, когда я в очередной раз не смогла сдержать улыбки.

От этого простого жеста мои щеки вспыхнули огнем. Но, несмотря на смущение, я не стала скрывать мыслей, что неадекватно влияли на мое настроение.

— Не знаю, просто это все… — проронила я, обводя взглядом комнату. — Как будто я оказалась в каком-то сказочном дворце эмира! Не верится, что все это по-настоящему.

Самрат сдержанно улыбнулся и как бы невзначай забрал у меня трубку. Видимо от греха подальше.

— Все по-настоящему, Аня, — серьезным тоном уверил он. — Но я не эмир. И даже не араб. Я — казах.

Мой взгляд полный живого интереса тут же устремился на мужчину. Стоило ему что-то раскрыть о себе, как мне захотелось узнать гораздо больше!

— Должно быть, тебя сбил с толку кальян, — бесстрастно заметил он, кивнув в сторону сосуда. — Но в наше время такая вещица есть у каждого второго и она не отождествляется с нашей культурой. Просто это мой способ расслабиться. Видимо вторая половина, что существует в моей крови, стремится к разнообразию и свободе.

— Вторая половина? — повторила я неосознанно.

А мужчина взглянул на меня так, будто не ожидал, что я придам значение этим словам, сказанным без каких-либо намерений.

— Да, — отозвался он скупо и, небрежно отложив кальян, потянулся за телефоном, что завибрировал на столе. — Моя мать была русская. Говори!..

С хмурым выражением лица Самрат сосредоточился на разговоре, а я уставилась на него так, будто во чтобы то ни стало, захотела пробраться в голову! Ведь, несмотря на то, что он сказал это почти равнодушным тоном, я уловила главное слово — «была».

— Я понял. Сейчас буду, — кого-то коротко осведомил Самрат и уже хотел нажать отбой, но не успел.

Ему что-то такое сообщили, отчего красивое лицо стало еще более хмурым.

— Что?! — грозно рыкнул он. — И я только сейчас об этом узнаю?!

Неожиданно в дверь постучали. Причем так настойчиво, что мужчина впился в нее потемневшим взглядом и, поджав губы, нажал отбой.

— Заходи, — громко бросил он.

Дверь сразу открылась, и в комнате возник крепкий незнакомец, одетый в строгий деловой костюм. Взрослый, с коротким ежиком на голове, он как солдат сложил руки за спиной и обратился к Самрату.

— Самрат Исметович, простите за беспокойство, — хотя он говорил уверенно, я различила в голосе незнакомца виноватый тон. — Мне только сейчас доложили, что вас не успели…

Он так и не договорил, потому что дверь за его спиной резко распахнулась да с такой силой, что ударилась о стену. А после в комнату уверенным шагом зашел еще один мужчина. И этот незнакомец в дорогом кашемировом пальто так презрительно покосился на охранника, что я сама невольно подобралась.

— Свободен, — велел он сухо и непреклонно.

Но охранник сначала оглянулся на Самрата, и только получив одобрение. удалился. Так мы остались втроем… Представительный мужчина в возрасте с черными волосами, разбавленными уверенной проседью и угольно-черными глазами, лишь бросил небрежный взгляд в мою сторону. Все его внимание было устремлено на хозяина дома.

— С Новым годом, Самрат. — произнес он ледяным, бездушным тоном. — Ты уж прости, что я без приглашения.

— С Новым годом, отец, — с хладнокровным спокойствием отозвался мужчина, даже не шелохнувшись с места, тогда как я захотела превратиться в маленький интерьер мебели.

Стыд и смятение обвалились на мою душу бетонными камнями. Нервы пробило неестественно четким ощущением, что этот мужчина все понимает и знает! В том числе. и при каких обстоятельствах я оказалась в доме его сына…

— Скажи своей барышне, — услышала я небрежный, скрипучий голос в мою сторону, — чтобы покинула помещение. Нам нужно поговорить.

По телу вспышкой разошлись неприятные иголки. Я лишь украдкой взглянула на Самрата. прежде чем, опустив взгляд, начала подниматься.

— Сиди, — тут же услышала я тихий, но стальной приказ и застыла.

Мужчина не смотрел на меня. Его темный взгляд схлестнулся с властным взглядом напротив.

— Это барышня — моя гостья, — подчеркнуто сообщил он. — Прояви уважение, отец.

Ошарашено глядя на Самрата, я не могла поверить в то, что услышала. Я, конечно. мало разбиралась в семейных отношениях подобного менталитета, но понимала. что это довольно дерзкий разговор с отцом! Казалось, после такого, он готов был стереть сына в порошок одним своим взглядом. Я прямо ощущала, как накалился воздух вокруг от этого противостояния…

— Посиди здесь, Аня, — спокойно велел Самрат, продолжая в упор смотреть на отца.

— В моем доме достаточно места, где мы можем поговорить.

Самрат

Я чувствовал, как он прожигает взглядом мою спину. Как перебирает по косточкам в своих мыслях и с трудом сдерживается, несмотря на внешнее хладнокровие. Но мне было плевать. С холодным рассудком проводил его до кабинета, еще и простодушным тоном велел Баяту кофе сделать. Обстановку разрядить не помешает.

Открыл дверь перед отцом, зашел следом и сразу направился к столу. Разговор обещал быть нелегким, и я надеялся, что все пройдет на уровне сдержанного, делового тона. Хотя кого я обманываю?! Да, отец был опасной акулой, умеющей держать все эмоции и сохранять лицо с другими. Но не со мной.

— Когда ты собирался сказать мне?! — властным тоном потребовал он ответ, игнорируя стул, который я выдвинул для него. — Когда осмелился подумать, что можешь принимать подобные решения без моего ведома?!

Как всегда — повадки властелина мира везде и во всем. Только со мной это не прокатит. Не в моем доме. Спокойно сажусь за стол и, не моргнув глазом отвечаю:

— Яне собирался говорить. До тебя итак все своевременно доносят.

Черные глаза вспыхнули гневом. Любой на моем месте уже бы десять раз пополам согнулся, откланялся или под стол нырнул от грозного взгляда этого влиятельного человека. Я же, продолжая глядеть в упор, со стойким иммунитетом выдерживал весь накал.

— Что за игру ты затеял, сын? — спросил он вкрадчиво, отделяя каждое слово.

Я медленно втянул воздух и откинулся на спинке кресла. Всего одним предложением, он сам того не ведая, убедил меня в правильности своего решения.

— Никаких игр, отец, — спокойно отозвался. — Я сделал то, что посчитал нужным.

— Нет, только посмотри, как легко ты об этом говоришь?! — яростно прогремел он. — Посчитал нужным уйти из компании с добрым пакетом акций и даже не ввести меня в курс дела?!

Он за два шага приблизился к столу. С хлопком оперся о него ладонями и впился в меня уничтожающим взглядом.

— Знаешь, кто так делает?! — процедил отец сквозь зубы. — Так только крысы с корабля бегут, сынок.

Мой замерший взгляд исподлобья сверкнул, желваки заиграли, а руки сжались в кулаки, когда я наклонился к нему навстречу.

— Все крысы, отец, останутся на корабле, — заметил стальным тоном, — по правую руку от тебя. Я не взял ничего лишнего и не оставил тебя в шторм, так что большего ты не притянешь!

Его губы уродовала кривая, презрительная ухмылка, пока наши взгляды сошлись в бессловесной схватке.

— Скажи мне прямо — зачем ты это сделал?! Почему ушел из компании именно сейчас?! — не унимался он, с одержимым упрямством пытаясь добраться до истины. — Ты что не понимаешь, что сделал хуже только себе и в итоге именно ты останешься ни с чем?! Нет! Ты не глупец и каждый шаг свой прежде рассчитываешь на десять вперед… Так чего тебе не хватало?! В твоих руках был полный карт-бланш, власть и влияние — у тебя было все!

Я поднялся со своего места, оказавшись с ним лицом к лицу.

— Ошибаешься, — возразил металлическим тоном, — все было у тебя. И каждый шаг, и каждое действие было под контролем твоей вопли! А теперь карт-бланш действительно в моих руках. И полная ответственность за каждый промах и победу, теперь будет только на моих плечах!

Он медленно выпрямился, не отрывая от меня внимательного взгляда. Разглядел, наконец, причину и понял, что ошибался в своих выводах — я ему не угроза.

— Когда это началось, Самрат? — спросил он вдруг серьезным тоном. — Когда ты стал видеть во мне врага?! Перестал просить совета и доверяться моему слову?

Даже не думая поддаваться на эту провокацию, я отвел тяжелый взгляд и не спеша вышел из-за стола. Когда приблизился к отцу, лишь на миг в моих глазах отразилась истина, которую, скорее всего он не услышит из моих уст никогда. Потому что не имеет уже это никакого значения. И никакого облегчения не принесет ни ему, ни мне.

— Я тебе не враг отец, — уверил ровным тоном. — И ты всегда можешь положиться на меня — я останусь верен твоему плечу. Но на этой границе и завершатся наши общие дела. И у каждого из нас остаются достойные возможности, чтобы идти дальше.

Он поджал губы. Смерил меня колким взглядом и презрительно прорычал:

— Ты, неблагодарный щенок! Ты забываешь, кто дал тебе эти возможности!

— Ни на секунду не забываю, — тут же отозвался с вызовом глядя на него. — Ты никогда этого не позволишь. Но и я в свою очередь не позволю забыть тебе о том, что сполна заплатил за это!

Разочарованно качнул головой — сколько раз уже я видел это в свою сторону.

Только напрасно это все. Уже не трогает меня, уже не болит.

В дверь постучали. Отец прошел мимо Баята, который возник в комнате удерживая в руках поднос. И он чуть не выронил его из-за небрежного движения непрошенного гостя, что вместо прощания оставил после себя шлейф колючего осадка.

АНЯ

Я не могла сидеть на месте. Все ходила по комнате, пытаясь унять карусель мыслей в голове и справиться с неприятным чувством смятения… Как же некстати я оказалась свидетелем того, что обычно остается за закрытыми дверями! И как же неудобно теперь было из-за своего присутствия. В самом деле, что я здесь делаю?!