— А-ах…


Тонкие пальчики впились в плечи мужчины, и все ее тело пронзило судорогой наслаждения.


— Теперь все, — он сухо, коротко поцеловал ее в полуоткрытые губы. — Молодец. Отдыхай. Я сейчас.


Она разочарованно вздохнула, когда он ее оставил. На секунду содрогнулась, когда вышел. Ее тело снова принадлежало ей.


Саднило немного. Поясницу еще тянуло. Но в целом все было не так паршиво, как рассказывали знакомые девчонки, без стеснения обсуждая все подробности в раздевалке на физкультуре. Там все происходило с такими же, как они, молодыми парнями, ровесниками или на пару классов старше. Немного приласкал, сунул-вынул и пошел. Нет, у Инны "первый раз" прошел иначе. Лучше. Жалеть не о чем.


Сергей включил воду в душе. Когда вернулся, с волос его стекали капли. Он вытирался полотенцем. Им же осторожно промокнул у Инны между ног. Она засмущалась и свела колени, подтянув их к животу.


— Поздно стесняться, давай, повернись набок.


Мужчина ухаживал за ней, как за малым ребенком, но она им не была. И его движения, пусть бережные, это выдавали. Она заметила, что он опять возбудился, но в этот раз не отвела взгляда.


— Можно? — спросила она с любопытством.


Он молча присел на пятки, а она подползла ближе, села и тронула рукой, изучая то, что только что лишило ее невинности. Красивый. Мужественный. Он весь был таким. Тело, лицо, руки, ноги… даже это. Напрягся от прикосновений.


— Хватит, — он решительно отстранил ее ладонь.


— Почему?


— Не догадываешься? — на губах мужчины расцвела самоуверенная улыбка.


Инна испуганно отдернула руку и прижала к груди. Что, еще раз? Точно. Он снова готов, хочет еще. Не насытился. Но она совсем не готова сделать это снова, вот в чем все дело. Не привыкла. Будет больно.


— На сегодня хватит, — снисходительно потрепал он ее по коротким взъерошенным волосам. — Ты сама не захочешь. Надо пару дней подождать… наверное.


Кажется, он сам не уверен. Не имел раньше дела с девчонками вроде нее и сомневался, что дальше делать. А она — нет. Не сомневалась ни секунды. Он хотел удовольствия, но сдерживался, а она хотела, чтобы ему было хорошо. Ей хотелось сделать ему приятное за то, что он только что подарил ей маленькое чудо. Руки снова потянулись к нему.


— Уверена?


Она молча кивнула и продолжила. Он положил поверх ее ладошки свою большую руку и показал, как. И когда содрогнулся, она ощутила странное торжество и власть над этим сильным, опасным мужчиной. Потом он снова целовал ее долгим, благодарным поцелуем, и она неумело отвечала, компенсируя неопытность своим энтузиазмом.


Сергей перенес ее на софу и сменил белье. Где-то там ее кровь и его следы. Как странно… Потом он снова взял ее на руки, как маленькую, и положил в самом центре кровати. Накрыл простыней и лег рядом.


— Спи.


Поцелуй в лоб — самое странное, что случилось с ней за сегодняшний день.

* * *

Инна проснулась, посмотрела на настольные часы — часа два прошло. Серый отдыхал рядом, лежа на животе. Он почувствовал, как она шевельнулась, прижал к себе. Большая рука по-хозяйски накрыла ее сверху. Мужчина даже во сне не отпускал свое. Девушка ужом проползла ниже, выбралась из плена и пристроила голову у него на боку.


И тут шрамы, да?


Она поцеловала его в спину. Вот один шрам — белый, не подверженный загару, чуть ниже лопатки. Измерила пальцами, не касаясь. Большой такой. Швы были, да? Ножевое ранение? И другой… И еще… Целая карта у него там. Можно подписать место и время. Сколько же их? И каждому шраму поцелуй положен, так она решила. Как в детстве: подуешь, и не так больно, до свадьбы заживет.


На предплечье татуировка. Оскаленная волчья морда и надпись "За ВДВ". Инна удивилась, что он служил. Значит, Сергей не всегда был преступником. Впрочем, чему она удивляется? Все мы когда-то были детьми, ходили в садик, потом в школу… А потом как получится. Жизнь такая странная штука.


Вдруг захлестнула паника. Инна резко села на месте. Они же ничего не использовали! О, боже. Вот так всегда — если вляпаться, то по полной.


Потом девушка успокоилась. После "этих дней" прошло всего ничего, может, еще обойдется. Она подумала, как бы намекнуть Сергею, что надо предохраняться. Таблетки пить не хотелось. Есть же, наверное, другие способы.


Ладно.


Просто сегодня они обо всем забыли. Помрачение накрыло и схлынуло. Впредь будут умнее. Инна улеглась и поискала удобное положение. Почему-то лучше всего было под боком у Сергея. Спокойно, надежно. И запах его нравился, и даже вкус. Кожа солоноватая, так бы целовала и целовала. Но не хочется его случайно будить.


— Ты чего не спишь? — приоткрыл он один глаз, обратив внимание на ее возню.


— Выспалась уже.


Инна нахально подняла тяжелую руку мужчины и пролезла под нее. Серый обнял ее и прижал к себе. Приятно так! Всю жизнь лежать так и ни о чем не думать. Инна повернулась на бок и посмотрела прямо в глаза мужчины. Черные вишни, красивые. Короткие ресницы густым частоколом в два ряда. Хочется их рисовать. Она как сорока, что нравится — то сразу в альбом, на память. Инна подняла руку и потрогала, и он моргнул.


— Ты чего?


— Ничего, — прыснула она смехом и уткнулась ему в плечо, чтобы заглушить смешинки, попавшие в нос. — Глаза красивые.


Серый, которому еще никто и никогда не говорил, что он красивый, очень удивился. Бабы разное говорили, особенно в постели. Мужественный — да, сильный, но чтобы красивый — ни разу.


Вот она да, красивая. Нежная, изящная, сладкая, маленькая, так бы всю и съел. Как в сказке, чтобы никому не досталась. Он хотел, чтобы Инна была только его. Спрятать за семью замками и никому не показывать. Мужчина удивился, откуда у него такие восточные замашки. Он знал, что был первым у нее, хотел им и остаться. Единственным, неповторимым, чтобы она его ни с кем не сравнивала.


Нормально, да? Совсем поплыл мужик… Думал, поваляется с ней в кроватке, и все пройдет? Но болезнь под названием "Инна" перешла на новую стадию развития, и к чему все это приведет — вот в чем вопрос.

* * *

Серый посмотрел, что в холодильнике, и разочарованно вздохнул. Заплесневевший хлеб отправился в ведро, так же как и давно открытая банка тушенки.


— Фу-у… — протянула Инна, учуяв запах из холодильника, и открыла окно, чтобы проветрить. — А консервы есть?


"Завтрак туриста". Серый чуть не заржал. Ему на один зуб, а ей тем более. Тем не менее Инна не унывала. Она спасла картошку, которая уже сморщилась и покрылась "глазками", а потом сварила с консервами суп, как в прошлый раз. Ей не хотелось никуда идти, даже за продуктами, как и ему. Ели и улыбались, молча переглядываясь и без слов понимая друг друга.


Серый сидел в брюках и майке, она в одних трусиках и топике. У него на квартире новые стеклопакеты и тепло. У себя дома Инна постоянно утеплялась, одевалась поверх, а тут можно ходить в чем хочешь.


Она набрала воды и поставила чайник. Серый подошел сзади и ущипнул ее за попу. Девушка взвизгнула и обернулась, и он обнял ее. Затихла и вроде больше не сердится.


— Ты чего?


— Проверял, настоящая или нет. Вдруг мне все мерещится, — признался он.


И не лукавил ничуть. Мог ли он предположить еще пару месяцев назад, что все так обернется? Они переспят, а потом Инна будет хозяйничать у него на кухне. Жизнь — непредсказуемая штука. Все время преподносит сюрпризы.


— Я точно настоящая, — ответила она. — А ты?


Ущипнуть не удалось, он перехватил запястье. Инна подумала: глупая шутка. Не стоило. Серый прижал ее к столешнице и подсадил, чтобы она села. Их лица стали совсем вровень. Он поцеловал ее. Инна обняла мужчину за плечи и притянула к себе.


Он отвел одну лямку топика вниз, затем другую, спуская ткань вниз, к талии. Снова поцеловал, но теперь уже в грудь, спускаясь все ниже и ниже. Одной рукой сдвинул в сторону пакеты и какие-то стаканы вместе с сушилкой в сторону, чтобы не мешались, и совсем уложил ее на стол. Удивился, что им хватило места: ах, да, она же маленькая.


— Ой, — Инна на миг испугалась, что стукнется, но на макушке уже лежала его большая ладонь, защищая от столкновения со стеной.


У дураков мысли сходятся, да? Серый улыбнулся и поцеловал ее в плоский живот чуть выше пупка. И все-таки место неподходящее. И чайник свистит некстати, отвлекает. Пора пить чай. Зато потом…


— Чайник вскипел, — сказала она разочарованно.


— Угу.


Серый отпустил Инну, и она смущенно поправила одежду. Правильно говорят, если двое друг друга хотят, то можно любиться где угодно, хоть на крыше, хоть на пляже, а хоть бы и на полу. Но все-таки приятнее всего в кровати. Но есть одно "но".


— Сергей! — окликнула она, когда они уже допивали чай.


— Что? — спросил он.


— У тебя есть… ну…


— Что? А, резинки? Есть, — вдруг до него дошло.


Серый похолодел. Они же не предохранялись! Совсем ему башню, видать, снесло от страсти. Плохо дело. Может, обойдется еще?


— Если что, сразу мне скажи, — велел он.


А сам подумал: а дальше-то что? На аборт ее? Такую маленькую, нежную, и к доктору, чтобы резали и скребли "там" по живому. Как он ей потом в глаза смотреть будет? И она, зная, что он ее отправил на операцию. Инна его возненавидит. И мысли у них все время будут о нерожденном ребенке. Мальчик был? Девочка?