— Что смотришь? — сказал ему один из армян, проходя мимо. — Иди давай.


Серый тоже вошел обратно и огляделся. Решил отлить, раз уж вышел из зала. Он подергал ручку, но было занято.


— Есть еще на втором этаже, — подсказала гардеробщица, видя его метания.


А, это там, где танцуют? Серый начал подниматься по лестнице наверх. У входа в зал он замер, моргая и привыкая. Переход из темноты на свет резал глаза. Люди носились по танцполу под музыку полувековой давности. Только одна пара почти не двигалась с места, и взгляд невольно зацепился за нее.


Инна?! А она что здесь делает? Лица не было видно, но лиловый наряд был до боли знакомым, как и эта хрупкая, тонкая фигурка. Ее обнимал и прижимал к груди какой-то парень ее возраста. Когда они сделали наконец пару шагов и развернулись по ходу танца, то оказались напротив выхода. Серый поразился. У девчонки было странное, отрешенное и какое-то одухотворенное выражение лица, словно она в церкви. С таким видом ставят свечки, а не обжимаются.


И сразу возник вопрос: кто эти двое друг другу? Давно ли знакомы? Что связывает их? И кто парень. Армянин? Серого кольнуло подозрение. Слишком много совпадений. Слишком много. Так не бывает. Сегодня здесь "стрелка" с армянами, и вдруг возникает Инна. Что-то здесь не так.


Наконец музыка смолкла, и армяшка проводил девушку за ее столик. Серый пытался понять, там только ее чашка или еще чья-то, то есть сидят они вместе или по-отдельности. Издалека не понять. Мужчина сделал шаг в зал. За ним поперся один парень из свиты Оганесяна.


— Что? — бросил Серый. — И… мой тоже будешь в туалете держать, да?


Парень пожал плечами и даже не обиделся. Работа такая, типа. Однако отстал, оставшись у входа в танцзал. Серый пошел к кабинке в конце зала. По пути был столик девчонки. Они с парнем болтали. Она улыбалась, иногда хмурилась и забавно морщила нос.


Серый не разозлился, нет. На смену неприятному удивлению вдруг пришло странное, уже привычное спокойствие. Кажется, все. Отпустило наконец. Кончилась эта лихорадка-Инна. Девчонка такая же, как все. Или даже хуже. Неизвестно, что ее связывает с армянской диаспорой, но хорошего в этом мало. Он узнает — и тогда точно все.


В туалете Серый спугнул какую-то даму, которая красила губы у зеркала. Оказывается, здесь общий туалет с двумя кабинками. Дуризм. Заведение приличное, а отдельно не сделали. Ха! Казалось, в голове пробегали мысли о чем угодно, только не о… ней. Сегодня вечером точно не стоит. Сначала дело.


Серый вышел и пошел обратно на выход. По пути увидел, что тот молодой армянин обнялся с шавкой Оганесяна на входе и помчался танцевать с какой-то девкой. Значит, точно знакомы. Инна связана с ними? Ладно. Он снова прошел мимо столика и в упор уставился на Инну.


Она его узнала. Сначала на лице расцвело удивление и узнавание, потом почему-то радость. Серый все не мог понять: как? Разве можно так притворяться? Девчонка привстала, но он молча прошел мимо, даже не кивнув. Позже поговорят.

* * *

Инна не успела порадоваться уходу Гамлета, как случилось нечто странное, то, что в очередной раз всколыхнуло ее привычный мир, поставив его на дыбы.


Мимо стола шел он. Сергей! Инна удивилась: он, откуда? Как ее нашел? Неужели специально пришел сюда за ней? В сердце вспыхнула робкая радость от встречи. И вернулась мысль… А, может, все-таки станцуют? И все ее страхи — ерунда, и что мысль материальна, и Сергей — вот он, рядом, с ней.


Она даже привстала на месте, ожидая, что он подойдет. Но мужчина просканировал ее взглядом, как незнакомку, и пошел дальше, как будто она пустое место.


Сердце ухнуло вниз. Показалось на миг, что все остановилось, и музыка смолкла, и свет погас — так вдруг стало страшно и непонятно. Инна поняла, что случилось что-то страшное и непоправимое, но не поняла, что, и от этого стало еще страшнее.


Инна сидела и думала. Потом махнула официанту: счет! Положила в книжечку нужную сумму и ушла, не дожидаясь сдачи. Хватило сил помахать Марине Николаевне на прощание, и все. Дальше только держаться до дома. По пути в холл она уже вызывала такси. Мелькнула мысль зайти в другой зал, где, возможно, был Сергей, но девушка передумала. А вдруг он там не один? Вдруг… с другой женщиной?


"Ну и что?"


Она знала, что они были. И что, вполне возможно, будут еще. Но не ожидала, что вот так, сразу. Он не похож на Михая. Не наигрался. И не играл. Она бы поняла, сейчас уже не та девчонка-школьница. Когда Сергей ее завез домой и тронул руку на прощание, не желая отпускать — она знала, что все хорошо. Что же случилось теперь?


Девушка механически одевалась, думая о своем. Так же отстраненно она пошла на выход, когда тренькнула Эс ЭмЭска. Такси. У нее осталось денег ровно до дома. За ожидание нечем платить.


Вслед ей смотрел тот, о ком она сейчас думала.

* * *

— Ты где застрял? — ласково спросил Иванченко, что означало "где шлялся".


— В туалете.


Серый знал, что потом будет разбор полетов, и он еще получит за свои хождения "в туалет". Надо быть при начальстве.


— До дома не донес, — заржал Иванченко, а сам ткнул Серого ногой под столом.


Серый удивился, но виду не подал. Непонятно. Главный что, решил, он что-то проверял? Ожидал подвоха от пригласившей стороны? Серый едва заметно качнул головой и стал ковыряться в рыбе. Бросил, не доев. Аппетита почему-то не было.


Оганесян предложил выпить за покойного не чокаясь. Однако Серый был за рулем и избежал сей участи. Сказал еще:


— Прошу прощения.


За что просил и перед кем, непонятно. Это просто слова. И легче от них не делается, как оказалось. Итак, дела улажены. Сейчас они встанут, попрощаются и пойдут на выход. Потом сядут в машину и поедут в офис по горячим следам обсуждать происходящее. После этого Серый свободен до завтра и волен улаживать свои дела.


Хаджитур встал первым, за ним Овик. Серый подмечал такие мелкие детали. Значит, свояк покойного до сих пор не чувствует себя главным в этой связке и следует за негласным лидером. Руки друг другу жать никто не стал. Доверия нет.


Серый вышел в холл и увидел в дверях Инну в ее дурацком дутом полупальто. Узнал бы ее из тысячи, наверное. Даже со спины.


Он вдруг ощутил холодный азарт, который всегда приходил во время охоты. Это как часами выслеживать цель, лежа замаскированным в своей нычке. Двигаться и обнаруживать себя нельзя, что бы ни случилось, иначе сам станешь объектом. Снаружи все спокойно и неподвижно, но внутри — постоянное внимание и интерес к происходящему. И когда пуля настигает цель, только в этот миг ты чувствуешь себя по-настоящему живым.

* * *

Инна обнималась с собакой. Девушка плакала, беззвучно и тоскливо, как-то безнадежно, выплескивая свое беспокойство. Зато собака оторвалась. Она вдруг стала подвывать, прерываясь на вылизывание лица хозяйки от слез.


— У-у-у!!! Ву! Вуф! У-у! — выводила она звучные рулады, задрав морду к потолку.


Сверху застучали соседи. Хозяйка собаки начала икать, на сей раз от смеха.


— Ох, Лора, — снова обняла она наглую собаку, которая запрыгнула с лапами на тахту. — Что бы я без тебя делала?


Инна поцеловала собаку в мокрый нос, получив взамен языком по лицу, и пошла умываться, а потом пить воду. Икота не унималась. "Икота-икота, перейди на Федота, с Федота на Якова, с Якова на всякого…" Ну что такое, в самом деле? Безобразие. Вдруг Сергей сейчас придет и все объяснит, а она в таком виде. Надо что-то делать.


Девушка набрала телефон Сергея и тут же, испугавшись, сбросила. Не стоит. Когда захочет, сам позвонит. Этот номер для экстренных случаев, он сам сказал. Если будут в квартиру ломиться или еще что. Инна положила телефончик на стол и уставилась на него как на врага народа.


— Я же девочка… Ну, девочка я?


Она переоделась в новый белый халат до пят, который уже полгода ждал своего звездного часа. Потом нашла злосчастный зеленый чай, который не понравился Сергею, и начала его изничтожать. Один пакетик выпила — полезно для кожи, а еще два запарила кипятком и легла, положив пакетики на опухшие от слез глаза. Она будет красивая, словно ничего не случилось, и не будет задавать ненужных вопросов. Пусть он сам все расскажет. Решение, которое пришло, казалось самым правильным.


Она девочка, а не базарная тетка, которая устраивает скандалы по пустякам. Надо сначала выслушать.


Незаметно Инну сморил сон.

* * *

Иванченко устроил небольшую планерку с Серым и Гриневым. Марина дважды успела сварить кофе и чай, пока мужчины не выработали единую линию поведения. Того бойца, который напал на Иванченко, они сдали. Он знал только то, что его послал Данилян. Про подвиги Серого на тот момент было не в курсе даже начальство.


— Да… заварил ты кашу, Серый, — покачал головой Иванченко и отставил свой чай в подстаканнике.


— Куда деваться? — развел он руками.


Проще устранить проблему, чем потом с ней вошкаться. При этой мысли Серый почему-то подумал не о покойном, а о мажоре, которого продержат в "обезьяннике" еще денек и выпустят благодаря усилиям адвоката. И что тогда? Оставить все как есть? Мысли были противоречивые.


— Ладно, — сказал Гринев скорее одобрительно, чем осуждающе. — После драки кулаками не машут. Сейчас проблемы будут с выводом средств. Пока Оганесян вступит в наследование, пока то да се. Аракелян, кстати, по документам компаньон директора фирмы.