— Ты что застряла? — выглянул с кухни мужчина.


Инна замерла. Еще — покраснела, потом побледнела. Она тут в одних, понимаешь, трусиках и маечке, и посторонние бродят. Взрослые дяди с пистолетами. Девушка сорвалась с места и метнулась к постели, снова укрывшись с головой одеялом.


— Так и будешь сидеть? — спросил мужчина.


— Там… там…


— Что?


— Халат.


Он прошел, поднял халатик, упавший со спинки стула, и бросил его Инне. Та подхватила и подумала: как же его попросить выйти? Он и не думал уходить. Так и не решившись, она завозилась под одеялом, не попадая в рукава и вырез. Мужчина с интересом наблюдал за ее возней.


— Долго еще? — ему наконец надоело ждать. — Чай-то будет?


— Кофе, — пискнула Инна. — Сейчас.


Она наконец влезла в халат и застегнулась. Все, можно вылезать. Такого странного переодевания у нее даже в плацкартном вагоне не было.


На кухне ритуал с кофе повторился. Это успокаивало. Смолоть зернышки в пыль, заварить, налить в чашки и вдохнуть аромат. И снова четыре утра. То ли он "жаворонок", то ли махровая "сова". Непонятно. Себя Инна относила к "голубям". Когда хочу, тогда встаю и ложусь. Хорошо работать на себя, а не на чужого дядю в офисе.


Она села рядом с ночным гостем и поставила перед ним чашку и стаканчик с ледяной водой. Сахарницу подвинула ближе, ложечку дала: знала, что пьет с сахаром.


— Молчишь?


— Молока нет. Еды тоже.


Вчера после кафе она еле успела выгулять Лору и не успела в магазин. А до супермаркета было лениво… Мужчина, услышав сказанное, засмеялся:


— О, боже.


Воистину так. Инна думала: боженька, боже, ну, пусть он уйдет, испарится, а я лягу спать, будто ничего не было. Что тебе стоит? Ты же добрый. Нет. Не ушел.


— Инна, Инна, — сказал мужчина. — Что ты забыла в ресторане, Инна?


Она подавилась и забрызгала стол и мужчину кофе. Он дернулся и разлил свой кофе. Катастрофа. Инна подскочила, схватила пачку салфеток, встала на колени рядом с его стулом и начала промокать влажные пятна у него на брюках и пиджаке. Быстрее, чтобы не обжегся.


— Извините. Я не нарочно.


Он перехватил ее руку и задержал на своем бедре. Девушка дернулась, забилась, но он держал крепко.


— Никогда так не делай с мужчинами.


Отпустил, и она облегченно вздохнула. Но на всякий случай отошла к плите, глядя на него во все глаза. Киллер молча указал на стол, и она бочком-бочком, осторожно подошла и стала вытирать со стола.


Вроде, все улеглось, и девушка тихо спросила:


— Повторить?


— Кофе — да.


Так понимать, что остальное — нет. Ясно. Инна сделала еще кофе, но только ему. Себе не стала. Просто села рядышком и объяснила:


— Меня подруга пригласила. У нее помолвка.


— Лилия Верхова, — безошибочно назвал он. — Начинающая певичка. Ты к ней какое имеешь отношение, интересно знать?


— Мы… учились вместе.


— Что еще?


— А… что говорить?


Мужчина неопределенно пожал плечами.


— Ты слишком часто оказываешься не в то время и не в том месте, — сказал он. — Это странно. Так не бывает. Не верю я в такие совпадения.


И что сказать на это? Думает, она нарочно что-то выведывала? Неужели теперь убьет? Инна зажмурилась и до боли сжала кулачки. Пусть он не верит, но как объяснить, как заставить поверить? Никак. Она его видела, и она видела его друга. Скорее всего, тоже преступника. И теперь она снова вляпалась в новую историю, не успев разделаться со старой.


— Посмотри на меня.


Инна покорно открыла глаза. Мужчина стоял рядом. Она тоже встала и все равно оказалась ниже на целую голову.


— Я слежу за тобой, — сказал он. — Еще раз появишься рядом…


— Что?


— Вот что.


Думала, достанет пистолет и убьет. А он вдруг притиснул ее к стене, как в первый раз, и выдохнул в самые губы:


— Отымею и прикопаю. Смотря на что заработаешь, детка. Ты ищешь меня или копаешь под меня, одно из двух. Может, кто попросил проследить? Лучше сразу скажи, кто. Данилян? Мелешко? Кто? Говори.


— Да ничего я не ищу! — отчаянно выкрикнула она. — Пустите.


Он отпустил. Руки сжимались и разжимались, словно он хотел ее придушить, да что-то мешало. Инна сползла по стеночке на пол, а он ушел.


Она зарыдала от облегчения. А потом, умывшись, подумала: Данилян — это же покойник. Тот, застреленный. Недодепутат, меценат, боров-ангел. Как он может ей что-то приказать, если мертв? Что-то здесь не так. И кто такой Мелешко? Эти двое, очевидно, чем-то насолили киллеру.


Девушка врубила комп и полезла в поисковик. Через некоторое время она нашла то, что искала.

Глава 3

У Ираклия Даниляна был младший брат, Арсений. Был — и есть. Живет и здравствует. Только они совсем не похожи. Если убитого можно было сравнить с жирным боровом, то его родственника — с горным орлом. Он и был тем самым восточным мужчиной из ресторана.


Как интересно!


Одного киллер убил, а другому жмет руку? Но не доверяет, нет. На экране снимки Даниляна в разных ракурсах и ни одного — ни одного! — где братья вместе. Странно. Одно девушка поняла: они не были дружны, хотя имели общий бизнес.


Про Мелешко вообще неясно. Фамилия распространенная. Три страницы результатов, и все не то! Не помог поисковый запрос "бизнесмен Мелешко", "преступник Мелешко", "чиновник Мелешко" и сузить поиск по региону. Ничего.


Инна отвлеклась немного и опустила крышку ноута. Ей казалось, что люди с фотографий на нее смотрят. Или кто-то посторонний наблюдает за ней сейчас. Взгляд ощущался, как муха, которая ползает по коже. В приступе паранойи Инна вскочила и задернула шторы с обеих сторон, укрывшись от рассвета и возможных взглядов.


— Лора! — та неспешно, степенно подошла и села рядом, виляя хвостом. — Кушать.


Узнав знакомое слово, собака сама пошла на кухню к своей миске. Инна двинулась следом. Хвост щекотал голые ноги девушки. Кусочки сухого корма из большого пакета полетели в миску, и раздалось довольное чавканье. Хозяйка еще налила воды из кувшина.


Завтрака не было, но в буфете нашлись два квадратика шоколада, оставшихся от давешней плитки с орехами. Инна поскребла еще, но в ящике было пусто. Надо было выйти в большой мир, чтобы не умереть с голода.


— Лора! — девушка взяла поводок, неумело свистнула и похлопала себя по ноге. — Гулять!


В этот раз совсем рано, еще и шести нет. Но многие так и делают, успевая пробежаться с питомцем до работы. Инна с удивлением увидела пожилого соседа двумя этажами выше с забавной таксой, которая тут же бросилась дружить с Лорой. Завязался разговор, разумеется, о собаках.


Инна заметила, что собачники редко зовут друг друга по имени. Чаще — хозяин такого-то. Сосед, спустив с поводка Фрост Эпифию, в обиходе Фросю, выдал:


— О! Ника появилась.


Такса ракетой понеслась к подруге. Ника — это не женщина, а ее собака. Мужик с трудом припомнил имя владелицы, когда пришлось поздороваться. Зато собачью кличку знал. Лора носилась кругами по огороженной площадке, радуясь жизни и новым подружкам.


"Хорошо быть кошкою, хорошо собакою. Где хочу пописаю, где хочу покакаю…" Без реверансов тут. Живая же тварь, не зашьешь. Повезло, что площадка для выгула рядом. Со старого адреса пришлось бы топать и топать.


Инна в детстве уговаривала бабушку купить ей писающего пупса, но та была непреклонна. Это только на моряцкие "боны" в "Альбатросе" или на валюту в "Березке". Можно у моряка заказать, но полгода ждать, и деньги вперед. Зачем внучке такое? Лучше вот — кукла Маша, с косами, моргает, говорит "мама". Девочка тогда прорыдала весь вечер и уснула в слезах, так хотелось игрушку.


Зато теперь, заполучив живую тварь, о которой надо заботиться, резко изменила свое мнение. Пупс — это не игрушка. Это тренажер. И собака, наверное, тоже. Пробник ребенка. Проверка человеческой ответственности и готовности. Надо ухаживать, кормить-поить, лечить, выгуливать…


Хорошо, что не щенок, все умеет и знает, терпит до прогулки. Тамагоча живая. Приносит где-то найденную палку, жмурится, тяжело дышит. Роняет на землю и улыбается, вывалив язык. На душе сразу тепло.


— Домой.

* * *

Выгуляв собаку, Инна взяла кошелек и рюкзак, чтобы дойти до магазина. Там она долго выбирала пахучие пупырчатые огурцы, шикарные осенние помидоры, спелые апельсины, белый рассольный сыр. Сразу потекли слюнки. Молодой здоровый организм быстро оправился от стресса и потребовал еды. Подумала и еще взяла плоский лаваш. И майонез, без него еда — не еда. И пироженку! Как же без этого? И еще сладкий сырок, его можно съесть по пути.


А жизнь-то налаживается!


На лице сияла глупая улыбка, и прохожие, спешащие на работу, улыбались в ответ. Инна почти вприпрыжку вошла во двор. Завизжали тормоза. Кто-то подбежал сзади и схватил девушку поперек талии. Она даже не поняла, кто. Пакет выпал из рук, и апельсины покатились мячиками по асфальту.


— Тимоха, подними! Да не это, рюкзак.


— Без имен, **я. Просил же. Куда ее?


— Пакуй на заднее сиденье, там разберемся.