— Надеюсь, я могу начать лекцию? В ваших же интересах внимательно меня слушать, потому что сессию в конце семестра никто не отменял. А я могу просто ждать окончания лекции, мне зарплата все равно будет начисляться. Только я посмотрю, как вы сможете ответить на все вопросы по предмету. И я обязательно найду такие вопросики, что даже самый умный из вас не сможет ответить… — заметив возмущенные и ошарашенные глаза студентов, их полуоткрытые рты, сама смогла выдохнуть. Блефовала, потому что никто мне не разрешит просто просиживать штаны и юбки, я должна работать. Да и моей мечтой было совсем не наблюдение за непослушными студентами…

Пока их прелестные головки пытались обработать информацию, которую я им сообщила, решила начать с новой темы. Познакомиться со всеми я всегда успею. А мало ли, будет ли у меня еще хоть одна возможность рассказать материал?

Я читала студентам лекцию, а они быстро записывали. В аудитории было так тихо, что можно было расслышать шуршание абсолютно каждой ручки…

В первый день я показалась им очень строгой, и они даже немного побаивались меня. По универу стали ходить слухи, что я специально буду заваливать студентов, что я ведьма, что я чуть ли не пью кровь младенцев…

Короче говоря, это было не совсем то, чего я добивалась… Поэтому со временем мне удалось наладить отношения со всеми студентами. Они знали, что на лекциях я — кобра, горгона, да кто-угодно. Зато за их пределами — я обычный человек, с которым всегда можно пообщаться на равных, который готов бесплатно давать небольшие консультации по поводу своего предмета, рекомендованную литературу для написания рефератов и прочее…

Меня уважали, я знаю… И мне удалось заинтересовать студентов в предмете, который я преподавала. И я не придиралась, если кто-то ошибался. Напротив, тактично объясняла, как правильно… Поэтому студенты хорошо знали мой предмет, а информацию по биохимии щелкали словно семечки. Даже я помню с трудом в университете запоминала формулы аланина, цистеина, валина и других веществ. А что и говорить о цикле Кребса?

Но ребята знали… Они удивляли этим меня саму, потому что я не ожидала подобного интереса к предмету, который же сама буквально ненавидела в универе… Да ее и Татьяна Ивановна не раз намекала, что собирается оставлять профессорскую деятельность, хочет отдохнуть в кой-то веке. И она будет рекомендовать меня на свое место! О, это было бы потрясающим… Органическую химию я всегда обожала, еще даже тогда, когда понятия не имела, как расшифровываются все эти замысловатые формулы…

Мои методы сотрудничества и помощи помогли мне стать лучшим педагогом по успеваемости. Многие считали, что я завышаю отметки, однажды даже сам ректор присутствовал на лекции. Но факт оставался фактом! Мне удалось… Я смогла стать не просто профессором, а хорошим профессором!

По крайней мере я так считала полтора года назад, и даже год назад, и даже несколько дней назад… Пока однажды…

Глава 25


За несколько месяцев до событий в первой главе


Во время летней сессии Борис Леонидович попался с поличным на взятке. Еще со времен моей учебы он слыл тем еще взяточником. Только Дмитрий Алексеевич, наш ректор, оставался в неведении, пока ему буквально в лицо один из студентов не ткнул фотографии доказательства вины декана.

Я лично не была свидетелем, но по рассказам коллег знала, что ректор моментально стал красным, словно вареный рак, а из ноздрей, казалось, выходил пар. В тот день все видели декана в последний раз. Нет, я уверена, он не пострадал, но больше он не то что деканом, даже обычным преподавателем быть не сможет. Ректор об этом позаботился!

Все лето мы оставались в неведении, кто же займет почетное место нового декана. И только в начале учебного года Дмитрий Алексеевич сообщил, что новый декан приедет через пару дней, потому что он сейчас за границей, презентует новый препарат, который его команда разрабатывала последние несколько лет. И это большая честь, что такой великий ученый решил «снизойти с небес» в наш скромненький универ.

Еще удивлялась, как это он не уступил собственное ректорское кресло, раз так расхваливал! А женская часть нашего коллектива интересовалась, сколько незнакомцу лет и женат ли он…

Наш университет с распростертыми объятиями принимает молодых специалистов. Большинство профессоров, учивших меня, уже не практикуют. Зато теперь очень много специалистов примерно моего возраста, и наибольшая часть из них — женщины.

Вот и сейчас, все как одна, с разинутыми ртами ждут приезда нового декана химического факультета. Все, кроме меня…

Потому что в моей жизни хватило целых два опыта неудачных отношений — первые продлились всего день, а вторые — формально длятся до сих пор, но это всего лишь формальности. Так что с меня хватит этих мужиков.

Мои коллеги женского пола всячески прихорашиваются и глядят в маленькие зеркальца. Тоже мне. Конкурс Мисс-мира решили тут устроить. За несколько лет, что и я тоже стала относиться к рядам наштукатуренных красавиц готова заявить — краситься нужно не для мужиков, а для себя… Потому что только мудаки влюбляются во внешность…

А мне не нужен мудак. Рано или поздно меня полюбят, когда я буду выносить мусор из подъезда в трениках и замаранной майке, с небрежным пучком на голове и без капли косметики. Вот тогда я поверю, что это искренние чувства. А все остальное — только жалкая пародия на них.

Поэтому я искренне не понимаю всех этих красоток, которые сейчас пытаются произвести впечатление фиг пойми на кого… Ведь Алексеевич не сдался. Намекнул только, что сердце будущего декана, настоящего светила науки, свободно. А вот по поводу возраста — ни слова. Скорее всего, приедет старенький мужичок со сгорбленной спиной и поседевшими волосами.

Но разве этих львиц что-то остановит? Каждая мечтает, что такой «большой» человек обратит внимание именно на нее… Ну-ну, мечтайте…

А я пока что почитаю книгу, всяко интереснее, чем выслушивать ваши бабские сплетни и ненужные мне рассуждения. Мне повезло хотя бы тем, что в профессорской я занимаю самый дальний стол практически в углу, поэтому до меня особо и не доносятся их глупые разговорчики. А чтобы их еще и не видеть, демонстративно подняла книгу в воздухе, прикрыв свое лицо бумажным переплетом. А еще вкуснейшее яблочко погрызу. Хорошо-то как!

Настолько увлеклась чтением, что даже не сразу расслышала громкие вздохи и шепотки своих коллег. Поэтому, когда моя книга неожиданно опустилась вниз под каким-то давлением, мне хотелось наорать и даже дать оплеуху тому, кто посмел касаться к моей священной литературе. Но…

Стоило мне поднять глаза на смельчака, как я зависла… Черт, это произошло слишком неожиданно. И на мгновение я испытала приятную дрожь и волнение…

Не так я представляла нашу с ним встречу… Он должен был лежать на картонной коробке, рядом с надписью «подай ближнему». Ну это так — в моих самых глупых мечтаниях. На самом деле я надеялась, что он практикует в каком-то захудалом университете или вообще его деятельность никак не связана с химией. Или…

— Я смотрю, Вас не учили здороваться со своим начальником. Могли хотя бы эту дурацкую книгу убрать для приличия! — в тот момент я, походу, забыла, что умею разговаривать. На всякий случай провела ладонью у себя перед глазами. Представляю, насколько по-дебильному выглядела со стороны. — Аууу, Евгения Марковна, Вы разговаривать умеете? — на меня с нескрываемой ненавистью взглянули все коллеги женского пола. Ведь, оказывается, я знакома с нашим новым деканом… Еще как знакома.

— Евгений Николаевич, — попыталась выдавить из себя его полное имя, а не Кирсанов-Баранов, Кирсанов-Козлов, Кирсанов-ЛоХов, и прочие глупости, что я писала в подаренной им книге, особенно в первый год после случившегося. А еще нацепила совершенно неискреннюю улыбку. — Разве может декан химического факультета называть дурацким чтиво о самой химии. Ай-яй-яй, — недовольно покачала головой. Сняла верхнюю обложку, которой я пыталась замаскировать книгу под дешевый журнальчик, чтобы избежать упреков со стороны коллег типа «Женя, даже во время отдыха думаешь о химии. Ну сколько можно?». Продемонстрировала Кирсанову буквы «Мир химии».

Его глаза на миг загорелись, а уголки губ улыбнулись, клянусь… Но только потом его взгляд снова стал очень холодным.

Надо признать, за годы, что я его не видела, он очень изменился. И жаль, не в худшую сторону.

Его черные угольные глаза по-прежнему настолько идеальны, но нет в них того озорного огонька, что я видела прежде.

Его губы так же соблазнительны и приковывают к себе взгляд, словно райские яблоки завораживали Адама и Еву. Так и хочется к ним прикоснуться…

Его едва заметная щетина, которой прежде не было. Она делает его старше, образованнее, солиднее, сексуальнее…

И этот ужасно сексуальный костюм, который совсем не сравнится с тем, что однажды Кирсанов надевал в универ во время учебы. И даже тогда он мне казался совершенным, хоть и бесил меня до невозможности…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Нет, не так я представляла нашу с ним встречу. Я должна была ненавидеть его, я должна была сверкать и лелеять, вызывать восхищение. Но никак не предстать перед ним с этим жалким огрызком в руках и химической книгой, замаскированной под дешевенькое чтиво…

И уж тем более не такие чувства он должен был вызывать во мне? Что это? Может быть сказывается продолжительное отсутствие мужчины? Или я просто слабохарактерная? Или он меня околдовал, точно! Околдовал, а теперь виляет своим аппетитным задом у меня перед носом. Да разве бывают такие задницы у мужчин?

— Золотарева, Вы что, пялитесь на мой зад? — твою ж… И ведь заметил. Щеки начали гореть, и от нервов еще раз откусила кусок от яблока, хотя кусать по сути было уже почти нечего. И начав жевать, забыв о том, что мы здесь не одни, все же взяла на себя смелость ответить.