— Привет, девчонки, привет, Женек! — добродушно улыбнулся Стас всем присутствующим. И абсолютно все уставились на нас. Маша — с интересом, Юля — в настоящем шоке, а Кирсанов — с неодобрением и злобой.

— Ладно, зайка, мне пора. Увидимся завтра! — так неожиданно целует меня в щеку, что я вздрагиваю и как будто подпрыгиваю на месте. Да и еще слово это дурацкое — «зайка». Как можно называть своего любимого человека животным, притом еще и трусливым!

— До завтра, обезьянка моя! — решаю не оставаться в долгу и называю Стаса обезьяной. Хотя это никак его не характеризует, потому что он — очень симпатичный парень, хоть и особо не интересуется учебой. Но все первокурсницы смотрят на него влюбленными глазами. Все, кроме меня. Потому что, как не хочется это признавать, но мое сердце уже занято — и не самой подходящей кандидатурой.

Егоров слегка касается моих губ, отчего я еще больше офигеваю, а потом уходит. Я раскраснелась — то ли от стыда и обмана, то ли от этого поцелуя.

— Это что сейчас было? — недоумевая, спрашивает меня Юлька.

— Девочки, я кажется влюбилась! — прижимаю холодные ладошки к лицу, стараясь сбить жар. — А, Кирсанов, и ты здесь? А я тебя не заметила даже, — замечаю желваки на его лице. Парень сжимает кулаки и быстро покидает нашу комнату, не сказав ни слова.

— Что это с ним? — таращится Маша на уже закрытую за Женей дверь.

— Да кто его знает… — кривит губы Юля, а потом смотрит на меня. — Но ведь ты же?

— Что я? Это была шутка… — неудачная, очень неудачная шутка.

Юля еще что-то пытается расспросить, но я даю понять, что сегодня не в духе. И намекаю, что кое-кто все равно не умеет хранить секреты, так что теперь ничего я рассказывать не буду. Юля пытается оправдаться, но я не хочу ее слушать.

Молча достаю учебники и начинаю их листать. Правда, сейчас совсем не хочется заниматься учебой. В голове только этот взгляд и странная реакция Кирсанова.

Неожиданно приходит СМС с незнакомого номера:

«Выйди, нам нужно поговорить», — решаю, что это Стас откуда-то узнал мой номер и хочет обсудить дальнейшее поведение. Натягиваю куртку и сапожки, после чего выбегаю на улицу. Но Егорова не нахожу. Зато замечаю Женю, одиноко сидящего на лавке возле общаги, и выкуривающего сигарету. Странно, не знала, что Кирсанов курит.

— Садись, — указывает рукой на заснеженную лавку.

— Спасибо, я постою, — совсем не хочется проникнуть до нитки. Странно, что Женя сейчас не думает о своем здоровье.

— И что это был за спектакль? Интересно, для кого ты его устроила — для девчонок или для меня? — смотрит своими черными угольками, да так пронзительно, что я теряюсь. Как можно смотреть вот так, заставляя собеседника забыть о том, что он думал секунду назад.

— Ты о чем? Какой спектакль? — делаю вид, что не понимаю, о чем Женя говорит…

— Слушай, я, конечно, изначально понимал, что ты никакая не лесбиянка. Но это уже перебор…Ты думаешь, я поверю, что Стас в тебя влюблен? Это смешно… — от его тона и слов становится очень обидно. То есть я, Евгения Золотарева, лицом не вышла, поэтому в меня невозможно влюбиться?

— Да пошел ты, кретин! — буквально плюю ему в лицо последнее слово. Разворачиваюсь и собираюсь уйти, потому что опять готова расплакаться. И опять не хочу, чтобы этот человек лицезрел мои слезы. Но он быстрым шагом обгоняет меня и уже стоит передо мной…Запах сигарет одурманивает меня, а его близость заставляет поежиться.

— Я не закончил, Золотарева. Я тебя очень внимательно слушаю, зачем нужен был этот дурацкий спектакль? — прижимает меня к себе и ставит руки на талию. Куртка расстегнута, поэтому этому наглецу не составляет труда юркнуть руками под кофту. Он касается к моей коже своими ледяными руками. Но вместо холода в местах прикосновения я испытываю сильный жар. Почему Женя сейчас так издевается надо мной, почему не дает спокойно уйти. — Золотарева, я не дам тебе уйти, пока не дождусь ответа на свой вопрос! — словно читая мои мысли, произносит Кирсанов.

— Это не спектакль! — Женя захватывает между пальцами кусочек моей кожи и слегка щипает ее. Я сглатываю, потому что еще немного, и я наброшусь на Женю с поцелуями.

— То есть, ты хочешь сказать, что у вас все на самом деле? — не унимается Женя, и одним пальцем проводит вверх по позвоночнику, дойдя до застежки бюстгальтера. Затем так же медленно опускает свой палец вниз, будоража мою кожу своими приятными прикосновениями.

— Да, на самом деле! — слишком громко сглатываю слюну, во рту пересыхает, и я машинально облизываю губы. Женя замечает мой жест и начинает медленно тянуться своими губами к моим. Я готовлюсь к поцелую, наши губы отделяет буквально несколько миллиметров.

— Так и знал, что ты втюрилась в меня…Только не пойму, для чего этот спектакль! — шепчет мне в губы и подталкивает меня к себе. Вот он, поцелуй свершился. Только вместо счастья я испытываю обиду. Я не отвечаю на поцелуй, резко отталкиваю Женю от себя.

— Самоуверенный павлин! Ты обещал больше никогда не касаться ко мне, что с тех пор изменилось? Хочешь узнать о спектакле? Тогда слушай, внимательно слушай и запоминай каждое мое слово…Я специально сказала девчонкам, что мне нравятся девочки, чтобы они не навязывали мне тебя…Удивлен? — Женя приподнял обе брови. — Разве Юля тебе не рассказывала, что считала меня идеальной парой для тебя, у нее уже даже был какой-то план по нашему объединению… — Говорю очень быстро, потому что ком подходит к горлу, и я боюсь, как бы не заплакать. — И я настолько не хотела, чтобы мне подсовывали тебя, что даже сморозила эту ерунду. Хорошо хоть девочки сразу поверили. Ну что, теперь доволен? По-прежнему считаешь, что я в тебя втюрилась? — опять толкаю Женю и бегу в общагу. Я не оборачиваюсь в его сторону.

Залетаю в туалет и сажусь на унитаз. Странное чувство дежа вю. Где-то я это уже видела. Ситуация практически повторилась. Только есть одно отличие — на этот раз Женя не пошел следом. Похоже, мой план сработал, и я смогла разбить ему сердце. Но отчего-то я не чувствую своего превосходства. Напротив, мне сейчас очень паршиво…

Глава 9


Кирсанов


«Ух, Золотарева…Как же ты меня бесишь!», — с этими мыслями буквально залетаю в съемную квартиру и начинаю крушить все вокруг себя. В ход идет ничему неповинная кружка, зеркало и даже горшок с каким-то непонятным цветком, который притащила Юлька и заставила поклясться, что я буду его поливать.

— Да что она вообще возомнила о себе? — луплю кулаком о стенку. — Ай! — выкрикиваю в пустоту и только теперь останавливаюсь. Право, что это со мной? Откуда такая дебильная реакция?

Самовлюбленная дура! Вот она кто. И надо же, как она со мной разговаривает. Да ни одна девушка за всю жизнь так не общалась со мной. Да даже пацаны не позволяют такой фамильярности в разговорах со мной. А она что о себе вздумала? Бесит…Выскочка, зазнайка, как кость поперек горла сидит…

Выхожу на балкон и закуриваю сигарету. Год назад бросил, но сегодня опять захотелось. А все из-за нее. И главное, что я ей такого сделал? Шарахается от меня, как от прокаженного. А я… Меня необъяснимо тянет к этой дуре.

Вот реально — это просто НЕОБЪЯСНИМО. Потому что Золотарева вообще не в моем вкусе. Вот совсем. Как вижу это пестрое недоразумение, идущее по коридору универа, так смешно становится. У нее что, совсем нет нормальной одежды? А эти ее дурацкие очки — да я такие только в историческом музее видел. А нет, вру. В историческом музее и на лице Золотаревой.

Скажу честно, когда Юля сказала, что Жене нравятся девочки, мне полегчало. Это объясняло ее холодность ко мне. Но я все равно не понимал, чего она на меня взъелась. И ладно если бы она всех парней шарахалась. Так нет же. Три недели наблюдал за ней исподтишка, надеясь, что хоть какой-то знак, хоть какую-то малюсенькую зацепочку замечу. Например, что она будет ненавистно смотреть в спину какого-то парня или, наоборот, с обожанием на какую-то девчонку.

Но ничего…Абсолютно ничего такого я не замечал. Но стоило Жене заметить меня, она сразу краснела и начинала идти быстрее. Да, она избегала меня…

И я решил проверить свою теорию окончательно. Я уже сомневался, что Женя лесбиянка… Но я не понимал, для чего понадобилась такая ложь? Нанял первокурсницу с заочного обучения, хорошо ей заплатил, чтобы она все разнюхала. И ляпнул, что я обязательно разобью этой Жене сердце. Если не сам, то хотя бы с помощью Карины.

Только девушка вернулась после беседы с Женькой и огорошила меня.

— Больше не подходи ко мне с такими идиотскими предложениями! Эта девушка так на меня вешалась, еле убежала от нее. Если она будет подкатывать ко мне в универе, я обо всем ей расскажу, уяснил? — в тот момент я задумался. Значит, все-таки ошибался…

Но не прошло и трех дней, как Женечка уже идет под ручку с Егоровым, мило с ним щебечет, целуется. Это что вообще такое? Блин, меня это задело. Значит, на меня вечно фыркает, говорит, что ненавидит, шарахается. А этому Егорову так мило строит глазки.

Взбесился не на шутку, выбежал из общаги и догнал Стаса. Хорошо, он не успел далеко отойти.

— Это что сейчас было? Ты что забыл рядом с Золотаревой? — прижал Стаса к дереву, но тот только заржал во весь голос.

— Да разбирайтесь сами со своими отношениями. Один распускает бессмысленные сплетни, вторая просит притвориться ее парнем. Что вы за люди такие? Не можете просто взять и поговорить. — Я отпустил Егорова, а он только ухмыльнулся. — Знаешь, Кирсанов, а ведь она симпатичная. Я раньше не замечал, но теперь не против с ней замутить…

Сжал челюсти так, что зубы заскрипели. Это что еще за реакция? Я что, ревную? Золотареву? Серьезно, я ревную Золотареву…Тьфу, тьфу, тьфу, окстись. Быть этого не может. Она ведь мне совсем не нравится…Или?