-Даша беременна от меня.

Я решаю сразу перейти к делу, но подбирать слова сложно. Тем более, если перед тобой человек, готовый в любую минуту сорваться и набить тебе морду. Боли я не боюсь, сопротивляться не собираюсь, но хочется успеть до этого момента объяснить все, как я вижу. Уверен, что после того, как в ход пойдут кулаки, меня никто особо слушать не будет.

-Мы встречались в мае, когда она была здесь. Потом она уехала. О том, что она беременна, я узнал на прошлой неделе, мне сказала ее подруга Лида. Сама Даша меня в известность ставить не хотела.

-Почему?

-Решила, что сможет справиться сама. Взяла ответственность за все произошедшее на себя. Но меня это не устраивает. Поэтому я здесь. Я хочу, чтобы Вы знали, что я никуда не бегу, я признаю своего ребенка. Я хочу участвовать в его жизни с самого начала. Даже если вам это не нравится. Я буду приходить.

-Почему Даша решила взять ответственность на себя?

-У меня есть девушка. И еще у нас с Дашей был случайный секс.

И вот сейчас наступает время кулаков. Вячеслав Игоревич делает три резких целенаправленных удара, один в лицо и два в живот. Я нагибаюсь, потому что мне нихрена не сладко. Как по мановению волшебной палочки в комнате возникает Александра Сергеевна. Стояла за дверью, мелькает в моей голове. Она сразу же подходит к мужу, говоря ему что-то. Что именно я не могу разобрать, но и не сильно пытаюсь. Сейчас я занят восстановлением своего сбившегося дыхания. Я выпрямляюсь, и вижу, как отец Даши идет к дивану и садится на него, держа локти на своих коленях и запустив пальцы в волосы.

-Садись, - произносит он глухо. И я следую его совету.

Александра Сергеевна садится рядом с мужем, тянет его за руку и сжимает его руку своими. Она пытается его поддержать. Много раз наблюдал такое у своих родителей. Значит тут все также, семейная идиллия. Жаль, что у их детей все не так, как у родителей.

Молчание затягивается, пока отец Даши не начинает говорить:

-Хочешь приходить? Я видеть тебя не хочу!

-Не Вы один, - глупо и по-детски, но я огрызаюсь, - Я не из-за Вас собираюсь приходить.

-Из-за ребенка значит? А как же твоя горячо любимая девушка?

Издевку в голосе Вячеслава Игоревича сложно не заметить, да я сам не знаю, как моя девушка. Мне это только предстоит узнать. Следующий пункт для разговора – как раз Алина.

-Я поговорю с ней на следующей неделе. Я расстанусь с ней.

Он смотрит на меня злым взглядом, но сказать, что я женюсь на их дочери, было бы откровенным враньем. Я не готов к такому шагу. И Даша не готова тоже. В то же время я понимаю родителей Даши, да и своих тоже. Они люди старого поколения, и для них важно, чтобы сначала создавалась семья, а потом уже рождались дети. В семье.

-Даша приедет сюда? Когда?

-Кирилл, Даша приедет в ноябре, - в голосе Александры Сергеевны я чувствую спокойствие, несмотря на то, что ситуация неординарная, - Она хотела остаться в Москве, рожать там. Но мы ее отговорили.

-Можно я буду приходить сюда, когда Даша приедет?

В комнате повисает молчание, а мать Даши смотрит на своего мужа, в котором я вижу внутреннюю борьбу.

-Что Даша думает на этот счет?

-Я думаю, она будет против. Но Вы же сами понимаете, что это неправильно. У меня такие же права, как и у Даши. Я буду платить алименты.

-Да не нужны нам твои алименты! Думаешь, мы за это беспокоимся?

Вячеслав Игоревич взрывается. Он переходит на крик, и я готов его выслушать.

-Ты, блядь, попользовался моей дочерью, а теперь пришел сюда, грудь колесом, я беру на себя ответственность? Буду платить алименты? На**й ты нам нужен? Сами воспитаем!

-Если вы все будете запрещать мне видеться с ребенком, я отсужу себе это право. Меня ничего не остановит. Я для себя все решил. Дело за вами. Не нравится, решим все через суд. Даше я этого не говорил, но говорю Вам. Я никуда не денусь. Я не заставлял Дашу спать со мной. А то, что все так получилось… уже ничего не изменить. И да, я беру ответственность. Я лишь хотел, чтобы вы поддержали меня, когда Даша будет гнать меня отсюда. Она упрямая, а я не знаю, как с этим бороться. Но и отступать я не буду.

Высказав все, что я хотел, я встаю и выхожу. Меня никто не останавливает, но когда я обуваюсь, в прихожей появляется мать Даши.

-Кирилл, пожалуйста, давай пока пойдем мирным путем. Я не хочу, чтобы Даша нервничала. И я понимаю, что она упряма. Но потерпи, я прошу тебя. Ради ребенка, если ты говоришь, что он для тебя важен. Я не против того, чтобы ты был рядом. Даша ведь просто делает вид, что она готова сражаться одна против всего мира, но она также, как и все, нуждается в поддержке… и в любви. А мой муж, дай ему время. Он отойдет. Просто ему сложно. И Даша со своим упрямством – копия отца. Так что, ты можешь понять, о чем я говорю. Нам нужно время, всем. Сейчас все на взводе, и ты тоже.

-Она не хочет со мной говорить. Не отвечает на звонки. Почему так сложно поговорить?

-Я не знаю, что там у вас произошло. Но значит на то есть причины.

-Я ее не понимаю.

-Кирилл, - я ощущаю неуверенность в голосе Александры Сергеевны, но она все же продолжает, - ты… тебе нравится Даша?

Я понимаю, о чем она хочет спросить, но в чем смысл этого вопроса, если я не нравлюсь Даше?

-Нравилась. Но не уверен, что это может повлиять на наши отношения. Нам сложно даже разговаривать.

Я прощаюсь и выхожу. Не знаю, чего я ожидал от этого визита, но теперь я чувствую себя более уверенно. Меня напрягало, что родители Даши думали, что я сбежал, как только узнал о том, что она залетела. Так поступают только трусы. Я себя таковым не считаю.

Как только я выхожу из подъезда и сажусь в машину, я набираю номер Даши. Не знаю для чего. Поделиться новостью, что я поговорил с ее родителями? Слышу в трубке привычные в последнее время гудки. Она не берет трубку. Наверно, не нужно удивляться. Пишу сообщение, уверен, она его прочитает. Она же не отправила меня в черный список.

«Я поговорил с твоими родителями. Сказал, что намерен быть рядом со своим ребенком».

Глава 23.

Кирилл

С момента нашего последнего разговора с Дашей проходит больше недели. Я каждый день, слушая гудки в телефоне, обещаю, что перестану ей звонить. Но на следующий день все повторяется вновь. Мне все равно хочется взять этот телефон и позвонить ей. Бля, это входит в долбанную привычку. Но нахрена? Вот зачем? Даже если Даша ответит, она все равно пошлет меня. В этом я уже убедился. Вся такая независимая, мне никто не нужен, я справлюсь со всем сама.

Но с недавнего времени появилась другая тупая привычка. Не дождавшись как-то ответа на звонок, я решил написать сообщение. Простое обычное «Как дела?», но мне пришел ответ «У меня все хорошо», чему я очень удивился и… обрадовался. Как школьник, ей богу. Пацан, которому ответила понравившаяся ему девчонка. У меня была улыбка до ушей. С этим нужно заканчивать. Но вот уже неделю я шлю это идиотское «как дела», а мне приходит неизменный ответ «у меня все хорошо». Так и живу.

Если Даше я названиваю сам, то с Алиной дела похуже. Я ей не звонил все это время. Потому что не могу разговаривать с ней, как раньше. Говорить о том, как я по ней скучаю, если это на самом деле не так, у меня не поворачивался язык. И я был рад, что Алине было не до меня все это время, она была занята сдачей экзаменов. Мы лишь переписывались, и то, не сказать, чтобы часто.

Сегодня разговора не избежать, потому что Алина приехала и уже звонила мне. Обещала быть у меня к вечеру, как я приеду с работы. Я и сам понимаю, что скрывать от Алины то, что происходит у меня, по крайней мере, несправедливо по отношению к ней. Я не хочу обидеть ее еще больше, чем уже обидел. Я ей изменил.

Вечером, почти сразу, как я приезжаю домой, Алина звонит мне в дверь. Не успеваю я открыть ее, как она бросается ко мне на шею и начинает целовать. Я целую ее в ответ, но я сам себе противен. Откуда это чувство, что все неправильно? Что я не должен целовать СВОЮ девушку? Пытаюсь закончить поскорее поцелуй и отстраняю от себя Алину.

Она это замечает и надувает губки:

-Ты что не скучал по мне?

-Ты хочешь говорить в коридоре? – я тяну Алину в гостиную и мы вместе усаживаемся на диван.

Алина льнет ко мне, а я невольно прижимаю ее к себе. Теперь ее ноги переброшены через мои, а голова покоится на моем плече.

-Алина, нам нужно поговорить.

Не знаю, что именно настораживает Алину в моем голосе, но из ее глаз пропадает веселье. Она понимает, что я хочу поговорить о чем-то серьезном. Возможно, это хваленная женская интуиция? Я не знаю.

-Говори.

Я собираюсь с духом, сложно говорить то, что обидит человека. Я не хочу ранить ее, Алина ничем не заслужила такого отношения от меня, но поздно о чем-то жалеть. Я уже изменил ей. Я могу лишь извиняться. Но кому нужны извинения? Они ничего не меняют. Это всего лишь слова.

-Алина, я изменил тебе.

Я смотрю ей в глаза, встречая ее потерянный взгляд. Растерянность сменяется злостью, и она толкает меня в грудь. Встает. Я тоже встаю.

-Когда? С кем?

Ее голос дрожит, а глаза краснеют, я знаю, что еще чуть-чуть и она заплачет. Я козел, раз допустил, что она плачет из-за меня.

-В мае.

-С кем???

Сейчас я не готов произнести имя Даши, она тоже здесь ни при чем. В тот момент ни у кого из нас не возникло мысли об Алине. С Дашей все понятно. Она о ней не знала. Вопросы могут быть только ко мне.

Я молчу, а Алина опять садится на диван и закрывает лицо ладонями. Всхлипы не дают сомневаться, что она плачет. Я сажусь рядом и начинаю гладить ее по спине. Это самое малое, что я могу. Она должна успокоиться.