Но и это еще не все новости. Совсем недавно Артем Вишневский отпраздновал очередной день рождения, с чем наша редакция его, хоть и с опозданием, поздравляет. И даже в такой торжественный день он не смог не отличиться. Пригласив огромное количество народа, Вишневский даже части, оказывается, не знал по имени. Например, сына нашего губернатора, любителя выпить на халяву. Владислав Аксенов тот еще дебошир и хвастун. Пришел на праздник, веди себя прилично. Но кто ж в здравом уме откажется от халявной выпивки еще и таких количествах? И парень не сдержался. Ладно бы, нашел себе достойного соперника, так нет же, давай к девушке друга нашего именинника приставать. Задирать платье и лезть в самые сокровенные места.

И Павел Балабанов, лучший друг Вишневского, тоже хорош. Раз привел с собой на банкет красотку, к которой мужики липнут как мухи, то надо ее с собой на поводке водить. Даже в туалет, ему не привыкать. А то получается, рыцарь без копья и шпаги. Вот Вишневский — настоящий кавалер, вступился за честь дамы. Молодец, конечно, чего уж душой кривить. И не страшно, что нахалу челюсть сломал, даже не важно, что толкнул парня так, что сотрясение получилось при падении. Но ведь, хулигана наказал. И честь девушки отстоял, какое благородство.

А остальные гости что делали, спросите вы? Да ничего не делали. Стояли и молча смотрели на цирковое представление. Могли бы помочь оттащить, вывести из ресторана и попросить охрану больше негодяя не пускать. Но ведь не сделали и даже не попытались. Вот так сегодня ведут себя мужики, которые ездят на крутых иномарках и сорят деньгами.

Один Артем проявил мужество в борьбе за справедливость. Интересно, он так же проявлял бы благородство, если бы не серьезные связи в столице? Один звонок, и губернатор лично приносит извинения за поведение сына.

Выводы делать вам, мои дорогие читатели. Я лишь могу констатировать факты и высказывать свое мнение. За сим прощаюсь с вами на месяц.

Ваша Милашка».

Смотрю на часы — стрелка медленно приближается к цифре три. А еще надо поспать, потому что глаза слипаются, и завтра прибыть вовремя в редакцию.

Копирую статью на флешку, закрываю ноутбук и шлепаю в кроватку, не забыв завести аж целых два будильника на восемь утра.

Как ни странно, засыпаю быстро, а просыпаюсь на десять минут раньше, чем планировала. В кабинет к шефу вхожу бодрой и уверенной походкой ровно без пяти минут девятого. Сергеич откладывает все свои бумаги, выхватывает из рук флешку, вставляет в ноут и начинает читать. На лице постепенно расплывается улыбка, и он, не отрываясь от чтения, лезет в верхний ящик стола, доставая оттуда белый конверт.

— Здесь премия и вторая ставка, как и договаривались, — произносит, даже не глядя на меня, уткнувшись носом в монитор. — Основная зарплата на карточку, как обычно.

— Премного благодарна, — улыбаюсь в ответ, беря пухлый конверт в руки и пряча в недрах сумки.

— И чтобы неделю я тебя не видел здесь, — продолжает бурчать шеф.

— Убегаю и даже не прощаюсь, — быстро выхожу из кабинета, делаю секретарше ручкой и негромко хлопаю дверью. Слава Богу, успела.

Глава 4

Время до выходных пролетает быстро. Успела сделать все запланированные заранее дела — съездить в салон Porsche, где мне заказали статью о новой модели (честно говоря, сама бы прикупила, если б имела финансовые возможности олигарха), вытащить Аньку два раза на шоппинг (с ее графиком работы это реально сделать, чем договориться о походе в магазин с Дариной), накидать план новой статьи и даже посетить новый показ местного кутюрье, о чем попросила моя коллега Инна Малышева, (ответственная за рубрику моды и новых тенденций в одежде), которая умудрилась свалиться с гриппом в такую жару. И ничего не предвещало беды, пока в субботу утром не раздался звонок от главреда.

Только недавно открыла глаза, еще находясь в кровати, как мобильник начинает трезвонить. На экране светится рожа Сергеича. Обычно, он поручает кому-то разыскивать своих подчиненных, особенно меня. Но раз звонит сам, значит, дело серьезное.

— Вся во внимании, — начинаю разговор первой, проводя пальцем по экрану и принимая вызов.

— Жду тебя у себя в кабинете в два часа, — строгим голосом вещает шеф.

— А как же доброе утро, Миланская? — подкалываю, улыбаясь и пытаясь разрядить обстановку.

— Вот поумничаешь, сидя передо мной.

— Что-то случилось? — начинаю переживать, потому что такой тон руководства ничего хорошего не сулит.

— Не опаздывай, — и Сергеич кладет трубку.

Смотрю на светящийся экран и судорожно пытаюсь вспомнить, что я успела начудить за время нашей «разлуки», раз шеф лично вызывает меня на ковер. Ничего не поделаешь, придется идти.

Звоню Аньке, так как Дарина, скорее всего, дрыхнет после ночного дежурства, и отменяю сегодняшнюю еженедельную встречу. Боюсь, как бы не затянулся наш диалог с шефом.

Собираюсь заранее, надевая летний брючный костюм, делая повседневный мейкап и завязывая волосы в конский хвост. А в голове блуждают мысли, одна другой витиеватее. Что так срочно понадобилось шефу? Неужели со статьей лажанулись? По идее, не должно, ведь рейтинги побили все мыслимые и немыслимые рекорды по количеству пришедших писем на электронку редакции и отзывов в Интернете. Одни восхищались героизмом Артема, другие осуждали, что так вести себя в цивилизованном обществе не подобает порядочным парням. Если каждый будет распускать руки и не нести за это ответственности, то, как дальше жить простым людям. Да, глобальная проблема человечества, о чем речь.

Поэтому вхожу в кабинет шефа ровно в два часа дня аккуратно, громко постучав перед этим.

— Присаживайся, — Сергеич не отрывается от бумаг, перелистывая судорожно страницы. Падаю на стул, по привычке закидывая ногу на ногу, и жду. Пять минут главред меня игнорирует, после чего складывает листы стопкой на столе, откидывается на спинку кресла и начинает свое любимое занятие — пристально сканировать.

— Долго будешь в молчанку играть? — смотрю в упор на мужчину.

— Думаю, как бы тебя не шокировать новостями, — крутит в руке карандаш, продолжая на меня пялиться. — Хорошо, что сидишь.

— Могу встать, чтобы ты смог лицезреть, как я буду падать без чувств от твоих новостей, — кривляюсь в ответ.

— Ох, и язва ты, Миланская, — усмехается, после чего садится ровно, наклоняясь немного вперед. — Звонил Вишневский.

А вот это уже интересно. Впервые за все время, что я про него пишу, он соизволил позвонить. Значит, все-таки прочитал.

— По поводу? — интересуюсь, не выдавая внутреннего возбуждения. По крайней мере, стараюсь не показывать своего истинного состояния.

— Хочет дать интервью, — снова откидывается на спинку и вертит между пальцами карандаш, чем действует мне на нервы, в край расшатанные за последнее время.

— Еще раз, а то я не расслышала, — мои глаза округляются, и подаюсь всем корпусом вперед. — Артем Вишневский что хочет дать?

— Интервью, — спокойно произносит шеф, не обращая внимания на мой тон и выражение лица. — Эксклюзивное. А главное — лично тебе, Миланская. Чувствую, задела ты его последней статьей.

Вот теперь действительно нервничаю. Еще не хватало, чтобы этот толстосум и грубиян начал мне пакостить и мстить. А что, с его возможностями испортить мою размеренную жизнь раз плюнуть. Надеюсь, он все же не такой мстительный, как я, иначе мне не поздоровится.

— Так вроде он не дает никому интервью, — замечаю спокойным тоном, в глубине души надеясь, что это какой-то розыгрыш.

Артем действительно ни разу не дал интервью ни одному из местных издательств, будь то журнал или газета. В Интернете предпочитают собирать о нем сплетни и переписывать на свой манер.

— Говорю ж, видимо задела его за живое, — повторяет Сергеич. — Короче, завтра, в четыре часа дня он ждет тебя у себя дома. Адрес…

— Я знаю его адрес, — нагло перебиваю главреда. — Но не пойду. Кстати, а как он вообще обо мне узнал?

— Вычислю, не переживай. И руки поотрываю вместе с языком.

— Меня позвать не забудь, — мы впиваемся взглядами друг в друга. — Ну, и чего ты так на меня смотришь? Я же по-русски сказала, не пойду, — чуть ли не по слогам произношу последние два слова.

— Миланская, — усмехается шеф. Интересно, что такого веселого он находит в данной ситуации? Или это он специально выводит меня из себя, наблюдая, как я нервничаю? — Ты ничего не забыла мне рассказать? — прищуривает один глаз.

— О чем? — удивляюсь, потому что действительно не понимаю, о чем речь.

— Например, о переезде в столицу, — сколько ж можно ехидно улыбаться.

Вот скажите, пожалуйста, ладно мы, женщины, любим посплетничать, но мужики, мать их, умеют держать язык за зубами? Какого ж… Тяжело вздыхаю, понимая, что меня рассекретили.

— Убью Степу, — шиплю, так как злость захватила меня целиком и полностью даже больше, чем нервозность.

— Да не он тебя сдал, Катя, — смеется главред, наблюдая за моими эмоциями. — Я все-таки журналист, если ты не забыла. И связей у меня много. Поэтому узнать о том, что тебе предложили отличное место в одном из столичных журналов, для меня не проблема, поверь. Единственное, что мне не понятно, — он снова впивается в меня взглядом, — почему мне ничего не сказала? Вроде у нас с тобой все ровно. Твое недоверие меня оскорбляет.

Скажите, пожалуйста, какие мы впечатлительные. Оскорбляет его мое недоверие. Как же, оскорбишь тебя. Что-то задумал мой любимый главред, раз вещает таким елейным голосом. Понять бы, что именно он от меня хочет.

— Честно говоря, еще до сих пор сама не решила, принимать предложение москвичей или нет, — отвечаю спокойно, глядя на Сергеича.