Екатерина Костина - Миллионы для наследницы

Вскрикнув, она подалась ему навстречу, вожделея и мечтая о большем. Адам начал скользить рукой туда-сюда, одновременно касаясь ее клитора. Звуки, производимые при этом, заводили их еще больше, сводя с ума. Хелен притянула его к себе и заставила забыться в горячем и лихорадочном поцелуе. Провоцируя ласкающими и дерзкими нападениями пылкого язычка, она, не давая ему опомниться, стянула ногами его брюки вниз и избавила от пиджака и галстука.

Через пару мгновений он был глубоко в ней, попав в плен ее жаркого лона и забыв обо всем. Взлетевшие на его затылок руки Хелен, запутались в волосах и стали потягивать его к себе ближе и ближе. Крепкие объятия Адама зажали ее в сладострастные тиски, из которых выход только один — получить наслаждение от сумасшедшего переплетения рук и ног. Не давая друг другу передышки, они пустились в эту погоню за удовольствием. И вскоре их накрыла волна огненной страсти. Да так, что они забыли как дышать.

Голова горела, руки судорожно сжимали партнера, ноги дрожали от напряжения, мозг был еле жив, слова превратились в междометия…

Вот оно… близко… сейчас… да… да… о, да… аааххх…

Переступив крайнюю черту, Хелен громко застонала и, не сдержавшись, прикусила нижнюю губу Адама. Тот, вскрикнув от неожиданности и сделав несколько глубоких толчков, кончил вслед за ней, зарываясь лицом в ее шею.

Растворяясь в послеоргазменном свечении, они с удовольствием одаривали друг друга нежными ласками. Им не хотелось двигаться и таким образом нарушить границы своего перламутрового шара. Наслаждаясь прикосновениями, они просто молчали и прижимались так тесно, как могли. Казалось, этому не будет конца, но, как всегда, действительность ворвалась и сюда, преобразовавшись в звонок телефона.

Они его проигнорировали, но атмосфера интимного уюта была нарушена. Хелен прочистила горло и, приподнявшись на локте, спросила:

— Может, поедем ко мне домой? Здесь нас все равно не оставят в покое.

— Тогда почему ты напала на меня в своем кабинете, если знала, что так и будет? — Адам расслабленно потянулся.

— Напала? Я? — приподняла брови Хелен, изображая невинность.

— Я тихо и мирно сидел за…

— Вот именно! С чего это ты вдруг стал таким щепетильным? Раньше тебе не составило бы труда запихнуть меня в темный угол и трахнуть, — намеренно грубо высказалась она.

— Это было раньше. До того, как девушка, которая полностью разделяла со мной эти взгляды, неожиданно заявила, что я воспользовался ее слабостью, — спокойно пояснил Адам.

Хелен резко села. Вот же черт! Дурацкий язык!

— Ты что, обиделся? Я не хотела… Я не имела в виду… черт…

— Хелен, — остановил ее от самоистязания Адам. — Я знаю. Но мне хотелось, чтобы именно ты сделала первый шаг. Я до безумия хотел и хочу тебя. И не желаю навязываться тебе, если…

Хелен впилась в его губы, прерывая поток возможных глупостей. Понятно, что она хотела его так же страстно. И пусть он знает об этом!

Поцелуй стал глубоко взаимным, порождая страстные ласки и перемещение тел. Искушение было слишком велико. Но, собравшись с духом, они все-таки разомкнули жаркие объятия, чтобы успокоиться и быть способными выйти из кабинета. Им предстоял серьезный разговор, а для этого нужны были все силы и хотя бы часть мозга.

ХХХХХ

— Выйти замуж? В течение двух месяцев? Это что, наказание такое? — недоумевал Адам.

Когда они, наконец, добрались до ее квартиры и с удобством расположились в креслах, Хелен попыталась как можно обстоятельнее рассказать ему про условия завещания. Понимая, что так просто это не воспримется, она зашла издалека, описывая события детства и не такой уж далекой ранней юности.

Сначала Адам понимающе кивал головой, потом стал барабанить пальцами по подлокотнику, а потом задумался. Хелен не могла расшифровать эти странные телесные сигналы и приступила к самой интригующей части с замиранием сердца. И как только она озвучила первый пункт, Адам перестал играть в молчанку и выдал серию вопросов.

Конечно, она осознавала, что ступила на скользкую территорию, но выбора не было. А значит, придется защищаться, бороться, а если надо, то и нападать. Она готова ко всему.

— Можно сказать и так, — ответила Хелен, отслеживая его реакцию. Он провел рукой по волосам, напряженно выдохнув.

— И что ты собираешься делать? — спросил он, пристально глядя на нее.

Хелен отвела глаза.

— Буду выполнять это условие.

— Серьезно? Но как это возможно? У тебя кто-то есть на примете? Или тебе предложили выйти замуж? Черт, я не понимаю. Хелен, объясни.

Она вздохнула:

— Все просто, Адам. Мне нужен мужчина, который не побоится связать себя со мной узами брака.

— Нужен? Что значит, нужен? Как машина? Та — средство передвижения, а он станет средством для получения денег?

Хелен простонала. Сбывались самые худшие опасения. Конечно, он ее не понял. Ведь он мужчина. Ладно, попробуем по-другому.

— Адам, это не так. Дело не в деньгах, а в справедливости. То, как он поступил много лет назад со мной и мамой, и близко не стоит этих денег.

— И все-таки ты хочешь получить деньги этого мерзкого человека?

— Деньги не пахнут. И он должен мне! Или ты думаешь, я отдам их силиконовой кукле?

— Это еще кто?

— Это последний пункт завещания, — промямлила Хелен. — Все достанется вдове Мелвина Райта, если я не выйду замуж в течение двух месяцев и не забеременею в течение полугода.

Она закрыла глаза.

— Что?!

Раздавшийся шум заставил ее их открыть и уставиться на полностью обескураженного Адама, который мерил комнату нервными шагами.

— Черт возьми! Это ни на что не похоже! Только полный идиот мог оставить такое завещание своей дочери, как бы он к ней не относился!

Он остановился и посмотрел на нее.

— Знаешь, а ты, видимо, очень похожа на него по характеру. Это же надо согласиться выполнить бред этого сумасшедшего!

Хелен вспылила.

— Я совсем на него не похожа!!! И я согласилась на этот бред, чтобы восстановить справедливость!

— Хочешь бороться за справедливость? Иди в сенат!

— Агрх! — Oна в свою очередь тоже вскочила и вытянулась в струнку. Волосы разметались в беспорядке, щеки покраснели, а глаза зажглись недобрым огнем. Береги свои яйца, Вейд.

— Боюсь, меня не выберут, — съязвила она. — Плохое происхождение, знаешь ли…

— При грамотной раскрутке это не будет иметь значение.

— Боже, что за ерунду ты городишь! — приложила руку ко лбу Хелен. — Как бы ты к этому не относился, я все равно уже ничего не могу изменить. Я согласилась. И плюс к этому вышла статья Эдриана.

— Это еще кто? — сузил глаза Адам.

— Тот, кому помог твой отец и Лилиан. И когда к нему пришла Барби Мелвина с рассказом про завещание, он сначала обратился ко мне, а потом уже ее напечатал.

— И какой смысл было обращаться к тебе, если он все равно ее напечатал? — пренебрежительно прокомментировал он.

— Эдриан ее немного изменил.

— В смысле?

— Ну… — замялась Хелен. Черт, черт, черт! — Например… он написал, что у меня уже есть жених… И что я… уже беременна.

— Что?!

— Нет, я не беременна! То есть, надеюсь, что это так… то есть… Тьфу!

Наступило напряженное молчание. Хелен покусывала нижнюю губу, Адам испепелял ее взглядом.

— Так, так или не так?

— Нет! Точно нет! Это в статье Эдриан написал, чтобы не выставить меня злобной стервой, думающей только о деньгах и ищущей подходящую жертву для своих махинаций.

— Ладно, — устало потер переносицу Адам. — А кто жених?

Хелен прочистила горло.

— Ты.

— Что?! — уже в который раз за вечер воскликнул Адам, с ужасом думая, куда катится его жизнь. Эта женщина, войдя в нее когда-то на один краткий миг, осталась надолго и перевернула все с ног на голову. — И кто это сказал твоему писаке?

Он с подозрением посмотрел на нее.

— Это не я! — стала защищаться Хелен. — Это наши матери!

— Каким образом?!

— Когда мы с тобой выясняли отношения у вас в гостиной, Эдриан, не дозвонившись мне, набрал Лилиан. Ну и вот…

— Значит, получается, что жених…

— Ты.

— И ребенок?

— Твой.

Хелен осторожно подошла к Адаму и обхватила руками его лицо.

— Конечно, твой. Все равно я не смогла бы назвать никого другого, ведь в моем сердце был только ты.

— Мой… — произнес он, вслушиваясь в звучание этого слова.

Раздавшийся со стороны двери голос, заставил их вздрогнуть и повернуться в ту сторону.

— Как бы не так, мудак! Это мой ребенок. И я могу доказать это!

У двери стоял черноволосый высокий парень и пристально смотрел на них. Ноги на ширине плеч, руки скрещены на груди. Лицо выражало решимость добиться того, зачем он пришел. От него так и исходила аура нерастраченной силы и напора.

Адам немедленно ощетинился.

— Ты кто такой, урод?

— Еще посмотрим кто урод. По мне, так ты.

— Я задал вопрос, — прорычал Адам. — Ты кто такой, как сюда вошел и какого черта вякаешь о ребенке?

Его руки сжались в кулаки, его так и подмывало дать этому типу по нахальному лицу.

— Это уже три вопроса, придурок, — усмехнулся тот, а затем обратился к застывшей наследнице: — Хелен, крошка, ты ответишь или мне это сделать самому?

Адам повернулся к Хелен и неверящим взглядом посмотрел на нее. Она его обманывала? Кто этот парень? Что происходит?

— Зачем ты пришел сюда, Дилан? — выдавила она из себя слова. — Мы с тобой расстались давно. И, кажется, ты вернул ключ.

— Ну что ты, милая, я сделал дубликаты, — издевательским тоном проговорил парень. — И ты пропала, не отвечала на звонки и смс, видимо, не желая меня видеть. Но, сладкая, это не значит, что я того же мнения. Особенно теперь…