Луиза Бей - Мистер Мейфэр

— Я репетировала, — тихо прошептала она, как будто не хотела, чтобы я это слышал. — То, что я бы им сказала. Ей и ему. Первое время после того, как я получила приглашение, я почти не спала. У меня было полно времени, чтобы подготовить тост. Наверное, я потратила на него больше времени, чем отец невесты.

— Так скажи это.

Она глубоко вздохнула.

— В итоге я буду стоять, словно воды в рот набрала, а Мэтт попытается заговорить со мной... и почувствую ли я себя лучше?

— Ты не узнаешь, если не попытаешься.

— Наверное, я предпочитаю избегать Мэтта. Он и близко не подходит ко мне. И пока он этого не делает, со мной все будет в порядке. Я не хочу, чтобы меня заставляли чувствовать, что вся эта ситуация — дело моих рук. А именно так и произойдет.

— Вы с ним вообще не разговаривали?

Она покачала головой.

— Если я его хоть немного знаю, он сердится из-за того, что я пришла, несмотря на приглашение.

— Зато Карен не может держаться от тебя подальше. Я видел, как она подходила к тебе несколько раз.

— Ага, я была близка к тому, чтобы сказать ей что-нибудь, но потом начинаю винить только себя. Всю жизнь Карен брала то, что хотела, а я никогда не выступала против, никогда не критиковала ее и не говорила, что на самом деле думала. В школе она заставила нас поменяться кроватями, потому что не хотела спать рядом с туалетом. Когда мы обедали в ресторанах, она заставляла меня заказывать десерт, а потом съедала его сама. Она брала мою одежду и не возвращала. Я это сама позволяла. Годами. И я делала то же самое с Мэттом. Я хотела, чтобы он был счастлив больше меня.

— Ты не умеешь ставить себя на первое место, — добавил я.

— Похоже на клише.

— Похоже, что это правда.

— Я считала их яркими, сильными личностями и искренне хотела, чтобы люди, которых я любила, были счастливы.

— Но ты должна хотеть того же и для себя, иначе тобой будут помыкать. — Это случилось с моей матерью: ее использовали, когда рядом не было лучшего, а потом бросили, как только жизнь наладилась. Меня от подобного тошнило. — Обещай мне, что ты начнешь радовать себя прежде, чем радовать других.

— Я не могу давать обещаний, которые не знаю, смогу ли сдержать.

— Обещай, что хотя бы попытаешься. А если Мэтт скажет что-нибудь о том, что ты появилась на свадьбе... ему придется иметь дело со мной.

— Ты будешь моим рыцарем в сияющих доспехах? — спросила она.

— Только никаких мечей. Я просто дам ему понять, насколько он никчемный.

Она повернулась ко мне и положила свою теплую, мягкую ладонь на мою руку.

— Пожалуйста, не говори ему ни слова. До сих пор мне удавалось избегать его, и это все, что мне необходимо до воскресенья.

— Лучше бы ему держаться от тебя подальше.

Я не мог наказать мужчину, который бросил мою мать, словно она была никем, потому что он умер, но если Мэтт хотя бы выдохнет в сторону Стеллы, я за себя не ручаюсь.

— Обещай мне, что ничего не скажешь, — взмолилась она.

— Стелла, я не могу давать обещаний, которые не знаю, смогу ли сдержать, — повторил я ее слова.

— Я уже видела силу твоего характера. И знаю, что ты прекрасно можешь контролировать себя, если сам этого хочешь. — Она сжала мою ладонь. — Не думай, что я тебе не благодарна. Просто ты хочешь защитить меня... — Она вздохнула. — Больше, чем когда-либо это делал Мэтт.

— Но почему я должен себя контролировать? Этому парню нужна правда-матка...

— Ради меня. Вот почему.

Этими двумя словами она украла ветер из моих парусов.

Ради нее.

Причина была простой, но самой лучшей. И с этим не поспоришь.

— Обещаю, что ничего не скажу, — сказал я. Ради нее — Стелла стоила обещания.

Ради нее я бы держал десятилетия разочарований взаперти и не стал бы обрушивать их на Мэтта, каким бы заманчивым это ни было.

Я не был уверен, есть ли что-то, чего бы я ни сделал ради нее.

Бек взял меня за руку, когда мы вышли из гостиничного номера, чтобы присоединиться к остальным на пикнике. Я проснулась с чувством боли, не снаружи, а словно каким-то образом внутри меня появились синяки. Вполне возможно, так было уже некоторое время, просто я не замечала. Мне до сих пор было сложно поверить, что я призналась Беку вчера о Мэтте и Карен. Он наверняка теперь считал меня тряпкой.

Как только мы ступили на кирпичную веранду, перед нами возникла Карен. Никакой возможности сбежать в противоположном направлении или избежать зрительного контакта; мы стояли лицом к лицу. Стыд поднимался от ног и просачивался в мой живот. Стыд за то, что я ничего ей не сказала и позволила обращаться с собой так, как она со мной обращалась.

— Привет, — поздоровалась она, взглянув на наши с Беком переплетенные пальцы. — Сегодня такой солнечный день!

— Да, прекрасный день, — сказала я, изо всех сил стараясь улыбнуться.

Даже если бы у меня хватило смелости что-то сказать, я не могла рисковать и подвести Бека. Все-таки Генри был крестным отцом Карен. Если я испорчу ей свадьбу, нас попросят уехать, и Бек потеряет шанс уговорить Генри продать ему дом. Но если бы я собралась что-то сказать, то рассказала бы ей, как ее первый парень появился в моем доме за неделю до их расставания и признался мне в любви. Я могла бы сказать, что ее младшая сестра Элси однажды заявила мне, что ей не нравится, как Карен разговаривает со мной. Или бы показала ей сообщение, которое получила от ее матери на следующий день после того, как пришло приглашение, где она сожалела о том, что сделала ее дочь.

Но я, конечно, промолчала.

— Ну, тогда проходите к плакучим ивам, там все устроено, — сказала она. — Увидимся позже.

— Она очень жизнерадостна, — заметил Бек, когда мы спускались по ступенькам. — Это раздражает.

Я рассмеялась.

— О да. Она всегда была такой, ничего не меняется. — Мне всегда казалось, что это ее внутренняя броня.

— Я думаю, это наследственное, — сказал он. — С деньгами жизнь всегда прекрасна.

На траве у реки разложили разноцветные клетчатые одеяла для пикника. На каждом одеяле стояла плетеная корзина и квадратная карточка с напечатанными именами. Бек счел это нормальным и не списал на особенности высших классов, потому что сидеть на пикнике — нормально, и неважно, кто ты такой.

Мы с ним бродили от одного пустого одеяла к другому в поисках своих имен.

— Люди разные. Нельзя судить о ком-то только потому, что у его семьи есть деньги. — Бек внимательно рассматривал карточки с именами и не ответил мне, игнорируя или не слыша. — Вот и мы, — сказала я, заметив свое имя двумя одеялами выше, на самом краю. Я скинула балетки и села.

— Ты больше не думала о том, чтобы встретиться с Мэттом или Карен... или даже лучше, с ними обоими? — спросил он, протягивая мне карточку и открывая корзину.

— Может, тебе и нравится наживать себе врагов, а мне — нет.

— Дело не в том, чтобы наживать себе врагов. Речь идет о том, чтобы постоять за себя.

Не было смысла снова заводить этот разговор. Не я помогала Карен выбирать свадебное платье, я не была подружкой невесты или типо того.

— Ну, если бы я с ней поругалась, меня бы не пригласили и тебя бы здесь не было. Так что считай, тебе повезло, и замолчи.

Он усмехнулся и протянул мне бокал вина.

— Окей. Замечание принято. Я просто не понимаю, вот и все.

Я заметила Флоренс и Беа на другой стороне моря одеял, у самой реки. Карен, должно быть, выделила им одеяло на четверых.

— Смотри, Флоренс машет рукой, — сказал Бек.

Я молча кивнула.

— Да. Она там с Беа и Джо, — пробормотала я, заметив остальных членов нашей банды.

— Не сомневаюсь, что твоя лучшая подруга Карен отвечала за рассадку гостей. Пошли, — скомандовал Бек, вставая. — Мы перенесем туда наше одеяло. — Он потянул за зеленую шерсть, на которой я сидела. — Вставай!

— Бек, нет. План рассадки создан не просто так.

— Все в порядке. — Он сгреб в охапку корзину. — Эта неделя достаточно трудна для тебя и без того, чтобы тебя держали далеко от друзей.

— Не факт, что она сделала это со зла, — проворчала я, не веря в то, что сказал Бек. Она, вероятно, не хотела, чтобы я мельтешила перед ее глазами как напоминание о том, что она сделала, хотя в таком случае ей не стоило приглашать меня вовсе.

— Полагаю, это зависит от твоего определения «зла». Ей срать с высокой колокольни на твои чувства. Вставай, — повторил он, — или я перекину тебя через плечо. Если ты не можешь постоять за себя, это придется сделать мне.

Я вздрогнула. Я не могла припомнить, чтобы кто-нибудь когда-нибудь приходил мне на помощь. Я не привыкла, что мужчина беспокоится о моих чувствах или следит, что я наслаждаюсь проведенным днем.

Что-то вспыхнуло во мне, придавая сил, и я поднялась на ноги.

Мэтт должен был стать тем парнем.

Он должен был стать тем человеком, который хотел для меня лучшего, который стоял бы за меня горой и делал все, чтобы скрасить мой день.

Из-за того, что мы были вместе так долго, слилось воедино то, что у меня было и что я должна была ожидать. Я совсем забыла, что чего-то стоила. Может, Бек и не был настоящим парнем, но во всех отношениях он был лучше, чем когда-либо был Мэтт.

Он был ко мне добрее. Относился более уважительно. Он болел за меня, подбадривал. Не говоря уже о том, что он красивее, смешнее и лучше целуется.

Мэтт оказал мне услугу, бросив меня. Постоянные, тонкие подколы, отсутствие любви и доброты, не говоря уже о том, что он всегда выдвигал свои потребности на первое место в списке, хотя я это и так ему позволяла. Бек подарил мне новую нормальную жизнь, и к старой я никогда не смогу вернуться.