И он говорит об этом так спокойно! У Дездемоны похолодело сердце.

– А они могут перевернуть лодку?

– Могут и потопить, но не станут. Ведь я с вами, а я их знаю. Вы в безопасности.

Отлично! У нее телохранитель-ребенок. Может, в силу своего возраста он так смело и относится к сказочным на его взгляд созданиям. Дети еще не знают, как опасны могут быть сказки.

– Сколько тебе лет? – попыталась отвлечься Дездемона от мыслей об опасных обитателях вод.

– Хоть несколько сотен лет. Вам-то что? – огрызнулся паж.

– Не обижайся! Я отлично понимаю, что есть нужно в любом возрасте, а стало быть, никто не слишком молод, чтобы работать.

– А вот мне твердят, что для работы на земле я уже слишком стар, – уныло заметил паж. – Дорабатываю во дворце последнюю сотню лет, затем стану лодочником. Буду следить, чтобы не слишком многих оквиланцев русалки утянули на дно. Это указ принца Морана. Ой, то есть короля Оквилании.

– Нового короля. Ты его знаешь лично?

– Я заговорился.

Паж уныло замолчал. Старым он совсем не выглядел. Лицом мальчик с рябой кожей. Причем кожа не белая, а почему-то зеленоватая. Наверное, он переболел болотной лихорадкой еще, когда был младенцем. От нее кожа зеленела. Многие дети от нее гибли еще в колыбели. Потом говорили, что их украли русалки.

Паж тоже выглядел таким, будто его ненадолго похитили, а потом вернули на землю водяные. Отсюда и его страсть к подводным преданиям.

– Иногда я забываюсь, – попытался оправдаться он. – Вообще-то у меня не очень хорошо с головой. Никак не могу запомнить некоторые людские традиции. Например, никогда нельзя говорить то, что думаешь. На земле это считается невежливым.

– Но мы сейчас на воде. Говори, что хочешь. Что ты рассказывал о болотных дивах? Насколько достоверны их пророчества?

– На сто процентов, – не задумываясь, ляпнул он.

Дездемону это напугало.

– А что побуждает их всплывать на поверхность, чтобы предсказывать людям их судьбу?

Теперь паж задумался.

– Обычно спрашивают о том, как их призвать, чтобы выспросить у них свою судьбу.

– Как будто гадалок на рыночной площади не хватает.

– Гадалки есть везде: и на площадях, и в болотах, но точное пророчество дива изречет лишь тогда, когда призовешь ее через озеро или пруд. Нужна чистая вода.

– Любопытно, – Дездемона неприятно поежилась, припоминая видение в саду.

– Нужно бросить золотую монетку в пруд и капнуть своей кровью, тогда из воды покажется зеленая дива и изречет предсказание. Но в семье после этого кто-то умрет. Смерть родственника это цена за ее вызов.

– Но из моей родни никто не умер, не считая служанки.

– А ты разве ее вызывала?

– Вроде нет, – она действительно явилась сама нежданно-негаданно, просто показалась в пруду.

– Ну, так чего ты тогда волнуешься?

– Я всего боюсь. Особенно легкомыслия мачехи и того, что мои братья утонут во время дальнего плавания.

– Все вы, юные человеческие леди, такие хрупкие и пугливые, – небрежно хмыкнул паж.

Вот она благодарность за то, что она излила ему свою душу. Никогда нельзя откровенничать с прислугой. Тут мачеха права. Она частенько читала Дездемоне нотации. От ее наставлений аж уши болели.

– Вот и приплыли!

Канал, как ни странно, тек прямо к порогу небольшого коттеджа. Вода собиралась небольшим бассейном вокруг ступеней, ведущих к крыльцу. Основа лестницы уходила под воду, на двери вместо ручки висело кольцо, вделанное в барельеф в форме какого-то ужасающего морского существа. Дездемона даже испугалась.

Гондола причалила у наполовину затопленных ступенек.

– Вот и все! Мне пора назад во дворец, – паж помог ей выйти из гондолы.

Ну и руки у него! Дезмона содрогнулась от прикосновения перепончатых пальцев, частично покрытых чешуей. Даже болотная лихорадка не оставляет таких следов.

– Спасибо, что привез, – через силу поблагодарила она. Нужно быть вежливой.

– Благодарите короля. Это он велел вас проводить до дома.

– Кто велел?

Звучит слишком фантастически. Больше похоже на банальную мальчишескую шутку. Кто не знает, что каждая бедная провинциалка мечтает привлечь внимание короля? Дездемона резко обернулась с намерением отчитать пажа за наглость, но и его, и гондолы уже и след простыл. Вместе с ними каким-то образом исчез и водный канал, по которому они приплыли. К коттеджу вела лишь заросшая нарциссами тропинка. Рядом с коттеджем не то, что водоема, а даже лужи не было.

Болотная пророчица

Кандида сняла маленький, но уютный двухэтажный коттедж. Где-то ведь нужно было остановиться в ожидании официальных торжеств после коронации, на которых вся знать должна присутствовать. Те, кто побогаче, либо имели собственные дома в столице, либо сняли себе целые особняки. Это не их случай с мачехой! Их коттедж утопал в зарослях дикой жимолости, бальзамина и роз шиповника. Живописное местечко, но слишком далекое от города.

Дездемоне показалось, что кто-то прячется в окнах мансарды. Это все воображение. Она дернула кольцо. Дверь противно скрипнула. В тесном холле было темно. Никто из прислуги ее не встретил.

Зато зеленый рогатый силуэт со множеством осьминожьих конечностей, застывший у окна и заслонивший весь свет, Дездемона по ошибке приняла за вешалку. А когда поняла, кто перед ней, то отшатнулась, как ошпаренная.

Зеленая дива, выпрямившаяся во весь рост, напоминала великаншу из болота. Змеи копошились ореолом вокруг ее головы. Рук было несколько. Из спины росло нечто вроде многочисленных склизких хвостов. Они веером сплетались над шеей.

Дездемона не знала, что подумать. Вроде существо перед ней и роскошно, как древнее божество, и ужасно, как персонаж из детских страшилок.

– Ты сожрала всю мою семью? Почему здесь пусто? И тут не болото! Уходи назад! Или уползай!

Зеленое лицо ехидно оскалилось. Сверкающие желтизной глаза уставились на девушку.

Это не та дива, которая говорила с ней из пруда. Лицо, хоть и похожее, но совсем другое. Оно было бы красивым, если б не пугающие бугристые наросты, типа жабр, и хищный взгляд. К тому же третий глаз неожиданно раскрылся на лбу под волосами-змеями. Он был не желтым, а красным.

– Девятнадцатая жрица, – дива протянула одну когтистую зеленую руку. – Едва ты присоединишься к нам в храме, как вся страна затонет. Нужно лишь провести ритуал.

Дездемона попятилась, задела спиной большой напольный подсвечник и опрокинула его. Это лучше, чем если б она упала сама. Пол под ногами скользил. Половицы покрыла слоем вязкая зеленая жижа.

– Ты знаешь, что тебя приготовили в жертву? – дива шевелила всеми своими длинными конечностями осьминога, но прикоснуться к Дездемоне не смела. – Если тебя вскроют и освежуют во время ритуала, то с твоей смертью канал для нас закроется еще на девятнадцать лет, и страна не затонет. Но пришел новый правитель. Дарунон имеет право не приносить тебя в жертву, а провести другой ритуал. Тогда затонет все, но выживешь ты и станешь любимой жрицей морского бога.

– Уходи!

Дездемона уже ей не верила. Слишком похоже на бред.

– Если не придешь в храм вовремя и останешься живой, то вся страна затонет до новолуния. Если обретешь возлюбленного вместо того, чтобы стать жрицей, страна затонет тоже. Выбора нет!

Похоже на бессмыслицу. Дездемона так и хотела сказать, но силуэт дивы начал бледнеть, будто краску тряпкой стирали.

Дива пропала, как если б сам влажный воздух ее впитал, но на полу осталась большая мутная лужа, как раз в том месте, где гостья стояла. Значит, не привиделось.

– Ты что здесь делаешь?

Внезапное появление мачехи за спиной было еще более неприятным, чем визит болотной твари. Дездемона неожиданно разозлилась от ее высокомерия и пренебрежения. Как можно было бросить ее на площади в разгар шторма!

– Вообще-то я живу там же, где и моя семья, то есть на данный момент, одна ты.

Братьев в море можно пока не считать. Едва они вернуться, Кандида ушлет их куда-нибудь еще. Обычно она выбирает им те маршруты, где опаснее. Пасынки для молодой мачехи обуза. А падчерица обуза вдвойне.

– Как ты вошла?

– Дверь была не заперта.

– Разве?

– А ты запираешься от меня?

На риторический вопрос и ответа ждать не приходится. Кандида недовольно перекривилась.

– Откуда лужа на полу? Ты не просушила платья после того, как попала под дождь?

– Я чуть не утонула. На площади такое творилось, когда ты меня там бросила.

– Жаль, что ты вернулась живая, – искренне пожалела Кандида. – В этом доме и без тебя тесно.

Обижаться на мачеху было не за что! Она хотя бы говорит искренне. Ложь – вот это обидно.

У Кандиды денег вечно не хватало. На этот раз хоть и хватило на съем коттеджа, не хватило на прислугу.

– Пойдем! Поможешь мне расшнуровать корсет, раз уж пришла.


Дездемона расчесывала щеткой волнистые русые волосы и, скрепя сердце, признавала мачеху красавицей. Хотя сложно не быть изнеженной и роскошной, сидя без дела дома.

Кандида словно прочла ее мысли.

– Ходят слухи, что молодой король очень хорош собой. И он сейчас как раз подыскивает достойную невесту. Как думаешь, я могу ему понравиться?

– Не забывай, что ты уже замужем.

– Да, за твоим болезненным отцом, – со скучающим видом протянула Кандида. – Он, может, долго и не протянет, но беда в том, что королям подходят лишь невинные девы. Хорошо бы притвориться, что это ты моя мачеха, а не наоборот.

Дездемона от удивления чуть не выронила щетку.

– Мы почти ровесницы. А у тебя такой постный вид, будто ты почти уже вдова.

Как это похоже на Кандиду: грешить и лицемерить, даже не понимая, что она поступает дурно.

– Король не мелкий аристократ из провинции. Если обман раскроется, то за такую авантюру тебя казнят, – менторским тоном осведомила ее Дездемона. Обычно это главы семей учат детей и падчериц уму-разуму, но у них все наоборот. У мачехи в голове шалости, как у пятилетнего ребенка.