– Я уже рассказал. Ты знаешь, что мы тусуемся с Иллом, а она – его сестра. Иногда мы сталкиваемся, и это не зависит от меня, – он развел руками, доказывая, что это было не в его воли.

– Но почему вы были у них дома?

– Я не хотел говорить тебе, потому что знаю, как ты к этому относишься, – он виновато потер шею. Я напряглась. – В общем, мы курили травку.

– Вы ходили за наркотиками? – я сразу же прикрыла рот рукой, потому что поняла, что прокричала слишком громко. Оглядываясь по сторонам, я искала, не обратил ли на нас кто-то лишнего внимания.

– Не преувеличивай. Это же не запретные вещества. Просто косяки ради веселья и… вдохновения. Иногда, когда мы играем, помогает сочинять музыку. Это даже забавно, – я вспомнила, как часто Айк и Ноа играли на гитаре и пели на сходках.

– Неужели ты не мог сказать раньше? Тогда бы не возникло этого недопонимания, – я пыталась забыть о другом «недопонимании», которое было посложнее выкуренного косячка.

– Просто в следующий раз спрашивай, прежде чем надумывать лишнего, – он обнял меня, и я уткнулась ему в шею.

–Инга с подружкой только спят и видят, как бы отомстить мне. Она верит, что ты все равно принадлежишь ей, – я жаловалась, как маленькая девочка. Он взял мое лицо в свои руки и посмотрел мне прямо в глаза.

– Я не ее вещь. Но мое сердце принадлежал тебе. Инга и все остальные должны принять это.

Его губы нашли мои в привычном поцелуе. Только в этот раз мягче, нежнее. Это была наша первая серьезная ссора с того времени, как мы начали встречаться, поэтому магия этого примирительного поцелуя была сильна, как никогда.


* * *


После последнего урока, подождав, пока коридоры школы поредеют, я побрела в сторону заднего двора, где располагалась парковка.

Перед этим я попрощались с Ноа, договорившись, что он как обычно придет ко мне вечером, и я рассчитывала на страстное закрепление нашего примирения. Я была уверена, что это избавит меня от последних мыслей об Инфиле. Нужно было выкинуть из памяти не только поцелуй, а даже его чертово полное имя!

Последний урок я сидела и пыталась отрепетировать предстоящий разговор. Хотела звучать четко, непреклонно и ясно, чтобы не оставлять никаких сомнений. Но, с другой стороны, понимала, что, если разозлю его, ничто не помешает ему растрепать обо мне на всю школу. И тогда Ноа не простит меня, после того как я подозревала его.

Мне с легкостью удалось заметить машину, которую большинство школьников всегда рассматривали с таким восторгом. Кто же знал, что скоро я буду тайно встречаться в ней с ее хозяином. Он сидел за рулем в наушниках и копался в телефоне. Постучав в окно, я привлекла его внимание. Он заметил меня, улыбнулся и указал на соседнее место. Обойдя машину, я залезла на соседнее переднее место.

– Как дела?

Я оглянулась, потому что редкие школьники все еще кружили вокруг школы, и кто-то мог обратить на нас внимание. Потому что за Инфилами всегда следили пара-тройка любопытных, влюбленных глаз.

– Мы можем отъехать подальше от школы?

– С тобой как в шпионском фильме. Сплошные тайны, – несмотря на насмешку, он все-таки завел мотор, и мы тронулись. Остановившись через несколько минут, я тяжело выдохнула, прежде чем начать.

– Произошедшее у тебя в комнате было ошибкой. Я была расстроена, потому что поссорилась с Ноа. Плюс алкоголь. Я совершенно растерялась, – он продолжал жевать жвачку и внимательно рассматривать меня. Я еще больше смутилась. – Мы только помирились, а я не хочу разрушить отношения, хоть и знаю, что налажала.

Какое-то время он молчал. Облокотил голову на сидение и тяжело вздохнул.

– Знаешь, это впервые, когда поцелуи со мной называют лажей, – даже сейчас он продолжал флиртовать. Я хотела быть серьезной, однако с ним это оказалось почти невыполнимой задачей. Тем не менее я продолжила гнуть свою линию.

– Надеюсь, об этом никто не узнает, – я тяжело вздохнула и опустила глаза на сидение. Что еще нужно было сказать?

– Тебе ведь понравилось. Ты не выглядела неудовлетворенной, когда заваливала меня на кровать, – я шокировано подняла свои глаза обратно на него. Неужели он не понимает?

– Дело же не в том понравилось или нет, – тут он воскликнул «ага», будто подловил меня на обмане. – Но такого больше не повторится. Кристофер, я прошу тебя, – не знаю почему я решила испробовать последний запасной вариант. Я очень осторожно коснулась его руки и умоляюще посмотрела в глаза, используя его полное имя вслух, и сделала самый несчастный и побитый вид, на который только была способна. Таким взглядом в детстве я смотрела на мать, когда старалась избежать наказания или получить еще одну порцию любимого мороженого.

Выражение его лица изменилось, хоть улыбка не исчезла. Она как-то переменилась.

– Мне тяжело отказать красивой девушке в просьбе, – я улыбнулась. Я хотела убрать руку, когда он вдруг задержал ее в своих руках. – Но у меня есть условия, – я напряглась.

– Какие?

– Мы продолжим общаться. Без напряга, окей? – я кивнула. Это было просто. – Ну, и иногда я не смогу удержаться, чтобы не написать тебе, Шапка. Ты должна мне ответить, – он шутливо дотронулся до серой шапки на моей голове.

– Ты что мне дал только что прозвище? – я засмеялась. – Это звучит странно. И люди не поймут, – он закатил глаза.

– Их никто не просит понимать. А еще это не менее странно, чем называть меня Кристофером.

– Это ведь твое имя, а не прозвище. Хотя могу вернуться к версии со Сталкером.

– Скажем так, я давно не слышал его в употреблении. Для всех я… – но я не дала ему закончить, издеваясь, продолжая фразу сама:

– … объект всеобщего желания? Кристоф из Инфилов? – он засмеялся.

– Ну, минимум одна девушка в школе желает скрыть свой интерес ко мне. И только одна планирует называет меня Кристофером.

– Я умею удивлять.

– Не сомневаюсь, – он наконец отпустил мою руку. И я беззаботно отодвинулась обратно и вскоре, попрощавшись, вышла из машины.

Все прошло отлично, вот только я попыталась не думать о странной пустоте, возникшей после того, как он отпустил мою руку, и странном чувстве удовлетворения после общения с ним.

Кристофер… Я смаковала имя на вкус. Хотя и понимала, что не должна. Оно звучало слишком сладко. Как карамельное мороженое, которое я так любила в детстве.

5 глава


Прошло больше недели, и все вернулось на круги своя. Хотя стоило признать – стало даже лучше. Потому что теперь у меня были новые подруги. С Сабриной мы посещали почти половину одинаковых предметов и после учебы часто проводили время вместе. Мне нравилось, какой независимой и сильной она была. В отличие от Уны. Но даже к этой «Барби» спустя время удалось привыкнуть. По большему счету, она была мила и забавна, хоть иногда и раздражала. Зато благодаря ей мы знали все школьные сплетни. Крис же была неутолимым искателем приключений, и было опасно сводить вместе ее и алкоголь.

Уна была как никогда близка к тому, чтобы потерять девственность с Лукой, и надеялась на новое приглашение покататься на машине. Вот только он стал игнорировать ее в школе и не отвечал на звонки. Не скажу, что кого-то из нас это удивило, не считая саму Уну.

– Не пойму, что ты нашла в нем. Он же самодовольный, заносчивый и пустой, – возмущалась Сабрина.

– Но это же Лука. Он может быть каким пожелает, – восклицала Уна, а Сабрина все больше злилась.

– Его внешность не дает ему права распоряжаться людьми, как вещами, и топтать их достоинство. Болтовня об избранности – это то же самое, что нацистская брехня о расовой элитарности, – я была согласна, однако Уна только округлила в ужасе глаза.

– Лука не нацист! Не придумывай, – она повернулась ко мне и умоляюще протянула руки. – Ева, ты не слышала ничего от Кристофа? Он не говорил обо мне и Луке?

Да, теперь я общалась с Инфилом. Правда, это происходило только в общих компаниях и не представляло собой ничего больше, чем обычную болтовню. Еще я изредка получала сообщения в духе: «Для такой короткой юбки сегодня холодновато» или «Твоя шапка вызывает во мне запретные воспоминания. Не дразни». В общем, это был легкий флирт, на который я отвечала смайликами и смехом. Убедившись, что он сдержит свое обещание, все же не искала с ним новых встреч наедине. Хотя Уна до сих пор считала меня «воротами» в мир Инфилов.

– Я же говорила, что вижусь с ними тогда же, когда и ты. Мы не разговаривали на эту тему, – я пожала плечами.

– А если попрошу, ты спросишь у него? Пожа-а-алуйста, – стакан кофе, который я пила остановился на полпути, застыв в руке. Я не понимала, как можно оставаться такой слепой.

– Ты думаешь, он мне что-то расскажет? Ему похрен на то, с кем его друзья встречаются. Вряд ли они собираются на мальчишник с ночевкой и плетут себе косички, сплетничая, у кого из нас больше сиськи. Его волнует, кто удовлетворяет его, а не других, – Сабрина чуть не подавилась кофе, засмеявшись.

– Просто узнай у него, вдруг у Луки что-то случилось. Или я чем-то разозлила его? –тут она охнула, в страхе прикрыв рот, будто вспомнила что-то ужасное. – А может, он бросал мне какие-то намеки, а я не поняла? – в том, что Уна могла что-то не понять, не было ничего удивительного, но только вряд ли это те намеки, на которые девушка рассчитывала.

– Ну, уж пикап-фразы Инфилов я точно у Кристофа выпытывать не собираюсь, – засмеялась я.

– Напиши ему сейчас. Прошу, – она схватила мой телефон со стола и стала с напором тыкать им мне в руки. Я закатила глаза, потому что знала, что это не закончится, пока не выполню ее просьбу. Мне впервые пришлось писать ему самой, с той встречи в машине.

«Привет. Слушай, Уна переживает о Луке. С ним все хорошо? Она сказала, что не отстанет от меня, пока я не спрошу у тебя»

– Успокойся, я написала. Хотя не думаю, что это сработает, – но неожиданно получила ответ за считанные секунды.