— Да, Леонид Аркадьевич, вы неистребимы, — проговорила Лера вслух, — возможно, вас не возьмет даже осиновый кол или серебряная пуля… Ладно, черт с тобой, Красовский! — Она выключила телевизор, села на диван, взяла в руки либретто и не заметила, как заснула…

«…В комнате мерцает огонь в камине… За окном темно. Падает крупный рождественский снег. Медленно и бесшумно. Я одна, только потрескивают дрова в камине. Где я? Как я попала сюда? Я слышу чьи-то тихие шаги, но никого не вижу. Медленно подхожу к окну, оно задернуто занавесом. Но вот он вдруг становится прозрачный, и я вижу словно сквозь дымку смеющееся лицо Красовского… Откуда он здесь? Почему он смеется? Он протягивает руки ко мне. Холодные как лед… Я пытаюсь отойти, но не могу сдвинуться с места. Что у него в руке? Не могу понять… Он идет прямо на меня, но медленно проходит мимо. Значит, он не видит меня под занавесом? Он прозрачный только изнутри, наверное, потому он и не видит меня. Он уходит в глубь комнаты, он говорит:

— Я хотел предложить тебе свою защиту, руку и сердце. Но я не могу найти тебя!

Я с трудом выбираюсь из опутавшей меня занавески и бегу к двери, он замечает меня и бежит за мной, он догоняет меня… Я оборачиваюсь, глаза его горят лихорадочным блеском, какое странное лицо у него! Но это уже не Красовский, это Виктор приближается ко мне… Только бы успеть добежать до двери, тогда я спасена! Я толкаю тяжелую дверь, она подается с трудом, и я оказываюсь в пустоте…

— Держись крепче! — кричу я ему».

Лера очнулась на диване с опухшими глазами и головной болью. Ей виделись наяву обрывки сна и постепенно таяли в предутреннем полумраке. Рядом горел торшер, на тумбочке лежало раскрытое и немного помятое либретто. Лера встала, сварила кофе, поглядела на часы. Было четыре часа утра. Надо было лечь и постараться заснуть, но она представила себе свой ночной кошмар, закурила и решила не спать больше никогда. Стараясь отогнать ночные призраки, она подсознательно снова и снова вызывала их в памяти. Черт возьми, можно ли из этого бреда что-то использовать в шоу? Дуэль? Один с автоматом, другой — со шпагой… Может быть, на дуэли дерутся два жениха — современный и из прошлого, у одного автомат, а у другого шпага или просто дубина… Все это происходит как на картине, потом картина вдруг оживает… Полет на зонтике в Париж? Ну и бред! Кажется, она правда начинает сходить с ума! По стене ползет паук, не пугайся — это глюк! Чудесный детский стишок, Соня из лицея принесла. То анекдоты, то всякие страшилки… А вот дуэль, кажется, ничего. Должно быть и смешно, и страшно. Современный жених — спецназовец, а старинный жених — музыкант или поэт. Невеста бросает своего спецназовца и остается в прошлом. Поет что-то очень романтическое. Потом дуэль. Но надо придумать развязку и обязательно хеппи-энд, нельзя загружать зрителя безысходностью, ему и так хреново. А сюжет надо делать по старому анекдоту про английскую королеву. Как там учительница говорит ученикам? Напишите сочинение, в котором будет что-то о королеве, которую мы все любим, о Боге, так как мы все религиозны, таинственно, чтобы было интересно, немного секса как дань современности, и покороче, краткость — сестра таланта. Вот по этому принципу и надо делать все шоу. «О Боже мой, — вскричала королева, — я опять беременна, и не знаю от кого!» Древний анекдот, но хорош как учебное пособие для начинающих драматургов. Тайна, мистика, секс — все это есть. Божественное… Заменим дурацкий загс на церковное венчание, сейчас это модно… Нет только королевы, ладно, черт с ней. Если фольклор, то нужны и сказочные персонажи — лешие, черти, русалки, кто там еще? Что-то в стиле ужасов Майкла Джексона, но по-русски… Может быть, так… Пусть они собираются в загс, а бабушка говорит, что обязательно надо обвенчаться. Жених против, он атеист, коммунист и вообще омоновец. Ладно, пусть так — накануне свадьбы у невесты собрались подружки. Весело щебечут, поют, примеряют платья, пляшут. В общем, работает кордебалет. Одна — невеселая — с завистью глядит на счастливую невесту. А невеста дура, думает, что любит своего Шварценеггера. Все девушки желают счастья невесте, и только завистница говорит: «Ишь, размечталась! Еще наплачешься! Не бывает долгим счастье! Все парни неверны и коварны! Я-то знаю!» Завистница — путана? Или, наоборот — синий чулок? Старая дева вроде Сониной училки, для которой у всех девочек в голове только ветер и мальчики… А может, не завистница, а злой завистник, тайно влюбленный в невесту? Он затевает какую-то гадость. Появляется бабушка, одергивает завистника или завистницу, грешно, мол, такие слова говорить перед свадьбой! Еще беду накличешь! Потом приходит жених с друзьями, все начинают развлекаться, пляшут брейк, рок-н-ролл. Бабушка поет, что в прежние времена на девичниках бывало куда как интереснее. И песни настоящие пели, и в игры играли, и гадали.

— Теперь время другое! — заявляет жених. — Раньше небось жених с невестой и спали до свадьбы порознь. А потом жили всю жизнь как кошка с собакой! Да и кто теперь в ваши гадания верить станет? Суеверие это, ерунда!

— Не суеверие, а мудрость народная! — поет бабушка.

Девушки подслушали и просят бабушку рассказать, как прежде гадали. Нынче только на картах, да на кофейной гуще, да за доллары.

Бабушка поет песню, как в прежние времена собирались девушки перед свадьбой, веночки плели, потом шли на речку и в воду кидали. Потом глядели, как чей венок поплывет. Коли посредине реки — жизнь в замужестве будет полной и счастливой. Коли к берегу пристанет — счастья долгого не жди! Ну а коли остановится и пойдет ко дну — быть беде! Так вот. Разлучит молодых судьба. Чтобы счастья своего не упустить, должен жених из реки невестин венок добыть да на голову ей водрузить!

Тут, конечно, все закричали:

— Пойдемте к реке, венков наплетем, в воду побросаем, потом погадаем, судьбу испытаем.

Жених, конечно, в своем репертуаре.

— Глупости все это! Суеверие! Наше счастье в наших руках!

До чего ж противный жених получается, упрямый и примитивный, прямо как Максим… — подумала Лера. — Вообще-то грешно так плохо думать о человеке, с которым прожила вместе несколько лет, вроде как плюешь себе в лицо.

Но все начинают его уговаривать, и он соглашается.

Все побежали к реке. Жених бежит по берегу, протягивает руку, хочет невестин венок достать. Но завистница (а может быть, все-таки завистник?), бросает камень в воду, и венок начинает тонуть. Все кричат: «Тонет! Тонет!»

Сцена погружается в темноту. Где-то часы бьют полночь. Над рекой проносится ураган. В небе грохочет гром. Невеста испуганно зовет жениха, но их разделяет река. Снова — дуэт. Они не могут соединиться. Возможно, жениха надо переделать, пусть он исправится в конце концов! Или — другой вариант. Мудрая бабушка с самого начала видела, что они — не пара. Она решила помочь внучке открыть глаза, показать, чего стоит ее избранник на самом деле. Вот и рассказала о старинном гадании. Для жениха это окажется серьезным испытанием. Прямо как в русской сказке, пойди туда, не знаю куда… Слишком легко все у него получалось. А теперь ему придется побороться за свою любовь. Сумеет он или нет вернуть свою невесту — вот в чем вопрос.

Над рекой пролетает то ли черная птица, то ли летучая мышь… На небе ярко вспыхивает луна, и все стихает. Тихая, странная музыка. Кругом все призрачно, непонятно. Невеста одна стоит на берегу. Жених пропал. Она поет: «Куда я попала? Что за странное место? Кажется, все знакомо, и все — не так. Там, где был старый дуб, — молодые деревца. Где город виднелся — чистое поле. Где проходила дорога — лесная чаща. Где я? Почему я одна? Где мой жених?»

— Тебе его не видать! Вместе вам не бывать! — поет завистница в углу сцены, кутаясь в черную шаль и взмахивая ею, словно черными крыльями…

«Господи, уже семь утра, вставать пора, а я еще не ложилась». Лера устало опустилась на диван, быстро набросала все, что придумала, потом легла, укрылась пледом и мгновенно заснула.


Проснулась она от телефонного звонка.

— Валерия, вы просили позвонить в одиннадцать. Вот я и звоню, — бодро произнес автор либретто.

— Да, конечно… Вам удобно встретиться сегодня во второй половине дня?

— Мне удобно в любое время.

— Прекрасно. У меня сегодня нет выступления, и, честно говоря, не хотелось бы выходить из дома. Вы могли бы приехать ко мне домой?

— Как скажете.

— Тогда записывайте адрес…

На этот раз Лера чувствовала себя вполне бодрой и выспавшейся. Кажется, ей больше ничего не снилось и она готова была сразиться с возомнившим о себе автором. Но когда она открыла ему дверь, ее ждал сюрприз. Перед ней стоял тот самый радиожурналист, которого она видела два с половиной года назад у бабушки Магды.

— Так это вы автор? — удивилась Лера. — Почему же вы сразу не сказали?

— Знаете, я боялся, что вы рассердитесь. До сих пор не могу забыть, как меня тогда кот опозорил! Я и подумал, если скажу, кто я, вы сразу откажетесь работать со мной!

— Да, Уголек вас тогда здорово раскусил! — засмеялась Лера.

— И правильно сделал! Я ведь сразу тогда ушел с радио. И потом все получилось почти в точности, как ваша бабушка говорила… У вас удивительная бабушка, — сказал он с искренним восхищением, — такие люди — большая редкость.

— Бабушка умерла, — тихо сказала Лера.

— Простите, я не знал. Ужасно жаль.

— Скажите, Антон, как вас угораздило придумать такую… сентиментальную историю?

— Вы хотели сказать гораздо резче, и правильно. Это, честно говоря, моя самая первая попытка сочинить либретто. А почему получилась такая история? Наверное, я слишком увлекся своими впечатлениями и переживаниями, что-то подобное произошло однажды со мной… Это набросок, я хотел еще поработать над ним. Но тут мой друг схватил меня за горло и говорит: «Давай покажем Лернеру!» Я тоже думаю, что он поторопился…