— Опять мозги пудришь? — спокойно возразила Альбина, разглядывая фотографии в рамках.

Леня опешил.

— Зачем ты приехала? Чего ты хочешь, а? Ну, расскажешь, что спала со мной в Москве, ну и что из этого? Кому это интересно? На что ты рассчитываешь? Тем более, что даже это доказать ты не сможешь!

— А ты чего шепотом говоришь? — передразнила его так же шепотом Альбина. — Боишься кого? Или мы в шпионов играем?

— Хорош дуру из себя строить, — вдруг сменил тон Лёня. — Или говори, чего хочешь, или вали отсюда.

— Ой, а наш интеллигентик и так умеет разговаривать! Ну, ну. Это только цветочки, Мартынов. И насчет доказательств ты погорячился. Ты что, не помнишь, в каком положении оставил меня, когда уезжал? А? Тебе освежить память?

Мартынов стал хватать воздух ртом. Вот идиотка! Неужели она аборт не сделала? Тогда — это конец.

— А, вижу, что помнишь! — констатировала Альбина. — Так что доказательство у нас с тобой живет, растет и радуется жизни. Ждет, когда же папаша его навестит.

— Ты что, совсем рехнулась? Ты же обещала аборт сделать!

— Ну, мало ли что обещала. Ты тоже много чего обещал. Можно сказать — мы с тобой в расчете, только с разными последствиями.

На самом деле Альбина так и не поняла, почему Лаврентьева оставила ребенка, но сейчас это было уже неважно.

— И чего ты хочешь? Денег? — Леонид прикидывал, сколько сможет ей дать, чтобы замолчала. Жил он практически за счет своих родителей и тестя, так что крупной суммой не располагал в любом случае. Как же заткнуть её?

— Катя, Ленечка, кушать подано! — радостно провозгласила Жанна.

Альбина мило улыбнулась и с удовольствием отправилась обедать. В самолете подали нечто несъедобное, и в итоге она ничего с утра не ела. Забыв о всякой диете, она уплетала пирожки с картошкой и пельмени, щедро приправленные сметаной, и рассказывала Жанне множество баек о знаменитостях, которые знала еще с прежних времен. Леонид молчал, делал вид, что занят обедом. Голова напряженно работала, но ничего толкового хозяину не выдавала.

— А что же вы ничего не едите? — заметила полную тарелку у Жанны Альбина. — Я прям себя, как с голодного края, почувствовала! Я так соскучилась по такой еде, сама готовлю отвратительно.

Мартынов удивленно взглянул на неё, отлично помня, что готовит она не хуже. Вот артистка, еще и к жене его подлизывается!

— Ах, — зарделась Жанна. — у нас с Ленечкой прибавление ожидается, вот я и страдаю, ничего есть не могу!

— Поздравляю! — воскликнула Альбина. — Леонид, что же ты мне не сказал! Такая новость!

— Да, как-то не дошло до этого, — пробурчал Мартынов, вспыхнув по самые уши.

Отобедав с ними и проболтав о том о сем за чаем, Альбина между делом выведала, чем занимается отец Мартынова и как его зовут и даже то, что сейчас он с супругой у себя дома. Но выяснила она все это так незаметно у добродушной Жанны, что Леонид ничего не заподозрил, а ведь его отец был следующим в списке Дормич. Она уже поняла, что сам тщедушный Леня совершенно ни на что ни способен, кроме как бледнеть и мямлить несуразицу. Распрощавшись, она сказала ему, что еще позвонит.

— Ты подумай над статьей шефа, а я потом еще позвоню.

— А вы здесь надолго, в Нижнем? — спросила Жанна, совершенно очарованная гостьей.

— Думаю, на пару дней. Постараюсь еще заглянуть. Мне у вас очень понравилось. Берегите себя, — заботливо посоветовала она Жанне и, довольная своим визитом, направилась к своей следующей жертве.


Не медля и не раздумывая особо, Альбина направилась к Мартынову — старшему. Адрес она знала, так как Марина Степановна позаботилась разыскать его в деле аспиранта. Альбина настолько вошла в роль, что её даже стала забавлять вся эта история и появился настоящий азарт. Пришлось проделать такой же длинный путь обратно, так как Стригино, где жил глава семейства, находился ближе к аэропорту, а заречной части города. Место Альбина, повидавшая виды, оценила сразу. Дома располагались прямо в сосновом бору, на низком берегу Оки, с великолепным видом на противоположную набережную реки. Родительский дом Мартынова впечатлял масштабами и богатым фасадом. Здесь уже чувствовался больше эдакий размах и вкус уездного мещанина, с колоннами, с собаками на заднем дворе, с тяжелыми деревянными дверьми и тюлевыми занавесками на окнах. Хорошо, что охраны еще не было, а то это усложнило бы дело. Предусмотрительно оставив таксиста ждать ее, Альбина нажала на кнопку звонка.

Дверь открыл седовласый представительный мужчина, с глубокой вертикальной морщиной между бровями. Они были похожи с сыном, но младшему не доставало волевого выражения глаз, присущее отцу, и спокойной уверенности в общем виде. Вид его дополнял тяжелый велюровый халат темно-синего цвета, подпоясанный широким поясом под выпирающим животом.

— Здравствуйте, — заверещала Альбина. — Я Катерина Лаврентьева из Московского НИИ Микробиологии. Мне нужен Леонид Мартынов.

— Леня? — удивленно вскинул густые брови глава семейства. — Он здесь давно не живет.

— Ах, простите! Видно, вышла ошибка. У нас в документах этот адрес значится. — расстроено воскликнула Дормич.

— А, теперь понятно. Он же женился недавно, вот и переехал. Вам дать его новый адрес?

— Да, но, может, я вам могу оставить то, что привезла?

— Оставляйте, — пожал он плечами, — Я передам. Я не представился, я его отец — Борис Сергеевич. — он слегка улыбнулся, исключительно для вежливости, одними губами, протянул руку, но в дом не пригласил.

— Понимаете, мне придется вам кое-что объяснить и написать записку, у вас бумаги не найдется?

Это сработало и Альбину, наконец, милостиво пригласили в дом.

Внутренне убранство в точности соответствовало фасаду и вызвало у Альбины внутреннюю усмешку. Вот это именно то, что она ожидала бы увидеть в подобном месте. Ковры на полу и на стенах, тяжелая мебель, заполонившая все комнаты, множество хрусталя и фарфора, кичливо выставленных напоказ в застекленных шкафах. Интересно, кто занимался дизайном квартиры Леонида? Чей вкус был отражен там? Явно не родительский. Хозяин провел её в кабинет и предложил большое кожаное кресло. Альбина подумала, что не заметила никого в доме, неужели маман Леонида отсутствовала?

— Так чем могу быть полезен? — прервал её мысли Борис Сергеевич.

— Борис Сергеевич, — набрала воздуху Альбина, — на самом деле у меня к вам очень серьезный разговор по поводу вашего сына.

Мартынов — старший откинулся на спинку кресла и, прищурившись, ждал продолжения. Будучи человеком бывалым, он сразу почувствовал, что эта девица пришла вовсе не за тем, чтобы оставить здесь свои бумажки.

— Дело щепетильное и я даже не знаю, как начать.

Борис Сергеевич продолжал молчать, не собираясь помогать Альбине выложить свою историю. Внутренне он насторожился и был готов услышать, что еще за ерунду сотворил его сын. Он всегда старался не баловать его и держал под контролем, но за всем не уследишь. После того, как Леонид, наконец, защитился и женился к радости матери, Борис Сергеевич успокоился и расслабился, решив, что теперь-то его чадо уже ничего не вытворит.

Альбина откашлялась и взяла себя в руки, хотя решительности несколько поубавилось под твердым и спокойным взглядом Мартынова-старшего. Потом она представила себе в роли звезды, добивающейся выгодного контракта, и все встало на свои места.

— Как вы знаете, сын ваш пробыл несколько месяцев в Москве во время аспирантуры.

Мартынов кивнул.

— Чего вы, возможно, не знаете, так это того, чем он, помимо науки, там занимался, где жил и что оставил за собой.

— Вы хотите мне рассказать об этом? — спокойно спросил Мартынов. В принципе, если даже Лёня набалагурил во время поездки в Москву, это было не страшно.

— Да, я готова рассказать вам, тем более, что имею самое непосредственное к этому отношение. Так вот, жил ваш сын у меня на квартире, на самой окраине Москвы, думаю, средства, которые вы дали ему на приличное жилье, с успехом экономились таким образом и тратились на пьяные дебоши в дискоклубах.

Это Альбина заключила из рассказов Марины Степановны, но не знала сто процентов, насколько это было правдой.

— Это все? Вы приехали за тем, чтобы раскрыть мне глаза на вранье и …ммм … непристойное поведение моего сына?

— Если бы это было все, я бы не потрудилась вас беспокоить, уважаемый Борис Сергеевич. Меня не волнует, на что тратит деньги ваш обожаемый сын, но меня волнует то, что он сделал мне ребенка, обещал жениться и исчез. А потом я еще и узнаю, что он женился. Я, конечно, рада за него и совершенно не имею в планах разрушать его брак, но своего ребенка тоже не хочу оставлять без средств к существованию.

Мартынов разглядывал гостью и не мог понять, что его так настораживает. Во-первых, она прекрасно держала себя в руках и совершенно не была похожа на обманутую дурочку, которая могла бы купиться на обещания фактически незнакомого парня. К тому же, она не выглядела расстроенной и убитой фактом его женитьбы, что было тоже странно. Что еще? Она никак не выглядела на отчаявшуюся от безденежья мать-одиночку.

— Так чего вы хотите сейчас? — сухо спросил он.

— Во-первых, что я предлагаю. Предлагаю не поднимать скандала и не оглашать факт отцовства. Взамен хочу получить деньги и квартиру на ребенка в Москве. И я готова дать расписку, что больше никогда ничего не потребую, подпишу любое соглашение, отражающее эти условия. Кстати, я даже в НИИ сказала, что отец ребенка не Мартынов, хотя все подозревают именно это. Но я знаю связи моего шефа Драгова с вашими друзьями здесь, так что не хотела без причины поднимать скандал.

— В благородство играете? Не думаю, что Драгов встал бы на вашу сторону, — усмехнулся Борис Сергеевич. — И сколько сейчас вашему ребенка?

— Мне совершенно все равно, на чьей стороне Драгов, если на руках у меня отпрыск вашего сына. Нашему , — с выражением проговорила Альбина, — с Ленечкой ребенку уже пятый месяц пошел.