— Вик, прости. Я больше не буду кричать, — чувствую, как он проводит рукой по моим волосам. — Ты пойми, у меня ведь кроме тебя никого нет. Знаю, что сам виноват, не давал тебе того, что нужно дать девочке. Надо было хоть чуточку уделять тебе внимание и почаще проводить с тобой время, но этого уже не исправить. Я уже не могу вернуться в прошлое. Но ведь сейчас… сейчас можно пойти по другому пути. Хорошо, ты не хочешь говорить почему ты так сделала, но если что-то не так или тебе в чем-то нужна помощь, ты скажешь мне. Обещай.

— Обещаю, — открываю глаза и вновь всматриваюсь в уставшее лицо брата. — А ты пообещай мне никому не говорить об этом. Никому. Вообще никому.

— Хорошо. Никому.

— А почему ты приехал домой раньше?

— Убегал от соблазна взять то, что мне не принадлежит. Ты как себя чувствуешь? — быстро меняет тему, продолжая гладить меня по волосам.

— Все нормально. Коленка только болит. Я поскользнулась дома и упала.

— Ладно, до свадьбы все заживет, — сжимая кулаки произносит Максим.

***

Не знаю, что там до свадьбы заживет, и будет ли она вообще когда-либо в моей жизни, но вот оставить меня в покое Макс точно не смог. Никогда бы не подумала, что он способен проводить со мной двадцать четыре часа в сутки. Оказывается, это дико злит и надоедает. На третий день после случившегося, он впервые оставил меня одну. Показалось, что вот оно, облегчение, но через час вернулся с коробкой в руках. Забавно, но я бы и не вспомнила, что разбила свой телефон. Да и звонить мне было некому. Разве что, Коле, но тот, как известно, улетел праздновать окончание сессии в солнечную Испанию. Вставила симку под пристальным взглядом Максима и включила телефон.

— Не надо так смотреть в мой телефон. Странно, что ты не сделал это без меня.

— Из башки вылетело. Дурак.

— Ну хватит. Лучше принеси нам мороженое, — да уж, никогда бы не подумала, что мой брат будет выполнять все мои прихоти. Но он действительно встает и идет в сторону кухни.

Тут же утыкаюсь в дисплей телефона, на котором раз за разом появляются уведомления. Десять пропущенных и одно сообщение.

«Сейчас не самое лучшее время в моей жизни, чтобы показывать свои обиды. Кажется, ты утверждала, что достаточно взрослая. Может пришло время это доказать? Перезвони мне».

— Кто пишет? — садясь на диван и протягивая мне мороженое, интересуется брат.

— Коля. Передает привет из солнечной Италии.

— Ты сказала, что он в Испании. Дай сюда телефон.

— Прекрати! Да я перепутала. Испания, Италия. Это как Ирак и Иран.

— Терпеть не могу, когда из себя строят дуру.

— Ну все, хватит. Включай уже лучше фильм и не нуди.

Не знаю смотрел ли фильм Максим, лично я-нет. Уткнулась в экран, а сама размышляла над сообщением. Никогда не думала, что Олег может играть на два фронта. Ну почему просто не написать мне пару банальных слов, что наш «разговор» был ошибкой или любую другую фигню, которую говорят в этих случаях. Нет же, «перезвони мне».

Наконец, когда закончилась эта нудятина, мы разошлись по своим спальням. Все полтора часа я обдумывала, что же написать и как побольнее ударить, а потом поняла, что все глупо. Побольнее ударю разве что только себя. В итоге легла в кровать и скрепя сердцем написала всю ту банальщину, которую пишут в ответ.

«Забудь обо всем, что я тогда говорила, это все алкоголь. Живи своей жизнью. У меня есть Коля, у тебя Марина. Так и должно быть. Не надо мне больше звонить и писать. Все равно не отвечу».

Отправила сообщение и, выключив телефон, легла спать. Вот с этим стало труднее, третью ночь уснуть совершенно не получалось. Только ближе к утру, когда противные мысли переставали заполнять мою голову, удавалось задремать.

А на утро. Когда так хотелось спать, даже сквозь сон, услышала громкий голос тети Аллы. Подумать только-не шутил! Нехотя встаю с кровати и, накинув на себя халат, выхожу из комнаты. Только в гостиную не захожу, наблюдаю картину издалека, чтобы не попасться под руку тете Алле, которая своей немаленькой сумкой пытается ударить Максима по всему, что попадается в поле зрения.

— Контуженный! Погубил мне девку, — раз замах по спине, два. И тут Макс все же разворачивается, но почему-то не спешит выхватить сумку из ее рук. — Слепой, тупорылый детина! Вот ты кто!

— Тетя Алла, не надо! — она поворачивается ко мне и смотрит таким взглядом, что хочется провалиться сквозь землю. Кидает сумку на пол и подходит ко мне. Вот уж чего не ожидала, так это того, что она меня прижмет к себе и обнимет. Крепко так, что, кажется, кости затрещали.

— Глупенькая, ну как же так-то, а?! — хватает меня за руку и ведет в мою спальню.

Удивительная вещь-она ничего не спрашивала. Вообще. Не говорила о том, какая дура и что так нельзя. Просто расписывала то, как через неделю мы уедем к ней в деревню на все оставшееся лето. Так красочно расписывала наш досуг, что мне на удивление самой захотелось туда уехать.

— Вика, — поднимаю на нее взгляд. — Чтобы даже думать о нем не думала. Вообще никогда. К первому учебному дню и имени его не вспомнишь. Узнаю, что с ним общаешься-расскажу все твоему контуженному брату. Тебе это надо?

— Нет, — вот так просто, не спросив ни слова, поставила мне диагноз. А я считала ее тупой и злой деревенщиной. Да уж.

— Вот и хорошо. Все забудется, вот увидишь. Главное найти в жизни цель, а там и парень хороший найдется. Все, переодевайся, я быстренько блины сделаю со сгущенкой, как ты любишь. Хоть немного откормлю тебя в деревне, а то смотреть страшно, одни кости.

***

Странное дело, я совершенно не злилась на брата за то, что тот позвал тетю Аллу. К моему удивлению, мне понравилось с ней жить, в отличие от Макса ее опека не была столь удушающей. Ровно через неделю, посетив в очередной раз врача, Максим сам отвез нас в деревню. Сначала я тихо сетовала на жутко плохую связь и не менее «крутой» интернет, но это ровно до тех пор, пока не окунулась в деревенскую жизнь. Времени на то, чтобы залезть в социальную сеть, не говоря уже о просмотре фильмов и прочего добра, просто не было. В начале июля я уже во всю нагибалась над клубникой. Вопрос-зачем тете Алле такие плантации той самой ягоды, остался без ответа. «Собирай и ешь», говорила мне она, горбясь над очередной грядке. Стальная поясница у этой женщины, подумалось тогда мне, а еще через неделю в такой позе была и я. К этому привыкать оказалось труднее всего. Даже факт отсутствия фаянсового друга как-то померк на фоне того, что моя поясница перестала разгибаться. Но за всем этим был большой и жирный плюс-я совершенно не думала о своих проблемах, мне действительно стало некогда. Разве что иногда, взглянув на свои руки, вспоминалась недавняя ошибка. Никогда не носила браслеты или часы, а сейчас всякий раз мечтала только о них. Казалось бы, почти не видно, а смотреть все равно противно. Вот так и заказала все необходимые безделушки у Макса, который на удивление привез ровно то, что мне и хотелось. Иногда меня раздражало, что он выполнял все мои прихоти и приезжал каждую неделю в свой выходной, но потом это быстро забывалось, стоило только взглянуть на вечный бой моих двух родственников.

— Не хочешь мне грядку прополоть, а Максим?

— Я ее могу только удобрить.

— Оставь при себе свои жидкости. Иди нам душ подлатай лучше, контуженный.

Не знаю, как это терпит мой «контуженный» брат, но душ действительно пошел чинить и получилось у него это с легкостью.

— Если хочешь, я могу тебя забрать хоть сегодня. Я через пару недель возьму отпуск, полетим куда-нибудь отдыхать. Ты как?

— Нет, не хочу. Мне тут хорошо. Правда. Не смотри на меня так. Да и тетя Алла не такая, какой может показаться.

— Ну да, ангел, а не женщина, а я контуженный, как же я забыл.

— Ну не злись на нее, это она не со зла, просто человек такой. Пойдем в дом, я тебе клубнику дам. Там как раз тетя Алла молоко козье от соседей принесла. Знаешь, как вкусно. Ням-ням.

— Ну если только я после этого не просижу полдня на унитазе.

— Ты забыл, что тут его нет. Только дырка в земле, огороженная ветхими деревянными стенами.

— Спасибо, что напомнила. Что бы я без тебя делал, — смеется Максим и сам ведет меня в дом.

***

— Вик, я к соседке на часик. На озеро не пойдешь?

— Нет, не хочется. Тут позагораю.

— Ладно, смотри не сгори, солнце обманчивое.

— Я немножко полежу. Иди, — тетя Алла идет к выходу, закрывает за собой калитку и вот ее небольшая фигура скрывается за деревьями.

Пусть мне с ней вполне хорошо, но даже ее бывает слишком много. Ничего не могу поделать с собой, хоть чуточку, но хочется побыть наедине с собой. Скидываю с себя платье и расстилаю покрывало на траве. Ложусь на спину и через какие-то считанные минуты я самым настоящим образом засыпаю.

Будят меня прикосновения, по всей видимости травы. Совершенно не хочется открывать глаза, но я нехотя их разлепляю и утыкаюсь взглядом в улыбающееся лицо Олега.

Глава 9

Буквально выбегаю из квартиры, словно в задницу клюнул петух. Тяжело играть в джентльмена, особенно, когда ты им совсем не являешься. Собственно, мог и не играть, а остаться с Викой, сейчас бы уже кто-то лежал полностью обнаженной. Но нет, так нельзя. Сначала надо договориться с остатками своей совести и благополучно передать Марину моему лучшему другу, пускающему на нее слюни. Но так, чтобы это безусловно выглядело трагично. Друг у друга отбил бабу. Трагедия на ровном месте. Чувство вины в совокупности с влюбленностью сделают Макса, как минимум мне обязанным, а там гляди и яйца мне не оторвет, когда узнает о нас с Викой. Хотя, сдается мне, все равно отчебучит что-нибудь этакое. Ну и по хрен. Надоело уже, в конце концов, ей давно не шестнадцать, сколько можно играть в благородство? К тому же кое-кто, судя по выгулу груди, тоже созрел на что-то взрослое.