— Нет, сейчас не понимаю. И что с того, что он мужик?

— Ну как это что с того? Приехал, не боясь брата и меня, за тридевять земель не просто так. Да в койку он тебя затащить хочет, у них же это в крови, понимаешь? Хороший мужик или не очень, а прибор они свой всегда хотят ткнуть в новый чехол. Всегда и все. А тут как это, славная девочка Вика, заглядывающая ему в рот, взяла и да послала туда откуда приехал. Не верю, что остановится. К тому же эти блядуны, как только у них баба беременеет, вообще свой прибор деть никуда не могут. Он поди гульнуть решил напоследок, понимаешь? — понимаю, что с дуры ляпнула ей то, что не надо. Тогда полегчало, а сейчас стыдно, теперь еще и бояться за то, что все расскажет Максу. А еще тошно от того, что тетя Алла скорее всего права. Да уж, дура-это неизлечимо.

— Я же сказала, что больше его не увижу. Честно.

— Тебе переключиться надо и это я сейчас не о мужиках! И если, не дай Бог, у тебя появились мысли уйти в загул по приезду домой-всю задницу тебе высеку. Переключиться-это найти себе дело, а не из койки в койку прыгать. То, что твой контуженный братец пихнул тебя в экономисты-это не трагедия, получишь диплом и займешься тем, что душа просит. Благо деньги у вас есть, — обнимает меня за плечи и тянет на лавочку. — Вот что тебе нравится? — хотела бы я сказать, что мне кроме Олега никто, ничего и никогда не нравилось, сейчас бы и его шоколад с орехами съела. Подумаешь, в зубах застревают и имеют странный специфический вкус. Зато от него. — Ну что, совсем ничего? — протягивает мне горсть малины, которую я тут же закидываю в рот.

— Фен-шуй, — секунда и на меня устремился не только страшный взгляд тети Аллы, но и мой затылок посетила ее нелегкая рука. — За что?!

— Ты вообще меня слышала?! Я ей говорю никаких загулов, а она мне про какой-хершуй?!

— Фен-шуй. Я может невнятно сказала из-за малины. Это такая китайская наука, помогающая уравновешивать и гармонизировать на благо человека жизненные силы, которые именуются как «ци».

— Цыц! Это ж надо, да лучше бы по мужикам ходила, прости Господи. В секту еще вступить в какую-то надумала. Час от часу не легче.

— Да это не секта! Почитайте в интернете, это такое учение! Фигурки там расставить в нужном месте в доме, чтобы удача была, ну и прочее. Да и чего вы пристали с этими мужиками, не собиралась я этого делать. Не нужны мне они вообще!

— Ладно, не обижайся. Я ж не хочу тебя обидеть, а как лучше хочу. Если-это не секта, то ради Бога, занимайся этим хершуем.

— Фен-шуем.

— Да, как угодно. Все, пойдем в дом. И хватит иметь такое страдальческое лицо. Все живы и здоровы. Все еще будет, вот увидишь. Только об этом думать забудь.

Мне всегда хотелось спросить, чего ж ты такая умная, да одна в свои пятьдесят пять. А потом случайно увидела ее фотографию с единственным мужем, и та сама ответила на мой вопрос. «Подумаешь умер, я ж все равно только его люблю. На кой мне другие». И так грустно стало, «злобная тетка» ругающая все и всех вокруг, причитающая по поводу мужских приборов и чехлов-неисправимый однолюб.

***

Было бы желание, остальное все приложится. Спасибо, что это желание появилось и не прошло мимо меня. К счастью, тетя Алла прониклась моим увлечением и уже сама стала почитывать на досуге науку под названием фен-шуй.

Домой я вернулась за несколько дней до нового учебного года и с большим удивлением отметила то, что мой брат заметно похорошел и подобрел. И даже не напоминал мне о случившемся, правда постоянные звонки не прекратились, как собственно транспортировка на его автомобиле до университета и обратно. По его вдохновленному виду поняла, что он скорее всего влюбился. Ну и ладно, кому-то же должно перепасть счастье. Правда о девушке он своей не говорил, иногда мне становилось стыдно, что взрослый мужчина не может привести в дом женщину, потому что здесь присутствую я. Но деться мне некуда, на вопрос о раздельном жилье, Макс только покрутил у виска и дальше продолжил есть свое любимое мясо.

Когда мне показалось, что все немного улеглось и забылось, в воскресный октябрьский вечер Максим пришел домой подшофе и не один. И нет, не с девушкой, а с Олегом. Не знаю, как удалось удержать выпрыгивающее из груди сердце. Каких-то пару секунд мне хватило, чтобы в очередной раз мозг перестал работать. Вскочила с дивана, поправляя на себе майку и сразу же устремилась в свою комнату, опустив взгляд в пол.

— Вик, подожди, принеси нам чего-нибудь поесть, а то желудок сводит от голода, — немного заплетающимся языком произносит Максим и достает из шкафа бутылку с виски.

— Хорошо, — на самом деле ничего хорошего. Мне всегда было страшно, что однажды, напившись, он обязательно что-нибудь ляпнет про меня. Да одно то, что он появился в нашем доме с Олегом само по себе уже плохо!

Нарезаю закуску, а сама думаю только о том, что в каких-то нескольких метрах от меня, в кресле сидит он. Вот так просто сидит рядом. Интересно, а когда он женится, меня пригласят на свадьбу? И вообще, у нее уже там живот должен быть, пятый месяц пошел, а кольца на пальце все еще нет. Правду тетя Алла говорила, все они безответственные козлы. Переперчив и пересолив томаты с базиликом, которые так любит Самарский, я осталась собой довольна, хотя моя радость продлилась всего пару секунд. Потом все же осознала дурость своего же поступка, а новых помидор больше нет. Придурочная!

— Вик, ну ты издеваешься?! Я есть хочу, — Максим берет со стола мясную нарезку и буквально выхватывает из моих рук тарелку с помидорами.

— Стой!

— Мясо давай, а не «стой», — разворачивается и идет в гостиную. Ну и ладно, ешь свои томаты!

Достаю мясо из микроволновки, выпиваю залпом стакан ледяной воды и, уткнувшись взглядом себе под ноги, иду в сторону гостиной. Молча ставлю на стеклянный столик тарелку и так же тихо ухожу к себе в комнату. Все, что угодно, главное не подслушивать их разговор. Надела наушники и включила музыку. Сама не заметила, как заснула. Проснулась в пол-одиннадцатого вечера от вибрирующего телефона. Кое-как разлепила глаза, уставилась в экран и мысленно поблагодарила рекламную службу за пусть и несвоевременное, но все же пробуждение.

Встала с кровати и нехотя пошла в ванную. Приняла душ, накинула на себя халат и поняла, что жутко хочу есть, все это дурацкое деревенское обжорство никак не выходит из привычки. Только как маленький ребенок проходить через гостиную не хочу, вот и стою как дура на распутье. И не заметила, как около меня остановился в дупель пьяный брат.

— Максим, все нормально?

— Все супер. Мы совершили сделку века. Иди спать, зая, мы больше не будем мешать, прости, — чмокает меня в нос, обдавая запахом алкоголя и уходит в сторону ванной.

Зачем так напиваться-то, если сделка удачная? Свой вопрос я, конечно, вслух не озвучиваю, а просто молча возвращаюсь в комнату, мысленно заставляя себя не заглядывать в гостиную. Захожу в спальню, прикрывая за собой дверь, но закрыть до конца мне ее не дали.

— Тихо, покалечишь же, — слышу Олега, который тут же распахивает мою дверь. — Ты не выполнила свое же условие, Викуля, — стоя на пороге, вполне трезвым голосом произносит он. — Ты мне не кивнула при встрече. Кивай давай.

— Ты дурак что ли? Отойди! — пытаюсь закрыть дверь, но тут я, пожалуй, букашка по сравнению с ним. А когда Олег все же мне поддается с улыбкой на губах, дверь я захлопнуть не могу по причине того, что он специально поставил ногу. Теоретически, я, конечно, могу смачно захлопнуть дверь и со всей силы отдавить ему ногу, но делать мне этого пока не хочется.

— Кивай давай. Время не ждет, Макс скоро отмоет заляпанную термоядерным помидором штанину, а со второй проделывать тоже самое я не хочу. А алкоголь его не слишком-то и берет, не хочет спать, засранец.

— Ты что спаиваешь моего брата и гадишь его штаны, чтобы я тебе кивнула? У тебя крыша поехала?!

— А у тебя?! Пора подлатать ее, желательно вместе с мозгами, — заходит внутрь, немного отталкивая меня и берет за ладонь. — Я все могу понять, гормоны, обиды и прочее, но ты же раньше такой дуростью не страдала, что сейчас изменилось?!

— Да ты издеваешься что ли?!

— Издевается по ходу твой брат, отвозя тебя в университет и забирая оттуда. А в перерыве между шерстит твой телефон и ставит камеры в квартире, бл*дь. Не удивлюсь, если он тебе еще задницу подтирает. Что у вас у обоих стало с головой?!

— Пусти, — вырываю руку и отталкиваю его со всей силы. — Выйди из моей комнаты и больше никогда не подходи ко мне!

— Вик, хватит заниматься ерундой. Давай завтра на свежую голову встретимся, у тебя на территории университета есть кафе, я видел. Выйди пораньше, поговорим, а потом делай что хочешь.

— Ты глухой что ли?! Я сказала выйди! — со всей силы бью кулаком ему в плечо и толкаю к двери. Пытаюсь вновь захлопнуть ее перед его же носом, но не получается.

— Я же больше не подойду, доиграешься, ей Богу, — цедит сквозь зубы Олег.

— Да кто тебя просит?! Уйди!

— И все же я был прав, ты самый что ни на есть ребенок, который, кстати, совершенно не умеет готовить. Руки тебе отрубить надо за твои помидоры.

— Тебе тоже надо их отрубить за просто так, — хлопаю дверью прямо по его пальцам, через несколько секунд слышу возмущение Самарского, отборный мат и голос брата.

Господи, я что реально сейчас отдавила ему пальцы?! Хотя о чем я, до свадьбы доживет. Ложусь на кровать, с головой укрывшись одеялом, и мысленно уговариваю себя забыть обо всем услышанном минуту назад. У меня ремиссия, ремиссия… Мне нельзя из нее выходить.

***

На самом деле моя ремиссия была разрушена отнюдь не октябрьским воскресным вечером. Да, я жутко злилась на брата за его «камерные слежки» и прочее, но это все можно было понять, со скрипом на сердце, но все же можно. Конец моей ремиссии пришел в новогодние праздники, когда, не предупредив брата, я приехала от тети Аллы раньше на два дня. Зашла с улыбкой на лице и увидела Марину в одном нижнем белье, восседающую за кухонной стойкой. Кивает мне с улыбкой на лице и подносит МОЮ чашку ко рту.