— Может он и прав. Бросить всегда успеешь, зато познакомишься с новыми людьми. Появятся новые увлечения. Студенческая жизнь значительно интереснее школьной. И я совсем не про учебу, — хмыкает Олег. — Вечеринки, парни и прочие прелести.

— Мне это не нужно, — грубее, чем надо выпалила я.

— Время покажет. Значит ты у нас сдаешь это страшное слово ЕГЭ, — переводит тему Олег. — Тесты значит решаешь.

— Ага, — не успеваю среагировать на быстрые движения Олега, как откуда не возьмись у него в руках оказывается мой планшетник. Несколько секунд и Самарский проводит пальцем по экрану. Мне хватило пару мгновений, чтобы осознать, что там не эти гребаные тесты. Еще пару секунд и мое лицо заливается краской, когда смотрю на ухмыляющегося Олега.

— Его пальцы неистово ласкали мою блестящую жемчужину. Это точно тесты? — не скрывая смеха произносит Олег.

— Отдай.

— Слушай, а чего жемчужина-то? У нее что, устрица между ног? И вообще, что это за героиня, у которой жемчуг в важном стратегическом месте. Дурацкое сравнение, не находишь?

— Нет, не нахожу. Прекрати это читать! Это вообще не мое, случайно открылось, ты на что-то нажал, наверное.

— Да точно, на что-то странное нажал, хорошо, что не на жемчужину. И все равно бред какой-то. Книжка ведь про любовь, наверняка, а получается про болезную героиню. Ну сама подумай, жемчуг он же имеет характерный перламутровый оттенок, это что получается у нее какая-то венерическая хворь.

— Ну хватит! — вскакиваю с кровати. — Не над кем подтрунивать?

— Ну прости. Не смог сдержаться. Дашь почитать на досуге?

— Дурак.

— Да ладно тебе, Вик. Ну что ты шуток не понимаешь, в самом деле? — встает с кровати и подходит ко мне. Становится так близко, что я ощущаю запах его парфюма, перемешанный с нотками табака. — Прекрати быть такой обидчивой. И не хмурь нос, тебе не идет.

Поднимаю на него взгляд и впервые так близко и долго рассматриваю его лицо, останавливаюсь на его губах. Как же хочется хотя бы потрогать его. Прихожу в себя только тогда, когда Олег вновь улыбается, слегка мотая головой из стороны в сторону. Быстро отхожу от него и открываю шкаф. Достаю оттуда коробку, упакованную в красивую подарочную бумагу и подаю Олегу.

— Знаю, что это нехорошая примета дарить заранее подарки, но не знаю, когда мы в следующий раз увидимся. Откроешь в день рождения, осталось всего несколько недель.

— А я несуеверный и открою сейчас. Или ты против?

— Не против, — мотаю головой и в который раз всматриваюсь в его синие глаза. Олег разворачивает запакованную мной упаковку, открывает коробку и достает мой подарок. — Я сначала хотела связать джемпер синего цвета, ну под цвет твоих глаз, а потом поняла, что все будет сливаться. По-моему, серый идеально подходит к твоим глазам, — Олег перебирает ткань руками и смотрит как-то странно, что невольно задаешься вопросом «неужели все так ужасно»? — Тебе не нравится? Не бойся, он прочный, не развяжется и вообще он теплый. Ну для осени, для зимы, — Боже, что я несу. Лучше бы молчала и не позорилась еще больше.

— Очень нравится. Это очень неожиданно. Вик, — кладет джемпер в коробку и снова подходит ко мне. Наверное, впервые за все время нашего знакомства на его лице появляется что-то сродни растерянности. Олег зарывается рукой в свои волосы и сильно их сжимает, что-то беззвучно произнося губами. Делает еще шаг ко мне и кладет руки на мои плечи. Наклоняется ко мне так близко, что я ощущаю его дыхание на своей коже. — Это все…

— Вика, ты почему дверь не закрыла?!

Олег успевает отстраниться от меня за секунду до того, как в комнату вошла тетя Алла. Дальше я уже не вникаю в суть разговора между этими двумя, в моей голове крутится только то, что он хотел, но не успел сказать. Сама не замечаю, как тетка провожает Олега в прихожую, я же беру коробку со своим подарком и иду к ним. Оглядываюсь назад и вижу, что тетя Алла нехотя идет на кухню, оставляя нас вдвоем.

— Ты забыл коробку, — подаю ее Олегу, тот крепко ее сжимает и как всегда без тени сомнений произносит вполне уверенным голосом:

— Это все пройдет, Вик. Пройдет, — не прощаясь, а только лишь подмигнув, развернулся и вышел из квартиры.

Наверное, в этот момент у меня стоял какой-то блок, потому что в очередной раз я не замечала свою тетку, которая что-то громко кричала на всю гостиную. Жаль, что через несколько минут сознание ко мне вернулось и не слышать более возгласов тети Аллы было просто невозможно. До меня доносились две вещи-не водить взрослых мужиков в собственную спальню и учиться, и еще триста тысяч раз учиться. Но вот как только тетя Алла вернулась к своим обычным делам, это тут же быстро вылетело из моей ненормальной головы. Набатом звучало только «это все пройдет».

И ведь прошло-и экзамены, и поступление в институт, и три года обучения в ненужном мне месте, и недовольство своей внешностью. Все прошло, кроме того, о чем говорил Олег. Я видела его редко, но метко-всегда с девушкой. Хотя не так. С девками. Иногда мне казалось, что он делал это специально. В душе я называла их похлеще, на десятой по счету мадам, считать я перестала. Зачем оно мне надо, это же просто девки, не проститутки, конечно, но недалеко от них отошли. У меня выработался своеобразный иммунитет, это все не всерьёз твердила себе я, пройдет время и будет новая. Олег и Максим ими просто пользуются, так, кажется, устроены мужчины. Ведь не любит же, а это главное. У меня выработался не только иммунитет, но и бесконтрольный поток слез тоже прекратился. Внешне я выглядела вполне спокойно и уверенно, благо с возрастом научилась показательно не пускать слюни на Олега. Но однажды моя уверенность в то, что эти девки закончатся и внимание обратят наконец на меня, канула в лету. В один прекрасный майский день я встретила улыбающегося Олега с симпатичной длинноволосой брюнеткой по имени Марина. И вот тут я впервые поняла-это не просто девка, он самым настоящим образом влюбился…

Глава 5

— Может ты все-таки почтишь меня своим ответом? — поднимаю взгляд на недовольного Чернова и в который раз за сегодня понимаю, что снова прошляпила его вопрос. Черт, это уже становится какой-то традицией. Интересно с какой вероятностью он хочет дать мне в лоб?

— Я прослушала.

— Ты конкретно меня задолбала.

— Не поверишь, я и так это знаю, — опрокидываюсь на спинку сиденья и задираю голову наверх. — И даже знаю почему ты столько лет меня терпишь.

— Да неужели?! — наигранно удивляется он. — Слушай, ну вот сейчас ты чего грузишься? Почти все экзамены сдали, осталась несущественная фигня, лето почти в разгаре, чего тебе не имется?

Поднимаю голову на Колю и в очередной раз поражаюсь превратностям судьбы. Идиот, с которым у нас была обоюдная ненависть со школы-мой лучший друг. Друг, который поступил в этот же университет. Друг, который учится со мной в одной группе. Друг, который проводит со мной все свободное время. Да уж, чушь, конечно, с учетом того, что никакой дружбой здесь и не пахнет с его стороны. Но вот в чем парадокс, я не спешу его отпустить. Знаю, чего он хочет и добивается, а не могу и все. Я эгоистка, которой нравится нравиться хоть кому-то.

— Так долго не думают даже идиоты. Давай я куда-нибудь нажму, чтобы ты перезагрузилась.

— А знаешь о чем я на самом деле думала пару минут назад?

— О том какой я классный? — улыбается лучезарной улыбкой Чернов. А ведь он симпатичный. Нет, не так. Его даже можно назвать красивым. Чего ж не торкает-то?

— Нет. Но вообще о тебе я думала минуту назад. А до этого я думала о себе любимой.

— Что именно?

— Честно? — Чернов кивает и наклоняется через стол ближе ко мне. — Я думала о том, что у меня есть. Я так делаю всегда, когда смотрю на большое количество людей. Вот смотри, сиськи есть.

— Чьи? — недоуменно спрашивает Коля.

— Мои. Я не имела в виду, что надо смотреть на них сейчас. Я утверждаю, что грудь у меня есть. Я раньше думала, что беда в ней. Точнее в ее отсутствие. Так нет же, объективно говоря, сиськи у меня выросли. Нормально выросли. Попа тоже есть. Ноги. Тут вообще все хорошо, длинные и стройные. Мужик на входе, как только мы вошли в кафе, на них облизывался, я точно видела. Дальше-лицо. Симпатичное. Не красавица, конечно, но с косметикой близко к ней. Да, плечи широковаты, но и тут можно скрыть этот недостаток нужным фасоном одежды. И что получается, Коля? Все есть. И ведь же сиськи есть, а счастья нет. Понимаешь?

— Понимаю, — Коля пересаживается ко мне на диван, садится рядом, касаясь меня своей ногой, кладет руку мне на плечо и прижимает к себе. — У тебя ПМС.

— Ты идиот.

— А ты дура. Мы кажется, с этим уже разобрались. Только я тебя сто раз просил не называть меня так. Идиот-это крайняя степень олигофрении. Как-то нечестно, не находишь? Я-то тебя по легкому дурой кличу. Имей совесть, — поднимаю на него голову и вновь понимаю, что за этого идиота все же стоит поблагодарить судьбу.

— Хорошо, постараюсь не называть тебя так. Полудурок подойдет?

— Значит так, слушай сюда. На самом деле проблема в сиськах.

— Ты сам сказал, что они у меня есть!

— Есть. Но проблема в том, что их никто не видит.

— Ты предлагаешь мне натянуть их веревочкой на уши?! Извини, они пока хорошо стоят, не дотянутся.

— Ладно, каюсь, тут я неправильно выразился. Их не вижу я. Короче, Островская, сиськи нужны для того, чтобы их трогать. И кто-то должен это делать. Этим человеком просто обязан быть я. Имей совесть, когда мне уже перепадет?

— И все-таки ты идиот, Чернов. Для справки-грудь придумана, чтобы ею кормить младенца, кажется так.

— Окей, младенца у нас нет. Значит я буду за младенца. Чего она простаивает просто так?

— Запылится еще, да?