Я тоже, как и он, очень хотела его, несмотря на то, что я только сейчас получила оргазм.

Охватила его за шею, прильнул голой грудью к нему, пытаясь почувствовать его всем фибрами души и тела. В ответ Максим опустил руки на мои ягодицы, сжал их в своих ладонях, а после легонько шлёпнул, вырвав с моих губ стон, который сразу сам же ловил губами, усмехаясь в своём репертуаре.

Приподнял меня, заставляя обхватить его талию ногами. Почувствовала, как головка его возбуждённой плоти ткнулась в центр моего пожара, и я затаила дыхание, ожидая, когда он войдёт меня. Максим дразнил меня, но я не собиралась показывать гордость. Не сейчас, когда моё тело истосковалось по нему. И он знает, это знает и видит, как я растеклась перед ним в лужицу лишь от одного его касания, улыбки и поцелуя. Но все же дразнит. Вот наглец!

— Мак-с-сим, — с хрипотцой произнесла, с силой захватив нижнюю губу зубами.

— Ты что-то сказала?

Чёрт! Ведёт себя так, будто это не он хочет сейчас меня трахнуть. Чёрт!

— Пожалу-уйста… возьми… ах… меня…

— Вот так лучше!

Максим щёлкнул меня по носу, а после насадил меня на свой член, придерживая меня за талию, и вошёл одним мощным толчком, погрузившись в меня и наполнив собой.

С силой закусила губы, чтобы не закричать от удовольствия, и вскоре почувствовала каплю крови.

Чёрт! Как же хорошо!

Максим остановился на секунду, а после, захватив мою губу, развёл языком мой рот, слизывая кровь, и поцеловал страстно, долго, отнимая у меня кислород, и даря свой, один на двоих. Так, что перед глазами появились звезды, и я потерялась во времени и пространстве. Я была пьяна. Пьяна Максимом.

— Никогда больше не сдерживай себя, кричи, пусть все слышат, что ты принадлежишь мне. Слышишь, пусть все знают.

Максим яростно вдалбливался в меня, мощными толчками входя и выходя из меня, срывал с моих губ стоны, заставлял кричать срывая голос, не щадя горло. В комнате звучали лишь шлепки наших тел вместе со стонами и криками. Если я стона и кричала, то Максим рычал, как тигр.

До пика наслаждения под названием оргазм первой дошла я, внутри тысячи фейерверков рассыпались, вознеся меня до седьмого неба счастья, и я обмякла в сильных руках Максима, пока тот все ещё двигался во мне. Крепко сжала плечо Максима, откинувшись назад, пока он резкими толчками шёл к своему завершению.

Медленно, капля пота стекла с его идеального тела, и я не удержавшись, наклонилась и захватила губами один из его сосков и укусила. На мой порыв Максим сжал мою талию, призывая меня не играть с огнём. Но мне нравилась его реакция.

Вскоре Максим тоже кончил в меня, захватив зубами мою шею. Мы оба уже настолько выдохлись, что было даже тяжело дышать. Максим перенёс меня на руках на тесный диван, и мы легли вместе: Максим снизу, а я сверху, опустив голову на его мощную грудь.

Мы лежали в тишине, Максим перебирал мои волосы, а я пыталась собраться с мыслями и попросить у него прощения. Грудь парня под моей головой равномерно поднималась и опускалась в такт его дыханию.

— О чем думаешь? — спросил он, нарушив тишину, не переставая перебирать мои волосы. Я тяжело вздохнула, не зная, как начать разговор.

Определённо, разговор у нас будет не из приятных и лёгких, но думаю, все же нам нужно выговориться, если хотим продвинуться дальше.

— О том дне, — теперь настал черед Макса вздохнуть. Видно, как ему неприятно все вспоминать вновь. — Сегодня ко мне пришла, как там её звали? Короче, твоя бывшая и рассказала, что было на самом деле. Мне… — я закрыла глаза на несколько секунд, собираясь с мыслями и вновь открыла. — Мне очень жаль, что я не стала слушать тебя в тот день и просто сбежала. Прости меня, Максим.

Одинокая слеза скатилась по щеке, упав на обнажённую грудь парня, выдавая меня с потрохами.

— Эй, ты что, плачешь? — Максим взял моё лицо в свои ладони, приподнял меня, заглянув в заплаканные глаза. — Я не сержусь на тебя, слышишь, не сержусь. Ну что ты, как маленькая? — большим пальцем стер слезы. — Но где ты была все это время? Знаешь, как я волновался? Пошёл за тобой, но не смог догнать, даже ночевал у твоего порога, даже к твоему брату ходил, но так и не смог узнать, где ты. Твой телефон засекли в аэропорту, но когда я приехал туда, купил билет и почти был готов вылететь в чужую страну, чтобы найти тебя, хотя не представлял, откуда начать поиски, узнаю, что ты сошла с самолёта в последнюю минуту. Так, где ты была все эти дни?

Я улыбнулась, услышав его признание. Значит, беспокоился за меня, даже готов был вылететь за мной в Париж?

— Чего улыбаешься? Послушай, если ты не перестанешь смеяться сию же минуту, моему дружку это очень сильно понравится, и в конце, мы снова окажемся на диване, и не скоро сможем встать с него, — предупредил Максим, намекая на свой возбуждённый стояк.

А я просто взяла, и не только не перестала смеяться, но и позволила себе немного шалости. Взяла и оседлала его, как ненасытная кошка, как сказал Максим.

— Значит, грязно играем? Ну, держись, сама напросилась!

И нас снова накрыла волна возбуждения, мир оргазмов, и могу с уверенностью сказать, что мы с Максом попробовали все позы из камасутры, и как он сам сказал, не скоро встали с дивана. Думаю, никогда раньше его кабинет не видел такого сумасшедшего секса, и, по словам Макса, его рабочий стол все ещё был девственен. Конечно, и на нем мы занялись любовью в нескольких позах камасутры.

Когда мы закончили, за окном уже медленно поднималось солнце, просыпался город и перед нами открылся красивый вид города и рассвет. Ну, рассвет мы с Максом встретили на полу в его кабинете, укрывшись одеялом, которое Макс нашёл в кабинете. Видимо, это кто-то из сотрудников потрудился, чтобы Большой босс не замерзал ночью один. Я прижалась спиной к голому торсу своего мужчины и смотрела на рассвет, улыбалась дурацкой улыбкой.

— Выходи за меня! Извини, что это не самое романтичное мгновение в твоей жизни, без кольца и без белого коня.

Я замерла, не ожидав от него предложения сразу выйти замуж. Хоть это не впервой, когда он попросил это сделать, но сейчас после нашего бурного примирения, услышать такое было особенно волнительно. Возможно, это из-за того, что я хотела принять его предложение и связать себя узами брака только с ним.

— И это не вопрос, а факт! — поставил меня перед фактом, но мне было плевать. Меня не надо было уговаривать или заставлять выйти за него замуж. Я уже была готова выйти за него. Без свидетелей и церемоний. Просто расписаться и стать его женой официально, родить ему детей и стать счастливой женщиной, хорошей женой и заботливой мамой.

Ого! Это правда я?! Я, которая никогда не хотела выйти замуж, и тем более, нарожать детей?

Эй, босс, что ты со мной делаешь, что я теперь думаю вот так?

— Как хочешь, босс!

Горячо прошептала я в его губы, а после поцеловала. Максим улыбнулся, скинул с нас одеяло, уложив меня на него, а после все началось вновь, завертелось, закрутилось. И мы смогли остановиться лишь тогда, когда на улице ярко сияло солнце, будто несколькими часами ранее не лил дождь, как из ведра, и мы заснули крепким сном прямо там, на полу, в объятиях друг друга, с закрытой дверью.

— Что это с твоим лбом? Поранилась? — спросил он, когда мы оба переодевшись в свои вещи, правда, застегнуть рубашку Максим так и не смог, потому что я порвала её в порыве страсти.

— А что с тобой случилось? — спросила я, повернувшись к нему. Максим приблизился ко мне, обнял одной рукой за талию, а другой водил по ране на лбу.

— Болит? — он подул на рану, которая практически зажила.

— Не так сильно. Так, не пытайся увернуться от ответа. Что ты за погром тут устроил? И почему ты уволил Анатолия?

— Потому что он сливал информацию и работал на Воронцова.

— Так это правда, что твои юристы уничтожили «Парнаса», и оставили Виктора с носом?

— Правда. А что, волнуешься за него? — спросил он, перестав поглаживать рану.

— А ты что, ревнуешь?

— Ревную, а что, не могу теперь ревновать свою женщину?

— Ну, можешь, но не стоит ревновать к каждому столбу. Вон помню, что ты ревновал меня даже к Ивану.

— Когда?

— Когда увидел его лишь в одном полотенце у меня.

— Вообще-то, ты тоже ревновала. К маме.

— Ой, — я закрыла рот руками, вспомнив, как впервые увидела его маму.

— Я хочу тебя.

Я все ещё помнила, чем занимались несколько часов, и из-за этого между ног саднило, причиняя дискомфорт. Но не успела я отказать ему, как в дверь требовательно постучали. Максим поправил на мне джемпер и пошёл открывать дверь.

— Ну, наконец-то, думал, ты умер для всего офиса!

— И тебе доброе утро, — сказал Максим, проигнорировав возмущение друга.

— Ты чего такой весёлый? Не заболел, а? — Костя приблизился вплотную к другу, явно собираясь дотронуться до лба, чтобы узнать, болеет он или нет, но я не удержалась, громко засмеявшись.

— Блядь, что ты делаешь?

— О, Дилфина, ты здесь? Вчера так неожиданно позвонила и сбросила звонок, не сказав где ты.

— Извини, но у меня не было время вас ждать, Константин Михайлович.

— Зови просто Костя. Ты же вроде, как женщина моего лучшего друга. Ладно, — он похлопал Макса по плечу, — если твоя кареглазка здесь, тогда я могу спокойно уйти.

— Если у вас, то есть у тебя срочное дело, я оставлю вас наедине.

— Ты куда это собралась? — нахмурился Макс.

— Схожу к Кате, наверно, ей скучно теперь одной. Скрашу её рабочий день, — улыбнулась я, а Константин замялся.

— Так её же нету, — ответил Максим, удивив меня.

— Как нет? Где она? Отпуск, что ли, взяла?

— Нет, она перевелась в филиал в Питере.

— Но ведь рано ещё. Говорила же, что через месяц.