Глава 38

Лео

Легенда, рассказанная мягким голосом Аси, не отпускала меня ни во время пиршества, ни в поездке домой. Снова и снова я прокручивал по сути смешную историю и не понимал, что меня в ней так цепляет. Наверное, это лишь любовь к сказкам, привитая мне в детстве.

Я понимал того мальчишку. Если бы мне в шесть показали какую-то девчонку и сказали, что я на ней женюсь, то… Нет, камнем бы не кинул, но за косу точно дёрнул. Тогда я был уверен, что женюсь на маме, и ни её смех, ни обманчиво грозный вид отца не могли переубедить меня в этом.

Так что же я постоянно думаю о японской притче?

Хмель кружил голову, но сильнее пьянел я от запаха Аси. В тесноте она прижималась ко мне, вздрагивала, когда прикасался, задерживала дыхание, когда проводил губами по её шее. А мне хотелось делать это снова и снова, чтобы вызвать ответ… усугубить… вырвать…

Не знаю, где я сорвался. Но вдруг понял, что Ася в моих объятиях, и я целую её. Так жадно, будто не был с женщиной лет десять. Кровь закипела в венах, и в штанах начался настоящий пожар.

А когда я ощутил дерзкий язычок Аси, то едва не слетел с катушек. Вжал её тело в своё, желая оказаться в ней прямо сейчас… И, судя по рваному дыханию женщины, но раскрасневшимся щекам и блестящим глазам, она бы не отказала.

Ладонь моя легла на стройное бедро, пальцами я медленно провёл по гладкой коже, приподнимая юбку до самых трусиков, обвёл рисунок кружев, поддел и…

Услышав щелчок, поднял голову и заметил круглые от изумления глаза водителя. Сергей точно понял, что я с ним сейчас сделаю, если он не растворится, и у него это почти получилось. Я пропустил извинения мимо ушей, а моя Ася задёргалась, словно птичка в силках.

Её попка так вызывающе вертелась на моём члене, что стон было сдержать почти невозможно. Ася пыталась вырваться, но делала ещё хуже. С каждым её движением я понимал, что не отпущу. Теперь точно нет. Но разжал руки — мы не подростки, чтобы заниматься сексом в машине.

Она шла впереди, а я не мог оторвать взгляда от округлых ягодиц. Как сексуально они покачиваются. И это не крепкая попка орешком, какую себе так отчаянно накачивала в спортзале Валя. Линии тела моей переводчицы были, может, и несовершенными с точки зрения модных журналов, но я, глядя на обтянутую платьем фигуру, задыхался от желания.

А в голове стучала мысль. Третья группа крови. У ребёнка Аси третья группа крови! Моя чёртова группа! Неужели, это возможно? Неужели…

В паху болезненно тянуло, я ощущал себя так, будто пил не таблетки от сексуального возбуждения, а пачку виагры заглотил. Прижал Асю к входной двери сразу, как она положила пальцы на ручку. Уткнулся лбом в прохладную панель над её головой, вдохнул запах волос. Женское тело трепетало в руках, и это заводило ещё сильнее.

Развернул Асю, обнял, вжал в своё тело и впился в нежные опухшие от поцелуя в машине губы. Сладкая, такая мягкая, как взбитые сливки… Вкусная! Я исследовал языком её рот, находил чувствительные места и, посасывая, вторгался всё глубже.

Её стон едва не сбил меня с ног. Какое там саке? Вот дурман который не перепить ничем! Ася волновала меня взглядом, очаровывала улыбкой, томила хрипловатым голосом, умиляла серьёзностью в работе. Но хуже всего — возбуждала меня не только своим присутствием, но даже мыслью о ней!

— Что в тебе такого? — шептал я ей в губы, а в ответ услышал стон.

Сжал ладонью ягодицу...

Щёлкнул замок, и мы с Асей отпрянули друг от друга, будто школьники. Из квартиры вышла Зина и, не глядя на нас, заохала:

— Мне так жаль, так жаль! Но подруга позвонила и попросила полить цветы и покормить кошек, пока она на даче. А дом её на другом конце города, придётся там и ночевать… Простите, Леонид Григорьевич.

— Вы не обязаны работать круглосуточно, Зина. — Я старался, чтобы мой голос прозвучал ровно, но стоило это мне немалых усилий. — Я то уже говорил.

— Спасибо! — хитро покосилась она на Асю: — Коленька спит, он же недавно покушал… И ты отдохни. Тяжёлый день выдался.

И, улыбнувшись, прошла мимо нас к лестнице.

Я проследил за удаляющейся домработницей, понимая, женщина услышала возню за дверью и прекрасно поняла, что нужно делать. Премию на путешествие к внукам она уже заработала.

Я не стал тянуть. К дьяволу всё! Я хочу эту женщину, и я её получу. Для того и налегал на саке, чтобы отключить в себе все доводы разума, сломать все запреты, позволить себе её!

Я подхватил Асю на руки, и она, испуганно вскрикнув, вцепилась мне в пиджак. Я прижался к её губам, вырывая поцелуй, убеждаясь, что она не против. Отстранившись, прошептал:

— Открой дверь. У меня руки заняты.

Щёки Аси зарделись, глаза заблестели, и она потянулась к ручке, помогая нам зайти внутрь дома. А в холле остановила меня и, краснея ещё сильнее, заперла её.

Я понёс свою добычу к лестнице, преодолевая ступеньки едва ли не бегом. Ощущал себя студентом, восторженным юношей. Робкая улыбка Аси окрыляла, а сбившееся дыхание было красноречивее всех слов.

Я распахнул дверь в свою комнату… Здесь должны быть наша с Валей спальня, но мы так и не были ни разу вместе на этой кровати. Мне почему-то это показалось важным.

Глава 39

Лео

Я осторожно положил Асю на покрывало и, покачнувшись, не устоял на ватных ногах. Упал и, опираясь на руки, стараясь не придавить Асю своей массой, замер.

— Ты такая красивая, — вырвалось будто само. — Третья группа крови…

Ася растерянно моргнула:

— Что?

Я ответил. Страстно, жёстко, неистово прижался к ней и, владея безоговорочно, наседал, разрывая своё дыхание, погружаясь в полное безумие, отдаваясь ему без остатка. Ася застонала, и это будто сорвало последние предохранители.

Платье я разодрал одним движением, отбросил ненужную тряпку, припал к такой вожделенной округлой груди. Сквозь кружево бюстгальтера сжал зубами сосок и ощутил как по губам побежала влага, а языка коснулся непривычный сладковатый вкус.

Она попыталась отстраниться и прикрыть грудь. Щеки запылали от смущения, и сейчас Ася показалась мне желаннее, чем кто бы то ни было.

Я обхватил её запястья и завёл их над её головой. Навис над женщиной, которая подарила мне ребёнка, и неважно каким способом это получилось — в эту минуту я верил чёртовому тесту ДНК. Более того, если мне заявят, что там ошибка, добьюсь увольнения этого самоубийцы!

 — Ты вкусная, — хрипло признался я. — С ума схожу от твоего запаха. А молоко… Не смущайся. Это безумно сексуально!

Немного подался к ней бёдрами, прижимаясь почти окаменевшим от вожделения членом к её лобку, потёрся, давая понять, насколько она мне нравится. Мне и самому невероятно приятно видеть припухшие от моих поцелуев губы, от рваного возбуждённого дыхания приподнимающуюся грудь, напряжённые переливающиеся влагой бутоны сосков.

Женщина, что подарила мне сына. Маленького херувима со светлыми волосиками и третьей группой крови. Мысль о “соседе” из рассказа Деомарыча я отмёл. Ася не такая!

И с рычанием набросился на её губы. Терзая их своими, сжимая в руках податливое разгорячённое тело, исследовал его, гладил, ласкал, чуть сжимал. Ася стонала всё громче и даже осмелев, принялась стягивать с меня пиджак.

Шёлковую рубашку, которую я в нетерпении тоже разодрал, придётся выбросить вместе с платьем, но мне было всё равно. Главное слышать учащённое сердцебиение женщины с шоколадными глазами, пить её дыхание, глотать её стоны, проникать в неё до сладостного пика.

Отстранился и стянул последние кружевные преграды, склонился над лобком и, оставляя дорожку влажных поцелуев на разгорячённой коже, приник к лепесткам лона. Лаская языком, ощущал, как трепещет женское тело, как стоны становятся всё громче.

Проник пальцем внутрь, и, едва коснувшись языком клитора, неожиданно ощутил, как бешено сокращаются стенки влагалища, сжимая мой палец.

Приподнялся и, посмотрев в затуманенные глаза Аси, медленно накрыл её тело своим. Потёрся головкой члена о всё ещё подрагивающее лоно и шепнул:

— Согласна стать моей?

Она ответила… Не кивнула, не проговорила, а обвила мой торс ногами и медленно насадилась на мой член. Я застонал и, двинув бёдрами, толкнулся в неё. Мир перевернулся, всё будто заволокло туманом, перестало существовать, лишь два разгорячённых тела и простые, но такие приятные движения!

 Я впивался к губы Аси, ловил её стоны, отвечал рыком. Брал её снова и снова, ненасытно владея своей женщиной, изливаясь в неё и едва не теряя сознание от наслаждения.

Никогда. Ни с кем. Я будто и не знал любви.

Едва дыша, опустил голову, с подбородка скатилась капелька любовного пота, упала на сладкие губы моей женщины. Она всё ещё подрагивала от пережитого оргазма и, распахнув глаза, облизала губы.

Только успокоившийся член начал снова наливаться.

— Четвёртый раз? — с лёгким испугом спросила Ася.

— Не хочешь больше? — почти промурлыкал я, целуя её в висок.

Перекатился на бок и, опершись на локоть, с улыбкой посмотрел на неё. Моя женщина. Почему даже думать об этом было так приятно?

— Кстати, — встрепенулся я, лаская её влажные от моего семени складочки. — Мне всё же не даёт покоя тридцать пятый пункт. Что-то мы там упустили. Я всё понять не могу, что именно, но не думать о нём не в силах.

Смотрел и любовался, как Ася вмиг сосредоточилась, как нахмурила брови, постучала себя пальцем по губам. Ах, она ещё дразнится? Я скользнул указательным пальцем в лоно, массируя большим набухший после ласк клитор.

— Лео… нид…

— Горыныч, — подсказал я и улыбнулся шире. — Так что ты думаешь насчёт тридцать пятого пункта, Ася? Мне важно знать твоё мнение.

Усилил нажим, ощущая, как задрожали под пальцами мышцы её влагалища. Отзывчивая, стеснительная, такая светлая, ася возбуждала меня, делала ненасытным.