Джулиана Маклейн - Мой герой

Она не была уверена в том, что поняла, что он имел в виду. Считал ли он, что, согласно правилам приличия, он не имеет права этого делать, что ее репутация будет безвозвратно испорчена, если люди узнают, что она, незамужняя женщина, провела ночь в одной комнате с мужчиной? Либо он имел в виду что-то другое, более личное, что возникло между ними во время обеда и что трудно было выразить словами?

– Мне это все равно, – ответила она, думая только о том, что ей нужно было именно в этот момент. Он сам. Его способность защитить ее, его спокойствие.

Неожиданно она сообразила, что опять держала его за руку. Кожа его была гладкой и теплой. Ей хотелось погладить ее, но она сдержалась. Это был второй случай в ее жизни, когда ей надо было отказаться от того, чего ей хотелось.

Он присел на кровать, осторожно снял ее пальцы со своей руки. Он собирался сказать, что все будет в порядке, если она положит голову на подушку и укроется одеялом. Обычно именно это говорила мать, когда Адели снились кошмары в детстве.

Но вместо этого он спросил:

– А что вам снилось?

– Мне приснилось, что он вернулся, – сказала она, облизнув губы.

– Похититель?

– Да. Он вытащил меня из моей кровати, и с тех пор я не могу спать спокойно.

– Понимаю. Но он больше не вернется, – проговорил Дамьен. – Вы можете быть в этом совершенно уверены.

Взглянув на свои сложенные на коленях руки, она кивнула:

– Я знаю. Я это понимаю, но когда я засыпаю, мне кажется, что все происходит снова. Неужели я когда-нибудь буду чувствовать себя в безопасности и смогу спокойно спать?

Он положил свои руки на ее:

– Вы прошли через тяжелое испытание, и вполне естественно чувствовать себя так, как вы чувствуете, но это пройдет. С каждым днем вы будете ощущать себя лучше, уверенней, с каждым утром, когда вы будете просыпаться спокойно в своей постели.

– Как вы думаете, это долго будет продолжаться?

– Трудно сказать, Адель.

Как-то незаметно они стали называть друг друга по имени. Адель понимала, что это не совсем прилично, но не знала, как должна поступить.

– Но я совсем измучена, – тихо проговорила она.

Большая теплая рука Дамьена коснулась ее щеки. Еще до того как она смогла остановить себя, она положила руку поверх его руки, радуясь ощущению его мягкой руки на своей коже.

В этот момент она чувствовала себя в безопасности, хотя сердце ее колотилось быстрее, чем обычно, и на самом деле она втягивалась в опасную игру. Она оказалась соблазнительницей сильного, легковозбудимого мужчины, который сам получал большое удовольствие, соблазняя дам.

Ничего подобного с ней никогда не происходило. Ее сестры вполне могли бы оказаться на ее месте, но не она – рассудительная Адель Уилсон, не совершавшая никогда неправильных поступков.

Чувствуя себя каким-то другим человеком, каким-то отважным любителем приключений, она закрыла глаза, наслаждаясь тем, что он поглаживал ее щеку, и ощущая внутри совершенно незнакомое ей желание. Она понятия не имела, к чему это могло привести.

Ей хотелось, чтобы он не прекращал ее гладить, но она знала, что это скоро кончится. Потому что это было неправильно, нехорошо, и они оба это прекрасно понимали.

Боже, но как ей было приятно!

Он резко вынул свою руку из-под ее руки.

– Адель, не надо. – Это прозвучало как предупреждение.

– Простите, – проговорила она, чувствуя себя так, как будто ей плеснули в лицо стакан воды.

Ей не следовало прижимать его руку. Он предлагал ей утешение и понимание, а она захотела получить больше.

Она заставила себя подумать о Гарольде. Уверяла себя, что хочет выйти замуж именно за Гарольда.

– Я просто очень расстроена, – сказала она, – в этом все дело. И еще испугана.

– Вам нужно выспаться, – сказал он, как будто это могло быть объяснением ее поведения.

Она понимала, что он собирался уйти, и это было именно то, что он должен был сделать. Он ни в коем случае не мог оставаться тут с ней всю ночь.

А он продолжал сидеть, не сводя с нее глаз, как будто не мог решить, что ему делать, потом положил руку ей на плечо:

– Постарайтесь отдохнуть. Никто не обидит вас в эту ночь.

– Вы не останетесь? – взволнованным голосом спросила она.

– Вы ведь понимаете, что я не могу так поступить.

И опять у нее было такое ощущение, что он отказывается не только соблюдая правила приличия, но есть еще какая-то невысказанная причина.

– Не волнуйтесь, все будет в порядке, – сказал он, вставая, – я буду недалеко и буду прислушиваться ко всему, что происходит.

Она кивнула, потому что должна была, но руки у нее дрожали.

Он подошел к двери, взялся за ручку, чтобы закрыть за собой дверь, и в этот момент ручка отлетела. А когда он попытался сдвинуть дверь, отломалась одна из петель, на которых она держалась.

Адель поднялась и села на кровати.

– Теперь дверь не закроется? – испуганно спросила она.

– Нет.

– Я не смогу уснуть, если дверь не будет заперта.

Он посмотрел на нее недовольным взглядом. Потом попытался закрыть и приоткрыть дверь, затем, покачав головой, сделал печальный вывод:

– Нужны новые петли.

– Новые петли? – переспросила она.

– Вы можете воспользоваться моей комнатой. – Голос его был тихим и спокойным.

– Но...

– Никаких «но». Идемте. – Он протянул ей руку. Она понимала, что у нее нет другого выхода, что она должна согласиться, и в это время вспомнила, что она почувствовала, когда впервые увидела его в маленьком коттедже, где ее держал похититель. Он был тогда не в самом лучшем виде, как, впрочем, и она сейчас. Он казался скованным, видно было, что он не хотел с ней спорить. Она не могла понять почему. Но ей вообще трудно было понять что-нибудь, что касалось его.

Все же она вылезла из кровати и босиком направилась к нему. Держа руку у нее на спине, он прошел с ней через коридор к своей комнате. Открыв дверь, он пропустил ее, и она остановилась, осматриваясь.

Это была мужская спальня, комната, где лорд Элсестер брился и одевался. Взглянув на кровать, она увидела смятые простыни, свешивавшиеся до пола, на подушке видны были вмятины от его головы. Его одежда была брошена на стул в углу комнаты. На столике у кровати стояла пустая бутылка от бренди, на дне видны были остатки жидкости.

Ее взгляд вернулся к кровати, и она почувствовала какую-то непонятную дрожь.

Ей предстояло лечь в эту кровать и положить голову на подушку, на которой он только недавно спал.

– Вы тут будете в безопасности, – успокаивал он ее, подходя к кровати и поправляя простыни, – замок в двери исправен, так же как и задвижки на окнах. И никого нет под кроватью, – добавил он, наклонившись и заглянув под кровать, – а я буду прислушиваться.

Подойдя к стулу, он взял рубашку, в которой был за ужином, и быстро надел ее. После этого он немного успокоился, но все-таки оставался сдержанным и немного нетерпеливым.

– Большое спасибо, – сказала она, не желая, чтобы он думал, что она не ценит все то, что он делал для нее.

Он подошел к двери и остановился на секунду.

– Все будет в порядке, Адель. Я вам обещаю, – сказал он и вышел из комнаты.

Она осталась неподвижно стоять посреди комнаты, все еще испуганно озираясь по сторонам и прислушиваясь к звуку его шагов в коридоре. Через секунду наступила тишина. Подойдя к двери, она заперла ее на ключ и продолжала убеждать себя, что ей нечего бояться, что Дамьен находится поблизости, но страх не проходил.

Глядя на освещенную лунным светом постель, она не могла не думать о том, что совсем недавно он спал здесь. Тяжело вздохнув, она забралась на кровать и натянула на себя одеяло.

Там, где оказались ее ноги, она чувствовала тепло от его присутствия. Повернувшись на бок, она закрыла глаза. Мужской терпкий запах окутал ее лицо.

Адель прижалась к мягкой пуховой подушке, постаралась глубоко вдохнуть и наполнить свои легкие этим запахом, потом еще раз вдохнула и наконец смогла уснуть. Однако ненадолго. Остаток ночи был полон ужасов, от которых она неоднократно в страхе просыпалась.

На следующее утро, когда Адель спускалась вниз по лестнице, видно было, что она не выспалась, глаза покраснели и немного распухли. Когда она зашла в столовую, лорд Элсестер поднялся из-за стола и пошел ей навстречу.

С замиранием сердца она вспомнила, как он выглядел вчера в ее спальне – какая-то нереальная фигура в лунном свете, напоминавшая божество, мощное и прекрасное.

В это утро он тоже был очень красив. На нем были та же рубашка, жилет, узкие бриджи для верховой езды и черные ботинки, которые были на нем все эти дни.

Но сегодня Адель знала о нем больше, так как видела его прошлой ночью во всей красе.

– Доброе утро, мисс Уилсон, – сказал он спокойно, чуть поклонившись.

Адель следовало признаться, что она была разочарована этим формальным обращением, хотя и понимала, что он поступал правильно.

Когда они подошли к столу й уселись, он спросил:

– Удалось вам поспать?

– Недолго, – ответила она.

Его грудь поднималась и опускалась при вдохе и выдохе, казалось, его что-то беспокоило.

– Без сомнения, вы будете рады встретиться с вашей матушкой и попасть, наконец, в особняк Осалтонов. Сегодня утром я получил телеграмму от нее.

Достав из нагрудного кармана телеграмму, он передал Адели. Та быстро ее прочла.

«Безмерно счастлива узнать, что ты спасена. Скоро отпразднуем.

Любящая мама».

Адель не спеша прочла телеграмму еще раз и немного успокоилась. Это была какая-то ниточка, связывающая ее с реальностью, напоминавшая о ее прежней жизни. Дамьен все это время внимательно, как будто изучая, смотрел на нее, сдвинув брови. Под этим взором она смутилась, и пульс ее участился.

– В чем дело? – спросила она.