Из магазина друзья возвращались настолько медленно, что их могла обогнать самая старая дряхлая черепаха. Но Лики всё равно нигде не было, лишь её младшие братья носились по двору как оголтелые, оглашая округу своим боевым криком. Завидев Каро, малыши тут же бросились к нему.

— Привет, бойцы! Как жизнь? — бодро поинтересовался Макс.

— Всё путём, — с серьёзным видом кивнули в ответ малыши.

— Мороженого хотите? — присев на корточки, улыбнулся Каро, раскрывая перед носом ребят заветный пакет.

— Ух, ты! — удивились мальчишки, увидев множество вафельных стаканчиков с начинкой белого и темного оттенка. — А можно по две?

— Конечно… — усмехнулся Каро, вручая каждому по стаканчику ванильного и шоколадного лакомства.

Не дожидаясь, пока мороженое начнёт таять, малыши тут же принялись поедать предложенное угощение.

— А вы чего к нам не заходите? — деловито поинтересовались они.

— Болею я… — грустно улыбнулся Каро. — Видать, простыл где-то.

— Это плохо… — сочувственно вздохнули братья. — Летом болеть неудобно — гулять не пускают.

— А чего старшей сестры нигде не видно? — поинтересовался Макс. — Тоже приболела — или отец за что наказал?

— Да не-е-е… она сама дома сидит, — покачал головой Никос.

— Ревёт она… — уплетая лакомство, уточнил Герц.

— А чего ревёт-то? — грустно усмехнулся Каро. (Неужто Лика до сих пор боится, что он её силой в жёны возьмёт?)

— Да к ней дядька какой-то сватался, а она не хочет за него замуж — вот и ревёт… — подтвердил его подозрения Никос.

На губах Каро вновь появилась грустная усмешка.

— Она Короля любит… — тяжко вздохнул Герц.

— КОГО она любит?! — решив, что ослышался, переспросил Макс.

— Короля… — уже хором вздохнули малыши. — Она за него замуж хочет.

— Только папа сказал, он её не возьмёт… — покачал головой Никос. — Зачем ему такая дура нужна?

Информация была столь запутана и противоречива, что Каро с Максом недоумённо переглянулись.

— Дядь-Каро, ты случайно не знаешь этого Короля? — неожиданно спросил Герц.

— Допустим, знаю… — усмехнулся Каро. — А тебе зачем?

— Поговорить с ним хотим! — хмуро ответил Никос.

— Так вы мне скажите — я ему передам, — улыбнулся Каро.

Переглянувшись друг с другом, малыши серьёзно обдумали его предложение и согласно кивнули.

— Ты скажи ему, чтоб не думал, что Лика дура… — попросил Никос.

— Она не дура! — покачал головой Герц, заступаясь за сестру.

— Пусть женится на ней, пока тот дядька не успел…

— А то чего она всё ревёт и ревёт… — перебивая друг друга, попросили малыши. — Передашь?

Братья с надеждой смотрели на Каро, переживая за судьбу сестры.

— Передам! — с трудом сдерживая улыбку, серьёзно пообещал он и протянул мальчишкам пакет с мороженым. — Держите-ка, это вам.

— А ты…? — растерялись мальчишки.

— Так я ж говорил: болею я! — весело улыбнулся Каро. — Мне нельзя!

— Только за раз всё не слопайте, а то ангину получите! — шутливо предупредил Макс. — Договорились?

— Договорились! — клятвенно пообещали малыши и, счастливые, помчались домой прятать подарок в холодильник.

Поднявшись на ноги, Каро крепко задумался и посмотрел на Макса.

— Ты чего-нибудь понимаешь?

— Не-а… — растерянно покачал головой Макс. — Скажу одно: не могла она тебя в одночасье разлюбить, вот так — ни с того, ни с сего. Она на тебя такими глазами смотрела, что вся братва завидовала! Да что братва! Я сам до смерти завидовал, что тебя так любят! Она кроме тебя и не видела никого — мне такие ещё не встречались… — усмехнулся он. — Встретил бы — давно б женился!

— Может отца испугалась? — задумался Каро.

— Может быть… — согласился Макс. — А может ещё что… Чёрт его знает!

— Ты, вот что: езжай к себе — мне подумать надо, — решил Каро.

— Угу… — согласно кивнул Макс и протянул другу пакет с продуктами. — Держи! Таракашку в холодильнике подкормишь, а то подох совсем! — улыбнулся он.

— Реанимируем! — улыбнулся в ответ Каро и отправился домой.

Разложив продукты по местам, Каро вышел на балкон и закурил сигарету. Он задумчиво смотрел на окна Лики, пытаясь в очередной раз понять, что произошло, а главное — что теперь делать дальше. Ему было невыносимо больно находиться вдали от своей малышки, но он терпел эту боль, ведь Лика сама попросила его исчезнуть из её жизни. Однако, судя по рассказам младших братьев, на самом деле она хотела совсем другого…

— Дурак! Ой, дурак… — покачав головой, ругал сам себя Каро.

Она же маленькая совсем, (всего пятнадцать), а он на неё такой груз взвалил! Ни словом ни обмолвился, что придёт её сватать, не предупредил, что отца приведёт, (чтоб не испугалась). И про калым ничего не рассказал, не объяснил, что это вовсе не купля-продажа, а древний обычай, чтобы жених сразу почувствовал, какой нелёгкой ценой ему даётся жена, и в будущем берёг своё сокровище пуще глаза!

Тщательно всё обдумав, Каро прошёл в кабинет и открыл сейф. Взяв спортивную сумку, он аккуратно переложил туда все купюры, что были в наличности, и отправился к отцу Лики…

Дойдя до заветной квартиры, Каро до упора нажал на звонок и замер в ожидании. Дверь открыл сам Ориф.

— А-а-а… пришёл… — устало выдохнул он и грустно улыбнулся. — А я уж сам думал к тебе на поклон идти: с утра до вечера воет, никак успокоиться не может.

Ориф и впрямь выглядел очень уставшим и измученным. Конечно, он переживал за свою неразумную дочь, которая умудрялась испортить жизнь не только себе, но и всем окружающим.

— Поговорим? — серьёзно посмотрел на него Каро.

— Поговорим… — согласно кивнул Ориф и проводил гостя в дом.

Пройдя в зал, Каро подождал, пока Ориф присядет в кресло и поставил на пустой журнальный столик тяжёлую спортивную сумку.

— Здесь триста тысяч, — коротко сказал он, показывая отцу Лики пухлые пачки американских банкнот. — Если мало — завтра ещё принесу, сколько скажешь. Только дочь мне отдай! Прямо СЕЙЧАС отдай — свадьбу потом сыграем.

— Да я бы и так отдал… — грустно усмехнулся Ориф. — Даром! Лишь бы не выла больше, а то уж сил никаких нет.

— Значит, договорились? — испытующе посмотрел на него Каро.

— Договорились! — кивнул Ориф, и мужчины крепко пожали друг другу руки.

— Вы чего это здесь удумали?! — вмешалась Хельга, слышавшая весь разговор. — Ей ещё и шестнадцати нет!

— А чего ждать? — посмотрел на неё Ориф. — Когда она опять в окно прыгать начнёт или ещё что удумает? И так из дома выйти не можем, ни на минуту одну не оставишь — кабы не учудила чего! Пусть забирает… — махнул он рукой. — Сам за ней и присматривать будет.

— Что люди про нас скажут… — покачала головой Хельга.

— А что, «люди»?! Что, «люди»?! — возмутился Ориф. — Пусть чешут языком, сколько влезет — всё лучше, чем дочь хоронить! — он поднялся с кресла и дружески похлопал Каро по плечу. — Иди… Сумеешь уговорить — забирай. С руками и ногами забирай! Только потом не жалуйся: сам это ярмо себе на шею повесил — самому и нести… — грустно пошутил он напоследок.

Закрыв глаза, Лика лежала на кровати, уткнувшись лицом в стену, и беззвучно плакала. Сил для вздохов и рыданий уже не осталось: слёзы просто катились из глаз, обильно смачивая не успевающую просыхать подушку. Медленно проводя рукой по стене, она сдирала ногтями и без того потрёпанные бумажные обои, и мысленно шептала: «мой Король…», «мой КОРОЛЬ…»

На месте обоев уже образовалась довольно приличная дырка, обнажившая пожелтевшую от времени штукатурку. Послышался звук приоткрывшейся двери, и Лика почувствовала, как на край кровати кто-то присел. Сейчас опять отец начнёт уговаривать её встать и хоть чего-нибудь поесть…

— Ты решила начать ремонт…? — услышала она вдруг тихий спокойный голос, и рука замерла на полпути, так и не доведя своё дело до конца.

Лика буквально окаменела, не в силах пошевелиться. Каро осторожно взял её за плечи и развернул к себе лицом.

— Не могу без тебя… — с тоской выдохнул он, глядя таким пронзительным взглядом, что она задрожала всем телом, как маленький загнанный зверёк. — Совсем НЕ МОГУ — хоть пулю в лоб пускай…

Не проронив ни слова, она смотрела в его глаза, и лишь только слёзы хлынули так обильно, что превратились в тоненькие прозрачные струйки, стекающие по вискам.

— Поцеловать тебя хочется — сил никаких нет… — грустно улыбнулся Каро, не в силах отвести взгляд. — Всего один поцелуй, (самый маленький!) Можно…?

Она не сказала «да». (Но и «нет» — тоже не сказала!)

— Закрой глаза… — тихо попросил Каро.

— Зачем? — почти беззвучно прошептала Лика.

— Чтоб «больно» не было… — усмехнулся он, и осторожно прикоснулся губами к её губам.

Каро почувствовал, как Лика напряглась, сжавшись в густой плотный комок, но спустя пару минут, сидевшая внутри неё пружина лопнула, распрямилась, и две хрупкие женские руки нерешительно скользнули ему на плечи. Он понял, что она сдалась: дальше будет и легче — и проще.

— Это не «маленький» поцелуй… — задумчиво заметила Лика, как только Каро сделал небольшой перерыв.

— Да…? — растерянно улыбнулся он, и в его глазах зажглись лукавые огоньки. — А мне ещё хочется…

И он тут же доказал, что это не просто слова. Его поцелуи были столь нежными и трепетными, что у Лики стремительно закружилась голова.

— Подожди… Я падаю… — едва слышно выдохнула она, пытаясь справиться с внезапно накатившим головокружением.

— Не бойся — я всегда поймаю… — нежно прошептал Каро, бережно прикасаясь губами к её лицу. — Пойдём домой…? — тихо позвал он.

— Меня родители не отпустят… — напомнила ему Лика.