— Да, вроде как в ее офисе… Она теперь в больнице. Да это громкая история, в новостях было…

Насчет новостей я не уверена, конечно. Хотя вполне могло и быть.

Как все странно сложилось! А ведь Костик обязательно бы узнал о нападении, если бы в тот момент не ехал сюда — к свежему воздуху и сериалам.

Макс посмотрел на меня пристально. Кажется, он собирается что-то сказать. Только этого не хватало! Что если он сейчас возьмет да и начнет выдавать подробности этой истории своей бывшей секретарше.

Но он промолчал. И не просто промолчал. Он красноречиво посмотрел на часы.

— Что-то мы засиделись. Спасибо за ужин, за гостеприимство, но пожалуй нам пора.

Куда это нам пора? Я хотела было возмутиться. В конце концов, я еще не получила ответов на столько вопросов! Но что-то во взгляде Макса было такое, что спорить расхотелось.

— Как скажете, Максим Геннадьевич, — я наконец вспомнила, кем я тут на самом деле являюсь. — Риш, ты едешь с нами?

— Нет, — кажется, теперь она смутилась, — я останусь.

Судя по тому, как переглянулись эти двое, Костик не зря прятался от своей бывшей.

Ясно. Значит, все просто. Странности вообще зачастую имеют очень обычное и обыденное объяснение. Моя подруга просто решила поиграть в сыщика, поменяла работу и завела роман с парнем, у которого полно своих тараканов.

— Ладно, воркуйте, голубки, — улыбнулась я, и мы с Максом, попрощавшись, вышли из дому.

Мы сели в машину и тронулись. И только после этого Макс сказал:

— Я хочу, чтобы как можно скорее ты собрала свои вещи и переехала жить ко мне.

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы до меня дошел смысл этих его слов. И даже после этого я смотрела на него подозрительно: не оговорился ли? А может, мне показалось?

— Прости, но я не планировала ничего такого… — с сарказмом произнесла я.

— Кать, будь серьезней, пожалуйста. Я вспомнил, кто мне рассказал о том, что лучшие секретари — выпускницы Алевтининых курсов.

Я посмотрела на него вопросительно, но кажется, уже знала ответ.

— Твоя подруга, когда притворялась моим секретарем. Она мне все уши об этом прожужжала! Знаешь, ненавязчиво так. Сделает какую-то глупость, а потом: «Я же не идеальный секретарь!». Или я прошу ее задержаться после работы, а она: «Такого даже от Алевтининых секретарей не требуют, а уж от простых…». Ну и что-то в этом же духе. После третьего-четвертого раза я уже стал знакомых расспрашивать, что же это за рассадник сверхчеловеков.

Вот, значит как. И снова Ришка — под подозрением. А я снова в растерянности.

— А почему ты сейчас у нее не спросил?

Он пожал плечами:

— Не знаю. Что-то мне показалось, что правду она не скажет.

Думаю, ему правильно показалось…

— Но зачем ей это?

Возможно, от ответа на этот вопрос зависело многое. Макс задумался. А потом выдал вполне приличную версию.

— А может быть, она хотела, чтобы ты у меня работала? Сама увольняется, а свой человек рядом есть. Вы живете вместе. Спросила: как там дела на работе? — и вот уже все обо мне знает.

— Точно нет! Когда она у тебя работала, мы еще не жили вместе, и у меня была другая работа. Да я вообще собиралась замуж…

Макс нахмурился. Кажется, идея о моем замужестве ему не очень нравилась. А мне нравилось, что ему не нравилось. Хотя… ну какая разница, что мой босс думает о моем замужестве?

Но он, кажется, о нем уже вообще не думал.

— Это уже детали. Гланое — не верю я ей. Так что ты переезжаешь ко мне.

— Да не собираюсь я к тебе переезжать! Если на то пошло — могу пожить в гостинице.

Его настойчивость раздражала.

— Это будет странно, — парировал Макс. — Наведет ее на определенные мысли…

— А то, что я переехала к тебе — не наведет?

— Нет. Скажешь, что мы любим друг друга и решили жить вместе.

Он произнес это так просто. А меня словно ножом по сердцу ударили.

— Ага, а для достоверности еще и кольцо на палец надену. Как-то за всей этой суетой не успела отвезти его назад в магазин.

Макс улыбнулся:

— Вот видишь, как здорово всё складывается! Просто одно к одному!

Это была последняя капля. Для него — обычное дело: играть в любовь, притвояться, не особенно заботясь о чужих чувствах.

— Извини. Но больше я не собираюсь притворяться твоей девушкой, твоей невестой, твоей сожительницей!..

Я чувствовала, как начинает дрожать голос, и поэтому замолчала. Не хватало еще разрыдаться здесь и сейчас! Пусть ему его блондинки рыдают!

— Мы можем и не притворяться, — разом посерьезневшим голосом сказал Макс. — В общем, собирай свои вещи и…

— Не буду я ничего собирать! — я почти сорвалась на крик.

— Ты совершенно права, дорогая! Незачем тратить на это время, — с улыбкой ответил Макс. — Купим всё новое.

Глава 41

Он действительно не повез меня домой. Мы остановились перед его подъездом.

— Тебе безразлично, что я по этому поводу думаю, да? — устало спросила я.

— Нет. Мне вообще небезразлично все, что связано с тобой. И я не хочу, чтобы ты ночевала в пустой квартире, где с тобой может случиться что угодно… Алевтина в коме, так что второго такого секретаря я точно не раздобуду.

Это он так шутит? Ну тогда ха-ха! И тут я поняла, что мне тоже совсем не хочется ночевать в пустой квартире. И, наверное, после всего случившегося я совсем не против оказаться на диване, обложенной подушками… Кто знает, может, от них и правда есть какой-то лечебный эффект? Лишь бы это случилось скорее. Глаза слипались, а ноги требовали политического убежища и горизонтального положения.

Но, переступив порог квартиры, я поняла, что скорее, наверное, не получится. На пороге он остановился, не включая свет. Я замерла — ожидая, когда загорятся лампочки и можно будет сбросить туфли без риска свернуть шею или — еще хуже — врезаться в Макса.

Но врезаться в него не потребовалось. Через секунду я оказалась прижатой к широкой груди. Макс обнял меня крепко-крепко, так, что ни повернуться, ни вздохнуть. И какое-то мгновение я искренне наслаждалась этим — тяжестью рук, запахом туалетной воды, ощущением, что я в безопасности и все будет хорошо.

Только мгновение. А потом оттолкнула его:

— Так мы не договаривались. Что ты делаешь?

— Пытаюсь все исправить… Мне показалось, что так будет лучше.

Исправляльщик нашелся! Свет наконец загорелся. Но я почему-то почувствовала досаду.

— А меня спросить нельзя? Как лучше?

Макс с самым невинным видом пожал плечами:

— Когда я спрашиваю, получается только хуже. А когда не спрашиваю, вроде ничего…

Это он о той ночи в отеле?! Наверняка же!

Я должна была разозлиться, но у него было такое беспомощное выражение лица, что я смогла только улыбнуться. Такая уж у него особенность. На него невозможно долго злиться.

— И все-таки ты лучше спрашивай, ладно? — сказала я примирительно. В конце концов, я все еще мечтаю о диване с подушками. А если мы будем болтать в прихожей, он в моей жизни случится нескоро.

— Хорошо, — легко согласился Макс, взял мои руки в свои и очень серьезно спросил: — В какой комнате мы сегодня ночуем, в твоей или в моей?

Да уж. Кое в чем он прав. Когда он спрашивает, действительно получается гораздо хуже. И я не выдержала.

— Макс, кто была эта блондинка? Вы встречались в ресторане… Сегодня, — спросила — и замерла. Больше всего на свете я боялась, что сейчас он отведет взгляд, отпрянет, начнет что-то бормотать или, к примеру, спросит, какая еще блондинка.

Но он лишь удивленно вскинул брови:

— Ничего себе! Да ты установила за мной слежку! Польщен-польщен…

И я с облегчением выдохнула. По крайней мере, не врет и не выкручивается.

— Дурак, я вообще думала, что ты в N-ске. Просто случайно оказалась рядом, захотелось посмотреть, как живут богатые. Вот и увидела… — почему-то смутилась я, хотя с блондинкой застукали его.

— А почему не подошла к нам? — искренне удивился Макс.

— Ну, она так мило держала тебя за руку. Не хотела мешать… — ответила я, стараясь, чтобы голос звучал как можно равнодушнее.

Но не получилось. В каждом слове сквозила обида. Макс рассмеялся, снова схватил меня в охапку и на этот раз прижал меня к себе еще крепче.

— Ты ревнуешь! — радостно объявил он.

— Вот еще, делать больше нечего, — буркнула я куда-то в плечо или подмышку.

— Ревнуешь, точно!

В его голосе слышался такой искренний восторг, словно он только что обнаружил, что я умею летать или воспламенять предметы взглядом. Но все это никак не приближало нас к правде о блондинке.

— Эта дама — управляющая рестораном. Когда-то давным-давно мы были хорошо знакомы… — а вот тут Макс замялся.

— Твоя бывшая? — недовольно спросила я.

— Ну… я бы так не сказал. В общем… Случайно узнал, что она там работает, и встретился с ней, чтобы разузнать что-нибудь об Орлове. Обычно персонал знает о своих хозяевах больше, чем хозяева знают о себе…

— А почему она тебя за руки хватала?

Макс вздохнул и поправил:

— Не за руки, а за часы. Хочет сделать мужу подарок, но ни черта в них не разбирается. И если бы ты понаблюдала за нами чуть дольше, сберегла бы себе уйму нервных клеток. Уверяю тебя, все было совершенно невинно. Но раз уж ты сбежала, тебе придется верить мне на слово.

Я постаралась вспомнить эту ситуацию и посмотреть на нее иначе, не будучи ослепленной ревностью и обидой.

А действительно, эти двое не были так уж похожи на влюбленную парочку.

Макс смотрел на нее дружелюбно и не более. Мне ли не знать, каким становится его взгляд, когда падает на интересующий его объект! Такой взгляд я нередко ловила на себе.