Ольга Айзенберг - Мой парень — Дед Мороз

— А разве мы ещё не женаты? — попытался отшутиться Родя.

— Не ёрничай! Мне надоело играть непонятную роль в наших отношениях. Кто я: жена, любовница или просто половая тряпка?

— Ну, зачем так утрировать? Ты моя любимая женщина. Разве тебя это не устраивает?

— Если любишь, то почему не предлагаешь выйти замуж? Я хочу детей, — женский голос плавно переходил в крик.

«Ну, какие дети, дура! Какое замужество? Неужели непонятно, что ты запасной вариант», — крутились мыслишки в голове Родиона, но вслух он побоялся их произносить.

— Любимая, я не могу допустить такого легкомысленного поступка, у нас нет накоплений. На что мы будем растить детей? — мужчина включил серьезный образ.

— Солнышко, мне уже тридцать лет. Тебе тридцать пять. Сколько еще ждать? — сказала она, чувствуя, что начинает срываться.

— Давай, год подождём, — предложил Загорский.

— Я это слышу пять лет, — перешла в открытое наступление женщина.

В это время зазвонил телефон Родиона. Елена стояла рядом и увидела, как высветилось на экране «гример Оля». Она вспомнила, что села зарядка на собственном телефоне и взяла трубку, но ошиблась. Звонила другая Ольга, которая просила позвать её любимого котика.

— Любимый котик? — задрожал телефон в руке.

— Девочка моя, только не нервничай. Я всё объясню. Звонила больная девка, которая достаёт постоянно, — мужчина пытался обнять жену, но та отстранилась.

— Поэтому она знает твой номер телефона? — не унималась девушка.

— Понятия не имею, кто меня подставил, — пытался оправдаться Загорский и нервно застучал пальцами по столу.

Елена таинственно улыбнулась, не спеша пошла в туалет. Сначала послышался всплеск, а потом шум воды. Ошарашенный Родион подбежал к раковине, увидел телефон на самом дне и схватился за голову.

Почувствовав победу, гражданская жена продолжила шествие по квартире: на пол полетела посуда, ноутбук. На столе лежал еще не прочитанный сценарий, который Лена схватила и попыталась разорвать, конечно, женских сил не хватило, тогда она попыталась это сделать по частям.

— Что ты творишь? Остановись! — закричал мужчина.

Надо признать, что Загорский никогда не поднимал руку и не повышал голос на женщину, но здесь любимая нарушила допустимые границы, поэтому муж схватил и швырнул её на диван.

Такое поведение ничуть не остановило Иванову, наоборот только раззадорило. Она спокойно посмотрела на ногти и проговорила: «Эх, маникюр-то свеженький». Загорский успел убрать женские руки от лица, но это не спасло рубашку и грудь. Лена дралась неистово, пытаясь навредить как можно сильнее: карман висел, пуговицы оторваны, на груди виднелись кровавые борозды от женских ногтей.

Родион толкнул её в туалет, подпёр дверь шваброй и выбежал в подъезд. На первом этаже он опомнился, что разбушевавшаяся жена не откроет без него дверь, но тут же услышал крик. «Выбралась всё-таки, — подумал мужчина, выскочил на улицу, поймал такси и поехал к маме на Новослободскую. — Хорошо, что ни разу не приводил Ленку домой, как чувствовал».

В это время главный режиссер не видел на репетиции актёра Загорского.

— Я прекращу этот балаган! Агапов, теперь вы будет играть Дубровского, — предлагая роль лучшему другу Родиона Даниле.

— Может у него что-то случилось? — забеспокоился мужчина.

— Это случается слишком часто, в спектакле таким актёрам не место.

Загорский приехал к матери. Антонина Юрьевна начала охать и ахать, когда увидела внешний вид сына.

— Снимай с себя одежду, хорошо, что не всё забрал. В шкафу висит твоя «счастливая» рубашка.

В этот момент женщина услышала, как телефон заиграл «Лебединое озеро» — позывной важных звонков.

— Да, Сергей Аркадьевич, сын у меня. Хорошо, передаю трубку.

Загорский услышал от главного режиссера разнообразные многоэтажные слова. Ответить ему было нечем.

— Ничего, мама. Я всё улажу, — сказал Родион как можно спокойнее и прижал к себе женщину.

Мужчина ещё не знал, что разжалобить никого не удастся, поэтому в самый разгар театрального сезона он останется без работы.

У каждого должна быть мечта. Она как знамя заставляет человека идти с гордо поднятой головой, четко отчеканивая шаг. Невозможно идти с флагом, опустив при этом голову и мелко семеня ножками, неудобно. Поэтому двигаться нужно только вперёд к своим грёзам и желаниям.

Мама сидела на кухне и вязала шаль. Уж сколько платков, палантинов и бактусов связала женщина — не перечесть, но творческая натура просила ещё и ещё. Дочка сидела рядом, просматривала в телефоне модели вязаных свитеров, чтобы заказать себе. Хорошо, когда кто-то о тебе заботиться.

— Зачем тебе переезжать на юг? — неожиданно спросила мать, вспомнив о давнем желании Василисы. — Что ты там будешь делать? Работа сезонная, зарплаты низкие, — уговаривала Виолетта Романовна неразумную дочь остаться в Москве.

— Мамочка, это моя мечта. Ты же видишь, в каком депрессняке я постоянно нахожусь. Постоянная серость и сырость навевают на меня хандру и тоску. Да, у меня всё схвачено: есть работа и подработка. В конце концов, здесь есть ты. В общем, хорошо живу. Но однажды я поняла, что предаю себя. Смотри, Анжелка уехала, куда хотела. Теперь Европа её родной дом. Почему ты против моего переезда? — отбивалась девушка, не желая отступать.

— Сравнила! Европа — это перспектива, а в Сочи сегодня густо, а завтра пусто, — не унималась мать и злилась, что перед ней маячило одиночество.

— Ладно, посмотрим. Пошла на работу, а то опоздаю, — Василиса поспешила удалиться.

Девушка работала в школе, подрабатывала педагогом в детском центре, а ещё вела частные уроки, как репетитор. Деньги выходили неплохие. Казалось бы, зачем бросать лакомый кусок? Но любой южный город для Василисы казался раем.

Поэтому она упорно шла к своей мечте и работала, работала и еще раз работала, почти как завещал великий дядюшка Ленин.

На юге можно круглый год носить платья и юбки, а не дрогнуть в вечно одинаковых джинсах. Сильнее всего девушку манило к себе солнце. Отпуск 1–2 раза в год никак не спасал, хотелось постоянного тепла и света.

Знаете, сколько длится зима в Москве? Начинается в ноябре, а заканчивается в конце апреля. Шесть месяцев серых холодных дней и шесть месяцев дождей в теплое время года. Такую суровую погоду Василиса выдержать не могла. Душа просила как можно больше лета.

— Петровна, какие планы на Новый год? Куда пойдешь? — спросила напарница Анна.

— Сестра приехать должна, давно не виделись. Дядя. Так что, будет здорово, — ответила девушка, прислонилась к стене и посмотрела в окно.

Василиса вспомнила, как весело семья встречала Новый год, когда еще был жив отец, и девочки не воевали между собой. Васене исполнилось десять лет, а Анжеле восемь. Сосед дядя Миша нарядился дедом Морозом, а его жена Вика — Снегурочкой. Сестренки об этом не знали и устроили шоу перед важными гостями.

Непонятно почему, но Михаил надел под шубу старое трико, в котором он постоянно ходил курить на лестничную клетку. Когда Василиса уселась на колени, чтобы прочитать стих, то увидела, что из-под костюма выглядывает штанина с дырой на колене.

— Дедушка Мороз, а ты зачем надел трико дяди Миши? — спросила девочка и подцепила маленьким пальчиком прореху.

Взрослые покатывались со смеху, а актер держался изо всех сил.

— Знаешь, штаны испачкались, когда через трубы лез. В это время Михаил стоял в подъезде, и я попросил у него одежду, — не моргнув глазом, соврал сосед.

— Поэтому он не пришел к нам? — Васена поверила и посмотрела на мужчину большими темно-серыми глазами.

— Да, как только мои брюки высохнут, мы поменяемся, и он присоединится. Говори, какой подарок хочешь? — быстро сменил разговор дед.

— Я очень хочу собаку. Прямо сейчас, — рассказала о своем тайном желании Василиса.

— Вот как назло, настоящие собаки и кошки закончились, но зато есть вот такие, — Дед с улыбкой вытащил из мешка игрушечную кошку на батарейках.

— Я могу еще год подождать, но в следующий раз приходи ко мне первой и подари живую собаку, а то родители никогда ее не купят, — прошептала девочка на ухо Михаилу.

— Договорились, — ответил липовый дед Мороз и подмигнул зеленым глазом.

Родители не разрешали заводить животных из-за того, что мама страдала зоофобией. Виолетта Романовна панически боялась птиц, насекомых, животных. В младенчестве ее напугал уличный пес.

Дочка наоборот очень любила животных. Отчасти поэтому Василиса хотела переехать на юг. Ходить с собакой по горам или к морю — замечательное занятие. Девушка даже породу уже выбрала — бигль.

Из воспоминаний это был последний Новый год, когда семья собиралась вместе в домашнем кругу. Потом начался злосчастный период неудач у родителей. Маму сократили, папа заболел. Он боролся долго. Жена помогала. Схватка оказалась неравной. После смерти папы Анжелку как будто подменили. Любимая сестра превратилась в злобную стервозную Шапокляк, которая пакостила каждому встречному.

— Переходный возраст, крепитесь, — ответил психолог, когда мама пришла к нему на прием.

Первую мерзкую проделку сестра совершила во время празднования 8 марта. В гости приехали бабушка с дедушкой. Роман Федорович ходил с палочкой. Анжела смазала клеем «Момент» ручку и подала мужчине. Кожа у старика была уже сухая, поэтому содралась практически до мяса. Удивительно, что такой «подвиг» взрослые попросту вскоре забыли, и девочка продолжила «прикалываться».

Потом дошла очередь до Василисы: в ее в длинные светло-русые волосы сестра впутала несколько штук жвачек. Пришлось подстригать под ноль. Многие друзья подумали, что у девочки рак, и она проходит химиотерапию.