А вот остановился у окна мужчина. Он глянул на вывеску у входа и посмотрел внутрь, осматривая помещение через стеклянное пространство. Может он ищет друга, с которым договорился о встрече, или подругу? А может это…..Родион…..Их глаза встретились на несколько секунд. На лице мужчины с небрежной щетиной появилось искреннее удивление. Он слегка кивнул в знак приветствия, Лена испуганно отвернулась, посмотрела на Михайлова, который наблюдал за эпизодом из немого кино, и взяла его за руку.

— Это он, — прошептала женщина и тут же засверкали слезы у нее на глазах.

— Солнышко, хочешь, вернемся домой? — Дима придвинулся плотнее и обнял жену.

— Нет, останемся. Ушел?

— Отвернулся, видимо ждет кого-то. Совсем скоро уже ты поедешь на реабилитацию, вот увидишь, тебе станет легче, — он нежно поцеловал Лену. — Я тебя люблю.

— Сядь рядом и закрой его собой, — попросила Иванова.

Михайлов так и сделал, пересел, загородив огромной спиной кусок окна, где стоял Загорский.

— Ленка, ты когда-нибудь жалела, что рассталась со мной и связалась с этим Родионом? — Дима посмотрел на жену, ему так захотелось вернуться на пять лет назад, когда не было никаких соперников, и он был единственным и неповторимым.

— Да.

— Когда?

— Сейчас, — Иванова приподнялась на руках и поцеловала мужчину в губы.

— Девочка моя, ну наконец-то, — Михайлов пододвинул ближе коляску и обнял женщину. — Поехали домой, я соскучился.

— А я замерзла и хочу согреться, — тихо сказал Лена и обняла мужа за шею. — Мммм, ты такой теплый.

— Я всегда думал, что горячий. Ведь я же просто вулкан, — муж притворился обиженным, а потом засмеялся.

— Ты мой любимый Везувий.

— Уговорила, так меня и называй.

Дмитрий рассчитался с официантом, поспешно встал, схватился за поручни коляски и повез Лену к машине. Загорский проводил взглядом удаляющуюся пару и зашел в кафе, куда вскоре прибежал Агапов.

— У меня для тебя отличная новость, — торжественно произнес Данила. — Анжелка беременна. Так что скоро я стану папой, а ты крестным.

— Вот это да, поздравляю. Какой срок?

— Почти четыре месяца уже.

— Ничего себе! И главное, молчит! Друг называется, — обиженно сказал Загорский.

— Ну, ты же тоже молчишь. Да и некогда мне трезвонить. Сам знаешь, съемки только закончились.

— О чем же я молчу? — поинтересовался Родион и отломил кусочек яблочного штруделя.

— О Василисе. Она переживает, а ты смылся куда-то, не звонишь ей и не появляешься. Что за дела?

— Я вернусь. Просто обдумываю наш последний разговор, — мужчина отодвинул блюдце.

— Ну-ну, молчи еще полгода. Только помни, что пока ты тут ни мычишь ни телишься, за ней уже какой-то хахаль увивается. Не помню, как зовут. По-моему, учитель физкультуры, а ты сиди и думай.

— Хм, просто сначала я психанул, потом дома переосмыслил, понял. Но не знаю, как теперь вернуться. Что я ей предложу? У меня ничего нет. Веду переговоры по поводу сценария. Если выгорит сериал, тогда сразу можно будет купить квартиру. Но ты же сам знаешь, как сложно все это продвинуть.

— Сложно, но можно, было бы желание. Знаешь, что для женщин страшнее всего?

— Понятия не имею. Наверно, больше всего они боятся растолстеть, — рассмеялся мужчина.

— Неа, больше всего им страшна неопределенность. Бабы так устроены, что для них важна конкретика, а не размытость. Поэтому они и выбирают более успешных, более амбициозных, более настойчивых, которые совершают поступки, а не кормят их завтраками, как некоторые, не будем показывать пальцем, кто это, — намекнул Данила и ухмыльнулся. А существует категория женщин, которым с милым рай и в шалаше. У тебя такая Ленка была. Как быстро ты ее разлюбил?

— Честно? Меня где-то на год хватило, а потом уже все. Я не чувствовал к ней ни желания, ни стремления, ни страсти.

— А почему?

— Да, хрен его знает. Она стала не интересной для меня. Может от того, что быстро сдалась? С Василисой все по-другому. Дань, откуда в тебе такие познания женской психологии?

— Всего лишь один разговор с умным человеком, — Агапов поднял руку и подозвал официанта, чтобы заказать себе чай. — Вообще странно, Загорский, у тебя дядька работал психологом, а ты ничего не познал.

— Он давно умер, я был совсем молодым еще. Да и разве можно до конца понять женскую сущность? Мне кажется, что это невозможно. Бабы сами порой не знают, что им надо.

— Вот поэтому мужчина и должен показать ясность намерений. Представь, женщина не знает, что делать, да еще и мужик тоже. Каждый начинает врать, и семейный союз превращается в трясину лжи. Ты в ней уже бултыхался, еле живым выбрался.

Глава 40. Жизненные взгляды

Анжелу полоскал токсикоз уже несколько дней. Ее бесил запах лука и чеснока. Кто вообще придумал эту беременность? Чем больше растет живот, тем сильнее падает настроение. А почему падает? Да потому что нельзя надеть свою любимую одежду, ведь налезают только бесформенные балахоны, похожие на бабушкин наряд. Остается только одно — убеждать себя, что это винтажное платье.

— Даня, привези мне манго, пожалуйста. Хотя нет, лучше кумкват. Нет, все, решено, фейхоа. Точно! А еще хурму и гранат, — диктовала список жена. Вернее, еще не настоящая супруга, но уже полноценно беременная.

— Хорошо. Стиральный порошок какой? А то в прошлый раз тебя вырвало от запаха «Тайда».

— Не знаю, купи «Ариель» тогда что ли. А может, я с тобой поеду?

— Нет, — крикнул Даня, — сиди дома, — пока твой психоз-токсикоз не закончился, а то опять реветь начнешь, когда увидишь маленького ребенка.

— Я просто боюсь рожать, — захныкала Анжела.

— Тебе рожать еще через несколько месяцев. Расслабься и наслаждайся.

— Я как представлю, с каким огромным животом буду ходить, плохо становится. Сейчас уже ем за десятерых.

— Если будет мальчик — назовем его Жора, — рассмеялся Агапов и обнял жену.

— Ага, Жорик — обжорик, — подыграла Лика и поцеловала мужа.

— Так, ладно, может я тебя закину к маме? А вечером заберу.

— Отделаться от меня хочешь, да? — женщина наигранно надула щеки. Ладно, поехали. Там веселее, чем дома одной сидеть и саму себя накручивать.

— Вооот, уже хоть какой-то позитив. Едем.

Мама как раз приготовила свои фирменные отбивные с пюрешечкой, так что Анжела успела вовремя.

— Ну, что у вас тут новенького? — спросила Лика после того, как уплела огромную порцию.

— Может у тебя двойня? — спросила Виолетта Романовна, поглядывая на дочь, у которой еще и живот толком не вырос, а аппетит ого-го.

— Вроде нет, много ем, да? Врач говорит, что это пройдет. Сказывается моя модельная жизнь, когда я сутками могла ничего не есть. Ты же сама меня освенцимом называла. Вот не угодишь на тебя, — отшутилась Лика.

— Да кушай, кушай. Наоборот меня радуют твои новые щечки. Хоть на женщину стала похожа.

— А раньше на кого тогда походила? — возмутилась дочь и налила компот.

— Когда у вас свадьба? — перевела разговор мать.

— В следующем месяце.

— И ты молчишь?

— А что говорить? Большой шумихи не будет. Распишемся, посидим в тесном кругу, да и все.

— Ну вот, значит, родных не звать? — расстроилась Виолетта Романовна.

— Нет, будут только наши близкие. Так что, никаких дядь и теть не нужно? — резко ответила Анжела, — наша свадьба — наши правила.

— Хорошо, как скажешь. — Мама встала и пошла в комнату позвонить, надо же сказать родным, чтобы они на свадьбу не приезжали.

— Как у тебя дела с Загорским? — вполголоса спросила младшая сестра.

— Тишина. Все также молчит.

— Мне Данька по секрету вчера сказал, что он разговаривал с Родионом, и он не знает, как вернуться.

— Анжи, ну это просто детский сад какой-то. Когда женщина важна и нужна, то ради нее совершается поступок. Если же действий никаких нет, то о какой любви речь? Обсуждать здесь даже нечего.

— Ты со своими принципами одна останешься, — сестра встала и отнесла всю грязную посуду в раковину.

— Знаешь, уж лучше быть одной, чем вместе, с кем попало. Твердят эту поговорку многие, а соблюдают единицы. Я за качество отношений, поэтому смотрю и анализирую.

— Ну, вот возьми меня с Агаповым. Мы немного пожили, а теперь расписываемся. И у вас было бы также. Чего из себя королеву строить?

— Не сравнивай. У Дани есть своя квартира и постоянная работа. Он поставил себе цель — сниматься в кино и пошел к ней. А у Загорского ничего постоянного нет, поэтому он и молчит. Квартира — мамина, работы постоянной нет, и стремления я тоже не увидела. Я считаю, что мужчина без цели — это зря потраченное время.

— Мне кажется, ты не права, — пыталась переубедить Анжела сестру, — Родька ищет пути выхода. Он пишет сценарии, просто долго сниматься не мог. Сейчас он окончательно выздоровел, скоро играть будет.

— Дело не в этом, а в направлении своей деятельности. Для чего он работает и зарабатывает деньги? Какая у него цель? Вот рядом с ним появилась я. У него возникло намерение, чтобы я стала его женой? Нет. Он так с Леной жил и ноги об нее вытирал. Я не хочу быть ковриком.

— В тебе никакой романтики нет. Сплошной цинизм и реализм.

— Во мне есть и романтика и нежность и много чего еще, но знаешь пословицу «Доброта должна быть с зубами»? Вот это про мои жизненные взгляды.

— Может, тогда ты ему позвонишь и выскажешься? — предложила Анжела. — Сжалься над ним.

— Нет. Даже не подумаю, лишней помощью я его только унижу. Ведь я ему не мама, а любимая женщина. Если он дорожит нашими отношениями, то найдет выход из ситуации, — отрезала Василиса.

— Боже мой, я даже не предполагала, какая ты упертая, — воскликнула младшая сестра. Мне кажется, что мириться должен тот, кто мудрее.