Дарья Сорокина - Мой парень — порноактёр

— я видел это «ничего» на твоем лице. Не скажешь?

Замотала головой, и Эд не стал настаивать.

— Ладно. Вопрос номер два.

— А сколько их всего? — спросила на всякий случай, чтобы прикинуть будет среди них вопрос о деньгах.

— Три, но это даже не вопрос, скорее, совет. Ты в следующий раз, когда захочешь прикинуться благотворительным фондом, не забудь продумывать свой план детально. А еще учитывай, что я тут уже живу больше десяти лет, а с главврачом клиники Грейс, разве что детей не крестила.

А вот и вопрос о деньгах. И где я спалилась? Кофейный аппарат ему меня, что ли, сдал?

— Тебе сказали, да?

— Сказали.

— Прости, Эд. Я только хотела помочь. Я редко что-то трачу. Я не богатенькая пустышка!

Он улыбнулся. Просмотрел с нежностью:

— Кто тебе такую чушь сморозил, Бет?

Я прикусила язык, не собираясь выдавать Руби, и почти сразу же услышала от Эда:

— Ясно все, кто же еще, — он набрал в грудь воздуха и неожиданно сказал: — Спасибо, Бет. В это воскресенье съемки сорвались по понятным причинам. А у нас накопилось долгов по счетам, теперь еще это. Я уже даже начал подумывать о продаже машины. Вернуть быстро не обещаю, но я верну.

— Не надо. Вы принимали помощь от Энит. Примите и мою. Она же не хуже?

— Не хуже.

— Вот и решили. А сняться ты со мной можешь! В счет оплаты. Хоть сегодня… — я покраснела от собственных слов.

— Предлагаешь мне хоум видео с тобой в главной роли? — он игриво поднял бровь, и тихо-тихо угукнула, вызвав у Эда беззвучный смешок.

— Нет, мы с тобой это сделаем без камер, свидетелей и в носочках.

— С сердечками?

— И под одеялком.

— Тогда ты носочки не увидишь.

— А зачем мне на них смотреть, м? Я буду другим делом занят.

Дьявол. Как у него это получается? Несколько фраз на грани, и вот я уже ничего не соображаю, а только думаю о том самом деле, которым со мной будет занят Эд. Дожить бы до этого момента.

— А теперь на повестке у нас третья тема, — Хэндерсон выдернул меня из самых что ни на есть влажных фантазий и вернул из-под теплого воображаемого одеялка обратно в больничный коридор… Я уже даже успела забыть, что он меня отчитывал.

— Больше никаких подарков, не согласованных со мной! Мы избалуем ребенка. Она и так становится неуправляемой, а тут ты аж с пятью подвескам к ней подъехала. Мало того, что ты меня лишила идей на ближайшие праздники, так еще и навязала игру в плохого и доброго полицейского! А я и так последнее время редкостная скотина.

— Как это?

— Ты должна была подыграть мне с возвратом подарков, а не вставлять палки в колеса. В процессе воспитания оба родителя должны смотреть в одну сторону, понимаешь? Дети чувствуют наши слабости и пользуются ими. А тебя Руби быстро продавит. Уже продавила, еще до знакомства.

Обалдеть закрутилось! Как он там сказал? Родители? То что он для Руби, папочка, я уже поняла. А я кто? Мамуля? Скорее, противная мачеха…

— Постараюсь запомнить, — только и ответила Эду, все еще пребывая в состоянии легкого шока.

— Супер. А вот и Грейс, очень вовремя. Шесть утра, я зверски хочу спать, — он зевнул, прикрыв рот тыльной стороной руки, и помахал бабуле.

— Идите домой, — она вернула ключи от машины внуку. — Я там все белье на нервах перестирала, оно не высохло еще, не трогала только у Эдди в спальне. Там свежие чистенькие простыни.

Грейс так смешно подмигивала ему, что даже я это заметила.

— Нет, проблем, ба. Эдвард подвинется, и мы без проблем поместимся у него на кровати.

Кожей чувствовала, как мой парень скрипит зубами, и от этого становилось еще веселее. Я увижу комнату Эда. Я буду спать с ним вместе!

— Ба? Ты теперь так зовешь Грейс? — поинтересовался Эдвард, когда двери лифта закрылись.

— Чудесная женщина, не понимаю, чего ты так боялся.

— Таких вот тупых отмаз, что у нас дома только одна кровать, как будто я бы отправил тебя спать в гостиную…

— Ох, Эд. Это еще не самое страшное, что она мне рассказала о тебе.

— Серьезно? Удиви меня.

Эд

— Она что сказала?! — парочка керамических садовых гномов посмотрела на меня недовольными нарисованным глазами, как бы спрашивая, что орешь в такую рань в воскресенье, придурок.

— Так и сказала, что ты закрывался в ванной с порочными мыслями обо мне и парочкой тюбиков геля, подаренного Дастином, — похихикивала Бет, как школьница. Слово «дрочить» вызывало у нее очень бурную реакцию, она краснела и смущалась, и я решил воспользоваться ее невинностью на полную катушку. Не будет больше ржать на пару с Грейс на пару. Сговорились.

— Я спал, Бэйли. Тупо уснул в ванной. Такое бывает, прикинь?

— А смазка? Тут нечего стесняться, Эд. Все делают это, — не сдавалась Ложечка, продолжая свой допрос. Вот бы она завтра меня так прессовала на постановочных слушаниях, уже жду с нетерпением.

Ладно, смазку я взял на всякий случай. Но даже не открывал. Я был дик зол на Дастина с его внезапными планами, а еще мучился периодическим стояком, вспоминая одну девчонку, которая бельишко не носит, натягивая мою старую толстовку, ткань которой трется о нежные розовые… Отлично, а вот и возвращение стояка!

— Ты хочешь меня в чем-то обвинить, Бэйли? — прижал ее к входной двери. Домой нам сейчас заходить не стоит. Надо бы остыть немного, только я все лишь усугубляю.

— Я…

Этот звук был больше похож на стон. Срывающий последний лист шифера на моей крыше, он заставил меня нервно рыться в кармане в поисках ключей. Наше рваное дыхание на удивление стало синхронным, а невинная похоть в глазах Ложечки кричала мне прямо у меня голове: трахни меня, Эд, но нежно. И уже вслух хотел спросить, как это черт возьми сделать? Где грань? Хотелось больше маленькой грязной Бет. Хотелось, чтобы ее ротик сказал что-то, что поможет мне сдвинуть чашу весов в нужную сторону и стянуть трусы с моей гостьи.

— Если ты обвиняешь меня, то делай это по-взрослому. Чем, по-твоему, я занимался один в ванной, думая о тебе?

Ее глаза расширилсь, а губки разомкнулись. Ну же скажи!

— Удовлетворял себя?..

— Скажи это слово! Дрочить, дрочить. Это просто. Просто как дрочить. Д-Р-О-Ч-И-ТЬ.

— Не могу, пойдем в дом, Эд, — умоляюще прошептала Бет, краснея еще сильнее, но ее смущение меня только распаляло. Чувствовал себя дьяволом, водящим по ее губам красным сочным яблоком.

— Я начинаю злиться, Бэйли. Уложу тебя спать в одиночестве, а сам пойду на диван в гостиной, если не сделаешь что я хочу сейчас. Скажи громко.

— Дрочил, ты дрочил в ванной, думая обо мне!

Она прокричала это на всю улицу, и по звуку погребального колокола у меня за спиной, я понял, что мы в такую рань не одни не спим. Наш сосед решил вынести мусор и смутился не то собственному громыхнувшему баку, не то моей грязной девочке.

— Доброе утро, мистер Коулман, это моя девушка Элизабет. И для протокола, в ванной я не дрочил, — поздоровался с ним, едва сдерживая нервные смешки.

— Доброе утро, Эд, Элизабет, мое почтение. Как дела у Руби?

— Все хорошо. Переутомление и легкое сотрясение, завтра уже выпишут.

— Славно. Славно. Ну, приятного вам дня.

В дом мы ввалились, задыхаясь от смеха. Ржали, как полоумные, зато в штанах у меня немного поутихло. Остановил меня Коулман от греха.

— Кто первый в душ? — не знаю, как Бет, а я дико хочу смыть с себя вчерашний день.

— Вместе?

— Ммм? Не доверяешь мне, да?

— Именно, вдруг ты будешь дрочить.

На последнем слове опять покраснела. Видимо, моя прививка еще не начала работать.

— Ты прям как мой начальник.

— Дастин? Это почему?

— Он запрещает мне за несколько дней перед съемками разряжаться. Хочет, чтобы сцена финальная была сочнее.

— Это как? — невинно спросила Ложечка, и я даже потерялся на мгновение.

— Эм. Ну если… блин, меня немного не туда понесло, давай сделаем вид, что я ничего не говорил, а?

Она скрестила руки на груди и наградила меня недовольным взглядом:

— То есть меня ты заставил кричать слово дрочить на всю улицу, а теперь сам чего-то говорить не хочешь. Ну уж нет, Эдвард, я жду.

Сейчас я буду своей девушке рассказывать про механизмы эякуляции, в частности опишу, как кончаю на съемках. Отлично.

— И что будет, если я промолчу?

— Обижусь.

— Окей, я переживу. Мне спать на диване?

— Нет!

— Вот и славно. Тогда я первый.

Рванул в ванную, быстро закрылся изнутри и услышал по ту сторону двери недовольный стук.

— Блин, Эд, открой, чего ты как маленький!

Именно. Не хочу я торопиться. Хочу побыть маленьким с тобой, Бет. Сегодня будет очень редкое воскресенье в моей жизни. Оно будет без секса.

Бет

Он был там целую вечность. Даже напевал что-то, дразнился. А когда вышел в домашних штанах с растянутыми коленками и россыпью блестящих капель на голых плечах, груди, животе, я поняла, что в жизни не видела ничего сексуальнее. Он лениво вытирал влажные волосы полотенцем, а потом набросил его себе на лицо и шумно высморкался. Дурак.

— Твоя очередь, — он протянул мне свое полотенце, и я с визгом отпрыгнула. Знаю, же что Эд кривляется, но его дурашливость такая заразительная, что хочется беситься вместе с ним. Бегала от него по всей комнате, налетая на мебель, даже через диван перепрыгнула, а вот у моего парня не вышло. Он споткнулся об опрокинутый мной стул и растянулся на полу, держась за ушибленное колено и продолжая ржать.

— Напомни больше не бегать без очков.

— Не бегай без очков.

Усмехнулся.