Тигран не понимал, но следующая фраза Виктора Степановича расставила все по местам.

— Заменили не только Илясова, но и все его окружение. Ты убрал практически всех, кто бы мог признать в двойнике фальшивку.

— Но освободили меня совсем не поэтому?

Тигран понимал и знал обо всем с самого начала. Он не собирался бежать — было попросту некуда и незачем, не строил иллюзий на свой собственный счет — его не должны были понять, простить и отпустить, но все сложилось «хорошо». Как говорится: не было бы счастья, да несчастье помогло.

— Нужен был хороший «обоснуй» странностям в поведении Илясова.

Ратников вернулся к столу с высившейся на нем стопкой папок, выудил одну очень похожую на те в которых обычно подавались отчеты, выудил из нее очередную газету, нашел нужную страницу и принялся зачитывать находящуюся в ней статейку.

— Убитый горем офицер ФСБ в компании своих нетрезвых друзей напал на компанию преуспевающего бизнесмена, устроив гонки-преследования по ночной Москве.

Все закончилось столкновением и пальбой из табельного оружия. Потерпевшие доставлены в больницы города Москвы. Камиль Илясов отделался испугом, сотрясением, синяками и легкими ушибами, чего нельзя сказать о его друзьях и партнерах, наблюдающихся у врачей в реанимационных отделениях города.

— Что пострадало на самом деле так это честь и достоинство российских спецслужб, — Ратников скрипнул зубами, зачитывая эти строки. — Возникает много вопросов касательно случившегося, один из которых: что за люди служат в органах правопорядка? Какая участь уготована виновнику случившегося?

Генерал остановился, задержал взгляд на содержимом газеты еще на какое-то мгновение, а потом, сложив прессу, протянул ее Хамиеву. В светлых глазах Виктора Степановича плескалась злость и вызвал ее совсем не бойкий писака.

— Знакомься, вникай, отекай… Привыкай.

Хамиев кивнул, пробежался глазами по статье, а затем протянул «передовицу» генералу. Если Ратников думает, что он будет извиняться или наоборот хлопать в ладоши, восхваляя креативность и находчивость штабных, то зря.

— Зачем? Зачем вы вытащили меня оттуда? Не проще ли было посадить? Не пришлось бы терпеть все это, выслушивать нападки общественности…

Смятый комок газеты полетел в угол, прямо в находящуюся в нем пышную пальму.

— Ты прекрасно знаешь, Тигран, почему я сделал это! Хватит жалеть себя! Ты знал куда пошел служить, был в курсе о рисках и в конце-то концов, не ты первый, не ты последний кто потерял кого-то из близких!

Кажется, что генерала наконец-то прорвало по-настоящему, но следующее он добавил тише, явно опасаясь того, что его услышат те, кто снаружи.

— Я сделал это потому, что понимаю тебя! Потому что органы своих не выдают! Потому что эта шваль, этот Илясов заслужил такую смерть и потому что не собираюсь разбрасываться собственноручно выращенными кадрами, отправляя их заживо гнить на помойку этой жизни!

Через какие-то считанные мгновения Хамиев вылетел из кабинета, но не из-за того, что возмутился или психанул, а потому что его выволокли и вытолкнули наружу. На мгновение ему показалось, что генерал сдал, но это было не так — в этом с виду старике еще было достаточно сил, чтобы схватить за шкирку и выволочь наружу такого бугая, как Тигран.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 11

— Господин Илясов не собирается оставлять это так просто.

Он все читал и читал купленные в ближайшем ларьке газеты, закуривая одну сигарету за другой. Где взял последние, Тигран хоть убей не помнил, увлекшись приготовлениями к будущей жизни, а еще точнее ознакомлением с новой «правдой».

— Его адвокаты уже готовят ряд заявлений и писем в прокуратуру, администрацию президента и ряд других инстанций, собираясь призвать к ответу, если не правоохранительную систему, то отдельно взятого представителя порядка.

Тигран смял купленную газету и отшвырнул в сторону, запульнув к ней докуренную до фильтра сигарету. Привычка вернулась вместе со свалившимися проблемами и одиночеством. Последнее, он ощутил, как никогда сильно, оказавшись на залитой солнцем улице, у здания еще любимой работы.

— Привет, это снова я.

Поразмыслив немного, Хамиев набрал номер старого знакомца из ГИБДД. Тот взял трубку, но далеко не сразу. Наверное, раздумывал, а стоит ли отвечать на звонок после такой-то «славы».

— Привет-привет.

Смешно сказать, уж не говоря о том, чтобы подумать, но Лубянка создала ситуацию, и сама же отвернулась от него — пока он шел к выходу от него отшатнулось несколько знакомых, еще несколько постарались убраться с дороги, а третьи так и вовсе проигнорировали его появление, словно он был одним из тех докучливых посетителей, вечно канючащих что-то.

— Долго не отвечаешь, раздумывал друг ты мне или нет?

— Как ты угадал? — раздраженно осведомилась трубка голосом Лехи Уварова. — Неужели понял, что я не захочу иметь с тобой дело после того, как ты выставил меня дураком?

Тигран удивился и на некоторое время забыл и о том зачем позвонил, и о том в какой «попе» вдруг оказался.

— Считаешь, что я натравил тебя на девчонку лишь бы отвести внимание от себя?

Это было самым вероятным в сложившейся ситуации. Другого Тигр предположить не мог.

— Нет, меня не касаются ваши ковровые войны, — проговорил Леха с вновь прозвучавшей досадой в голосе, но неожиданно тихо добавил. — Но говоря об этом, Хамиев, я проверил все и знаю, где тебя не было.

Тигран даже выдохнул в ответ на это — он всегда ценил тех, кто способен делать самостоятельные выводы, а не вестись на поводу у общественного мнения. Уже даже и забыл почему они с Уваровым вдруг стали приятелями.

— Тогда в чем дело?

Трубка зацокала, затрещала и выдала близкое шипение рации.

— Я сорвался, организовал целый президентский кортеж и даже позвонил журналистам, которые, слава тебе, Господи, опоздали и не увидели, как я остановил совершенно трезвую бабу.

Хамиев понял, что ошибся и осознал, что внезапно оформившееся желание встретиться с этой женщиной — неспроста. Бессознательное всегда знает правду и не дает обмануть себя ничем.

— Она врезалась в меня и выглядела так как будто не в себе.

Уваров наконец сменил гнев на милость, весело хмыкнув на его слова.

— А-аа, — протянул приятель, чтобы еще через мгновение заржать в трубку, — так вот она о ком говорила!

Тигран пришлось отвести смартфон в сторону, чтобы не оглохнуть, да и дать приятелю нахохотаться в волю.

— А вы друг друга стоите!

— В смысле?

— Ты натравил на нее патруль, а она заставила нас искать перевернувшийся грузовик зоопарка, — продолжал говорить и веселиться (ржать) Уваров. — Если верить ее словам, то именно его питомцы разбили стекло со стороны водителя.

Тигран ощутил странную разновидность досады — стало смешно и очень сильно захотелось выругаться. Стоило прикрыть глаза, как блондиночка встала прямо перед ним, словно наяву. Она смотрела на него своими огромными, совершенно кукольными глазищами с одним лишь «но» — они были темными и скрывали от него оттенки эмоций. Наверное, поэтому он не понял ее.

— И ты поверил? — кашлянул Хамиев, чтобы не поддаться чужому веселью.

Он все еще уверен в том, что он был прав в той ситуации, но если прислушаться к Лехе, то выходит, что он сейчас едет не предлагать помощь, а вроде как извиняться. К этому Тигран не привык, а все, потому что всегда было иначе ровно до некоторых пор.

— Еще бы не поверить, те края стекла, что остались были загнуты в салон, да и самой крошки там было навалом.

— У тебя осталась информация по ней?

Получив простое «угу», Тигран продолжил.

— Дай мне ее адрес!

— Держи, — бросил Уваров, отослав все в чат What’s App. — Ты мне должен, Хамиев, за журналюг.

— Окей, — согласился Тигран, не переча, — пригожусь как-нибудь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

* * *

— Как я и думал, — проговорил Тигран, притормозив на несколько секунд на перекрестке и взглянув на элитный жилой комплекс, расположенный впереди.

Он был больше похож на крепость, даже на тоже здание Лубянки, чем на дом, в котором жили люди — сдержанность форм, цвета и деталей. Этим обычно грешили дома прошлого века. В таких обычно размещались разнообразные ведомства. Тогда, как новые козыряли совсем другим стилем и используемыми материалами.

— Девочка, рожденная с золотой ложкой в руках.

Он приехал к Ольге Николаевне Карповой далеко не сразу — сначала пришлось смотаться на стоянку и забрать немного потрепанную после столкновения машину. Тигран заприметил ее еще час тому назад, удивившись и порадовавшись тому, что ее не взяли в оборот. Он мог бы воспользоваться метро, но уже был в курсе того, на что нацеливаются адвокаты Илясова. Они сами раструбили об этом на весь мир во всевозможных изданиях, что собираются обобрать его до нитки.

Будучи немного знакомым (а скоро этого будет в избытке) с ребятами играющими в игры с двойным дном, Тигран знал, что они не станут препятствовать этому, а если судить по той кипе документов, что вручил ему Ратников… Лубянка с этого дня не станет прикрывать его, то есть и пальцем не пошевелит, чтобы защитить Тиграна и то, что принадлежит ему.

— Вы к кому? — охрана на посту не желала пропускать его вот так просто.

Седой, как лунь старик вперился в него острым взглядом почти бесцветных глаз и очень сильно напомнил Тиграну кого-то из своих. Не кого-то конкретного, а просто ушедшего на покой коллегу. Такие взгляды (как говорила Наташка) были только у них.