Мамочки! Или Господи! Да без разницы что! Она с ним целуется! И это даже лучше, чем в ее мечтах, которые всегда считала несбыточными. Его губы, они такие!.. Не мягкие и не жесткие, а еще нежные и властные. На такой поцелуй невозможно не ответить, что, собственно, она и делает с удовольствием. С умопомрачением. Забывая обо всем…

Но… Нет! Пожалуйста! Не надо именно сейчас начинать мыслить разумно! Когда ей так хорошо и хочется продлить эту иллюзию как можно дольше. Она не хочет прерывать поцелуй. Но и продолжать не может!

С великим трудом Мила оторвалась от губ Вадима и уперлась тому в грудь руками. На его удивленное лицо старалась не смотреть, чтобы вновь не поддаться искушению.

— Нельзя целоваться с одной и встречаться с другой, — выпалила она, пока не передумала, пока его взгляд снова не лишил ее тех крох самообладания, которые она с таким трудом себе вернула. Еще бы он перестал ее обнимать и не старался прижать к себе.

— В смысле? — в голосе Вадима прозвучало недоумение. — Ты сейчас о чем вообще? — теперь в его голосе прозвучала улыбка, и Мила не удержалась — посмотрела ему в глаза.

Как раз на втором этаже, где и жила Мила, именно сегодня перегорела лампочка. И заменить ее не успели. Ну конечно, теперь же все будут ждать, когда найдется самый ответственный и не терпящий темноты и вкрутит новую. Догадывалась даже, кто им станет. Обычно лампочки на площадке вкручивала именно она. Но сегодня вот не успела и именно сейчас очень сожалела об этом, потому что света с первого этажа не хватало, чтобы рассмотреть лицо Вадима. Но даже его было достаточно, чтобы заметить, как улыбка его становится все шире, а глаза блестят все сильнее. Ну вот, теперь он еще и начнет насмехаться над ней!

— Ты считаешь, что сейчас, целуя тебя, я обманываю свою девушку? — вкрадчиво спросил он, и губы его снова потянулись к ее.

— Ну конечно! — чуть не плача, из последних сил постаралась его оттолкнуть Мила.

Но не тут-то было. Вадим даже не собирался выпускать ее из объятий, и слабое сопротивление было быстро сломлено.

Когда Мила вновь оказалась прижатой к его груди, губы Вадима жарко прошептали ей на ухо:

— Нет у меня никакой девушки. Ну, до сегодняшнего вечера точно не было.

— А как же?..

Язык не поворачивался спрашивать про рыжеволосую красавицу, которую он назвал его любовью. И такого поведения Вадима Мила не понимала. Если он врет, то зачем ему это надо? И если обманывает свою девушку, а заодно и ее сейчас, то получается, что он настоящий подонок.

— Что? — еще более вкрадчиво прошептал он и вдруг поцеловал ее за ухом. От столь интимного жеста у Милы в прямом смысле слова подкосились ноги. Близость Вадима и так лишала ее выдержки, заставляла слезиться глаза и громко ухать сердце, причем где-то в ушах. А тут она и вовсе размякла и чуть не бухнулась на пол, не поддержи он ее. — Ну же, трусишка! Про кого ты сейчас хотела сказать?

— Про девушку, — просипела Мила, чувствуя, как с трудом получается дышать.

— Ну ладно хоть не про парня, — хохотнул Вадим.

Тут уж Мила заставила взять себя в руки. Его, как он сам наверное считал, шуточка вернула ей силы сопротивляться.

— Отпусти меня, — попыталась вырваться она.

— И не подумаю, — припал он губами к ее шее. — Твой запах сводит меня с ума. И руки меня не слушаются, — еще теснее прижал он ее к себе. — Так что там за девушка, которую я обманываю? — промурлыкал Вадим, как сытый кот.

— Та, что ты назвал своей любовью! — вновь затрепыхалась в его объятьях Мила.

— А почему я ее так назвал, не догадываешься?

— Вадим! — взмолилась Мила, чувствуя, что вот-вот расплачется. — Пусти пожалуйста. Нас могут увидеть, — привела она последний аргумент, который саму ее смущал разве что самую малость. Вероятность того, что кто-то сейчас войдет в подъезд или выйдет из квартиры, была ничтожно мала.

— Идем в машину, — решительно взял он ее за руку и потянул за собой, не обращая внимания на слабые сопротивления.

А ей бы вырваться и гордо удалиться. Так нет же — покорно потопала за ним.

Наверное, он прав, и выяснять отношения (а именно этим она и собиралась заняться) в пропахшем котами подъезде — не самый удачный вариант. Да и так хотелось хоть немножко продлить заблуждение!

Несмотря на то, что днем уже было тепло и солнечно, ночью на землю опускалась стужа. Пока дошли до машины, Мила умудрилась продрогнуть. Но тут скорее нервы сыграли с ней злую шутку. Трясло ее вовсе не от холода, а от близости Вадима и того, как интимно и крепко он держал ее за руку, вплоть до того момента, пока не усадил на переднее сидение и не захлопнул дверцу.

— Сейчас включу печку и согреешься, — проговорил он, занимая водительское место.

И сразу же по машине принялось расползаться тепло, да и не успела она остыть еще.

— Так с чего ты взяла, что у меня есть девушка? — повернулся он к ней, не переставая улыбаться. В отличие от нее, у него настроение зашкаливало, судя по всему.

Больше всего в жизни Мила не любила, когда вопросы, которые сама она считала щекотливыми, задавались в лоб. Вот и сейчас она аж заерзала по сидению от необходимости отвечать. Но все же, набралась смелости и даже посмотрела Вадиму в глаза.

— Девушка… что приходила сегодня к тебе. Ты назвал ее своей любовью.

От этой короткой речи, что далась ей с великим трудом, Мила почувствовала, как стремительно краснеет. Благо, в машине было темно — с фонарями в их дворе напряженка, горит один и далеко от места, где припарковался Вадим.

— Ну правильно, — кивнул он. — Ее зовут Люба, и она моя любовь, причем с детства.

Что он хочет сказать? Что любит девушку еще с тех времен, когда они были детьми? Получается, они знакомы уже очень давно и вместе росли? Новый приступ ревности скрутил душу, и ответить Мила просто не смогла. Все силы ее сейчас были направлены на то, чтобы сохранять спокойствие, не показывать, как ей плохо.

— Мила, — позвал Вадим так тихо и ласково. А потом взял ее руку в свои ладони и принялся легонько растирать пальцами. — Люба моя сестра, дочь моего дяди. И я ее очень люблю, но совсем не так, как ты подумала.

— Сестра? — Мила совсем растерялась. Такой расклад в ее голове даже не намечался. Стыд-то какой!

— Да, синичка, — улыбнулся он, и ей так понравилось, как это простое слово прозвучало в его устах. Как-то очень ласково, аж мурашки удовольствия побежали по коже. Вова звал ее синицей, но синичка звучало лучше. — Знала бы ты, как часто мне в детстве влетало из-за нее. И любовь моя не всегда была такой, порой мне хотелось ее прибить.

— Она очень красивая! — Мила не знала, что еще можно сказать. Теперь ей было стыдно за все те обвинения, что вывалила на голову Вадима. Могла себе представить его изумление. Стыд возрастал еще и от мысли, что совсем недавно он расстался с девушкой, о чем она точно знала.

— Ты тоже очень красивая. А еще не такая, как все…

Рука Вадима легла ей на шею, а сам он потянулся к ее губам. Второй в их жизни поцелуй получился нежный и очень трепетный. Вадим не спешил делать его глубоким, словно изучая губы Милы, знакомясь с ними поближе. Она же просто наслаждалась его касаниями, все еще продолжая не верить, что все это происходит с ней на самом деле.

Воспоминания о разговоре с подругой, который состоялся так недавно, что они едва разминулись с Вадимом, нахлынули в самый неподходящий момент. И ей бы промолчать, но вместо этого Мила спросила:

— А в Рандеву вы зачем ездили?

Тут же поняла, какую совершила глупость. Вадим смотрел на нее с удивлением, но вроде без злости. И все равно, она готова была откусить себе язык.

— А ты откуда знаешь? — вкрадчиво спросил он, не отодвигаясь от нее, продолжая заглядывать в лицо и оставаться так близко, что она чувствовала его дыхание на своих разгоряченных щеках и губах.

— Это не я, Вика… — нехотя призналась Мила, понимая, что отпираться бесполезно.

— Значит я не ошибся, и машина была твоя? — беззлобно улыбнулся Вадим.

— Машина тоже ее, — вынуждена была и в этом признаться Мила. — Просто, днем и по будням она ей не нужна.

— Слушай! — осенило Вадима, и Мила окончательно приуныла. Вот же глупая! Ну что ей стоило промолчать и тихо уладить потом это дело с подругой. Теперь же каким-то образом нужно выкручиваться, сгорая от стыда. — Так получается, она следила за мной?

Вадим совершенно не злился, даже откровенно веселился. Но меньше стыдно от этого Миле не было.

— Ну да…

— А зачем?

Как объяснить то, что она и сама не очень понимает. Да и назвать это иначе как сводничество язык не повернется. Чего бы она сейчас не начала сочинять на ходу — смысл будет один и тот же.

— Вика… она слишком деятельное участие принимает в моей жизни, — вымученно начала Мила, с мольбой глядя на Вадима. Ну останови, не заставляй ее и дальше рассказывать! Но он и не собирался этого делать, а напротив, заинтересовался еще сильнее. И это не мешало ему продолжать ласкать ее шею, проводить пальцами по щекам и даже губам, отчего сердце Милы буквально выпрыгивало из груди, а мысли разлетались в разные стороны. — Она хочет свести меня с тобой! — как на духу выложила она, решив, что была-не была и будь что будет. И она бы с удовольствием закрыла глаза, а то и вовсе отвернулась, но не могла — он не позволял ей этого делать. Лицо Вадима находилось так близко от ее, словно только с такого расстояния он мог по достоинству оценить ее путанную речь. — Но ты не волнуйся! Я завтра же позвоню в Рандеву и отменю заказ…

— Стоп, стоп! — прижал Вадим пальцы к ее губам, прерывая поток оправдательной речи. — Какой еще заказ?

Тут уж Мила и вовсе готова была провалиться сквозь землю. Столько лишнего, сколько выболтала за последние несколько минут, она не выбалтывала никогда раньше. И идти пришлось до конца — рассказывать Вадиму, что подруга решила имитировать ее День рождения в благих целях, а вернее, все в тех же целях сводничества.